Воронежский телеграф № 165

ВОСПОМИНАНИЕ О БУДУЩЕМ?ВОСПОМИНАНИЕ О БУДУЩЕМ?Народные мотивы фестиваля «Чернозем»:Народные мотивы фестиваля «Чернозем»:

№ 165 // СЕНТЯБРЬ№ 165 // СЕНТЯБРЬ

12+12+

№ 165 // Воронежскiй Телеграфъ2

В НОМЕРЕ

СО

ДЕР

ЖА

НИ

Е //

№ 1

65

2

стр.стр. 4 – 54 – 5

стр.стр. 8 – 8 – 99

стр.стр. 1515

стр.стр. 26 – 2726 – 27

стр.стр. 22 – 2322 – 23

стр.стр. 2929

стр.стр. 6 – 76 – 7

стр.стр. 20 – 21 20 – 21

стр.стр. 2828

стр.стр. 3030

стр.стр. 16 – 1716 – 17

стр.стр. 24 – 25 24 – 25

ОДНА, НО ПЛАМЕННАЯ СТРАСТЬ

Вот уже пять лет юные актеры собираются

на ежегодный слет «Крылатые подмостки»

ЗАПИСКИ АРХИТЕКТОРАПродолжение цикла материалов Александра Касюкова

об истории советского и российского градостроения ТЕРРИТОРИЯ ИСТИНЫВсемирно известные Костенки. Интервью с директором музея-заповедника. Репортаж с раскопок. Воспоминания об археологе Михаиле Аниковиче

ГОРОДА И ЛЮДИ

Фотофестиваль в Угличе:

репортаж нашего корреспондента

МАНДЕЛЬШТАМОВСКИЕ ЧТЕНИЯ.

Разговор с поэтом

стр.стр. 3131

ТОЧКА ЗРЕНИЯОкончание статьи Николая Тимофеева «Откуда свет и тени на театральной сцене»

ДЛЯ ЗАДУМЧИВОГО ЧИТАТЕЛЯРецензии Льва Кройчика на книги воронежских авторов

ИСТОРИЯ ТЕАТРАВоронежскому ТЮЗу – 50

ФЕСТИВАЛИ«Чернозем».

Украшение красивого, народные мотивы, бестиарий

КИНОЖАНРЫОригиналы и подделки: что кому нравится

ПРОЩАНИЕВоспоминания о Василии

Пескове, нашем земляке, фотохудожнике

и журналисте

РОДИЛИСЬ В СЕНТЯБРЕМеер Гершт, Юрий Кочергов, Григорий Бакланов

80 ЛЕТ МУЗЕЮ ИМЕНИ КРАМСКОГОВеликий художник Михаил Нестеров

В РИФМУСтихи

Людмилы Бахаревой

ИМЕНА И ДАТЫОстрогожский литературный фестиваль становится традиционным

ОДН

стр.стр. 18 – 1918 – 19

об истории советского

МАНД

стр.стр. 10 – 1410 – 14

иги воронежских авторов

3Воронежскiй Телеграфъ // № 165

С 1919 по 1993 год не выходил по независящим от редакции обстоятельствам. С сентября 1993 года выходит в виде приложения к газете «Воронежский курьер»,а с 2010 года – в качестве журнала.

Директор: Юрий ПОТАШКИН.

Главный редактор: Борис ПОДГАЙНЫЙ.

Шеф-редактор: Александр БУНЕЕВ.

Дизайн и верстка: Виталий ЯХНЕВ.

Корректоры: Ольга ДОРОХИНА, Наталья КИСЕЛЕВА, Кристина ШАБУНИНА.

Авторы:Людмила БАХАРЕВА, Александр БУНЕЕВ, Вячеслав ВОЛДОЧИНСКИЙ, Татьяна ЗОЗУЛИНА, Инна ЕФРЕМОВА, Михаил КАМЕНЕЦКИЙ, Александр КАСЮКОВ, Лариса КИТАЕВА, Надежда КРАСИКОВА, Лев КРОЙЧИК, Юрий КУРГУЗОВ, Павел ЛЕПЕНДИН, Павел ПОПОВ, Александр ПРЫТКОВ, Николай ТИМОФЕЕВ.

Фото и иллюстрации: Евгения ЕМЕЛЬЯНОВА, Татьяна ЗОЗУЛИНА, Михаил КВАСОВ, архивы воронежских музеев и театров, семейные архивы.

Компьютерный набор: Татьяна САНИНА, Наталия ТАНДИЛЯН.

Адрес издателя и редакции: 394006, г. Воронеж, ул. Пушкинская, 44. Телефон (473) 277-27-53.E-mail: [email protected] © Журнал «Воронежскiй телеграфъ» зарегистрирован Управлением Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций по Воронежской области 1 марта 2012 г. Свидетельство о регистрации ПИ № ТУ36-00250.

Учредитель – АУ ВО «Газета «Воронежский курьер». Издатель: АУ ВО «Газета «Воронежский курьер».

Отпечатано с готовых оригинал-макетов в ОАО «Воронежская областная типография-издательство имени Е.А. Болховитинова». 394071, г. Воронеж, ул. 20-летия Октября, 73а.

Заказ № 2709.Тираж 3200 экз.

Журнал МЫСЛИ ПО ПОВОДУ

НА ОБЛОЖКЕ:

Недавно случилось пообщаться со школьниками. Всем они хороши, только вот не знают свой родной город. Или, вернее, плохо знают. И

исторически, и географически. Для них Воро-неж – город нынешнего дня.

Можно, конечно, легко прожить и без этих знаний. Но если ты не будешь иметь пред-ставления о месте, где родился (или куда приехал), где живешь и работаешь, то ты не сможешь относиться к городу для начала с уважением. А что происходит без уважения – рассказывать не надо. Достаточно пройти по улицам и посмотреть. На мусор, на безгра-мотную застройку, на поведение прохожих и водителей, на разбитый асфальт тротуа-ров, на изуродованные рекламой и входны-ми группами фасады, на многое другое, что низводит город до безликой административ-но-территориальной единицы. И чиновники учились в школе, и строители, и депутаты. Правда, не все в Воронеже, что многое может объяснить.

За уважением должно следовать понима-ние особенностей города, без которого не-возможно правильно строить, принимать городские законы, составлять генпланы, вер-стать бюджеты и так далее. Вслед за пони-манием следует любовь, когда ты ощущаешь себя единым целым с городом.

Вспоминая свои школьные годы, могу ска-зать, не обижая любимых и нелюбимых учи-телей, что главным учителем был для нас город. Он учил нас, конечно, своеобразно: улицами, дворами, старыми домами, раз-рушенными церквами, встречами с интерес-ными людьми, с которыми нас сталкивала судьба, воспоминаниями родителей. Офи-циальная информация о городе была, но она ограничивалась идеологическими рам-ками. Остальное доходило до нас по кру-пицам. «Вот в этом доме, кажется, жил со-сланный Мандельштам, а Лев Толстой гостил в этом доме, а может, и в другом, где-то на Среднемосковской».

Сейчас мы знаем о городе почти все. Или, вернее сказать, можем узнать, если захотим. Для достижения тех самых целей, о которых речь шла выше: уважения, понимания, любви и в конечном счете нормальной осмысленной цивилизованной городской жизни, с выполне-нием писаных и неписаных законов. Есть пред-ложение ввести в школах Воронежа предмет, который так и будет называться: «Воронеж». С первого по одиннадцатый класс. Для это-го необходимо несколько полноценных учеб-ников, охватывающих всю историю города в контексте российской истории. Политика и экономика, литература и архитектура, наука и живопись, театр и музыка, археология и крае-ведение. Ошибки и достижения, войны и ре-волюции, приезды царей, политических деяте-лей, великих писателей и актеров. Все века, все руководители, все упущенные возможности и необратимые изменения.

Конечно, существуют в наших школах фа-культативы, открытые уроки, посвященные официальным датам, экскурсии по городу, темы, касающиеся важных событий. Это хоро-шо, но хотелось бы глубже и серьезнее. Ведь к учебнику иное отношение. За одиннадцать лет, да еще с хорошими знающими учителя-ми, влюбленными в свой город, отношение к Воронежу у человека, окончившего шко-лу, будет совершенно другим. Главное, что он не будет равнодушным. А на рекламных баннерах мы не будем читать сомнительные творческие изыски о том, что любимый го-род «достоин быть чистым». Такой предмет необходим и в высших учебных заведениях, где учатся не только воронежцы, но и жители других городов. Уважение к городу должно воспитываться и в студенческой аудитории.

Вот, собственно, такое предложение для заинтересованных людей и организаций, из-ложенное пока в общих чертах. Буду рад ус-лышать ваши мнения. BTBT

Александр БУНЕЕВ, шеф-редактор журнала

«Воронежскiй телеграфъ».

ФИЗИКА, ЛИТЕРАТУРА, БИОЛОГИЯ, ВОРОНЕЖ…

Фестиваль «Чернозем».Экспонаты выставки «Народные мотивы в творчестве художников Черноземья» в зале Союза художников на улице Кирова.

НА ОБЛОЖКЕ:

Фес«ЧеЭксп«Нав твхудоЧерв залхудона у


ТАТЬ

ЯНА

ЗОЗУ

ЛИ

НА

ФЕСТИВАЛИ

Александр БУНЕЕВ

ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ. УКРАШЕНИЕ КРАСИВОГО

Выставка «Украшение краси-вого. Элитарность и китч в со-временном искусстве», которой открылся в Воронеже фестиваль «Чернозем», – кураторский про-ект руководителя отдела новей-ших течений Государственной Третьяковской галереи. В экс-позиции работы классиков рус-ского искусства сопоставлены с произведениями китча середины прошлого века и современных художников, черпающих «ре-сурсы из лубочного искусства, фольклорных и псевдофоль-клорных образов» (цитата из пресс-релиза).

Зрители пребывали в очень хорошем настроении, хотя посыл проекта «Украшение красивого» достаточно серьезен: извечный вопрос спроса и предложения. То, что раньше считалось китчем (читай, пошлостью и безвкуси-цей), теперь является предметом коллекционирования.

Все бы ничего, но организато-ры фестиваля – арт-группа «Ква-драт» – на пресс-конференции коснулись этого вопроса более серьезно, а именно: в плане ме-таморфоз, происходящих с по-требителями искусства, то есть с публикой. В том смысле, что элитарная публика исчезла, а по-явилась какая-то другая, со сво-ими запросами, представления-ми и соображениями. Дальше не совсем понятно. То ли идет со-вместный поиск новых направле-ний, то ли эти направления уже найдены. То ли эта выставка – констатация определенного век-тора развития, то ли вполне обо-снованное опасение.

Я не очень четко представляю себе, что такое элитарная публи-ка. По-моему, она одна и та же. И 30 лет назад, и сейчас в вы-ставочные залы ходят примерно одни и те же люди, способные простоять пять часов на морозе в очереди на импрессионистов в Пушкинский музей. Это было в советское время. В наши дни они точно так же стоят по три часа на Дали. Чтобы увидеть своими глазами оригиналы. Другой пу-блики на вернисажах пока не за-

мечено. Именно для этих людей и работают художники. А массовая продукция была и будет всегда: в изобразительном искусстве, в ли-тературе, в кинопроизводстве, в музыке. И у этой продукции есть свой массовый потребитель.

В высоком искусстве (или в се-рьезном, как вам больше нравит-ся) предложение всегда было пер-вично. Новаторы, впоследствии причисленные к рангу великих, не задумывались над тем, для кого они работают и зачем. И Рублев, и Гоген, и Стравинский, и Джойс, и Модильяни, и Тарковский. Их не понимали. И Горький, напри-мер, жестко критиковал Врубеля. Правда, мало кто об этом пом-нит. Но Горький при этом остался Горьким, а Врубель – Врубелем.

Да, общество опрощается, со-циальные и интеллектуальные границы стираются, и художники не могут не замечать этого. Но люди, воспитанные на определен-ных традициях, пока еще в состо-янии разобраться, что к чему. Мо-жет быть, в таком случае поиск, предложенный устроителями вы-ставки, – процесс поколенческий? Ведь – несмотря на все достиже-ния нашей демократии, смену политического строя, отсутствие цензуры, свободный доступ к лю-бой информации в Интернете – нынешней молодой публике ори-ентироваться сложнее. Перед ней не стоит проблема необходимо-сти выбора. Сейчас гораздо про-ще сказать и сделать, чем узнать и понять. И все равно правильно

воспринять новое невозможно без знания старого: посмотри рус-скую иконопись, передвижников, голландцев, импрессионистов, авангардистов. Тогда поймешь, почему художники видят мир по-разному. А если говорить совсем прямо, сможешь отличить истин-ное от ложного. Если, конечно, тебе это надо. А не надо – к твоим услугам тот самый китч в живопи-си, в поэзии, в музыке.

Конечно, поиски художников надо только приветствовать, по-скольку, согласно диалектике, количество рано или поздно пе-рерастет в качество – в процессе развития представленного нам современного искусства родятся и Лентулов, и Пиросмани, и Рус-со, и Леже, и еще кто-нибудь пока еще неведомый. Дело времени. По крайней мере, «Три богатыря в розовых цветах» и «Три богаты-ря в зеленых полосах» – это уже не просто картина или коврик. Это история, рассказанная самой жизнью. Да, пожалуй, и все про-изведения на выставке – истории. Наша судьба: украшаем красивое, все дальше уходя от оригинала. При этом не зайти бы слишком далеко, чтобы не получилось как в «Улитке на склоне»:

– Копия статична, а ориги-нал передает движение – время! Стрела времени, как сказал бы Эддингтон…

– А где же оригинал?– Оригинал уничтожен, как

предмет искусства, не допуска-ющий двоякого толкования.

«ЧЕРНОЗЕМ»: ВСПАШКА ЗЯБИ


ФЕСТИВАЛИ

Так что эта выставка правдива, хотя и пессимистична. Приходи-те в Центр современного искус-ства, почитайте, посмотрите. Мо-жет быть, кто-то поймет, где и как провести остаток отпущенных нам дней.

Подводя итоги нескольких со-бытий фестиваля, заметим, что экс-позиции не являются итогом. Это – процесс. В следующем номере «ВТ» мы продолжим рассказ об историях фестиваля «Чернозем». BTBT

ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ. БЕСТИАРИЙ

Выставка производит стран-ное впечатление, поскольку в произведениях художников от-сутствовали ангелы, хотя в на-звании – «Художники об анге-лах и чудовищах» – они были заявлены. Чудовищ как таковых, привычных, тоже не наблюда-

лось. Новые – есть. Как пишет Илья Долгов, один из кураторов выставки, «современное миро-устройство порождает свои ано-малии: антропологические, при-родные, экономические, научные или массмедийные. Художник неустанно ищет такие незапла-нированные избыточности, почти незаметные сбои, мутации».

Я бы сказал, что для челове-ка с чутким ухом и незамылен-ным взглядом эти сбои и мутации весьма заметны. Но вся беда в том, что они двойственны, и мы погружаемся в нашу привычную и родную грязь, ощущая отвра-щение и гордость одновременно. Вот о чем весьма недвусмыслен-но напомнила выставка.

Однако если монстр спаль-ных районов Ивана Горшкова или рыбы, вырезанные из старых ре-зиновых тапок, в особых объяс-нениях не нуждаются, то работу Таус Махачевой «Размежевание» или Романа Мокрова «Свой дом» пока еще надо комментировать. Как и «Голубиное пастбище» Алексея Булдакова, и «Карту звездного неба» Надежды Сино-зерской, и многое другое. И они, эти пояснения, тут же, рядом – в виде текстов. Их автор Илья Долгов выступает не только как художник, но скорее как фило-соф, объясняющий даже не кон-цепцию, а социальный контекст. Поэтому и текст – своеобразное произведение искусства. Я еще не видел такой формы, при кото-

рой художник помогает худож-нику подобным образом. Но на то он и нарратив в первоначальном значении этого слова: интерпре-тация события с определенных позиций.

Здесь ты не можешь опреде-лить жанр. Стилистика отходит на второй план. И все потому, что выставка установочна. Художни-ки четко и жестко нащупали бо-левые точки нашей сегодняшней жизни, парадоксальные противо-речия, еще позволяющие нам со-хранять равновесие. И тем самым обозначили актуальные темы

н е д а л е к о г о будущего, ко-торые будут выражены в литературных текстах, философских тракта-тах, картинах, музыке, балете, кинематографе. Говорю об этом так уверенно, поскольку сам ис-пользую эти витающие в воз-духе темы. Пока мы еще играем в интеллектуальные прятки, но тут уже не идет речь о поисках каких-то новых зрителей или объединении общества в некий усредненный конгломерат. В бли-жайшей перспективе перед нами встает то самое размежевание, обособленность и закрытое су-ществование в любом социаль-ном объеме – от спального райо-на до собственного внутреннего мира. Не зря в каком-то из тек-стов промелькнула цитата: «Ис-тина есть подвешенное к собы-тию бесконечное производство, несводимое к установленным знаниям и определяемое толь-ко деятельностью тех, кто верен этому событию».

ИСТОРИЯ ВТОРАЯ. НАРОДНЫЕ МОТИВЫ

Выставка «Народные мотивы в творчестве современных художников Черноземья» – вто-рая история фестиваля, еще более древняя, чем элитарность и китч.

На протяжении веков народное творче-ство уничтожали (борьба с язычеством, когда деревянные скульптуры Перуна и прочих сла-вянских богов жгли, сбрасывали в реки), соби-рали по крохам (подвижничество Пятницкого, Даля, художников-передвижников), переводи-ли в идеологическую плоскость (поставленная на поток организация детских фольклорных ансамблей, визитные карточки СССР – акаде-мические народные хоры, «Березка», и т. д.), издевались над его использованием в разных сферах и жанрах («Вышел старик Ромуальдыч на крыльцо, понюхал свою портянку и аж за-колдобился»), продавали (хохлома, гжель и пр.). В результате наступила девальвация.

Здесь, на выставке, присутствовала ирония. По крайней мере, Елена Ищенко, руководитель областного департамента культуры и архивного дела, отметила именно мягкую иронию как кон-цепт. А Иван Чухнов, руководитель городского отдела культуры, напомнил о роли контекста, в

котором раскрывается замысел определенных работ. Оба замечания совершенно верны, но в части тех работ, где действительно использова-ны народные мотивы, а именно: лубок, игрушка, деревянная скульптура, в которых мы наблю-даем определенный стиль и инструментарий. Многие другие очень интересные работы к на-родному творчеству имеют опосредованное от-

ношение: произведения Камбалина, Буракова, Бирюковой, Клейменова, Фисунова. Это, пожа-луй, не мотивы, а темы. Мы же не говорим, что, допустим, Венецианов использовал народные мотивы, если он писал гумно или пашню.

Я с удовольствием посмотрел на деревянные скульптуры. Если бы их было больше – хорошо. И разных. Не только гротескных или ироничных.

Но «Чернозем» не был бы «Черноземом», если бы он вольно или невольно не ставил се-рьезных вопросов и этой своей экспозицией. В частности, о том, имеет ли дальнейшее разви-тие народное творчество, и если имеет, то ка-кие формы оно может приобрести? Или народ у нас повторяет пройденное, копируя изна-чальные образцы известных и малоизвестных традиций? Готов ли народ сейчас что-нибудь придумать и сотворить? Или общество, заму-ченное потреблением, настолько усреднено, что не нуждается в «своем» ис-кусстве, пусть даже в самом непри-тязательном? Закончилось народное творчество? Или эстрадные шоу, теле-сериалы и рекламная про-дукция, по сути, лишенные ав-торов, являются его современной трансформацией?

о г о ко-

удут

столько усреднено,оем» ис-м непри-сь

-ав-

еменной


ТОЧКА ЗРЕНИЯ

Николай ТИМОФЕЕВ

Окончание.Начало в № 164

Искусство дано для того, чтобы не умереть от действительности.Ф. Ницше

Глупо спорить с тем, что поиск новых форм, экс-перимент, необходим. Это аксиома. Тут главное,

на мой взгляд, на каком из трех уровней – духовное, душевное, физическое – или на каком их соединении идет этот поиск. К счастью, не все так безнадеж-но. В этом я убедился как раз

благодаря Платоновскому фе-стивалю. Два с половиной ме-сяца прошло с тех дней, когда я смотрел спектакли Студии театрального искусства под руководством Сергея Жено-вача – «Записные книжки» по А.Чехову и «Река Потудань» по рассказу А. Платонова.

Обе постановки, безусловно, из разряда эксперимента. Только это эксперимент в направлении поиска наиболее гармоничного соединения в сценическом дей-ствии трех главных составляю-щих сущности человеческой. Я как зритель благодарен режис-серу – за отношение к зрите-

лям, выбор авторов, отношение к выбранному литературному материалу.

