ŒÕ¿À‹Õ¿ﬂ » Ã≈∆ƒ”Õ¿—ŒƒÕ¿ﬂ ŒÕŒÃ»/74543/08.pdf · щего...

—≈√»ŒÕ¿À‹Õ¿fl » Ã≈∆ƒ”Õ¿—ŒƒÕ¿fl › ŒÕŒÃ» ¿

* Статья подготовлена при поддержке РФФИ, проект № 16-06-00032. Лавровский Б. Л., Горюшкина Е. А., Позднякова И. В., Спиридонова Е. В., Федоров А. А. Современная политика сплочения в ЕС: замыслы и итоги // Мир экономики и управления. 2018. Т. 18, № 1. С. 96–113. ISSN 2542-0429. ÃËр ˝ÍÓÌÓÏËÍË Ë ÛÔр‡‚ÎÂÌËˇ. 2018. “ÓÏ 18, № 1 © ¡. À. À‡‚рÓ‚ÒÍËÈ, ≈. ¿. √Óр˛¯ÍËÌ‡, ». ¬. œÓÁ‰ÌˇÍÓ‚‡,

≈. ¬. –ÔËрË‰ÓÌÓ‚‡, ¿. ¿. ‘Â‰ÓрÓ‚, 2018

УДК 332.142 JEL О52 DOI 10.25205/2542-0429-2018-18-1-96-113

Б. Л. Лавровский 1, 2, Е. А. Горюшкина 1, 3, И. В. Позднякова 1, 2

Е. В. Спиридонова 2, А. А. Федоров 1

1 Институт экономики и организации промышленного производства СО РАН

пр. Акад. Лаврентьева, 17, Новосибирск, 630090, Россия

2 Новосибирский государственный технический университет пр. К. Маркса, 20, Новосибирск, 630073, Россия

3 Новосибирский государственный университет ул. Пирогова, 1, Новосибирск, 630090, Россия

[email protected]

СОВРЕМЕННАЯ ПОЛИТИКА СПЛОЧЕНИЯ В ЕС:

ЗАМЫСЛЫ И ИТОГИ * Статья посвящена отдельным аспектам региональной политики в ЕС. Исследуются ее теоретические и мето-

дические предпосылки, место в общей идеологии сплочения. Текущие итоги европейской политики выравнива-ния оценены с использованием показателя ВВП на душу населения в 1995–2003 и 2004–2015 гг. На первый взгляд намерения и цели европейской политики сплочения не остаются декларативными, процессы сближения стран по экономическим критериям набирают силу. Об этом свидетельствуют, в частности, результаты подтягивания новых восточноевропейских стран – членов ЕС к среднему уровню. Между тем формальные количественные оценки из арсенала математической статистики заставляют с осторожностью говорить о процессах конвергенции как о реальности. Во всяком случае некоторые системные индикаторы вариации не свидетельствуют о тенденци-ях выравнивания. У Европейской Комиссии есть понимание ограниченности возможностей интегральных инст-рументов полно и адекватно учесть и описать все многообразие конкретных ситуаций.

Ключевые слова: Европейский Союз, бюджет, выравнивание, структурные фонды, региональная политика. Постановка вопроса Региональная политика последних лет в РФ представлена двумя подходами. Один из них

характеризуется точечными (адресными) решениями с акцентом на территории опережаю- щего развития, особые экономические зоны, а также регионы, которые, по мнению Центра, нуждаются в особом внимании и контроле. Острая практическая необходимость в «простран- ственном взгляде» вынуждает государство вводить в федеральные целевые программы ре- гиональные аспекты, как это сделано, например, с 2017 г. по отношению к «дальне- восточным разделам».