ОТНОШЕНИЕ К ЗРИТЕЛЯМ

Уже при входе, еще за полча-са до начала сценического дей-ства вас встречают, как давно знакомых и желанных гостей, – вместе вечерок провести. И вво-дят в атмосферу предстоящего действа. В «Записных книжках» уличный оркестр исполняет классические мелодии рядом с фотографией в траурной рам-ке. Поблизости сидят печальная «вдова» и ее «родственники». Все они будто пришельцы из давно забытого времени… Куда попали? На поминки?

В спектакле по Платонову пе-ред входом в еще закрытый зал на грубо сколоченном дощатом столе пришедшие после работы зрители могут отведать бутер-бродов с деревенским салом, пе-ченой картошки и все это запить крепким горячим чаем из алюми-ниевой кружки. Революционные мелодии песен 1920-х годов лихо наяривает на гармошке сидящий поблизости на пеньке молодой красноармеец в затертом зипуне с санитарной сумкой через плечо, в папахе со звездой. Именно под его «конвоем» вы проследуете в зал после звонка.

Зачем все это? А затем, чтобы еще до начала действа вы ощути-ли, в какое время попали… Адап-тация ко времени. Чтобы вы были готовы воспринять то, что вас ожи-дает. Впрочем, в этих двух поста-новках и понятие сцены весьма ус-ловное. У себя в Москве студийцы играют в маленьком пространстве на 36 зрительских мест, то есть практически зрители исполняют роли «гостей». Это уже другая аура. В спектакле по Платонову на сцене за занавесом концертного зала удалось вполне соблюсти ил-люзию «зрительского участия».

ЭФФЕКТ ПРИСУТСТВИЯОбе постановки – о Времени

и Человеке. Или – о Человеке во Времени. Или даже – может быть – о судьбе русского человека в пространстве времени. И плато-новская является логичным про-

должением чеховской. Это как бы сценический «роман о времени в русской истории в двух книгах».

«Записные книжки» импрес-сионистичны. На изящной дач-ной веранде, просвеченной вечерним солнцем, большая ком-пания: прекрасные молодые жен-щины в светлых платьях (какие голоса!.. какие лица!..) и мужчи-ны. Типичное разночинное ин-теллигентское застолье времен зрелого Чехова конца 1890-х. По какому поводу? Тут и поминки, и юбилей актера, и просто встреча давно знакомых друг с другом людей. Это – Чехов, у которого печальное и трагическое зача-стую рядом с комическим. В сту-денческие годы в Москве он жил в полуподвальном помещении, над его головой днем шумные компании справляли свадьбы и, а вечером – поминки. Вот и здесь… В этой компании все разные, но есть нечто объединяющее: всем им хорошо вместе в сей теплый летний вечер. Смотришь – и хо-чется быть там, среди них. За-стольные тосты. Разговоры. Гово-рят обо всем: о смысле жизни, о театре и литературе, о пути Рос-сии, о врачевании, о мужчинах и женщинах… Только фразами из записных книжек, в том или ином виде присутствующими и в пьесах драматурга. Мастерство режис-сера в том, что очень точно и тон-ко выстроены отношения между персонажами застолья. Каждый – индивидуальность со своим эмо-циональным миром, симпатиями и антипатиями, которые есте-

ственно проявляются в общении. Не только в словах – в паузах, в жестах, в недосказанности… Перед нами мир – издали такой уютный, праздничный, и зрителю хочется оказаться там, среди этих вроде бы милых людей. Эффект присутствия высочайший! И все-таки в этой праздничности вре-менами звучит мотив (в музыке, в паузах, в жестах, в интонациях) тревожного предчувствия хруп-кости, недолговечности, сиюми-нутности этого мира. Но режис-сер выстраивает более мощную метафору. Светлый праздничный мир веранды на фоне пустого глубокого черного пространства (спектакль шел на большой сцене Кольцовского театра) – как Ноев ковчег в океане.

ОТКУДА СВЕТ И ТЕНИ НА ТЕАТРАЛЬНОЙ СЦЕНЕ

«Записные книжки».«Записные книжки».

ОБЕ ПОСТАНОВКИ, БЕЗУСЛОВНО, ИЗ РАЗРЯДА ЭКСПЕРИМЕНТА. ТОЛЬКО ЭТО ЭКСПЕРИМЕНТ В НАПРАВЛЕНИИ ПОИСКА НАИБОЛЕЕ ГАРМОНИЧНОГО СОЕДИНЕНИЯ В СЦЕНИЧЕСКОМ ДЕЙСТВИИ ТРЕХ ГЛАВНЫХ СОСТАВЛЯЮЩИХ СУЩНОСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ.


ТОЧКА ЗРЕНИЯ

В финале «ковчег» с его праздничными обитателями по-гружается вниз, в бездну: плун-жерная часть сцены позволяет получить этот эффект. А вверху, словно «белый ангел», появляет-ся актер, который читает корот-кий, пронзительный по смыслу рассказ Чехова «Студент». В нем возвращающийся с охоты 22-лет-ний студент рассказывает в хо-лодную ночь у костра крестьян-ке и ее дочери притчу о том, как апостол Петр предал Христа в та-кую же холодную страшную ночь после тайной вечери, и видит, что Василиса заплакала: «Теперь сту-дент думал о Василисе: если она заплакала, то, значит, все, про-исходившее в ту страшную ночь с Петром, имеет к ней какое-то отношение… Прошлое, думал он, связано с настоящим непре-рывною цепью событий, выте-кавших одно из другого. И ему казалось, что он только что видел оба конца этой цепи: дотронул-

ся до одного конца, как дрогнул другой…». Очень сильный фи-нал выстроил режиссер Сергей Женовач в «Записных книжках» по А.П. Чехову. Так мы, зрители, прощаемся с чеховскими героями конца XIX века, которые жили на-деждами, предчувствиями и ка-нули в Реку Времени…

ДИАЛОГ ВО ВРЕМЕНИ

«Река Потудань» – это тоже Река Времени. После катастрофы. Россия с 1914 по 1921 год была охвачена войнами – сначала ми-ровая, потом революция, затем гражданская... И вот мы вдруг очутились в начале 1920-х. Что сталось с теми людьми, которых мы успели полюбить, которым завидовали и среди которых хо-тели быть? Бог весть… Теперь перед нами другое время. И дру-гие люди.

Бывший красноармеец Ники-та Фирсов вернулся с войны чуть живой. Отец, «не смея еще ни по-здороваться как следует, ни за-говорить», перво-наперво инте-ресуется: «Ну как там буржуи и кадеты? Всех их побили иль еще маленько осталось?»

А на ответ сына – «Почти всех», после раздумий замечает: «Ну да, они же квелые! Чего они могут, они только даром жить привыкли...»

Вот такой, можно сказать, ди-алог времен получился в нашей истории, если мы вспомним оби-тателей праздничной веранды… Или еще из Платонова: «В те годы по всем уездам были универси-теты и академии, потому что на-род желал поскорее приобрести высшее знание; бессмысленность жизни, так же как голод и нужда, слишком измучила человеческое сердце, и надо было понять, что же есть существование людей, это – серьезно или нарочно?».

БОЛЬ ЗА СУДЬБУ ЧЕЛОВЕКА

Понимая, что воплотить на сцене причудливую вязь пла-тоновской прозы – занятие бес-перспективное, режиссер со-средоточился на двух важных составляющих ее содержания: атмосферу времени и нюансы че-ловеческих отношений. Понят-но, что и то и другое не каждому режиссеру по зубам.

Как передать атмосферу? Де-корацией. Музыкой. Светом. Интонацией общения. Все это должно быть в совокупности. Для этого позволительно отступить и от буквы первоисточника. Так, у Платонова отец Никиты живет в бедной, но все-таки однокомнат-ной квартире. Где живут сцениче-ские персонажи? Можно сказать – нигде. В каком-то узком, полмет-ра, пространстве между досками и стеной. Это темная щель, в ко-торую после катастрофы заби-лись голодные, изможденные до предела люди.

Как и в первом спектакле, впе-чатляет изысканный аскетизм декорации художника Алексан-дра Боровского. Ничего лишне-го, но каждая деталь метафорич-на, имеет смысл, и зрителю надо суметь его прочесть. В спекта-кле по Платонову – это часто-кол огромных пятиметровых досок, стоящих вертикально на фоне белой стены, где в какой-то момент возникнет образ реки. Доски эти «выстреливают» не раз. Это строительный матери-ал для будущего. Из них можно дом построить, а можно гроб сколотить. Тем более что отец Никиты – столяр, да и сам он в подмастерья поступил. Длинню-щие доски по узкой ковровой дорожке, соединяющей «часто-кол» с входной дверью, время от времени выносят – аккуратно,

чтобы не зацепить зрителей, си-дящих на расстоянии вытянутой руки. В первый раз доски потре-бовались, чтобы сколотить гроб для Жени – Любиной подруги, – умершей от тифа. Затем – что-бы в финале распахнул дверцы светлый и теплый новый шкаф, сработанный отцом в подарок молодой семье – Никите и Любе (с которой Никита познал «выс-шую радость» и к близости с ко-торой шел мучительно трудным путем).

Очень важная метафора в спектакле – свет. (Художник по свету в обоих спектаклях – Да-мир Исмагилов.) Все действие происходит в полусвете. Но когда надо выйти в мир, то от-крывается дверь и в жилище врывается ослепительно-яркий узконаправленный луч света. Невольно вспоминается плато-новское «В прекрасном и ярост-ном мире». Внешний мир и для отца Никиты, и для него само-го, и для его подруги Любы – пока еще яростный. Прекрас-ным его предстоит сделать. Если получится…

Актеры Сергей Качанов (отец Никиты), Мария Шаш-лова и Андрей Шибаршин, ис-полняющие роли молодых, ра-ботают психологически точно, на нюансах, заставляя зрителя переживать ситуацию, будто собственную.

Итак, что роднит Платонова с Чеховым? Боль за судьбу челове-ка. Диапазон гуманистического и художественного мирочувство-вания и мироотношения. Чут-кость к слову. Талант. Это откры-лось мне в результате знакомства с двумя постановками Сергея Женовача.

Каким термином можно опре-делить главную творческую со-ставляющую индивидуально-сти самого режиссера? На мой взгляд, это талант создать вели-колепный ансамбль, в котором главные составляющие – атмос-ферность, интонация и метафо-ра. Такое сочетание встречается редко. Оно единично.

Известный критик Павел Руднев утверждает: «Женовач нужен для того, чтобы сохра-нить все то, что каким-то полу-естественным образом к кон-цу ХХ века растерялось, – весь тот ценностный ряд, которым гордится российский реперту-арный театр. Карьера Сергея Женовача словно специально создавалась, чтобы лелеять и пестовать опошленные другими ценности».

И с этим нельзя не согла-ситься. BTBT

«Река Потудань».«Река Потудань».

КАКИМ ТЕРМИНОМ МОЖНО ОПРЕДЕЛИТЬ ГЛАВНУЮ ТВОРЧЕСКУЮ СОСТАВЛЯЮЩУЮ ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ САМОГО РЕЖИССЕРА? НА МОЙ ВЗГЛЯД, ЭТО ТАЛАНТ СОЗДАТЬ ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ АНСАМБЛЬ, В КОТОРОМ ГЛАВНЫЕ СОСТАВЛЯЮЩИЕ – АТМОСФЕРНОСТЬ, ИНТОНАЦИЯ И МЕТАФОРА.


ЗАПИСКИ АРХИТЕКТОРА

ГОРОДА И ГОДЫ

торию вошла лаборантка и спро-сила: «Касюков есть?». Я встал. Она пригласила меня к телефону в деканат. Собеседником оказал-ся руководитель архитектурной мастерской Райтман. Он весело спросил: «Саша, ты какую полу-чаешь стипендию?» – «300 ру-блей». – «Хочешь получать еще 1700? Приходи после занятий в институт».

Работа была интересная – вы-полнение заказа по четырем го-родам-курортам в Крыму: Судак, Крымское приморье, Планерское и Старый Крым. Под руковод-ством виртуоза вертикальной планировки инженера Скакунова я проектировал горные дороги.

Всю прибрежную полосу Суда-ка заняли дома отдыха разных во-енных округов, главным образом

Московского. Меня попросили подготовить письмо на имя ко-мандующего Московского воен-ного округа Москаленко с прось-бой о разрешении организовать проходы и проезд на прибреж-ную полосу. Ответ пришел очень быстро: «Белые армии пытались отнять у нас право на отдых у Черного моря, немецкая армия хотела отнять это право, а теперь появился «Гипрогор», который также ведет себя агрессивно…».

Получив этот ответ, сотруд-ники института посмеялись и поручили мне составить проект письма на имя министра оборо-ны Жукова. Через неделю при-шло согласие с предложениями института…

А ВОЗ И НЫНЕ ТАМНа востоке Донецкого уголь-

ного бассейна находится не-сколько поселков и небольших городов: Новошахтинск, Шахты, Донецк (Ростовский), Гуково. Ин-ститут проектирования городов («Гипрогор») получил задание Госстроя СССР: разработать рай-онную планировку всего «куста» населенных мест, а затем гене-ральные планы каждого в от-дельности. Для районного плана воспользовались съемкой, вы-полненной во время войны само-летами Люфтваффе.

После разработки эскизного решения всего района нужно было срочно выполнять генеральный план Новошахтинска. В этом го-

роде находилось несколько шахт, в том числе две крупные, постро-енные до революции 1917 года миллиардером Рябушинским. На-селение города – около 100 тыс. человек. Добываемый уголь – вы-сочайшего качества антрацит, от-правляемый на продажу за рубеж.

Схемы основных магистралей и улиц были выполнены. Неожи-данно зимой 1956 года поступило указание Госстроя РСФСР срочно направить автора проекта генпла-на Новошахтинска на место для разбивки канализационного кол-лектора города протяженностью 31 км (весь город раскинулся на 45 – 50 км с запада на восток из-за появившихся новых шахт).

Я выехал туда в январе. Силь-ный восточный ветер, снегопад, мороз 25 – 30 градусов. Оказа-лось, что причиной такой спеш-ки является эпидемия брюшного тифа. Несколько сотен горняков лежат с этой страшной болезнью в больницах и госпиталях. Со вре-мен Гражданской войны прошло более 35 лет, но такого масштаба эпидемии даже в то время не было.

Перед отъездом из Новошах-тинска меня принял управляю-щий треста «Шахтантрацит» и сказал буквально следующее: «Мы отправляем уголь в Вели-кобританию и получаем за это валюту. Не знаю, куда идут эти деньги, но мне не дают ни рубля на строительство самых прими-тивных сортиров. Вода отврати-тельна. Намечен водовод из го-

Александр КАСЮКОВ

Продолжение.Начало в № 164.

ОШИБКИ И ТРАГЕДИИПри планировке города Ка-

менск-Шахтинский (на реке Се-верский Донец) мы прежде всего посетили завод синтетического волокна, поскольку проект дол-жен был соответствовать пер-спективному расширению гра-дообразующих предприятий. Директору объяснили, что наши вопросы связаны с объемом жи-лого строительства для рабочих. Директор все понял, но категори-чески заявил, что если расшире-ние завода будет, то он не соби-рается строить жилье. «Средства, которые завод получит для жи-лья, я направлю на возведение новых цехов, за что могу полу-чить орден!» – жестко отрезал он. На нашу просьбу показать произ-водство синтетического волокна директор ответил: «Какое волок-но!? Мы – пороховой завод!».

В этом городе проблемной зада-чей был вынос из центра крупного бензохранилища, которое ко всему прочему было расположено в цен-тре, на вершине городского холма.

Главный архитектор города трижды отсылала официальное предписание о выносе бензохрани-лища из города, но ответа не было.

Уже в 1960 году «Главнефте-снаб» обратился к главному архи-тектору с просьбой о разрешении строительства еще одной емкости (5 тыс. тонн!) на территории бен-зохранилища. Получив категори-ческий отказ, главк обратился к первому секретарю горкома пар-тии. Он разрешил, разумеется, уст-но. Емкость была построена и сда-на в эксплуатацию.

В один из июньских дней ем-кость разорвалась – от искр бензин загорелся и потек в реку. В огне на поверхности воды заживо сгоре-ли несколько любителей-рыбаков, сидевших в лодках на реке. Погиб-ли женщины и дети, находившиеся в деревянных бараках на пути по-тока горящего бензина. Никакой информации о гибели 42 человек не было. Причина трагедии неве-роятно, неправдоподобно проста: сварщик заделал швы только сна-ружи. Он, вероятно, предвидел, что никто не удосужится прове-рить внутренние швы.

«ГИПРОГОР» ВЕДЕТ СЕБЯ АГРЕССИВНО»

1954 год. Я студент шестого курса МАРХИ. В конце сентября во время одной из лекций в ауди-

Александр Касюков на всесоюзном архитектурном семинаре в городе Фрунзе (Бишкек).Александр Касюков на всесоюзном архитектурном семинаре в городе Фрунзе (Бишкек).

БЕЛЫЕ АРМИИ ПЫТАЛИСЬ ОТНЯТЬ У НАС ПРАВО НА ОТДЫХ У ЧЕРНОГО МОРЯ, НЕМЕЦКАЯ АРМИЯ ХОТЕЛА ОТНЯТЬ ЭТО ПРАВО, А ТЕПЕРЬ ПОЯВИЛСЯ «ГИПРОГОР», КОТОРЫЙ ТАКЖЕ ВЕДЕТ СЕБЯ АГРЕССИВНО…


ЗАПИСКИ АРХИТЕКТОРА

рода Шахты, но это еще все на бумаге…».

Самое интересное в этой исто-рии – ее сегодняшнее продолже-ние. Председатель правительства Медведев недавно выразил удив-ление: «Почему в Новошахтин-ске нет системы канализации?». Каково?! Выходит, зря я более полувека назад делал схему пла-нировки коллектора, пытаясь по-мочь шахтерам. После этого ни-чего предпринято не было…

«НЬЮ-ЙОРК – КРАСИВАЯ КАТАСТРОФА»

В 1956 году архитектор Ба-ранов, заместитель председате-ля Госстроя СССР, был направ-лен в длительную командировку в США для изучения практики строительства жилых домов. Чу-довищная разруха после войны оставила людей в СССР без кры-ши над головой. Было решено возведение жилья поставить на поток. Кстати, это было органи-зовано блестяще.

Как известно, в 1955 году вы-шло постановление правитель-ства «Об излишествах в архи-тектуре». Работу над типовыми проектами двух-, трех-, четы-рех- и пятиэтажных жилых до-мов поручили институту «Ги-проавиапром». Высота этажей – не более 2,5 м. Приняли дра-коновские меры по контролю – строить можно было только по типовым проектам. Организова-ли «триумвират»: прокуратура, стройбанк и главный архитектор города. Если главному архитек-тору становилось известно, что некий застройщик возводит дом не по типовому проекту, то он информировал прокуратуру, а

она давала указание стройбан-ку прекратить финансирование стройки. Если стройбанку стано-вилось известно, что главный ар-хитектор согласовал проект дома и дал разрешение на возведение по индивидуальному или по из-мененному типовому проекту, то он строго наказывался или уволь-нялся. Такое положение действо-вало до 1970 года.

В типовых проектах жилых до-мов, которые уже стали разраба-тываться институтами Госстроя СССР, было неоценимое преиму-щество: квартиры были скром-ные, но заселялись одной семьей. Скажу все-таки доброе слово о Хрущеве, который ратовал имен-но за изолированность квартир и ликвидацию коммуналок, жи-тели которых заваливали адми-нистрации населенных пунктов судебными исками. И поэтому пренебрежительное слово «хру-щевка» хотелось бы выбросить из обихода.

После приезда из Америки Ба-ранов доложил о методах жилого строительства в США правитель-ству. Вскоре была организована его встреча с коллективами Гос-строя РСФСР и некоторых про-ектных институтов, в том числе и коллектива архитекторов инсти-тута «Гипрогор».

90% американцев проживают в одно- и двухэтажных жилых до-мах. Привычный пейзаж США, ко-торый олицетворяет эту страну, – нагромождение небоскребов, – это последствия чудовищной стои-мости земли на Манхэттене, а небоскребы в подавляющем боль-шинстве – конторские помеще-ния. Средний американец, житель Нью-Йорка, проживает в лучшем случае на окраине города и ездит на работу на машине, но только

до первой станции метро – потом ставит автомашину на парковку, а дальше ныряет в метрополитен.

Как сказал великий Ле Корбю-зье: «Нью-Йорк – «катастрофа», но достойная и красивая ката-строфа». Однако справедливости ради надо отметить, что в жилом строительстве американцы до-стигли блестящих успехов.

«У НАС НЕТ СВОБОДНОЙ ЗЕМЛИ»

Вот что еще рассказал нам ар-хитектор Баранов. Все, на первый взгляд, очень просто: некая строи-тельная ассоциация приобретает, например, 1000 га земли, совершен-но непригодной ни для каких це-лей, и прежде всего – для сельского хозяйства. Это, предположим, за-болоченная свалка, насыпные зем-ли и т. п. Фирма проводит инже-нерную подготовку (а методов, как известно, немало) и превращает территорию в пригодную для стро-ительства. Разрабатывается проект поселка с пятью – десятью типами

коттеджей, стоимостью от 20 до 100 тыс. долларов. Согласно гене-ральному плану участка предус-матривается прокладка водопро-вода, канализации, энергоснабже-ния, слаботочных устройств (если необходимо), устраиваются транс-портные развязки, проезды. До-роги состоят из трех полос, третья – для гостей. Величина участков разная, но достаточная для уста-новки дополнительного гаража, пристройки (в случае увеличения численности семьи). Высота поме-щений – 2,40 и даже 2,30.

Заготавливаются элемен-ты дома, которые маркируются и складываются в специальных хранилищах. Когда все выполне-но, то участок выглядит так: сеть дорог, опоры наружного осве-щения и торчащие из земли сто-яки коммуникаций, а также фун-даменты будущих домов. Весь процесс от приобретения тер-ритории до начала распродажи длится 13 – 15 лет. Через неделю после заключения контракта по-купатель, который должен вне-сти аванс не менее 10%, может заселять дом.

После доклада и информации (с диапозитивами и фотоматери-алом) заключение правительства было категоричным: «У нас нет сво-бодной земли. Надо строить толь-ко многоэтажные жилые дома».

Мои впечатления были оди-наковы и тогда, и сейчас: власть имущие всегда считали город из жилых небоскребов самым при-влекательным достижением ар-хитектуры и градостроительства. Сами же они скромно предпо-читают тихую гавань из двух-этажного особняка с надежным ограждением, шелестом листвы и опьяняющим запахом хвойного леса на берегу реки со сверкаю-щей чистой водой…

Продолжение следует. BTBT

Проект планировки микрорайона в городе Шахты. Автор Александр Касюков.Проект планировки микрорайона в городе Шахты. Автор Александр Касюков.

Сан-Франциско. У этого города Сан-Франциско. У этого города один из самых высоких один из самых высоких скайлайнов в США, но при этом скайлайнов в США, но при этом преобладают малоэтажные преобладают малоэтажные дома.дома.

90% АМЕРИКАНЦЕВ 90% АМЕРИКАНЦЕВ ПРОЖИВАЮТ ПРОЖИВАЮТ В ОДНО- В ОДНО- И ДВУХЭТАЖНЫХ И ДВУХЭТАЖНЫХ ЖИЛЫХ ДОМАХ. ЖИЛЫХ ДОМАХ.


ТЕРРИТОРИЯ ИСТИНЫ

Инна ЕФРЕМОВА

Над Костенками не-щадно палит солнце. В разгар июля под нога-ми должен плавиться

асфальт, но его здесь нет. Да и не может его быть тут – в самом сердце раскопок Воронежской области.

КОСТИ ИНДЕРАНазвание села говорит само

за себя. Оно родилось после на-ходок здесь около двух веков на-зад каких-то загадочных костей. По легенде, кости якобы принад-лежали огромному зверю Инде-ру, который пытался перебраться со своими детенышами на дру-гой берег Дона. Отпрыски зверя были слишком малы, и он решил выпить реку. Пил-пил… После того как от реки остался лишь ма-ленький ручей, Индер повернул-ся к своим детенышам, но сделал это слишком резко – и лопнул с натуги. Кости его разлетелись в разные стороны, а через много лет их нашли люди. Жители Ко-стенок передают эту легенду из поколения в поколение. Многие также считают, что кости принад-лежат слону.

Первая стоянка каменного века в Костенках была открыта молодым ученым Иваном Поля-

ковым в 1879 году. Он считал, что следы проживания древнего че-ловека надо искать там, где най-дены кости мамонта. В Костен-ки Поляков приехал по заданию Русского географического обще-ства. Один из рыбаков отвел По-лякова к берегу Дона и показал, где вымываются крупные кости, а после этого деревенская старуш-ка принесла ему обломок кости древнего животного. Ученый от-благодарил ее вознаграждением, и другие жители деревни начали приносить ему обломки костей мамонта с указанием места, где они были найдены. Спустя не-

сколько дней Поляков обнару-жил древнюю стоянку каменного века.

Позже раскопками в Костен-ках занимались многие ученые. Кто-то из них назвал Костенки «жемчужиной русского палео-лита», и название закрепилось за этим местом. В 1923 году была создана Костенковская палеоли-тическая экспедиция. Почти сра-зу после начала раскопок на сто-янке Костенки-1 нашли хорошо сохранившуюся статуэтку жен-щины из бивня мамонта.

Так здесь начались ежегод-ные исследования. Одна за дру-

гой открываются новые стоян-ки, формируется костенковская методика полевых исследова-ний – раскопки большими пло-щадями. Костенки становятся объектом пристального внима-ния не только археологов, но и геологов, палеонтологов, па-линологов, которые начинают работать здесь в постоянной связке.

Позже раскопки прерывались – на годы Второй мировой во-йны, на время экономического кризиса 1990-х… Но в проме-жутках совершались важнейшие открытия.

С 2001 года сотрудники Му-зея-заповедника «Костенки» и Института истории матери-альной культуры РАН ведут со-вместные исследования. Наряду с русскими учеными Михаилом Аниковичем, Андреем Синицы-ным, Сергеем Лисицыным и Вик-тором Поповым работал амери-канский исследователь Дж. Ф. Хоффекер. Сотрудничество было выгодно обеим сторонам: наука Запада обрела новые факты, а у наших ученых появился шанс да-тировать памятники с помощью современных технологий. Об-наружилось, что костенковские верхнепалеолитические памят-ники принадлежат к числу самых древних в Европе.

КОПАЮТ ВСЕ!Сейчас раскопки идут с не-

меньшей активностью. Директор Музея «Костенки» Виктор Ко-валевский рассказал, что этим летом здесь работали три экспе-диции. Первая – петербургского университета – под началом Ан-дрея Синицына, который занима-ется раскопками Костенок-14. В соседнем селе Борщеве работает экспедиция Сергея Лисицына, со-трудника Института материаль-ной культуры РАН. И, конечно, воронежские исследователи: ве-дущий научный сотрудник музея «Костенки» Александр Пустова-лов – на Костенках-8, замести-тель директора музея Виктор По-пов – на 11-м участке.

Я стою на Костенках-8. Передо мной яма размером в 35 кв. м. В ней работают несколько человек – парни и девушки. Две недели они рыли землю лопатами, что-бы дойти до культурного слоя, спрятанного под полиэтиленом. (В прошлом году раскопки здесь уже велись, но в связи со сменой

В СЕРДЦЕ КАМЕННОГО ВЕКА

ВО МНОГИХ МЕСТАХ ГУСТО НАТЫКАНЫ ДЕРЕВЯННЫЕ ПАЛОЧКИ. ТАК ОТМЕЧЕНЫ НАХОДКИ. ПРИСАЖИВАЮСЬ НА КОРТОЧКИ, ПРИГЛЯДЫВАЮСЬ: РЯДОМ С МЕТКОЙ ИЗ ЗЕМЛИ ТОРЧАТ КРАЕШКИ КАМНЕЙ, ЧЕРЕПКОВ – ВОЗМОЖНО, ЭТО ОРУДИЯ ТРУДА.

МИ

ХАИ

Л К

ВАСО

В

Александр Дудин проводит Александр Дудин проводит в Костенках каждое лето.в Костенках каждое лето.

В раскопочной яме (слева направо) Анна Москвичева, Екатерина Иконникова, В раскопочной яме (слева направо) Анна Москвичева, Екатерина Иконникова, Сергей Пышнограев и Виктор Ковалевский.Сергей Пышнограев и Виктор Ковалевский.



сезона работу пришлось прекра-тить – слой законсервировали по-лиэтиленом и закопали.) Теперь археологи аккуратно снимают пленку и обнажают культурный слой ножичком.

«Скребут» четыре человека: Сергей Пышнограев, Анна Мо-сквичева, Екатерина Иконникова и главный хранитель Музея-запо-ведника «Костенки» Александр Дудин. Все они сотрудники ко-стенковской археологической экспедиции под началом научно-го сотрудника музея Александра Пустовалова, который в данный момент заботится о завтраке. Копают уже далеко не первый год. По личной инициативе, естественно.

Александр Дудин и Екатерина Иконникова – супруги. В Костен-ках проводят все летние отпу-ски. Екатерина, на вопрос о роде ее занятий со смехом отвечает: «У меня есть справка, что я не сотрудник Музея-заповедника «Костенки».

На самом деле она – препо-даватель гимназии № 9 и регио-нального центра высшей школы экономики. В Костенках работает 13 лет.

Анна Москвичева ездит сюда уже седьмой год. Приехала од-нажды на практику и поняла, что теперь неразрывно связана с этим местом.

– Аня предана Костенкам. Здесь даже чуть не родился один из ее детей, – не переставая скре-сти глину, рассказывает Екатери-на и уточняет у Анны: – На каком месяце ты приехала на раскопки – на восьмом?

– Какое там – на девятом, – смеется Аня.

Я удивляюсь, и рождается ло-гичный вопрос:

– Неужели вы наравне с муж-чинами копаете?

– Да они еще больше нас копа-ют! – кричит мне с другого кон-ца ямы Александр Дудин. – Хотя, возможно, от моторики зависит.

ДОИСТОРИЧЕСКИЙ ПАЛЕЦ

Во многих местах густо наты-каны деревянные палочки. Так отмечены находки. Присажива-юсь на корточки, приглядываюсь: рядом с меткой из земли торчат краешки камней, черепков – воз-можно, это орудия труда. Инте-ресуюсь: а много ли находят и, самое главное, как часто?

– С каждого квадрата по-разному, – отвечает Екатерина. – Все зависит от насыщенности культурного слоя: при высокой – находки идут до нескольких сотен

на квадратный метр. В данном слу-чае вы видите достаточно доброт-ное насыщение – находок много.

И правда, палочек из земли торчит – дай боже. Было слож-но пробраться к археологам так, чтобы не задеть одну из них. Но бывает, что после огромной про-деланной работы на большой площади находят либо минимум, либо совсем ничего. Как расска-зал Ковалевский, сейчас насыще-ние культурного слоя пытаются предугадать: перед раскопками бурят землю и смотрят, какие частицы остались на буровой установке.

Несмотря на ослепляющую жару, здесь прохладно. Яма до-вольно глубокая, да к тому же над ней тент. Хотя от дождей он все равно не спас. Из-за не-дельных ливней работа засто-порилась. Приходилось черпать и вынимать из ямы глинистую смесь. На это ушло несколько дней. Но в целом дожди архе-ологам не страшны – в про-шлом году работали аж до 19 сентября.

По яме прыгают маленькие лягушки, Сергей их считает: «...

двадцатая». Внезапно буднич-но говорит Екатерине: «Смотри, что нашел…» – и протягивает кусочек кости. «Фаланга. Иде-альная», – отвечает Иконникова. Сергей хмыкает и просто кладет находку в карман. Кому принад-лежит бывшая часть чьего-то пальца, пока неизвестно.

НАСКАЛЬНЫЕ РИСУНКИ НА ИЗБЕ

Сверху крик – нас зовут обе-дать. Выкарабкиваемся из ямы. На импровизированном столике под навесом – пакеты с чипса-ми, нарезанный батон, «Доктор-ская», кефир, а на десерт – плом-бир в стаканчиках. Здесь нас ждут и. о. руководителя раскопок Сергей Пахомов и десятикласс-ник Артем Костандян. Он при-ехал с Сергеем и Екатериной, уже не первый раз.

Работы в земле у археоло-гов начинаются с восьми утра и длятся часов до трех (за это время два раза прерываются на перекус). Позже едут обедать в лагерь, он в 15 минутах езды от Костенок-8.

Лагерь, кстати, у здешних археологов очень интересный. Это большой дом, выкрашен-ный голубой краской. Его здесь называют базой. Во дворе – два длинных стола под скатертью и скамейки. Сверху натянут тент, здесь археологи обедают на све-жем воздухе. Два душа, туалет, рукомойники – все удобства для жизни на природе. Недалеко от двора разбиты палатки для тех, кому в доме не хватило спально-го места.

В августе здесь всем заправ-ляет Надежда Платонова, веду-щий научный сотрудник РАН, по совместительству – заместитель руководителя Костенковско-Борщевской экспедиции, дер-жатель двух грантов. Михаил Аникович скончался в прошлом году на раскопках в Костенках. Похоронили его здесь – в месте, исследованиям которого он по-святил половину своей жизни. Надежда Игоревна продолжает дело мужа.

По обстановке лагеря по-нятно, что у членов экспеди-ции отличное чувство юмора. Перед калиткой в землю вот-кнут знак «Дорожные работы» с копающим человечком. На покрытых уже облупившейся краской стенах дома, а также на покосившемся от времени деревянном заборе с помощью трафарета и побелки выполне-ны копии наскальных рисун-ков: древний человек гонится за мамонтом, сидит у своего жилища, стоит с копьем… На-дежда Игоревна признается, что и не помнит уже, кто это постарался.

После обеда археологи про-точной водой промывают через сито найденный материал. Этим обычно занимается Артем. На-ходки фиксируются, составляют-ся опись и отчетная документа-ция. А после – свободное время. Можно и закатом любоваться с живописных костенковских хол-мов, и по селу гулять, и просто пить вечерний чай, разглядывая звездное небо.

После общения с археологами я поняла: Костенки – это не толь-ко «жемчужина палеолита», но и образ жизни, целая субкульту-ра. Люди из года в год, по 10 – 15 лет подряд, или, как Михаил Ани-кович, чуть ли не на протяжении всей своей жизни приезжают сюда каждое лето. Ищут и нахо-дят. И любят это – несмотря на то, что результатом тяжелого много-дневного труда может стать всего лишь один черепок или кусочек кремня. Или фаланга чьего-то до-исторического пальца… BTBT

ЛАГЕРЬ, КСТАТИ, У ЗДЕШНИХ АРХЕОЛОГОВ ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСНЫЙ. ЭТО БОЛЬШОЙ ДОМ, ВЫКРАШЕННЫЙ ГОЛУБОЙ КРАСКОЙ. ЕЩЕ ЕГО ЗДЕСЬ НАЗЫВАЮТ БАЗОЙ. ВО ДВОРЕ – ДВА ДЛИННЫХ СТОЛА ПОД СКАТЕРТЬЮ И СКАМЕЙКИ.

ЯМА ДОВОЛЬНО ГЛУБОКАЯ, ДА К ТОМУ ЖЕ ЯМА ДОВОЛЬНО ГЛУБОКАЯ, ДА К ТОМУ ЖЕ НАД НЕЙ ТЕНТ. ХОТЯ ОТ ДОЖДЕЙ ОН ВСЕ НАД НЕЙ ТЕНТ. ХОТЯ ОТ ДОЖДЕЙ ОН ВСЕ РАВНО НЕ СПАС. РАВНО НЕ СПАС.

На стенах дома-базы – шуточные На стенах дома-базы – шуточные наскальные рисунки.наскальные рисунки.



– Виктор Николаевич, давайте напомним читателям, как об-устроили в Костенках «жемчу-жину палеолита».

– Еще при Петре I обнару-жили диковинные кости в го-роде Костенске, и по указанию царя их взялся откапывать сол-дат Филимон Катасонов. Реши-ли, что это кости боевых слонов из армии Александра Македон-ского. Только в XIX веке архео-лог Иван Поляков открыл здесь первую стоянку человека эпохи верхнего палеолита. С 1923 года известный ленинградский уче-ный Петр Ефименко вел раскоп-ки, а в 1960-е его последователь Александр Рогачев предложил создать музей. И в 1979 году на стоянке Костенки-11 открылся музейный павильон, сооружен-ный над расчищенными остат-ками древнего жилища, основу которого составляли кости ма-монта. Жилищу более 20 тыс. лет, а в целом многослойные стоянки в Костенках датируются в рамках от 17 до 46 тыс. лет. В 1991 году здесь образован государствен-ный музей-заповедник.

– У вас помимо музеефици-рованной стоянки приятная, хорошо ухоженная экспози-ция, в которой представлены уникальные костяные орудия труда и женские статуэтки – знаменитые «палеолитиче-ские Венеры». Но ведь все они – муляжи?

– Конечно. Музей не имеет ус-ловий для хранения подлинников.

– Тогда самое время перей-ти к разговору о перспекти-вах музея. Вы уже полгода в должности его директора. Каким видите будущее Музея «Костенки»?

– Прежде всего скажу, что це-лый цикл задач был сформулиро-ван еще до моего директорства и скорректирован в связи с сегод-няшними реалиями. Опираемся на поддержку Института истории материальной культуры Россий-

ской академии наук. Ученые из Петербурга работают на нашей территории многие десятилетия. Собственно, благодаря им и поя-вился наш заповедник. У них свои экспедиции, со сложившимися традициями, которые я обязан блюсти. Нынешние руководите-ли экспедиций Надежда Плато-нова и Андрей Синицын не про-сто помогают нам, а выступают двигателями научного прогресса. А концепция развития «Косте-нок» создана во многом благо-даря замечательной, опытной сотруднице нашего музея Ирине Котляровой. Учитывались также стержневые идеи воронежского ученого Юрия Матвеева. Нако-нец, мы следуем четким указани-ям Министерства культуры.

– Какие же перспективы у музея-заповедника?

– На ближайшую перспективу у нас одна глобальная цель: пере-вести Музей «Костенки» в статус федерального учреждения куль-туры. Еще в 2011 году губернатор Алексей Гордеев обратился с та-кой просьбой к тогдашнему пре-зиденту Медведеву. Подразуме-вается, что будет более серьезное финансирование. Президент дал поручение министерству. Депар-тамент культуры, тогда еще во главе с Иваном Образцовым, и прежний директор музея Виктор Попов вели долгую переписку. В результате министерство вырабо-тало ряд объективных условий, которые должен выполнить музей.

– Назовите самые важные.– Например, «создание полно-

ценной экспозиции с использова-нием мультимедийных средств», «оборудование помещений со-временной вентиляционной си-стемой для поддержания темпе-

ратурно-влажностного режима», что необходимо для функцио-нирования музея круглый год. А пока музей работает только сезонно. Ведь у нас нет ни воды, ни газа, ни отопления – все ком-муникации надо провести. Далее: требуется построить фондохра-нилище. Кстати, вопрос о хране-нии фондов стоит остро для всех музеев нашей области.

– Значит, надо строить храни-лища для всех?

– Давно звучит другое пред-ложение: целесообразно создать единое хранилище и в нем отве-сти рекреации для каждого му-зея, в том числе для «Костенок», «Дивногорья», краеведческого музея…

– Где же его строить?– Этот вопрос должны прора-

ботать профессионалы. Возмож-но, должно быть новое здание в центре Воронежа. Давно витает в воздухе и другая идея: образовать единый археологический музей Воронежской области. У нас есть великолепные вузовские коллек-ции – например, в ВГПУ или в ВГУ, – где хранятся десятки тысяч цен-ных экспонатов. В их числе – древ-нее оружие, украшения, нумизма-тические коллекции, которые не видит широкая публика. (Причем Министерство образования не от-вечает за сохранность таких му-зеев.) Можно было бы устроить межведомственный музей, и ВГУ и ВГПУ не откажутся передать туда часть своих коллекций.

МУЗЕЙ, ИЗВЕСТНЫЙ ВО ВСЕМ МИРЕ

Если Воронежская область вы-полнит десять условий Мини-стерства культуры, то «жем-чужина палеолита» может превратиться в Мекку для уче-ных и туристов всего мира.О проблемах развития Государ-ственного археологического музея-заповедника «Костен-ки» рассказывает его директор – кандидат исторических наук Виктор КОВАЛЕВСКИЙ.

МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ НАДЕЕТСЯ СОЗДАТЬ НА БАЗЕ «КОСТЕНОК» ВСЕМИРНЫЙ ЦЕНТР ИЗУЧЕНИЯ ПАЛЕОЛИТА.

Виктор Ковалевский и самый крупный экспонат его музея.Виктор Ковалевский и самый крупный экспонат его музея.

МИ

ХАИ

Л К

ВАСО

В



– А что может появить-ся в фондовой рекреации «Костенки»?

– Институт истории матери-альной культуры, как сообщает министерство, готов нам пере-дать коллекцию предметов из раскопок 1971 – 2006 годов, «что приведет к увеличению объе-ма коллекции музея до 470 тыс. предметов». Но сейчас в нашем музее только два человека, от-вечающих за фонды. Нехватка сотрудников, особенно квалифи-цированных, – проблема любого воронежского музея.

– Представим, что вопрос с хранением предметов все-таки будет решен. Что потребуется еще?

– Как написано в министерском документе, «создать условия для систематической работы ученых других стран и национальных научных школ». Представляете? На федеральном уровне пони-мают, что наш музей-заповедник уникален. С конца 1990-х годов у нас постоянно работали ино-странные специалисты. Кстати, и нынешним летом к нам приезжал ученый Джон Хоффекер, благо-даря которому наш музей стал известен во всем мире.

– Получается, надо строить достаточно комфортабельную гостиницу?

– Да. Разные люди, посеща-ющие Костенки, готовы заноче-вать в селе. И еще один пункт, который до сих пор не исполнен Воронежем: обеспечение финан-сирования ежегодных археоло-гических экспедиций. И четко в том же пункте: «…с увеличени-ем штата научных сотрудников и специалистов». Парадокс: у нас есть очень квалифицированные сотрудники, такие как Виктор Попов, Сергей Чернышов, Алек-сандр Пустовалов, Александр Дудин. Известные специалисты

по эпохе палеолита. Они полу-чают открытые листы на про-ведение раскопок в районе сел Костенки и Борщево. Но раскоп-ки проводит Институт истории материальной культуры, а наши сотрудники вынуждены копать на его средства, на паритетных началах. Упускаем выгоду во всех отношениях. И в этом отно-шении обидно за Воронежскую область.

– Но ведь всем понятно, что культура у нас всегда фи-нансируется по остаточному принципу. Средства требуются и другому музею, и третье-му… Какому из них отдать приоритет?

– Конечно, «Костенкам»! Ведь министерство надеется создать на их базе всемирный центр из-учения палеолита.

– О многом пока можно только мечтать, но известно, что уже сейчас для Музея «Костенки» разработана…

– …проектная документация на сооружение пристройки, в которой разместятся фондохра-нилище, котельная, техника для добычи воды из скважин, а еще лекционный зал. Запланирова-но и помещение для инвалидов. Но самое главное: мы сможем забирать в новое хранилище подлинные предметы из рас-копок! Только сначала на месте стройки необходимо провести охранные раскопки памятника археологии.

– Давайте напоследок озвучим те проблемы, которые решены.

– При новом руководителе об-ластного департамента культуры и архивного дела Елене Ищенко уже утверждены границы памят-ников археологии в Костенках. Подписав такой приказ, депар-

тамент, по существу, пошел на то, чтобы организовать новый вал кадастровых и других работ для руководства района и сель-ских поселений. Надо выразить благодарность и главе Хохоль-ского района Павлу Пономаре-ву, и главе администрации села Костенки Тихону Бедареву, кото-рые живо откликаются на прось-бы музея. Помогли организовать «Ночь музеев» – праздник про-шел замечательно.

– Собираетесь ли согласно новой концепции расширить музейный показ?

– Хотим музеефицировать ар-хеологические раскопы и вклю-чить их в туристические марш-руты. Это же так интересно – увидеть в разрезе многие куль-турные слои глубиной в десятки тысяч лет. Собираемся отыскать в земле средневековый горо-док Костенск, а потом, наверное года через два, сам возьмусь за раскопки славянских городищ. Планируем воссоздать крепост-ные стены в селе Борщеве. Кро-ме того, Борщево – район заме-чательных памятников природы. Уже подписан природоохранный документ, который определяет режим использования террито-рии. А еще хочется когда-ни-будь внедрить замечательный опыт Музея «Куликово поле»: там выкупали нужные для музея земли, находившиеся в собствен-ности местного населения. Ведь у нас многие археологические объекты скрыты под частными дворами…

В любом случае надо и сохра-нять, и активно использовать все наши окрестные уникальные ар-хеологические памятники – всего их 26. Именно за это нам скажут спасибо потомки. BTBT

Беседовал Павел ПОПОВ.

В 1979 ГОДУ НА СТОЯНКЕ КОСТЕНКИ-11 ОТКРЫЛСЯ МУЗЕЙНЫЙ ПАВИЛЬОН, СООРУЖЕННЫЙ НАД РАСЧИЩЕННЫМИ ОСТАТКАМИ ДРЕВНЕГО ЖИЛИЩА, ОСНОВУ КОТОРОГО СОСТАВЛЯЛИ КОСТИ МАМОНТА.



Павел ПОПОВ

Фамилии Аникович не найти ни в воронеж-ских энциклопедиях, ни во всеобщей Вики-

педии. Может быть, потому что ее долгое время затеняло имя Александра Рогачева – предше-ственника, учителя. Может, но-вейшие достижения науки еще не обрели должной популярности. Но нет сомнений, что со време-нем все встанет на свои места. Ленинградско-питерско-воро-нежского исследователя палео-лита будут почитать если не все и не везде, то, по крайней мере, во всем историко-культурном мире.

Михаил Васильевич родил-ся в 1947 году в Томске. Там же окончил (формально) универси-тет, но в реальности на послед-них двух курсах учился в Ленин-граде – проходил стажировку на кафедре археологии истфака ЛГУ. И получилось, что он стал выпускником сразу двух вузов. Первый диплом получил в Ле-нинграде, а потом второй – в Томске. Разумеется, его взяли в аспирантуру – он перешел в Ле-нинградское отделение Инсти-тута археологии Академии наук. Там работали такие известные ученые-костенковеды, как Рога-чев и Борисковский. Они и ста-ли двумя его учителями, хотя первый был на особом положе-нии и в Костенках, и в судьбе Аниковича.

С тех пор, с 1971 года, Михаил проводил на раскопках в Костен-ках каждое лето. Кандидатская – на основе наших памятников. Древнейшая человеческая куль-тура постепенно превращалась

не только в любовь, но и в смысл всей жизни молодого человека.

1990-е годы – развал во всех сферах жизни большой страны, в том числе и в археологии. На не-сколько лет раскопки в Костенках прерываются. Но в этот промежу-ток, в 1992-м, Аникович успевает защитить докторскую диссерта-цию. А потом были созданы две экспедиции, которые работают доныне, и одну из них возглавил Михаил Васильевич. Если раньше он считал своим долгом сохране-ние традиций Рогачева, то в по-следние годы жизни добавились новые обязанности: подготовить смену самому себе.

Костенки – любовь, Костенки – долг и, наконец, Костенки – его крест. Ученого мучит болезнь, но он по-прежнему проводит время на воронежской земле. С 1999 по 2012 год Костенковско-Борщев-ская экспедиция под руковод-ством Аниковича воспитывает

новое поколение палеотоведов и подводит генеральные итоги все-го научного опыта.

Вновь появляется возмож-ность публиковать книги. Анико-вич достает из стола то одну, то другую недописанную моногра-фию и дорабатывает их. В период с 2004 года выходит шесть науч-ных книг. В 2008-м издается пер-вый (и до сих пор единственный) обобщающий труд по Костенкам. Три авторских подписи: Миха-ил Аникович, Виктор Попов (ди-ректор Музея-заповедника «Ко-стенки») и Надежда Платонова (супруга Аниковича). Вообще, Михаил Васильевич любил рабо-тать в соавторстве.

А еще он писал потрясающие стихи и великолепные романы.

Два романа – «Закон крови» и «Тропа длиною в жизнь» – вышли друг за другом, в 1998 и 1999 го-дах, оба – под псевдонимом Олег Микулов. Михаил Васильевич не просто укрылся под выдуманной фамилией – он «раздвоился» на писателя-фантаста Микулова и на реального ученого Аниковича, который сопроводил свои же ро-маны вескими археологическими комментариями: что могло быть, а чего не было. Сам же оценил свои выдумки!

В научных статьях Аникович никогда не мог позволить себе такого – колдовской фантастики, мистики, психологических и де-тективных сюжетов времен палео-лита. А Микулов дал полный вы-ход художественному видению истории Костенок, домыслил все то из жизни древних людей, что до сих пор еще не установлено учеными.

Вот первобытный охотник со-вершает преступление и посте-пенно осознает свои деяния, ибо превращается из животноподоб-ного существа в мыслящего гомо сапиенс…

Заметьте, что все события про-исходят в конкретных воронеж-ских урочищах – в Костенках-1, Костенках-2 и так далее. Романы были распроданы мгновенно, и теперь их достать невозможно.

В прошлом году роковой сер-дечный приступ случился именно в Костенках, во время экспеди-ции. «И я приняла решение: похо-ронить его в той земле, которой он отдал 40 лет жизни», – гово-рит его супруга Надежда Плато-нова – доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Ин-ститута истории материальной культуры.

Надежда Игоревна 11 лет была рядом с Михаилом Васильевичем.

И остается. Я застал ее в том са-мом деревянном костенковском домике, где жил историк-писа-тель. На видном месте, на сто-ле – портрет мужа. Платонова продолжает держать два гранта Аниковича. Она же – заместитель руководителя экспедиции, а офи-циально руководит теперь ученик Аниковича – Сергей Лисицын.

Добрая атмосфера экспеди-ции, высокие научные требова-ния – все это, как считают, оста-лось от Аниковича. Платонова, когда-то начинавшая как исто-рик-археолог славянорусского направления, теперь полностью погружена в палеолит – в свое время супруг «заразил».

Я спрашиваю у Надежды Иго-ревны, каковы же, по ее мнению, были главные черты характера Михаила Васильевича? «Глубокая порядочность. И патологическое отсутствие зависти», – не разду-мывая, отвечает она. BTBT

СВОЯ ЗЕМЛЯНе каждому дано такое – быть по-хороненным в своем доме. А домом питерский ученый-археолог Миха-ил АНИКОВИЧ считал воронежские Костенки.

Могила Михаила Аниковича на кладбище села Костенки.Могила Михаила Аниковича на кладбище села Костенки.

В руках Надежды Платоновой – солид-В руках Надежды Платоновой – солид-ный труд, написанный вместе с мужем. ный труд, написанный вместе с мужем.

А ЕЩЕ ОН ПИСАЛ ПОТРЯСАЮЩИЕ СТИХИ И ВЕЛИКОЛЕПНЫЕ РОМАНЫ.

МИ

ХАИ

Л К

ВАСО

В


МАНДЕЛЬШТАМОВСКИЕ ЧТЕНИЯ

Александр БУНЕЕВ

5 сентября у памятника Мандельштаму люди раз-ных возрастов собрались, чтобы читать стихи. Вот

уже пять лет памятник стоит в Мандельштамовском сквере. Он уже стал неотъемлемой частью города, его историей, заполнил пространство вокруг себя свое-образной аурой. Чем дальше, тем больше чувствуешь правиль-ность выбранного места – почти на углу, почти на перекрестке, недалеко от дома, где поэт жил в ссылке.

Воронеж 1930-х – тихий город. Отголоски тех лет можно было поймать, наверное, в 1970-х, когда город еще подчинялся своему при-хотливому рельефу и естествен-ным образом вписывался в него. Сейчас этого нет. Город неузнава-емо изменился, и Осип Эмильевич не узнал бы его. Люди, наверное, остались прежними: в чем-то рав-нодушными, в чем-то отзывчивы-ми. И, как встарь, они зачастую не знают, кто живет рядом с ними. Кто стоит в сквере, обратив взор к небу.

А кто-то знает. Поэтому изда-ются книги и звучат стихи Ман-дельштама в исполнении пре-лестных учениц школы искусств.

А кое-кто разговаривает с поэтом сейчас, в 2013-м. И это успокаивает и настраивает на не-кую мажорную волну. Это сти-хотворение свободного размера, или интуитивно зарифмованный разговор, – посвящение Анто-на КАЛАШНИКОВА памятнику О. Мандельштаму в Воронеже.

РАЗГОВОР С ПОЭТОМ

ВОТ УЖЕ ПЯТЬ ЛЕТ ПАМЯТНИК СТОИТ В МАНДЕЛЬШТА-МОВСКОМ СКВЕРЕ. ОН УЖЕ СТАЛ НЕОТЪЕМЛЕМОЙ ЧАСТЬЮ ГОРОДА, ЕГО ИСТОРИЕЙ, ЗАПОЛНИЛ ПРОСТРАНСТВО ВОКРУГ СЕБЯ СВОЕОБРАЗНОЙ АУРОЙ.

Здравствуйте, Осип! Я на скамье перед вами, напротив: за тенями прохожих, вскользь, я живу с четверть часа здесь, смотря на вас, припоминаю, вы были и, в общем-то, есть – ак-меист, «акмэ» – это вершина, согласно мертвой латыни. И расчетливы старались быть вы, выбрав методистский об-ряд для начальной религии, от полюсов хотя поровну – зелено-молодо (вырвалось, не в праве упрека). К слову, чем дальше в Европу, острее тем шпили ко-локолен, колющих небо (как бы), архитектурно-стихотворен-но... Вернемся на родину? Здесь мой взгляд вскарабкался вверх, на вершину: ваш нос, постав-ленный в небо, как ракеты игла – в космос взмыть пытающейся, но поскольку под ней – страна, как морская волна: зыбит, рас-сыпаясь, не чуется чувствами – не оттолкнуться вверх... Вы оплетены тротуарами, уте-плены бронзой. Вязь горизон-тальных полос парка – ваш ар-хитектурный тормоз, для вас как ракеты (или кометы на вы-бор) – есть приземление, освое-

Такой вот разговор. Думаю, что один из многих, просто этот – вылился в строчки. BTBT

ние пространства с разреженным воздухом – но лучше, чем вовсе без воздуха, право! В разреженности есть смертельность космоса, бросьте его – и не разбавляйте!.. Задохнуться и здесь, прильнувши к земле под деревьями, просто, для вас слишком даже, значит, не надо. Вы были философ интелли-гентских сложностей, семейству косноязычных противоположены, и умирать не впервой вам было при жизни, жив дальше, бежав от кого-то к кому-то, вы стали и так и остались стоять – на нена-вистном вам тротуаре... Поперек, обезвожены. Мы не встречаемся, Осип! И не расстаемся. Мы (пафос-но так!) ждем осень.

Вы бронзово-хрупки, Осип! Ла-донь на груди. Лицо запрокинув. Прямы, как тростник, камыш, осо-ка... А на губах – полынь, поэт – чин чином. Губы приоткрыты, грубы, бронзовы. Губы тихи, припудре-ны мертвым, сырым воздухом. Листва высоких деревьев в парке шепчется, прибитая купоросом. Сыры тротуары, капель в рукавах. А вы не пьете сырую воду, да? Вода нынче сыра!.. Здесь – прямой тро-туар, а дом все в овраге, в овраг

– и вода, но в общем: все – не по-жизненно, а так – лет на пять – пункт пересыльный, коих – чере-да, все к чертям! Изменчивость мнимых султанов, главных – вы знали о мимолетности планов на завтра и планов на век не-возможности, надежда на Бога, а сила в руках, судьбы трафа-рет и ножницы, и всякого хла-ма – тьма... Время освободить руки – собрать, чтобы камни в них! И бронзовость пальцев не жаль растереть о нетесан-ность дотла. Вдохнуть камень в горло, сжать рукоять, оста-вить окно за спиной. Осип, па-рализовано сердце (не камень) согласно официальным данным, и многое пройдено... Но лучшее – впереди и вверху, верно, там, куда смотрите вы, но как слож-но теперь сделать шаг! И сто-ит ли?

Осип, Марина мертва. Так мало стихотворений любви, такая большая страна – любви – с гулькин нос! Мертва не одна она. И жена. И брат. Дотла! В земле, как в каютах корабля, на этом корабле есть место для... Но пока – живые стихи на суше носят на руках и в губах, про себя, до сих пор, на свой страх, жизнь балансирует на созвучиях, на карандашных кур-сах и пространственных кар-тах, на криках «Земля!». Земля не длинна, она просто – круг-ла. Жизнь на кругах своих. По черноземным каютам тела. Поэт после смерти – есть ли? Есть – памятник, как ни крути – хэндмэйд. Запрокинута голо-ва... Мачта... Комета-ракета летела, махнула хвостиком!.. Осип, мы дождались, вот и осень: пришла, блудная, – за-пахните пиджак на всякий по-жарный, чтоб не продуло с ней, вы знаете – с вашим здоровьем – и в парки ночью – придумают же!.. Что ж. До свидания, Осип, и не забудьте: перед сном – мо-литва и столбик ртути – до дна. И будемте!.. Мчится мач-та над зыбью ночной и каютой пустой, как сдержаться, не крикнув – постой?.. До свида-ния, Осип!

ЕВГЕ

НИ

Я ЕМ

ЕЛЬЯ

НО

ВА


ДЛЯ ЗАДУМЧИВОГО ЧИТАТЕЛЯ

Никто эту рубрику заранее не планировал. Но однажды в твор-ческом портфеле редакции почти одновременно оказалось несколько книг, вышедших в свет в Воронеже, подтвердивших старую истину: духовная жизнь страны вовсе не ограничена Са-довым кольцом.Провинция живет несуетливо и прочно.Пишет стихи, размышляет, перечитывает полузабытые письма и дневники, поминает прошлое.Знаменитая формула Николая Васильевича Гоголя «Челове-

ческое слышится везде» обретает новый смысл: провинция не стесняется говорить о самом важном, что составляет существо жизни, – о человеке, его достоинстве, его претензии на уважи-тельное к себе отношение.Именно поэтому «Воронежскiй телеграфъ» открывает на своих страницах рубрику «Для задумчивого читателя».Давайте думать вместе над прочитанным, увиденным, состояв-шимся. Задумчивость – повод для продолжения жизни. BTBT

Лев КРОЙЧИК.

ПОЭТ ТРЕВОГИ НАШЕЙ?Михаил Каменецкий. Дожинки. Стихот-ворения разных лет. – Воронеж. Центр духовного возрождения Черноземного края. – 2013 – 320 с.

Ни праведного и ни грешногохулить и славить не спешите.И на весы суда поспешногои мненья камень не ложите. <…>1961 г.Пропала смуты сумрачная горечь,проглянула местами синева. И радость, мне пришедшая на помощь,Нашла любви забытые слова.10.12.2012 г.

Между этими строками, как видите, полве-ка с лишним.

Прощаю автору глагол «ложите» – худож-нику можно все.

Тем более что сборник своих стихов Ми-хаил Каменецкий назвал «Дожинки». А до-жинки – старинный обряд, символизирующий конец жатвы. В переводе на язык метафор – конец всему, что было до этого.

Будем считать сборник «Дожинки» проме-жуточным подведением итогов.

Промежуточным – потому что «Дожинки» не первый сборник и, надеюсь, не последний. Осо-бенно если учесть, что в 2000 году было напи-сано стихотворение, которое называется «Неис-требимы строки» и посвящено Мандельштаму:

Пути поэтов неисповедимы – с высот Парнаса до безвестных ям,Но строки их сердец неистребимыИ неподвластны срокам и смертям.У творчества необъяснима тайна.Ничто державный гнев ей и запрет,Пока живет светла и солнцедайнаПоэзия – бессмертен в ней поэт…

«Дожинки» – дневник переживаний поэта Михаила Каменецкого. Дневник – текст са-кральный, он – одновременно текст для себя и летопись, предназначенная чужому глазу.

Своеобразие этой летописи – путешествие в глубь собственной души.

Поэтому так много в «Дожинках» строк, возникающих «по поводу» («Ахматова в Во-ронеже», «Памяти Анатолия Жигулина», «Памяти Валентины Толкуновой», «Встре-ча с Высоцким», «Евгений Евтушенко»). Тут дело не в стремлении «прислониться к знаменитостям», а всего лишь напомина-ние о реальности, в которой все мы – дети повседневности.

Эту повседневность хочется понять поэту.Инженер по образованию, Михаил Каме-

нецкий видит окружающий его мир не как

системно оборудованное мироздание, не как логически организованную конструк-цию (что выглядело бы вполне ожидае-мым), а как эмоционально бесконечный мир бытия человека. Познание мира для поэта – это прежде всего познание собственных чувств.

Иногда, правда, логика одерживает по-беду над эмоциями, и тогда появляются строки-рассуждения:

Во все земные временалюдская жизнь огражденаграницами различий многихрелигий, рас, идеологий.Это стихи 1990 года. Но в том же году рож-

даются совсем другие строки – задумчивые, неспешные:

Плывут, плывут осенние дымы – Сгорающей листвы преображенья,пугая неожиданным вторженьемпечальной мысли, что конечны мы.Что, словно листья

в лоне ржавых трав,ко времени или совсем некстатиистлели, не изведав благодати,ни радости, ни счастья не познав.Трудно любому художнику дается твор-

чество, но поиск продолжается. Возможно, этот поиск породил переводы стихов Самуэ-ля Тэйлора Кольриджа, Людвига Рейссига, Леси Украинки, Миколы Сынгаивского (Син-гаевского – в привычной транскрипции), Олеся Дриза, которые завершают сборник «Дожинки».

Ключевые слова лирики Михаила Ка-менецкого – «тревога», «печаль», «рок», «жизнь», «миг», «смута», «разлука», «вре-мя», «сумрак».

Тревога – чувство, равновеликое любви к жизни.

А жить, несмотря ни на что, хочется! BTBT


ДЛЯ ЗАДУМЧИВОГО ЧИТАТЕЛЯ

Дмитрий Дьяков. Командармы Воронежского фронта. До-кументальное повествование. – Воронеж. – Центр духовного возрождения Черноземного края. – 2013 – 168 с.

1942 год… В названиях наших фронтов – драматическая геогра-фия отступления Красной Армии вглубь страны: Ленинградский фронт, Калининский, Волхов-ский, Донской, Сталинградский, Воронежский.

Воронежский фронт возник в июле 1942-го как фронт оборо-нительный. В его составе три ар-мии – 6-я, 40-я, 60-я, 2-я воздуш-ная. За спинами обороняющихся армий – безжалостный приказ Верховного главнокомандующе-го № 227, заградотряды и про-странство, открывающее дорогу к Волге.

«Ни шагу назад!» – требует Верховный главнокомандующий, но линия фронта безжалостно отодвигается к Сталинграду.

Значительная часть Воронеж-ской области отдана врагу.

«Правда» из номера в номер печатает пьесу Александра Кор-нейчука «Фронт», главные ге-рои которой – генералы Горлов и Огнев. Первый пытается вое-вать по старинке, опираясь на опыт Гражданской войны, вто-рой ищет новые варианты бое-вых действий.

Классический конфликт соци-альной драматургии советской поры – борьба нового со старым. Но мировая история, говоря сло-вами Льва Николаевича Толсто-

го, это прежде всего «история человеков».

Я вспоминаю об этом, читая суровую книгу Дмитрия Дьяко-ва «Командармы Воронежского фронта». Дмитрий Дьяков – не историк, не военный стратег. И вполне закономерно, что у «Командармов…» есть подза-головок – «документальное по-вествование»: повествование по своей жанровой сути пред-полагает прежде всего психоло-гический анализ описываемых событий. В центре внимания ав-тора – не столько описание бо-евых действий, сколько анализ поступков людей, принимающих решения.

Решения, которые определяют судьбы тысяч подчиненных ко-мандармам людей.

11 историй, рассказанных Дмитрием Дьяковым, – это 11 че-ловеческих судеб, 11 характеров, испытанных войной. Одни гене-ралы эти испытание выдержали, другие – нет. «Мы можем бес-конечно спорить о том, кто де-

лает историю, – пишет Дмитрий Дьяков, – личности или народы, выдвигающие именно те лич-ности, которые наиболее полно отражают состояние общества. В этом смысле всех героев этой книги можно считать героями того трагического для воронеж-цев и героического для страны времени».

И это – правда.Все мы – не просто персо-

нажи, но герои исторического процесса. И героизм этот из-меряется не личными дости-жениями каждого, а той степе-нью свободы, которая помогает

оценить поведение человека в предполагаемых реальностью обстоятельствах.

Я читаю книгу Дмитрия Дья-кова и понимаю, что победа на войне приходила к людям сво-бодным, способным не просто выполнять команды, отдаваемые свыше, но и принимать самосто-ятельные решения, обеспечива-ющие достижение поставленной цели. Приказ командира, как из-вестно, в армии не обсуждается, а выполняется, но приносит по-беду только тот приказ, который рожден мыслью, а не рвением. В этом, как мне кажется, и заключа-ется великая диалектика войны. И Дмитрий Дьяков эту диалек-тику хорошо ощущает, расска-зывая о деяниях командующего 2-й воздушной армии Степана Акимовича Красовского, которо-го молодые летчики звали Батей; о Федоре Михайловиче Харито-нове, командарме 6-й армии; об Иване Даниловиче Черняхов-ском, командовавшем 60-й ар-мией с июля 1942 года по апрель

1944-го; о Кирилле Семенови-че Москаленко, командовавшем 40-й армией с сентября 1942 года по октябрь 1943-го; об Алексан-дре Ильиче Лизюкове, коман-довавшем 5-й танковой армией Брянского фронта, сражавшейся под Воронежем.

Герои этой книги учились быть полководцами в тяжелых боях с хорошо подготовленным противником.

В чем достоинство книги Дми-трия Дьякова? «Командармы Во-ронежского фронта» – это взгляд на нравственную подоплеку вой-ны; взгляд современного чело-века, стремящегося осмыслить значение Победы как огромного духовного ресурса нашего суще-ствования по сию пору.

В войне, в схватке солдату всегда хочется быть победителем.

Только вот какой ценой? BTBT

ДРАМА КОМАНДАРМОВ

КН

ИГИ

ЧИ

ТАЛ

ЛЕВ К

РОЙ

ЧИ

К

Начальник артиллерии Юго-Западного фронта М.А. Парсегов Начальник артиллерии Юго-Западного фронта М.А. Парсегов (в первом ряду второй слева) с генералами и офицерами артуправления. (в первом ряду второй слева) с генералами и офицерами артуправления. 1942 год.1942 год.

Очередная «проработка» командарма А.И. Лизюкова (в центре) выше-Очередная «проработка» командарма А.И. Лизюкова (в центре) выше-стоящим начальством (справа – начальник Главного автобронетанкового стоящим начальством (справа – начальник Главного автобронетанкового управления Красной Армии генерал Я.Н. Федоренко, второй слева – сын управления Красной Армии генерал Я.Н. Федоренко, второй слева – сын командарма Юрий Лизюков). Воронежская область. Июль. 1942 год.командарма Юрий Лизюков). Воронежская область. Июль. 1942 год.

Один из инициаторов репрессий Один из инициаторов репрессий в Красной Армии в предвоенные в Красной Армии в предвоенные годы нарком обороны маршал годы нарком обороны маршал Климент Ефремович Ворошилов.Климент Ефремович Ворошилов.


ПРОЩАНИЕ

вал о дальних краях, в которых побывал, странствуя по всему миру, – Африке, Америке, Антарк-тиде, Северному полюсу, Ин-дии, Китаю, Вьетнаму, Новой Зе-ландии, государствам Европы и Средиземноморья.

Мы слушали как заворожен-ные. Ну посудите сами: один из двух главных путешественников страны (второй – Юрий Сенке-вич), наш земляк, сидит рядом с нами и рассказывает, рассказыва-ет, рассказывает...

А получить из рук Пескова книгу с его автографом... Пом-нится, иные даже извлекали из

сего действа некую «корысть» – просили Василия Михайловича подписать несколько книг: не только себе, а и кому-то из дру-зей, родственников. И шли по-том к «адресату», допустим, на день рождения. Фурор всег-да был невообразимый. Вот где формула «Книга – лучший пода-рок» подтверждалась целиком и полностью…

В 80 – 90-е годы прошлого века мы выпустили книги Василия Михайловича «В гостях и дома», «Речка моего детства», «Война и люди» – в серии «Ратная слава» и через несколько лет отдельным

изданием в прекрасном оформ-лении бывшего художественно-го редактора ЦЧКИ Леонида Ка-рюкова. В 2003 году свет увидел двухтомник «избранного» «Окна в природу».

И вот здесь хочется чуть-чуть поподробнее. Издание то вышло летом, и летом весьма жарким. Тем не менее, приехав в Воронеж, Василий Михайло-вич выразил желание поуча-ствовать в продаже своих книг жителям нашего города, на-звав это «приятным поводом для встречи с земляками». Мы спросили разрешения у дирек-тора книжного магазина на про-спекте Революции, в Доме кни-ги, разумеется, получили самое благожелательное согласие и расположились под окнами ма-газина – привезли на издатель-ской «четверке» раскладной стол, пару стульев, торговую палатку (от солнца) и книги. «Акция» планировалась по до-говоренности с Василием Ми-хайловичем с полудня до шести вечера. К Пескову был «прико-мандирован» работавший в те годы в ЦЧКИ Владимир Стры-гин. Он вспоминает:

АВТОР ОСОБОГО ПРЕДНАЗНАЧЕНИЯ

В ТОТ ДЕНЬ ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ «ПОРАБОТАЛ» УДАРНО – ПОДПИСЫВАЛ КНИГИ ПРАКТИЧЕСКИ БЕЗ ПЕРЕРЫВА. И ОН ВЕДЬ НЕ ПРОСТО ПОДПИСЫВАЛ, А ОБЯЗАТЕЛЬНО НАХОДИЛ ДЛЯ КАЖДОГО ПОКУПАТЕЛЯ КАКИЕ-ТО ДОБРЫЕ СЛОВА, ХОТЬ ЧУТЬ-ЧУТЬ, НО РАЗГОВАРИВАЛ С КАЖДЫМ.

Юрий КУРГУЗОВ

Не стало Василия Михай-ловича Пескова – наше-го прославленного зем-ляка, замечательного

мастера слова, фотохудожника и телеведущего, лауреата Ленин-ской и Президентской премий, почетного гражданина города Воронежа…

А ведь еще накануне печальной вести я читал в «Комсомолке»-«толстушке» его по обыкнове-нию стилистически безупречный и в то же время глубоко душев-ный, преисполненный великой любви к братьям нашим меньшим очерк о простых воробьях и, как всегда, узнавал из поэтичного и информационно насыщенного (никакого противоречия) «фир-менного песковского» текста столько нового. И для ума, и для сердца…

Но, конечно, лично для меня и моих товарищей-издателей Василий Михайлович памятен прежде всего своими книгами. К нему – известному на всю страну и далеко за ее пределами писа-телю, журналисту, неутомимому путешественнику мы, «централь-ночерноземники» и давней, и не-давней поры, относились всегда с огромным пиететом. Василий Михайлович на протяжении де-сятилетий являлся для нас, безо всякого преувеличения, этало-ном и как талантливейший автор, и как прекрасный, исключитель-но порядочный человек. Воис-тину он был автором особенным, можно сказать, «автором особого предназначения».

Песков много раз приезжал в издательство – и в связи с под-готовкой к печати либо выходом своих книг, и просто так. Инте-ресно и увлекательно рассказы-

ЛИЧНО ДЛЯ МЕНЯ И МОИХ ТОВАРИЩЕЙ-ИЗДАТЕЛЕЙ ВАСИЛИЙ ЛИЧНО ДЛЯ МЕНЯ И МОИХ ТОВАРИЩЕЙ-ИЗДАТЕЛЕЙ ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ ПАМЯТЕН ПРЕЖДЕ ВСЕГО СВОИМИ КНИГАМИ.МИХАЙЛОВИЧ ПАМЯТЕН ПРЕЖДЕ ВСЕГО СВОИМИ КНИГАМИ.


ПРОЩАНИЕ

– Я поставил палатку, раз-ложил на столе книги, приго-товил и вскрыл еще несколько пачек. Василий Михайлович сел на стул, достал авторучку и… И первые несколько минут мы про-вели, можно сказать, в одиноче-стве. Потом замедлил шаг один из спешащих куда-то мимо про-хожих, другой, третий… Начали оглядываться на нас (точнее, на Василия Михайловича) люди, стоявшие на автобусной оста-новке, и уже вскоре образова-лась самая настоящая очередь. В иные минуты она занимала почти весь тротуар.

Да, в тот день Василий Ми-хайлович «поработал» ударно – подписывал книги практически без перерыва. И он ведь не про-

сто подписывал, а обязатель-но находил для каждого поку-пателя какие-то добрые слова, хоть чуть-чуть, но разговари-вал с каждым. Я же часа через два-три (хотя книг мы взяли довольно много) заметил, что «источник иссякает». Быстро смотался в издательство, при-вез еще книг…

А на улице настоящее пек-ло. Василий Михайлович (в своей неизменной кепке, ни разу ее не снял) явно подустал. Я шепчу ему: «Может, прервемся? Отдохни-те». А он: «Но люди же ждут!». Даже продавщицы-книжницы из магазина прибежали: «Ой, Васи-лий Михайлович, можно и нам? У нас там и покупателей сейчас нет. Все здесь…»

И вот, между прочим, любо-пытный эпизод. Машину-то я поставил под знак – ну некуда больше было. И, естественно, в некий момент нагрянули до-блестные гаишники: «Наруша-ем?» – «Командир, – говорю, – ну ты глянь, кто там сидит». И у того глаза постепенно округля-ются: «Это Песков?» В итоге гаишники сами встали в очередь.

На часах шесть вечера. «Ва-силий Михайлович, шесть уже, – говорю. – Заканчиваем?» А он: «Володя, ты видишь, ка-кая очередь. Это на встречу со мной пришли мои земляки. Как же можно вот так взять и уехать!..»

В общем, завершили мы тор-говлю только часов в девять, когда проспект уже почти опу-стел. Было видно, что Василий Михайлович очень устал, од-нако доволен он был страшно: «Ради такого доброго обще-ния, ради таких дней, Воло-дя, и стоит жить!» (Кстати, «поторговали» мы успешно. 500 с лишним двухтомников продали – более тысячи книг! Без всякой предварительной рекламы, экспромтом – ре-зультат для Воронежа просто потрясающий!..)

2010 год стал юбилейным и для Василия Михайловича Пе-скова (80), и для издательства (90) – такое вот прямо даже зна-ковое совпадение. И когда еще за полтора-два года до того я за-тронул в разговоре «тему дат», Василий Михайлович сказал: «Юр, ты только, пожалуйста, не обижайся, у вас я выходил не раз, но все те книжки те были до-статочно... скромненькие. А так хотелось бы подарить наконец землякам действительно пода-рочное издание с множеством моих фотографий...»

Я горячо заверил его, что по-пытаюсь сделать для этого все возможное. Но потом Василий Михайлович перенес тяжелей-ший инсульт. Слава богу, посте-пенно восстановился. Мы вновь

вернулись к подготовке книги, и в 2010 году «Окно в природу» увидело свет при финансовой поддержке правительства Во-ронежской области. Сигнальные экземпляры Василий Михайло-вич получил аккурат накану-не своего 80-летия (14 марта) и был очень доволен: издание ему понравилось. А основной ти-раж – тысяча книг – поступил в библиотеки города Воронежа и области, в том числе в районные и школьные.

Увы, книга «Окно в природу» 2010 года оказалась последней нашей совместной работой че-ловеком, посвятившим всю свою жизнь поистине рыцарскому слу-жению родной земле – Природе в самом высоком ее понимании.

И людям, в первую очередь зем-лякам-воронежцам, которых он очень любил и к которым всегда возвращался после самых-самых дальних своих странствий.

Но Василий Михайлович не ушел от нас, потому что с нами остались тысячи его газетных публикаций, десятки изданных миллионными тиражами книг, а самое главное – осталась память об этом прекрасном художнике слова, человеке и великом патри-оте Земли Воронежской. BTBT

СИГНАЛЬНЫЕ ЭКЗЕМПЛЯРЫ ВАСИЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ ПОЛУЧИЛ АККУРАТ НАКАНУНЕ СВОЕГО 80-ЛЕТИЯ (14 МАРТА) И БЫЛ ОЧЕНЬ ДОВОЛЕН – ИЗДАНИЕ ЕМУ ПОНРАВИЛОСЬ.

Юрий Гагарин и Василий Песков.Юрий Гагарин и Василий Песков.

С Гавриилом Троепольским.С Гавриилом Троепольским. В гостях у земляков.В гостях у земляков.

Встреча в Центрально-черноземном книжном издательстве.Встреча в Центрально-черноземном книжном издательстве.


ИСТОРИЯ ТЕАТРА

ТЕАТР ВСЕХ ВОЗРАСТОВ25 ДЕКАБРЯ ПОЛУВЕКОВОЙ ЮБИЛЕЙ ОТМЕТИТ ВОРОНЕЖСКИЙ ТЕАТР ЮНОГО ЗРИТЕЛЯ

Продолжение. Начало в № 163, 164.

Павел ЛЕПЕНДИН

НАСТАЮТ ИНЫЕ ВРЕМЕНА

Когда пост руководителя театра покинул Владимир Буг-ров, многим казалось, что после него ТЮЗу будет нелегко возро-диться. Но скептики ошиблись в своих прогнозах. Сменивший на этом посту Владимира Васи-льевича Михаил Логвинов был к 1980 году человеком, хорошо знакомым театру.

В 1977 году, будучи в ту пору режиссером Кольцовского теа-тра, Михаил Васильевич поставил на тюзовской сцене «Трех мушке-теров». Первоначально Логвинов хотел нетрадиционно подойти к воплощению на подмостках клас-сического произведения. «Он предполагал поставить всех ис-полнителей на роликовые конь-ки, – вспоминает Виктор Копосов. – Мы даже начали тренироваться в фойе первого этажа. Но потом идея отпала. Этот спектакль имел успех как у местной публики, так и на гастролях». Постановка от-личалась яркостью, зрелищно-стью, озорством, в чем заслуга не только Логвинова и актеров, но и художника Нины Гапоновой, которая создала запоминающи-еся декорации. Критики отмеча-

ли достойные работы А. Латуш-ко (Атос), А. Тарасенко (Портос), В. Блинова (Арамис), И. Крав-ченко (д,Артаньян). Убедитель-ны и точны в предлагаемых об-стоятельствах были А. Абдулаев (кардинал Ришелье), Я. Бабкин (Бонасье), Ю. Грецов (капитан ко-ролевских мушкетеров) и другие.

Поэтому, когда на гастролях ТЮЗа в Петрозаводске в сентябре 1980 года состоялась своеобраз-ная передача эстафеты от Бугрова к Логвинову, нового режиссера и его супругу-художницу встретили здесь как старых знакомых. Было известно, что за плечами Михаила Васильевича хорошая школа и до-статочный опыт. Актерскому ис-кусству он обучался в студии при Центральном детском театре у Марии Кнебель и Анатолия Эфро-са, а режиссуре – у Олега Ефремо-ва. Нину Ивановну к тому времени знали многие в стране. Заполу-чить ее на постановку считалось для театров большой удачей.

«Гастроли всегда повышают актерский тонус. А тут, когда нам представили Логвинова в каче-стве режиссера, все вдруг почув-ствовали эйфорию от ожидания чего-то нового и в то же время уверенность в завтрашнем дне», – говорит Копосов. По возвраще-нии в Воронеж новый главный ре-жиссер сразу приступил к работе. Вот только выбор материала у не-которых вызвал недоумение. Пье-су «История одного покушения» С. Лунгина и И. Нусинова хотел ставить еще Бугров. Логвинов решил осуществить задуманное. Однако рассказ о выстреле Веры Засулич в петербургского градо-начальника не вызвал интереса у публики. Дебют в качестве глав-

ного режиссера Михаилу Васи-льевичу не удался. Но это скорее было неприятным исключением в репертуарной практике Логвино-ва. В дальнейшем он ориентиро-вался на куда более сильную ли-тературную основу. Постепенно в афише стали появляться клас-сические и современные пьесы, сказки и музыкальные постанов-ки, которые, по мнению Виктора Копосова, могли бы даже поспо-рить со столичными спектаклями.

ОТКРЫТИЯ И ЭКСПЕРИМЕНТЫ

Как и его предшественники, Логвинов приглашал на поста-новки других режиссеров. Когда в театре появился Владимир Си-сикин с инсценировкой «Великий обманщик» (по повести А. Волко-ва «Волшебник Изумрудного го-рода»), все воодушевились. Со-бралась хорошая команда, и дело заспорилось. Зиновий Анчипо-ловский в книге «На молодежной сцене» пишет: «А. Новохатский, М. Поддубный, В. Копосов, Ю. Ов-чинников, В. Блинов – все были «на взлете». Все радовались возмож-ности импровизировать (что вхо-дило в режиссерский замысел), и эта радость окрашивала все время пребывания актеров на сцене. Де-корации А. Лисянского и музыка В. Беляева поддерживали и усили-

вали сказочную, веселую, иронич-ную тональность спектакля. И он долго не сходил со сцены как про-лог предстоящих успехов театра».

Вскоре фортуна поверну-лась лицом к самому Михаи-лу Васильевичу. Помня пре-дыдущую ошибку, он решил взяться за более яркую, про-веренную временем пьесу. На-чал ставить булгаковского «По-лоумного Журдена». И работа удалась. По воспоминаниям оче-видцев тех событий, Логвинов точно знал, что он хочет выра-зить в той или иной мизансцене, и умел определить верную линию эпизода или всего спектакля так, что она становилась ясна испол-нителю. Поэтому все новое, что привносили актеры, не только не мешало замыслу, но, наоборот, придавало всему действу жи-вую непосредственность. Целым рядом удачных работ отличал-ся спектакль. Валерия Блинова в роли Бежара-Журдена хвалили за то, что он «движет своего ге-роя к трагифарсу через гротеск и иронию в самых разных состо-яниях: от смешных и жалких, до глубоко драматических». Удивил Александр Тарасенко, который рискнул и ярко, неожиданно и смешно сыграл госпожу Журден, не расставаясь при этом со свои-ми знаменитыми усами. Продол-жать этот ряд можно и дальше…

При Логвинове заметное место в афише уделялось сказкам. Имен-но Михаил Васильевич дал поста-вить дипломный спектакль выпуск-нику ГИТИСа, актеру нашего ТЮЗа Александру Латушко. Его сказка «Зайка-Зазнайка» имела успех. А появившаяся позже в его же по-становке «Снежная королева» (по Е. Шварцу) вообще произвела фу-рор. На спектакль было трудно попасть, хотя его показали более трехсот раз. Необычным, предна-значенным для самых маленьких зрителей получилось «Хождение за три царства» (Дальского и Жука) в трактовке Логвинова и Латушко.

В те годы власти приветство-вали появление на сценических подмостках в провинции произ-ведений местных авторов. И тут – словно подарок судьбы – в газете «Советская культура» печатается очерк нашего земляка, коррес-пондента этого издания, Эдуарда Ефремова «По минному полю», повествующий о событиях, разы-

ПОСТАНОВКА ОТЛИЧАЛАСЬ ЯРКОСТЬЮ, ЗРЕЛИЩНОСТЬЮ, ОЗОРСТВОМ, В ЧЕМ ЗАСЛУГА НЕ ТОЛЬКО ЛОГВИНОВА И АКТЕРОВ, НО И ХУДОЖНИКА НИНЫ ГАПОНОВОЙ, КОТОРАЯ СОЗДАЛА ЗАПОМИНАЮЩИЕСЯ ДЕКОРАЦИИ.

Михаил Логвинов Михаил Логвинов на репетиции.на репетиции.

Игорь Кравченко в роли дИгорь Кравченко в роли д,,Артаньяна Артаньяна в спектакле «Три мушкетера».в спектакле «Три мушкетера».


ИСТОРИЯ ТЕАТРА

гравшихся на воронежской земле в годы Великой Отечественной. Ми-хаил Логвинов и второй режиссер Владимир Кузнецов справедливо рассудили, что эта драматическая ситуация может быть воссоздана на сцене. Пьесу поручили напи-сать Ефремову. Постановщики ра-ботали много и увлеченно, актеры репетировали с удовольствием. Однако могло случиться так, что этот спектакль не увидел бы света рампы: цензоры узрели в материа-ле крамолу, подрывающую основы советского строя. Но с помощью всяческих ухищрений удалось до-биться, чтобы премьера все-таки состоялась. На ней случайно ока-зались приехавшие из Москвы представители Министерства культуры. Они остались довольны увиденным, и последовало при-глашение показать постановку в столице 9 мая 1984 года.

Так наш ТЮЗ именно при Ми-хаиле Логвинове отправился на полномасштабные гастроли в столицу. «По минному полю» в Москве принимали очень хоро-шо, эмоционально, – вспоминает Виктор Васильевич. – Посмотреть нашу работу пришли известные режиссеры, актеры, критики. В ряде столичных изданий, в том числе и в «Правде», появились отзывы на постановку».

Логвинова отличала особая смелость в выборе репертуара.

Чего стоят хотя бы «Отвержен-ные» В. Гюго. Этот спектакль со-стоял из двух частей («Господин Мадлен» и «Баррикады») и шел два вечера подряд! Эксперимент для провинциального ТЮЗа весь-ма рискованный. Постановка была многонаселенной, масштаб-ной. К сожалению, она продер-жалась в афише немногим более двух сезонов. Если с творческой стороны все справлялись с такой нелегкой задачей, то распростра-нители билетов буквально лили слезы: с каждым новым спекта-клем становилось все труднее завлечь местную публику на два вечера подряд в театр.

Зато популярностью пользова-лась довольно незатейливая пье-са на школьную тематику «Само-званец» Л. Корсунского. С одной стороны, она проста и в чем-то забавна, с другой – глубока по ак-терскому воплощению характеров героев. «Когда мы играли этот спектакль в Москве, произошел

показательный, на мой взгляд, случай, – вспоминает Копосов. – Наш замечательный актер Боря Беляев, который работал в театре со дня основания и на тот период оставался единственным в труппе представителем ленинградской студии, исполнял в «Самозванце» роль грузчика-выпивохи. Когда он выходил на сцену небритый, в замызганном халате, по залу шел шепоток: «Что, у них актер заболел? Почему на сцену выпу-стили этого бомжа?». Боря был настолько достоверен, что даже подготовленная публика с трудом могла разглядеть в нем професси-онального актера. Не менее яркие

образы создали молодой Юра Ов-чинников, Александр Тарасенко, Валерий Блинов и другие».

ГЕРОИ СВОЕГО ВРЕМЕНИ

Тут мы ненадолго отвлечемся и вспомним действительно неор-динарного актера – Бориса Беля-ева, который прослужил в нашем ТЮЗе больше 20 лет. Он приехал в Воронеж уже в статусе весьма известного артиста. Зрители со стажем наверняка помнят фильм режиссера Владимира Венгерова «Два капитана» (вышел на экра-ны страны в 1956 году). Беляев сыграл в нем Саньку Григорьева в детстве. Мальчишке прочили бле-стящую карьеру в кино, но после окончания театральной студии на родных невских берегах он поехал в Воронеж, да так тут и задержал-ся. «Последний раз на нашу сцену Боря вышел в декабре 1984 года в спектакле «Конек-Горбунок», где

виртуозно играл Царя, – рассказы-вает Виктор Васильевич. – Он уже был болен, но какая сила воли! Он никогда ни на что не жаловался, не показывал, насколько ему тяжело. Борис несколько раз говорил: «Я хочу уйти из театра своими ногами, а не чтобы меня вынесли отсюда». Так и случилось. После последнего своего спектакля он самостоятель-но добрался домой. Ему станови-лось все хуже. В январе 1985 года, когда ситуация стала критической, его на самолете переправили в род-ной дом, где-то под Ленинградом. Там он полежал буквально сутки и скончался. Он был неординарным человеком и актером. Мы всегда вспоминаем о нем и скорбим».

Логвинову пришлось искать замену Беляеву, который был плотно занят в репертуаре. Но в то время в театре еще был в силе костяк актерской труппы, создан-ный Бугровым. К тому же для уча-стия в ряде спектаклей с большим числом персонажей (хотя на тот момент в ТЮЗе числилось около 40 артистов) Михаил Васильевич привлекал актеров других воро-нежских театров. И если в плане творчества в ТЮЗе все было бо-лее или менее ясно – строилась репертуарная политика, выходи-ли новые постановки, игрались уже проверенные временем, – то в плане административной дея-тельности дела обстояли хуже. После ухода из театра, еще во времена Бугрова, незаменимого директора Владимира Куксен-ко началась на этой должности настоящая чехарда. Директора приходили и уходили. Но в лог-виновский период запомнились два человека, которые вложили немало сил в развитие театра. С 1971 года по 1980-й замести-телем директора, а с 1980-го по 1982-й директором работал из-вестный в городе актер, театраль-ный деятель Герман Кукарников. Он совместно с Бугровым был инициатором появления в театре Зимнего сада (на месте буфета возле пустыря перед театром, где торговали пивом). Пусть не сразу, но в итоге эта идея была реализо-вана (подробнее об этом помеще-нии мы поговорим позже). А с 1982 по 1985 год на ответственном по-сту находилась Тамара Лазарева, которая сейчас работает в Театре оперы и балета. На плечи Тамары Константиновны выпала нелегкая задача: организовать в 1983 году гастрольную поездку в Харьков. За месяц сыграли 99 спектаклей плюс один шефский. Работали на трех площадках. На стационаре ежедневно шли два спектакля.

Продолжение следует. BTBTАктер Актер Борис Беляев.Борис Беляев.

Сцена из спектакля Сцена из спектакля «Полоумный Журден».«Полоумный Журден».

Сцена из спектакля «По минному полю».Сцена из спектакля «По минному полю».

УДИВИЛ АЛЕКСАНДР ТАРАСЕНКО, КОТОРЫЙ РИСКНУЛ И ЯРКО, НЕОЖИДАННО И СМЕШНО СЫГРАЛ ГОСПОЖУ ЖУРДЕН, НЕ РАССТАВАЯСЬ ПРИ ЭТОМ СО СВОИМИ ЗНАМЕНИТЫМИ УСАМИ.

МАЛЬЧИШКЕ ПРОЧИЛИ БЛЕСТЯЩУЮ КАРЬЕРУ В КИНО, НО ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ ТЕАТРАЛЬНОЙ СТУДИИ НА РОДНЫХ НЕВСКИХ БЕРЕГАХ ОН ПОЕХАЛ В ВОРОНЕЖ, ДА ТАК ТУТ И ЗАДЕРЖАЛСЯ.



Весной этого года, накану-не Международного дня театра свое пятилетие от-метили «Крылатые под-

мостки». Под таким названием в 2008 году Специальная город-ская библиотека искусств им. А.С. Пушкина прописала у себя слеты театральной детворы. Не конкур-сы, где зачастую дух соревнова-тельный превалирует над духом творческим, а именно слеты. Сле-телись – разлетелись! И так 22 раза за эти годы участники драм-кружков и студий, работающих при центрах, домах творчества и различных учебных заведениях (по статистике – более 2 тыс. че-ловек), превращались в соучаст-ников самых разных историй и событий – забавных, грустных, поучительных, волнующих… По-тому что артисты, даже если они маленькие по возрасту, не просто

смотрят на сцену, наблюдают за действием – они соучаствуют, со-действуют, сопереживают.

Такая незамысловатая фор-ма общения таит в себе весьма ценный творческий запал как для юных лицедеев, так и для их педагогов, ведь каждая встре-ча – это обмен мнениями, срав-нение достижений, обсуждение увиденного, рождение новых за-мыслов. А между слетами – обзо-ры новинок репертуара, книжные выставки, Дни специалистов (для руководителей коллективов), бе-седы по истории театра. Все это библиотека проводит регулярно.

Что только не показывали на небольшой сценической площад-ке Камерного зала библиотеки

искусств! Школьные миниатюры, инсценировки сказок, литератур-но-музыкальные композиции, от-рывки из пьес… Среди авторов и Пушкин, и Островский, и Мольер, и Шоу, и Крылов, и Ломоносов…

ЧЕХОВ, МАРШАК, СОЛЛОГУБ

Запомнилась блестящими актерскими работами, режис-серскими находками програм-ма «Играем водевили Чехова» (студия «Персонажи»). Для те-атральной публики Чехов – имя святое. Юные друзья Мельпоме-ны – не исключение. В год 150-ле-тия со дня рождения писателя «Крылатые подмостки» одну из своих встреч назвали «Вместе с Антон Палычем». Четыре студии представили инсценированные рассказы. «Хористка», «Дневник одной девицы», «Хамелеон» – их объединил «Очень маленький спектакль». Дети ДШИ № 7 по-казали под неудержимый хохот зала «Учителя чистописания», «Жениха и папеньку». Дуэт На-сти Токмаковой и Алеши Тихоно-ва (студия «Синяя птица») разы-грал диалог героев «Размазни». И завершилась программа знаме-нитым «Юбилеем». Его показали студийцы Дома творчества детей и юношества «Крылатый» Же-лезнодорожного района.

Год Самуила Маршака озна-меновался встречей «Тили-бом с Маршаком». Десятки его озор-ных поэтических творений были театрализованы и показаны в жанре зримых стихов. Это итог серьезной работы театральных отделений девяти школ искусств.

Кстати, на «Подмостки» сле-таются не только воронежские студии. Почти всегда заявляют о себе артисты Острогожской, Хо-хольской и Землянской школ ис-кусств, Новоусманского лицея.

Их выступления ярки, неожи-данны и потому запоминаются. Так, перед Днем освобождения Воронежа от немецко-фашист-ских захватчиков острогожцы устроили премьеру художествен-ного фильма «Волки», снятого по одноименному рассказу их земляка, почетного граждани-на Острогожска хирурга Якова Кравченко. Сценаристом и ре-жиссером выступил педагог Ни-колай Ребриков. Он же сыграл и главную роль отца, а сына Сань-ку – студент Борис Милашенко. Показанная история основана

на подлинных событиях, проис-ходивших летом 1942 года в Во-ронежской области на оккупиро-ванной территории, поэтому так взволновала всех в зале.

А вот работы литературного театра «Арлекин» Новоусман-ского лицея, которым руководит педагог-филолог Лидия Анто-ненко, привлекают тем, что раз от разу становятся сложнее, ин-тереснее по оформлению, игре артистов. В основном это обра-щение к известным прозаическим произведениям. Первое знаком-ство с коллективом состоялось 11 мая 2008 года. Спектакль стал подарком к Международному дню семьи. На этот раз в зале собралась не только традицион-ная публика – театралы, – но и дети из многодетных семей, вы-нужденных переселенцев. Вы-

пускники 11-го класса разыграли пьесу Ольшанского «Принцесса Кру» по мотивам повести аме-риканской писательницы Френ-сис Элизы Бернетт «Маленькая принцесса». Исполнители совпа-ли по возрасту с персонажами, и, хотя показанная в пьесе история произошла в XIX веке, это помо-гало им одинаково сильно чув-ствовать, любить, бороться за справедливость.

Зрителей подкупила искрен-ность артистов-любителей, с интересом было воспринято ис-пользование компьютерных тех-нологий в оформлении (на экране возникали виды старых кварта-лов Лондона, древние постройки колониальной эпохи Индии).

А потом были и другие встречи с «Арлекином»: водевиль Соллогуба «Беда от нежного сердца», спек-такль по пьесе Тоболкина «Похоро-нок не было». Мы радовались, что коллектив стал лауреатом многих фестивалей в Воронеже, Москве, Вильнюсе. С нетерпением ждем встречи с его новыми работами.

АВТОРЫ-ЗЕМЛЯКИВ Землянской ДШИ (Семилук-

ский район) педагоги Людмила Воронина и Наталья Белова гото-вят с детьми более скромные, но от этого не менее трогательные постановки. Как дружно апло-дировали их инсценировке по сказке воронежского писателя Алексея Бондарева «Два каран-даша»! Автор, кстати, был в зале, подарил всем артистам по своей книжке и пожелал успеха.

ИГРА, СТАВШАЯ ПРИЗВАНИЕМ

ЧТО ТОЛЬКО НЕ ПОКАЗЫВАЛИ НА НЕБОЛЬШОЙ СЦЕНИЧЕСКОЙ ПЛОЩАДКЕ КАМЕРНОГО ЗАЛА БИБЛИОТЕКИ ИСКУССТВ! ШКОЛЬНЫЕ МИНИАТЮРЫ, ИНСЦЕНИРОВКИ СКАЗОК, ЛИТЕРАТУРНО-МУЗЫКАЛЬНЫЕ КОМПОЗИЦИИ, ОТРЫВКИ ИЗ ПЬЕС… СРЕДИ АВТОРОВ И ПУШКИН, И ОСТРОВСКИЙ, И МОЛЬЕР, И ШОУ, И КРЫЛОВ, И ЛОМОНОСОВ…

Победитель конкурса чтецов.Победитель конкурса чтецов.

Дети и куклы.Дети и куклы.



Надо отметить, что обращение к творчеству писателей-земля-ков, на «Крылатых подмостках» всегда приветствуется. В той же программе зрители с удоволь-ствием посмотрели «Жили-были, не тужили» – сценический вари-ант сказки «Оса по имени Под-лянка» уроженца Лисок, ныне петербуржца Валерия Роньшина, вылившийся в целое цирковое представление (студия «Синяя птица»). А еще раньше «Крыла-тые подмостки» увидели спек-такль по фантастической сказке «Посланцы из космоса» воронеж-ской журналистки, поэтессы Ла-рисы Федосенко. Он был сыгран драматической студией «Ассор-ти» Центра творчества детей и

юношества Железнодорожного района, которой руководит Вера Захарьева. Старшеклассники гим-назии № 9 сумели в неожидан-ной сценической форме раскрыть смысл произведения: человек об-ретает счастье только тогда, ког-да отдает себя другим. Режиссер, артисты и автор сумели вызвать зрителей на дискуссию, которая еще долго продолжалась в зале.

А в этом году увидели сцену стихи известного воронежского режиссера и педагога Владимира Сисикина. Композицию «Читаю-щий мальчик» показала студия ДШИ № 6.

Гостями слетов были и взрос-лые артисты. Из рассказа режис-сера Светланы Сукачевой ребята узнали историю легендарного, существующего более ста лет Никольского народного театра и с удовольствием посмотрели его спектакль «Женитьба Баль-заминова» по пьесе А. Остров-ского. Студенты ВГАИ показали спектакль «Ищем человека», ко-торый потом не один год вспо-минался как образец работы над этюдами.

Впечатлила юных зрителей еще одна работа – антивоенный спектакль театра-школы «Образ» «А в воскресенье на войну» в по-становке Надежды Дроздовой.

Естественно, на «Крылатых подмостках» преобладает живой показ, ведь это театр. Но случа-ется, что коллективы по разным обстоятельствам не могут при-сутствовать – тогда на помощь приходит экран, и мы смотрим видеовариант.

МАСТЕР-КЛАССЫ

Спустя три года с момента первых слетов библиотеке ста-ло нелегко справляться одной, и было решено объединить уси-лия с учебно-методическим цен-тром, который по своему статусу связан с детскими школами ис-кусств всей Воронежской обла-сти. Появилось новое в работе. Стали проходить мастер-классы для студийцев и педагогов. До сих пор все помнят занятия по актерскому мастерству народно-го артиста РФ Валерия Потанина, по сценическому движению – до-цента ВГАИ Александра Щукина.

А последнее совместное де-тище – литературный концерт «Голубая глубина» в рамках Международного Платоновско-го фестиваля искусств. Почти два часа дети наизусть читали прозу, стихи, произведения эпистоляр-ного жанра Андрея Платонова, показали три композиции. Работы детей поразили глубиной проник-новения в содержание текстов. Было много подарков – книг – от писателей, литературного музея, редакций газет, издательств.

ЖИЗНЬ И ИГРАВспоминая наши встречи с ре-

бятами, звонкие детские голоса, нарушающие тишину библиотеки, не могу не сказать о своих собра-тьях по педагогическому цеху. За каждым ребенком – кропотливый труд взрослого наставника, по-рою незаметный, не оцененный в полной мере. Театральный педагог – учитель особого рода: он и пси-холог, и драматург, и режиссер, и артист, и сценограф, и музыкант, и даже «папа с мамой». Кто-то точ-нее и удачнее работает с мизанс-ценами, кто-то – с музыкой; одни удивляют выдумкой в сценическом оформлении, другие – репертуа-ром. У кого-то безукоризненна ра-бота с детьми над голосом… Мои коллеги – Татьяна Сезоненко, Ири-на Сисикина, Николай Ребриков, Светлана Надточиева, Александр Пчельников, Наталия Пашкевич, Татьяна Юрьева, Ирина Стародуб-цева, Юлия Глухова, Светлана Чу-васова, Людмила Воронина, Вера Захарьева, Маргарита Горяинова, Марианна Чернявская, Лидия Ан-тоненко, Наталья Белова – люди удивительно талантливые. А глав-ное – очень сильно, искренне влю-бленные в театр и в детей.

Каждый из них работает с юны-ми друзьями Мельпомены много лет и (я это точно знаю) не вос-принимает свою работу как хал-туру, потому что с детьми халту-рить невозможно. Они это поймут сразу. Мы удивляемся, как быстро

дети растут в творческом плане, как взрослеют в ролях. Недавние школьники – Антон Орлов, Лена Апостол, Боря Милашенко – уже студенты театрального факультета ВГАИ, а Илья Осенко – профессио-нальный артист. Максим Тормышов – ведущий актер народного теа-тра технологического университе-та – успевает ездить в Никольское на репетиции другого народного театра, с которым стал обладате-лем Гран-при за лучшую мужскую роль на областном фестивале «Те-атральные встречи в Никольском».

Однако сделать из ребенка про-фессионального артиста – вовсе не цель детских театральных студий. Вооружить его умением оценивать поступки людей, понимать мотива-цию их действий, свободно держать-ся в обществе, красиво говорить, эстетически воспринимать окружа-ющий мир, быть эмоционально раз-витым человеком – вот те задачи, ко-торые ставят перед собой и решают театральные педагоги. Каждая теа-тральная работа – это «эмоцио-наль-ная гимнастика», тренинг души. В

ребенке формируются чувство сопе-реживания и готовность откликаться на зов о помощи. В наше рациональ-ное время это так важно! Дети идут в студии, не понимая психологических тонкостей и сложностей. Они просто любят лицедействовать, примерять к себе характеры других, любят по-гружаться в иные миры и эпохи. Пре-вращения манят их своей тайной. Естественная тяга к Игре. А если это еще и получается! А если этому еще и аплодируют!.. Тогда появляется смысл регулярных занятий, порой перерастающих в призвание. BTBT

Надежда КРАСИКОВА,заведующая методическим

отделом Специальной городской библиотеки искусств

им. А.С. Пушкина.

ВООРУЖИТЬ РЕБЕНКА УМЕНИЕМ ОЦЕНИВАТЬ ПОСТУПКИ ЛЮДЕЙ, ПОНИМАТЬ МОТИВАЦИЮ ИХ ДЕЙСТВИЙ, СВОБОДНО ДЕРЖАТЬСЯ В ОБЩЕСТВЕ, КРАСИВО ГОВОРИТЬ, ЭСТЕТИЧЕСКИ ВОСПРИНИМАТЬ ОКРУЖАЮЩИЙ МИР, БЫТЬ ЭМОЦИОНАЛЬНО РАЗВИТЫМ ЧЕЛОВЕКОМ – ВОТ ТЕ ЗАДАЧИ, КОТОРЫЕ СТАВЯТ ПЕРЕД СОБОЙ И РЕШАЮТ ТЕАТРАЛЬНЫЕ ПЕДАГОГИ.

... и век минувший.... и век минувший.

Век нынешний...Век нынешний...


КИНОЖАНРЫ

ПОД ЗНАКОМ ПСЕВДОАлександр ПРЫТКОВ

Многое в нашем мире делится на оригина-лы и подделки. В том числе это касается и

произведений искусства. На ки-ноподделках некоторые компа-нии даже делают неплохой биз-нес. Но не всегда в этом случае желание быстренько подзарабо-тать является единственным.

ОТ УЭЛЛСА К УЭЛЛСУВ последние несколько лет

стали довольно популярными фильмы с приставкой «мок-», от английского «mock» – «поддел-ка», «пародия», «издеваться», «глумиться». Причем тенденция касается как документальных, так и игровых фильмов. В первом слу-чае такие ленты называют мокью-ментари (смешение слов «mock» и «documentary» – «докумен-тальный»), во втором – мокба-стеры (смешение слов «mock» и «блокбастеры»). В сущности, и мокьюментари тоже является игровым кино, всяческие фаль-шивые документальные фильмы в духе «Анатомии протеста» – со-всем другая деятельность.

Веселые подделки появились в ХХ веке. Первопроходцем можно назвать режиссера Орсона Уэлл-са. Он поставил радиоспектакль «Война миров», который вышел в эфир 30 октября 1938 года. Уэллс в самом начале дал намек, что это именно постановка – о начале ра-диоспектакля объявили специаль-но. Он начался с концерта, кото-рый прервали срочной новостью о странных вспышках на Марсе. По-сле концерт продолжился, но снова был прерван сообщением о нападе-нии марсиан. Ну а далее все пошло по другому Уэллсу – Герберту.

Примерно в середине поста-новки еще раз напомнили – это всего лишь спектакль. Но многие (говорят, из 6 млн слушателей на розыгрыш «купилось» более миллиона) уже решили, что это реальный репортаж, и пытались спастись от марсиан.

Потом многие радиостанции пытались повторить эффект. Из-за обилия подобных постановок, утверждает «Нью-Йорк таймс», сообщение о японской атаке на Перл-Харбор некоторые приняли за очередной спектакль.

Позднее прием Уэллса взя-ли на вооружение и развили киноделы.

ВСЯ ПРАВДА О...

В 1965 году Питер Уоткинс для ВВС снимает «Военную игру», в которой моделирует ядерный удар СССР по Великобритании. Все сделано в документальной стилистике: буднично говорится о правилах эвакуации, показыва-ются кадры, где люди пытаются спастись, и т. п. ВВС запретила фильм к показу, что сделало ему хорошую рекламу: позже «Воен-

ная игра», не будучи настоящим документальным фильмом, полу-чила «Оскар» как лучший доку-ментальный фильм.

Подобных работ было не так чтобы очень много, но они по-родили мысль о том, что амери-канцы на самом деле на Луне не были, а кадры с шагающими по спутнику Земли астронавтами – подделка. На этой волне Уиль-ям Карел снял мокьюментари «Операция «Луна» (2002) – у нас

фильм известен как «Темная сто-рона Луны»): по нему президент Никсон поручил сделать фаль-шивку великому Стэнли Кубри-ку. Для убедительности в фильме Карела свою версию излагает и вдова Кубрика.

Не берусь утверждать, лета-ли американцы на самом деле на Луну или нет, а вот про фильм Алексея Федорченко «Первые на Луне» (2004) не упомянуть не могу. Согласно ему СССР соби-рался отправить к спутнику Зем-ли людей еще в 1938 году, сви-детельство тому – раздобытые пленки из архивов спецслужб. В программе Венецианского фести-валя «Горизонты» лента «Пер-вые на Луне» получила приз как лучший документальный фильм – таким образом, жюри тоже вклю-чилось в игру: понять, что это фальшивка, несложно.

Были мокьюментари и по-настоящему шокирующие. На-пример, «Ад каннибалов» (1980) Руджеро Деодато – этот фильм можно назвать и ужастиком. Че-тыре человека отправляются в джунгли Амазонки, чтобы снять документальный фильм о жизни

ПРИ ЭТОМ МОКБАСТЕРЫ – КИНО ОТВРАТИТЕЛЬНОЕ. СЦЕНАРИИ ТАМ ПРЕДСКАЗУЕМЫЕ, ДИАЛОГИ ДЕРЕВЯННЫЕ И НАТУЖНЫЕ, АКТЕРЫ БЛЕЩУТ НЕИГРОЙ, СПЕЦЭФФЕКТЫ И ТРЮКИ УЖАСНЫ И Т. Д. И Т. П.

«Трансформеры».«Трансформеры».

«Трансморферы».«Трансморферы».


КИНОЖАНРЫ

каннибалов, и пропадают. Позже другая группа отправляется на их поиски и находит пленку с филь-мом пропавшей четверки. Деода-то сделал все настолько реали-стично, что некоторые посчитали: на съемках актеров убили. «Ад каннибалов» был запрещен в де-сятках стран. Впрочем, значитель-ную долю этих запретов вызвал тот факт, что на съемках убивали настоящих животных: природоох-ранители сильно возмущались.

Позже приемом «найденной пленки» успешно воспользова-лись в фильмах ужасов. Пожалуй, самый яркий пример – «Ведьма из Блэр» (1999). Трое студентов отправляются снимать докумен-тальный фильм о той самой ведь-

ме и пропадают. А вскоре находят их пленку. Здесь гениально пора-ботали маркетологи: вся реклама указывала на то, что история ре-альна. В итоге фильм, снятый за неделю на непрофессиональные камеры, многократно окупился в прокате: при бюджете в $60 тыс. заработал чуть более $248 млн.

МЛАДШИЙ БРАТ – УРОД Второе направление подделок

– блокбастеры, кассовые хиты. Мокбастеры появились не так

давно, но их история опять-таки глубже, идея подзаработать на популярном фильме не нова.

Наиболее примечателен, по-жалуй, пример «Звездных войн» (1977). Первый фильм стал очень популярным, на этой волне в 1979 году Луиджи Коцци снял «Столк-новение звезд». Первоначаль-но, правда, режиссер задумывал фильм о путешествии пассажир-ского корабля в космосе, однако такой сценарий никого не заин-тересовал. И тут вышли «Звезд-ные войны»: американские про-дюсеры предложили итальянцу снять нечто подобное. Оно и по-лучилось: при бюджете в десять раз меньшем в «Столкновении звезд» есть даже лазерные мечи.

Но настоящий бум случился в 2005 году, и в этом снова ча-стично оказался замешан Герберт Уэллс со своей «Войной миров». Тогда одноименный фильм снял Стивен Спилберг, главную роль там сыграл Том Круз. Практиче-ски одновременно вышла – сразу на DVD – «Война миров Герберта Уэллса» от американской студии Asylum. В этой нише картина ста-ла хитом.

Получилось так по большей части случайно. Специализиру-

ющаяся на домашнем прокате компания Blockbuster заказала экранизацию Уэллса студии, ко-торая, кстати, изначально пла-нировала снимать арт-хаус, но быстро сменила бизнес-модель. Asylum принялась снимать, а чуть позже появилась информация о проекте Спилберга. Студия хоте-ла прервать съемки, ведь конку-рировать с большим Голливудом смысла нет, но заказчик сказал, что от фильма не отказывается.

После успеха Asylum поста-вили производство подобных фильмов на поток. Модель про-ста: к выходу очередного гром-кого блокбастера снимается его копия, ей дается очень похожее название, к диску рисуется кра-сивая обложка и отправляется в магазины. Вот лишь несколь-ко примеров. На «Трансформе-ры» Asylum ответила фильмом «Трансморферы». Или «Тор» – «Могучий Тор». В английском варианте некоторые названия и вовсе идентичны. Например, фильмы про нападение инопла-нетян на Лос-Анджелес называ-ются «Battle: Los Angeles» (ориги-нал) и «Battle of Los Angeles».

При этом мокбастеры – кино отвратительное. Сценарии там предсказуемые, диалоги дере-вянные и натужные, актеры бле-щут неигрой (здесь помимо ни-кому не известных лиц можно увидеть и сошедших на обочину звезд типа Марка Дакаскоса), спецэффекты и трюки ужасны и т. д. и т. п. Впрочем, это неудиви-тельно: средний бюджет любо-го фильма около $250 тыс., а на производство уходит примерно полгода.

Отличный пример, один из лучших образчиков – копия «Кода да Винчи» «Сокровища да Винчи» (мне лично больше нра-вится вариант «Клад да Винчи», он созвучнее). Сдается, написан-ной в Asylum конспирологиче-ской истории Дэн Браун позави-довал бы. По крайней мере, она не менее идиотична и более – за счет ужасной съемки и актерской игры – смешна.

Можно понять негодование невнимательных людей, кото-рые рассчитывали посмотреть новинку кинопроката, а увиде-ли это. Но вместе с тем у студии Asylum по обе стороны океана немало поклонников. Потому что их фильмы настолько плохи, что даже хороши.

КОНЕЦ ИГРЫ?При этом и мокьюментари, и

мокбастеры – еще и игра со зри-телем, в которой дело не исчер-пывается простым «угадай, что

тут правда, а что нет». Хотя ис-кусство подменять бред правдой весьма и весьма привлекательно. Тут нельзя не вспомнить создан-ный Сергеем Курехиным замеча-тельный фильм «Ленин-гриб», где последовательно доказыва-ется, что вождь революции был грибом и радиоволной.

Мокбастеры же еще вскрыва-ют порочную сущность большого кино. Ведь у блокбастеров цель та же, что у их подражателей, – заработать денег. Некоторые кассовые хиты отличает только то, что бюджеты у них исчисля-ются десятками и сотнями мил-лионов долларов. Это позволяет добавить больше спецэффектов,

сделать картинку красивее и на-нять топовых актеров. Но ведь нередко сюжет там такой же аб-сурдный, а актеры только благо-даря таланту выжимают из своих ролей хоть что-то. И почти всег-да блокбастеры, как и мокбасте-ры, – фильмы одноразовые.

В прошлом году в Asylum за-явили, что уже не будут снимать мокбастеры в таком количестве. Остается надеяться, что их каче-ство останется на прежнем уров-не, а в нишу войдет кто-нибудь еще. Потому что кино все-таки отражает реальный мир, а в нем предостаточно фальши и ложных ценностей. И фильмы с пристав-кой «мок-» в своеобразной мане-ре тоже об этом заявляют. BTBT

СОГЛАСНО ФИЛЬМУ «ПЕРВЫЕ НА ЛУНЕ» СССР СОБИРАЛСЯ ОТПРАВИТЬ К СПУТНИКУ ЗЕМЛИ ЛЮДЕЙ ЕЩЕ В 1938 ГОДУ, СВИДЕТЕЛЬСТВО ТОМУ – РАЗДОБЫТЫЕ ПЛЕНКИ ИЗ АРХИВОВ СПЕЦСЛУЖБ.

«Ведьма из Блэр».«Ведьма из Блэр».

ПРИЕМОМ «НАЙДЕННОЙ ПЛЕНКИ» УСПЕШНО ВОСПОЛЬЗОВАЛИСЬ В ФИЛЬМАХ УЖАСОВ. ПОЖАЛУЙ, САМЫЙ ЯРКИЙ ПРИМЕР – «ВЕДЬМА ИЗ БЛЭР» (1999). ТРОЕ СТУДЕНТОВ ОТПРАВЛЯЮТСЯ СНИМАТЬ ДОКУМЕНТАЛЬНЫЙ ФИЛЬМ О ТОЙ САМОЙ ВЕДЬМЕ И ПРОПАДАЮТ. А ВСКОРЕ НАХОДЯТ ИХ ПЛЕНКУ.



Татьяна ЗОЗУЛИНА

На Международном углич-ском фотофестивале я присутствовала как гость. Посмотрела, по-

снимала, пожила несколько дней и уехала. А Углич в памяти остался.

Туристические проспекты пре-подносят Углич как классическую глубинку. Даже не город, а ско-рее городок – маленький, уютный, всего-то чуть более 30 тыс. жите-лей, резные наличники и обилие древних церквей.

Но больше всего милая провин-циальность Углича проявляется в его жителях. Недоверчивые – и при этом ужасно любопытные, грубова-тые, но добрые, не особенно улыб-чивые, но отзывчивые. Они готовы прийти на помощь при первом зове и даже без оного.

Пару раз, завидев у нас на шеях внушительных размеров фотоаппа-раты, к нам приставали странные, не совсем трезвые местные жители и чуть ли не за руку пытались нас отвести в «самые красивые места, каких вы точно еще не видели». Са-

мое удивительное, что, пройдя по заданным этими доброхотами ко-ординатам, мы действительно на-ходили занятные картинки. Один мужчина остановил нас для того, чтобы узнать, откуда мы. Когда разговорились, предложил прове-сти по окрестным бомбоубежищам. Как оказалось, укрытие имеется тут чуть ли не в каждом втором много-квартирном доме – наследие Ве-ликой Отечественной войны. Все стройки, размороженные после по-беды, автоматически дополнялись убежищами.

Несмотря на то что боевые действия Углич не затронули, го-род сыграл очень важную роль в той войне, так как долгое время полностью снабжал электриче-ством всю Москву. Угличская ГЭС – одна из старейших и крупнейших гидроэлектростанций в стране. Ее архитектурный комплекс является объектом культурного наследия и охраняется государством. Когда включается режимное освещение, не заметить ее и не залюбоваться просто невозможно.

Местные величают свой город русской Швейцарией. За такое на-

КРИСТИНА ЖДЕТ ПРИНЦА

БАЗАРЧИК, КУДА ПЕРВЫМ ДЕЛОМ ПОПАДАЮТ ВСЕ СОШЕДШИЕ С ПАРОХОДОВ, ИЗОБИЛУЕТ ДИКОВИНАМИ ВРОДЕ ОБЛЕПЛЕННЫХ СТРАЗИКАМИ БЕЙСБОЛОК ПОД ХОХЛОМУ, ВЕНЕЦИАНСКИХ МАСОК В КОКОШНИКАХ И МАТРЕШЕК С СЮЖЕТАМИ САЛЬВАДОРА ДАЛИ НА КРУГЛЕНЬКИХ БОКАХ.


ЕЩЕ ОДНА ДОСТОПРИМЕ-ЧАТЕЛЬНОСТЬ УГЛИЧА, НА ЭТОТ РАЗ ВПОЛНЕ ЖИВАЯ И ОЧЕНЬ НЕОБЫЧНАЯ, – КРИСТИНА, ХУДОЖНИК, ДИЗАЙНЕР И БЕЗДОМНАЯ ЧУДАЧКА ПО СОВМЕСТИТЕЛЬСТВУ, КОТОРАЯ, БЕЗУСЛОВНО, УКРАШАЕТ УЛИЦЫ ГОРОДКА.


звание Углич должен быть благо-дарен часовому заводу, который не так давно переквалифицировал-ся с массового выпуска на произ-водство дизайнерских изделий из благородных металлов, которые те-перь украшают прилавки самых па-фосных сувенирных лавок города.

Еще одна достопримечатель-ность Углича, на этот раз вполне живая и очень необычная, – Кри-стина, художник, дизайнер и без-домная чудачка по совмести-тельству, которая, безусловно, украшает улицы городка. Свои невероятные наряды Кристина придумывает и шьет сама, а затем выгуливает их на центральной на-бережной, мечтая среди толпы иностранных туристов встретить своего суженого – ни много ни мало принца Уэльского.

Впрочем, жизнерадостный китч – вполне обычное для Углича яв-ление. Особенно на туристических тропах. Базарчик, куда первым де-лом попадают все сошедшие с па-роходов, изобилует диковинами вроде облепленных стразиками бейсболок под хохлому, венециан-ских масок в кокошниках и матре-

шек с сюжетами Сальвадора Дали на кругленьких боках.

Вообще город старается под-строиться под нужды туристов: в глаза бросается обилие гостиниц, экскурсионных бюро и, конеч-но же, музеев. Их здесь ну очень много, буквально на любой вкус: музей водки («Витринные образ-цы продаются») и кукол; музей мифов и суеверий русского наро-да – с «почти живыми» упырями, страшными ведьмами и прочей не-чистью из воска («Особо впечат-лительным вход в музей опасен»); музеи городского быта и россий-ской гидроэнергетики – для особо любознательных.

Неплохо было бы организовать такой фотофестиваль в Воронеже или в одном из малых городов об-ласти: Острогожске, Боброве, Пав-ловске, Новохоперске… Они не менее интересны, чем Углич, но о них мало кто знает, кроме нас, во-ронежцев. Хорошо бы показать их профессиональным фотографам из Москвы, Питера, из разных ев-ропейских стран. После этого и мы обязательно увидим в них что-то новое и неожиданное. BTBT

УЭЛЬСКОГО В УГЛИЧЕ

ТУРИСТИЧЕСКИЕ ПРОСПЕКТЫ ПРЕПОДНОСЯТ УГЛИЧ КАК КЛАССИЧЕСКУЮ ГЛУБИНКУ. ДАЖЕ НЕ ГОРОД, А СКОРЕЕ ГОРОДОК – МАЛЕНЬКИЙ, УЮТНЫЙ, ВСЕГО-ТО ЧУТЬ БОЛЕЕ 30 ТЫС. ЖИТЕЛЕЙ, РЕЗНЫЕ НАЛИЧНИКИ И ОБИЛИЕ ДРЕВНИХ ЦЕРКВЕЙ.


80 ЛЕТ МУЗЕЮ ИМЕНИ КРАМСКОГО

Трудно представить ху-дожника, который был более типичен и одно-временно уникален для

своего времени, чем Михаил Нестеров.

Он родился 19 (31) мая 1862 года в Уфе в купеческой семье с религиозно-патриархальным укладом. Мать, Мария Михайлов-на (1823 – 1894), отличавшаяся богатой натурой и властным ха-рактером, происходила из елец-кого старинного купеческого рода Ростовцевых. Отец, Василий Иванович Нестеров (1818 – 1904), человек прямого и независимого характера, очень почитаемый в своем городе, занимался торгов-лей мануфактурными и галанте-рейными товарами. Однако по призванию он не был купцом, торговля не очень его увлекала, больше интересовался истори-ей и литературой, любил читать книги. К художественному талан-ту своего сына проявлял живой интерес, пристальное внимание и ободряющее участие, за что Не-стеров был ему признателен до конца своей жизни.

В 1877 году он поступил в Мо-сковское училище живописи, ва-яния и зодчества, где учился под руководством Василия Перова, любимого преподавателя, который оказал сильное влияние на ран-нее творчество художника. Прой-дя школу Перова, Нестеров еще в годы обучения создал ряд жанро-вых картин и, казалось, определил-ся как талантливый жанрист.

Однако вскоре после оконча-ния училища Михаил Васильевич круто меняет направление поисков. Он начинает интересоваться про-блемами веры, посещает монасты-ри, делает там подготовительные этюды.

В самом обращении, в сущно-сти, нет ничего необычного. Жар богоискательства, усиливающийся в русской культуре в конце XIX сто-летия, воспламенил души многих художников. Уникальность же не-стеровского дара стала очевидна лишь в конце 1900-х годов, когда уже были написаны «Пустынник», «Труды Сергия Радонежского»,

«Видение отроку Варфоломею», завершены росписи Владимирско-го собора в Киеве и церкви Алек-сандра Невского в Абастумане.

Оказалось, что, в отличие от многих своих современников, Не-стеров последовательно разра-батывает одну, духовную, тему, редкую и сложную. Не душа, а именно дух, его сила и спокой-ствие, его светлая мудрость за-няли все мысли художника. Иде-ал этого просветленного духа Нестеров видел в православии. Михаил Васильевич был глубоко верующим человеком. Эта его ду-ховная сущность, духовное богат-ство определяло и направление творчества.

Живопись Нестерова, если брать не церковные росписи, а его полотна, – это философские произведения, обусловленные мировоззрением и нравственным богатством художника.

Тонкая грань, разделяющая понятия «душа» и «дух», отде-лила этого мастера от многих других коллег и сделала Несте-рова уникальным. Не столько за счет своего живописного дара, сколько благодаря своей духов-ной силе и силе своих героев он сумел создать особый мир – мо-нашеской и старческой Руси, мир удивительно реальный и вме-сте с тем как бы бесплотный и легендарный.

Все творчество Михаила Не-стерова можно разделить на три четких, очевидных периода.

Первый – ранние годы, пока художник не обрел еще своего лица. Он находился под влиянием своего учителя Перова, во власти жанра. В этот период появляются забавные бытовые сценки – «За-давили», «После бани», «Домаш-ний арест», «Знаток».

Второй – собственно Несте-ров. Художник, подаривший нам свое особенное, но в то же время глубоко национальное, близкое,

родное видение мира. Все лучшее написано Михаилом Васильеви-чем в этот период. Появились вы-ражения: «нестеровская берез-ка», «нестеровская женщина», «нестеровское лицо». У Андрея Вознесенского скажем, встреча-ем строку: «Твой нестерпимо си-ний, твой нестеровский взор».

Третий – период после 1917 года. Судьбы больших художни-ков складывались по-разному. Куприн, Коровин, Серебрякова и многие другие оказались в эми-грации. Корин украшал мозаика-ми станции метро. Нестеров пи-сал портреты современников по своему строгому выбору. Конеч-но, и здесь он остался большим мастером. Нет ни одного портре-та, который Нестеров написал бы по заказу.

Одновременно мастер запе-чатлел образы монахов и пустын-ников, старцев-отшельников, мечтателей и печальных деву-шек. Все они предстают на фоне неброских русских пейзажей. Природа на картинах Нестерова всегда тиха и спокойна. Здесь не бушуют бури, не льют дожди, не грохочет гром, и ветер не качает деревьев. Голубизна неба без-мятежно чиста, прозрачна. Оди-нокие скиты, главы деревянных церквей на фоне неба – все это поддерживает ощущение проч-ной связи прошлого с настоящим.

В собрании Воронежского об-ластного художественного музея имени Крамского творчество Ми-хаила Нестерова представлено тремя произведениями – «Сказ-ка» (1921), «На Волге» (этюд), «Голова мужчины».

На примере этих картин мож-но говорить об особом несте-ровском пейзаже, нестеровских образах, его идеале духовного совершенства, заключенном в со-зерцании, тихом умилении, оди-ноком раздумье среди природы.

В последние десятилетия жиз-ни Нестеров увлеченно работал над воспоминаниями, которые в год его кончины вышли отдель-ной книгой под названием «Дав-ние дни». Издание было встрече-но с интересом и имело большой успех. Мастер кисти оказался также и мастером слова.

Умер художник в Москве 18 ок-тября в 1942 году. Местом его по-следнего упокоения стало Ново-девичье кладбище. BTBT

Лариса КИТАЕВА, старший научный сотрудник

ВОХМ им. И.Н. Крамского.

ТРЕВОГА СОВЕСТИПрирода души моей была отзывчива на все явления человеческой жизни,

но лишь искусство было и есть моим единственным призванием.

Вне его я себя не мыслю.М.В. НЕСТЕРОВ

М.В. Нестеров. М.В. Нестеров. «Сказка». 1921 год.«Сказка». 1921 год.

НА ПРИМЕРЕ ЭТОЙ КАРТИНЫ МОЖНО ГОВОРИТЬ ОБ ОСОБОМ НЕСТЕРОВСКОМ ПЕЙЗАЖЕ, НЕСТЕРОВСКИХ ОБРАЗАХ, ЕГО ИДЕАЛЕ ДУХОВНОГО СОВЕРШЕНСТВА, ЗАКЛЮЧЕННОМ В СОЗЕРЦАНИИ, ТИХОМ УМИЛЕНИИ, ОДИНОКОМ РАЗДУМЬЕ СРЕДИ ПРИРОДЫ.


Под

готовил Павел Л

ЕПЕН

ДИ

Н

РОДИЛИСЬ В СЕНТЯБРЕ

Десять лет назад, когда народный артист РФ, лауреат Госпремии РСФСР Юрий Кочергов отмечал свое 60-летие, состоялось еще

одно немаловажное событие – исполнилось 35 лет со дня начала его работы на сцене Кольцовского театра. Он был одним из тех любимцев местной публики, на спектакли которых многие годы собирался аншлаг.

Трудно было предположить, что уроже-нец Баку, работавший на производстве, за-очно окончивший всего лишь музучилище по классу фортепиано в Краснодаре, уча-ствовавший в работе местного народного театра, будучи первоначально всего лишь статистом у знаменитого в провинции ре-жиссера Михаила Куликовского, станет од-ним из тех, кто будет определять театраль-ную жизнь Воронежа.

Яркие работы в воронежской Драме, куда он впервые пришел в 1968 году, роли в «Ант-репризе» нашего Дома актера… Заме-нить Юрия Васильевича в этих ролях потом никто не смог. Три года прошло с тех пор, как артиста нет в живых.

Юрий Кочергов обладал уникальным даром притягивать к себе людей. Каждая встреча с ним – будь то сценический об-раз или повседневное общение (судьба по-дарила мне личное знакомство с Юрием

Васильевичем) – становилась для меня со-бытием. Умение Кочергова сделать прак-тически из каждой роли мини-шедевр вос-хищало. Если начать перечислять все его главные роли в различных постановках (а их около 80), то не хватит места на жур-нальной странице. Его талант был востре-бован всегда, при разных режиссерах и ху-дожественных руководителях театра. Что еще поражало в Юрии Васильевиче – его вокальные данные. Пел он так, что все по-том с восторгом спрашивали: «А вы слыша-ли, как поет Кочергов?».

Любимец публики рано ушел из жиз-ни. Он обладал сильным характером. Смог преодолеть тяжелую болезнь и вернуться на сцену. Но справиться с последовавшим позже другим недугом уже не сумел. Ар-тистов часто называют звездами. Юрий Васильевич для Воронежа был именно звездой.

70 ЛЕТ

ЮРИЙ КОЧЕРГОВ (10.9.1943 – 12.8.2010)

90 ЛЕТ 105 ЛЕТ

ГРИГОРИЙ БАКЛАНОВ (11.9.1923 – 23.12.2009)

МЕЕР ГЕРШТ (27.9.1908 – 1986)

чала рядовым на Северо-Западном фронте, затем – командиром взвода управления артиллерийской батареи на Юго-Западном и 3-м Украин-ском фронтах. Был ранен, контужен. Многие события той поры легли в основу произведений Бакланова. В 1951 году он окончил Литера-турный институт имени Горького. Первые повести о войне, которые принесли писателю известность, «Южнее главного удара» (вышла в 1957 году и была посвящена памяти его родного и двоюродного братьев – Юрия Фридмана и Юрия Зелкинда, погибших на войне) и «Пядь земли» (1959) подверглись критике. Бакланова обвиняли в «окопной правде» – в изображении войны глазами ее рядовых участников. Но в этом и было все то искреннее, честное, что ранее пытались замалчивать. Среди других книг писателя романы и по-вести «Мертвые сраму не имут», «Карпухин», «Навеки – девят-надцатилетние», «Меньший среди братьев», книга воспомина-ний и рассказов «Жизнь подаренная дважды»... Некоторые из произведений легли в основу популярных кинофильмов. Книги Бакланова переведены на многие языки и изданы в 30 странах мира.

С 1986 по 1993 год Бакланов работал главным редактором журнала «Знамя». В годы перестройки этот журнал опубли-ковал многие прежде запрещенные произведения, в том чис-ле «Собачье сердце» Михаила Булгакова, «По праву памя-ти» Александра Твардовского, «Верный Руслан» Георгия Владимова...

Последний раз в Воронеже Бакланов был в 1999 году. Когда же в 2008-м я поздравлял его с 85-летием, наш зем-ляк сетовал, что возраст и болезни не позволяют ему уви-деть город своего детства, поклониться могилам родите-лей. Григорий Яковлевич был полон творческих планов, работал над воспоминаниями. Кто мог тогда предполо-жить, что пройдет чуть больше года – и легендарного писателя не станет. Похоронили его в Москве на Трое-куровском кладбище.

Меер Гершт – человек, близкий эстетике Всево-лода Мейерхольда, шесть лет (с 1931 по 1937 год) проработавший режиссером московского Камерного театра под руководством Алексан-

дра Таирова, лауреат Госпремии СССР (в 1949-м), народный артист РСФСР (в 1960-м). А ведь могло случиться так, что

имя Гершта, как и многих его учителей, на долгие годы пре-бывало бы в забвении.

Но ему повезло. Он остался жив в страшные 1930-е годы и добился многого в своей профессии. Гершт появился на свет в

городе Себеже (на тот момент относился к Витебской губернии). Рано проявив интерес к театральному искусству, он, похоже, не

мыслил себя вне служения Мельпомене. Только в отличие от мно-гих режиссеров того времени не стал ориентироваться на актер-

ство, а сразу – в годы обучения в Ленинградском техникуме сцениче-ских искусств (курс знаменитого в те годы Сергея Радлова), который

окончил в 1930 году, – остановил свое внимание на режиссуре.Философичность и экспрессионизм были присущи Сергею Эрне-

стовичу. Подобные подходы к работе своего учителя взял на воору-жение и Меер Гершт. В дальнейшем Радлов гордился своим учеником,

считая его одним из самых ярких воспитанников.В 23 года Меер был режиссером в одном из популярных театров

Москвы – Камерном. Он многому там научился, Таиров относился к нему с уважением. Однако закрытие театра, да и явное нежелание Гер-

шта оставаться на вторых ролях привели к тому, что он стал одним из ведущих в те годы режиссеров провинции. На его пути были Челябинск,

Куйбышев, Горький… Дважды (с 1953 по 1956-й и с 1967 по 1969-й) Меер Абрамович был главным режиссером воронежской Драмы.

Дебютом на нашей сцене стал «Порт-Артур», в котором постановщику удалось наиболее полно представить свое умение создавать зрелищные,

многонаселенные спектакли. Позже были и другие постановки произведе-ний авторов русской и зарубежной классики, современных писателей (в том числе воронежцев – Локоткова и Кораблинова).

Уехав из Воронежа, Гершт осуществлял разовые постановки в театрах СССР, некоторое время работал в Ленинграде. В 1980-х в его жизни произошли ради-

кальные перемены. Он переехал жить в США, где и скончался в возрасте 78 лет.

Среди писателей, связанных с во-ронежской землей, Григорий Яковлевич был в пору моего дет-ства тем человеком, благодаря

произведениям которого я узнавал всю правду о Великой Отечественной вой-не. Его так называемая «лейтенантская проза» была истиной, прочувствован-ной автором на собственной коже.

Григорий Фридман (такова его настоящая фамилия) родился в Во-ронеже в семье служащего и вра-ча. В 12 лет мальчик осиротел. В 1941 году 17-летним доброволь-цем ушел на фронт. Воевал сна-


ИМЕНА И ДАТЫ

Вячеслав ВОЛДОЧИНСКИЙ

Первая и довольно удач-ная попытка показать многообразие местных талантов была предпри-

нята районной межпоселенческой центральной библиотекой в про-шлом году в дни празднования 360-летия города.

Тогда изюминкой мероприятия стало участие в нем гостей из Бело-руссии, среди которых была Алев-тина Мицкевич – невестка извест-ного поэта-классика Якуба Коласа. Гостей из ближнего зарубежья в Острогожск привело желание про-должить знакомство с тогдашним главным редактором районной газеты, поэтом, членом Союза пи-сателей России Василием Кулико-вым. По признанию Алевтины Ти-мофеевны, стихотворные сборники острогожца очаровали ее.

На нынешнем фестивале гостей ни из дальнего, ни из ближнего зарубежья не было, даже другие регионы России представлены не были, зато воронежцы, бобровцы, лискинцы, репьевцы и с творче-ством своих соседей познакоми-лись, и себя достойно показали. Общение получилось каким-то свойским, домашним. Разноцветье выразилось в присутствии твор-цов разного возраста, разных сфер, разных жанров, разного уровня мастерства.

Программу хозяев фестива-ля составили песни в исполнении острогожского хора и ансамбля из села Коротояк «Донские зори», стихи членов литературно-музы-кального объединения «Остро-гожские родники». Воронеж представил дуэт Сергея Гребенни-кова и Анны Митт, Репьевку – се-мья бардов Игорь и Елена Горяи-новы, Бобров и Лиски – поэты.

Хотя формально фестиваль был посвящен Году охраны окру-жающей среды, разговор больше шел о том, что природа Остро-гожска обладает каким-то вол-шебным воздействием на творче-ские натуры. Поскольку примеров этого воздействия приводилось много, спорить с высказанным несколько раз утверждением ни-кто не стал. Никто не возражал и против необходимости охранять окружающую среду, в том числе творческую. BTBT

РАЗНОЦВЕТНОЕ ВОЛШЕБСТВО

Тоненькая, но какая емкая книга стихов Людмилы Бахаревой! Исповедь одинокой, гордой и несломленной души. Убеди-тельный монолог поэтического таланта. Сдержанность чувств и зрелость мысли. Два раздела: «Стихи последних лет» и

«Стихи разных лет», вызывающие щемящее чувство сопричастности, сопереживания. Поколение детей войны, чье детство сгорело в ее огне, чьи отцы и матери у многих погибли – одни на войне, другие – в тылу. И на старость нашу пришлась эпоха перестроечного бедлама и потерь, в числе которых потеря веры и надежды, живших в нас даже в самые тяжкие годы войны.

И лишь цунамицарствует над намитак говорит об этом времени Людмила Бахарева и продолжает:Ни алиби и ни улика,Но потрясающе безлико.Все лишь – преддверье пустоты.Ну что же, дожилась и ты…Раздел «Стихи разных лет» – строки о родном и сокровенном, о тех

годах, где главенствовали совесть, взаимовыручка, участие в чужой беде, доброта и честность. Это стихи о военном времени, с которым совпало детство поэта.

Вот берущее за душу стихотворение «Ленька. 1944 год» о вывезен-ном из блокадного Ленинграда мальчишке.

На станции Елец я крала уголь.Не для себя, для друга.Хотите, я вам расскажу о нем –Мальчишке в голубой девчачьей шубе,Солдатским подпоясанной ремнем…

***А он молчал, сцепивший пальцы туго,И даже не смеялся, чертов сын,Когда я маленьким кусочком угляСебе чертила брови и усы.Но вот однажды, щепок настругав,Он вдруг сказал, спокойствием пугая:– У нас был в Ленинграде попугай.В сорок втором мы… съели попугая.Какая боль от этой блокадной правды, но и

какое светлое чувство от присутствия рядом с горькой памятью доброты, понимания, желания помочь.

О войне писали многие поэты. Но только у поэтов-фронтовиков и поэтов – детей войны стихотворения, написанные на 10 – 15 лет поз-же, дышат той правдой и трагизмом времени, которому они причаст-ны, в котором им довелось жить. Таковы стихи Людмилы Бахаревой «У портрета отца», «Десантница» и многие другие из ранее изданных книг. Но во втором разделе книги много и лирических стихотворений. Однако это не просто лирика, это лирика философского склада, когда рядом с ощущением красоты природы, счастья любви, горечи разлуки, неповторимости и краткости земного бытия соседствует четкая выно-шенная мысль поэта.

Как у всего живого в этом мире,у русских слов есть тоже праздник свой.И разве внемлет болтовне пустойкто хоть однажды был на этом пире?Тоненькая книжечка, 81 стихотворение. Но какие стихи! Зрелость

таланта. С горечью и ностальгией, с печалью о скоротечности жизни, но и с надеждой и с великой радостью о том, что есть цветы и музыка, верность и любовь, поэзия Пушкина.

И вне страха, вне злобы и ревности,однозначны на все времена,есть высокие в мире потребности,для которых душа создана.

Михаил КАМЕНЕЦКИЙ, поэт, член Союза российских писателей. BTBT

ПРАЗДНИКРУССКИХ СЛОВ

ОБЩЕНИЕ ПОЛУЧИЛОСЬ КАКИМ-ТО СВОЙСКИМ, ДОМАШНИМ. РАЗНОЦВЕТЬЕ ВЫРАЗИЛОСЬ В ПРИСУТСТВИИ ТВОРЦОВ РАЗНОГО ВОЗРАСТА, РАЗНЫХ СФЕР, РАЗНЫХ ЖАНРОВ, РАЗНОГО УРОВНЯ МАСТЕРСТВА.

В ОСТРОГОЖСКЕ ЛИТЕРАТУРНЫЙ ФЕСТИВАЛЬ «РОДНОГО КРАЯ РАЗНОЦВЕТЬЕ» СТАНОВИТСЯ ТРАДИЦИОННЫМ

Выступает дуэт из Репьевки.Выступает дуэт из Репьевки.


В РИФМУ

«ТАК КРАТОК ЧАСНЕУЛОВИМОГО ОБЩЕНЬЯ…»

* * *В тринадцать нам сказал

слепой учитель: – Вы «Правду» не читайте, в «Правде» – ложь. «Известия» читайте,

но учтите: и там порой ответа не найдешь... Какое в школе

поднялось волненье! Кто только на уроках не бывал! Его не посадили (воевал!), но просто подвели

под увольненье. Но то – провинция.

А вот в столице увидела совсем другой расклад. И строгие учительские лица, настроенные на особый лад. И кибернетика,

и сессия ВАСХНИЛ, и генералы – в час

перед расстрелом. И те, кто в воркутинских

шахтах гнил – все вдруг предстало:

в частности и в целом. Что было – было. Плакать не годится над тем, что состоялось,

что ушло. Но, чтоб свежо познать добро

и зло, – осталось только

заново родиться.* * *

Сперва растерянность, потом – вина: «Не удержала, не спасла, не разглядела». И как-то необычно оробела, познавши одиночество сполна. И если ночь особенно глухая – терзает грудь истерика сухая. И – пустота.Под взглядом жизни резким не спрятаться – реви иль не реви. И столько лет поговорить мне не с кем «о Шиллере, о славе, о любви».

ВЛИЯНИЕВлиянье СМИ, влияние Луны, вселенных совокупное влиянье, давление неведомой родни, воздействие Поста и Возлиянья.

И все – на этом крошечном отрезке,

что жизнью именуют навсегда. И никуда не денешься от резких лучей, пронзивших дни и города.

Коль неизбежно – так бери побольше

Луны, родни, вселенского поста. Осилишь ли? На это воля Божья, но поневоле доживешь до ста.

* * *«Словами книг...»Н. ГумилевЯ ничего такого не сказала, я просто попыталась напрямик средь многошумной

суеты вокзала все объяснить, прости,

словами книг.

В портфеле у меня лежал Белинский,

и не было бумаги ни клочка. Тогда, давно, ты стал

почти что близким. Пожатия ждала твоя рука.

И ничего тогда я не сказала. Но было все понятно нам двоим. Из книги вырвав лист, я написала: «Белинский был

особенно любим...»* * *

А.П. ЧеховуЛюби латынь и древнегреческий, они безмерно велики. Но гимназистами развенчаны прекраснейшие языки.

В том беликовском негативе им лишь иронией платили. Взгляни: повсюду их следы. Их разве не заметил ты?

Вот новогреческий словарь. Мне автор словаря знакомый: там, в Кобулетти,

в щедром доме, с подругой гостевали встарь.

И был «Сиртаки» – страстно-нежный –

свободный, как глоток вина. На Черноморском побережье жила эгейская волна.

Да и латынь совсем не призрак. И восхищал меня не раз о юных Пираме и Тисбе ароматический рассказ.

И даль времен совсем близка. И через виды и долины – «Квоускве тандем, Катилина?..» – надмирный голос. ...И тоска.

КОРОТКИЙ ДИАЛОГ– Говорят, нас

ожидает Апокалипсис. Ну, а я пророков этих не пойму. Потому покамест не покаялась,не простилась,

не простила никому.

Но пока не наступило это страшное,

надо нынче многое решить. И судьбину ни о чем

не спрашивая, дай нам Бог немного погрешить.

– Не спеши! Наступит не сегодня судный день. Не кайся и не мсти.А сейчас, чтобы

дышать свободней, ты, на всякий случай,

всех прости.

Забвенно все. История проста.Но я клянусь, что не забудуни желтого лица Иуды,ни крови, стынущей

в расщелинах Креста.

АВГУСТНеделя августовских персеид – паденье звезд

в созвездии Персея. Срединный август тем

и знаменит, что звезды оставляют

свой зенит, над девятью планетами рассеясь. И это суховатое тепло, вдыхаемое яркими ночами, и это солнце –

будто сквозь стекло, и дней моих спокойное начало – мое рожденье – это времена моей страды, моей

большой путины.И ультразвуки издает струна нагретой предосенней

паутины.* * *

Не осуждай своих детей – они врожденные страдальцы за нас, отцов и матерей, за тех, кто был и будет дальше.

Не осуждай. Но лишь взгляни: мы в них вложили

столько фальши, что не избыть в живые дни, и даже в те, что были раньше.

Не осуждай! Ведь что вокруг? Родные ветви зеленеют. А зеркала твои, мой друг, с годами все-таки мутнеют.

Не осуждай! Так краток час неуловимого общенья! И жизни, приютившей нас, так незаметно сокращенье...

СТИ

ХИ

ЛЮ

ДМ

ИЛ

Ы БА

ХА

РЕВОЙ

Владимир Манюхин. «Если наступит Апокалипсис».Владимир Манюхин. «Если наступит Апокалипсис».

ре

клам

ар

екл

ама

ре

клам

а

Воронежский телеграф № 165

Documents

Transcript of Воронежский телеграф № 165