À‡‚рÓ‚ÒÍËÈ ¡. À. Ë ‰р. –Ó‚рÂÏÂÌÌ‡ˇ ÔÓÎËÚËÍ‡ ÒÔÎÓ˜ÂÌËˇ ‚ ≈–: Á‡Ï˚ÒÎ˚ Ë ËÚÓ„Ë 97

Другой подход – системный, при котором решения касаются всей территории страны. Ос-новным содержанием этого подхода является стратегия пространственного выравнивания. При этом предполагается, что разброс показателей налогового потенциала, душевого ВРП между субъектами РФ, не говоря уже о муниципальных образованиях, настолько велик, что ставить вопрос об их выравнивании бессмысленно. Поэтому практическая политика про-странственного развития как система сводится к выравниванию показателя бюджетной обес-печенности регионов. Хотя необходимость развития налогового потенциала систематически провозглашается с самых высоких трибун, фактически политика сглаживания региональных различий сводится к борьбе с последствиями, но не их фундаментальными причинами со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Между тем Европейский Союз (ЕС) накопил уникальный в мировой практике опыт, свя-занный с попыткой сознательного выравнивания уровней социально-экономического разви-тия разных стран и регионов, приоритетом общих наднациональных целей над частными за счет известного ущемления краткосрочных интересов одних стран в пользу других. Принципиальная особенность практической политики ЕС, направленной на «преодоление диспропорций между уровнями развития различных регионов и отставания наименее благо-получных регионов» состоит в том, что она изначально сконцентрирована на базовых эконо-мических показателях. Фокус этой политики – подтягивание регионов и стран с относитель-но низким значением душевого ВВП к среднему уровню.

Обзору политики сплочения ЕС посвящена богатейшая литература. Самая разнообразная информация, в том числе на русском языке, – от истории региональной политики, европей-ской региональной политики как источника вдохновения для стран, которые не входят в ЕС, до аналитики, конкретных данных о распределении ресурсов между странами, регионами, направлениями – сконцентрирована на сайте Европейской Комиссии 1. Среди крупных работ в новейшей научной отечественной литературе следует выделить две монографии ИМЭМО РАН [1; 2], аналитическую записку МГИМО [3], а также монографию 2012 г. [4]. Опублико-вана обширная рекомендуемая литература к лекциям профессора Франка Дельмартино по истории европейской интеграции до середины «нулевых» годов 2.

В некоторых из указанных источников и ряде других ставится вопрос о том, насколько меры этой политики оказываются эффективными, удается ли ее осуществить вообще; на-сколько политика сплочения достигла той долгосрочной цели, которая ей присуща по опре-делению, – преодолние межтерриториальных контрастов в уровне экономического раз- вития.

В мировой литературе для оценки процессов конвергенции, в том числе в ЕС, часто ис-пользуют традиционные математико-статистические индикаторы, например коэффициент вариации, либо модельные конструкции (абсолютную (безусловную) и условную -конвер- генцию, -конвергенцию и др.).

В этой связи обратим внимание на обоснование тезиса, состоящего в том, что экономиче-ская интеграция является определяющим фактором конвергенции доходов [5–7]. Приведены убедительные доказательства конвергенции доходов между странами ЕС-15 [8–10]. Некото-рые исследователи в качестве важного обстоятельства отмечают также наличие дивергенции по отдельным индикаторам, в частности показателям безработицы между регионами одной и той же страны [11]. Кроме того, исследуются разнообразные аспекты общеевропейской политики, такие, скажем, как реализация стратегических целей Европы 2020 в странах ЕС-28 [12], процессы конвергенции финансовых показателей ЕС [13] и др.

В настоящей работе сделана попытка охарактеризовать актуальные направления и объемы распределения средств региональной политики в системе структурных характеристик теку-щего бюджета ЕС, а также оценить ее результаты на базе анализа ВВП в расчете на душу на-селения.

1 Сайт Европейской Комиссии. URL: https://ec.europa.eu/; https://eeas.europa.eu/ru/eu-information-russian_ru/; EU

annual budget. URL: http://ec.europa.eu/budget/annual/index_en.cfm?year=2016/. 2 История европейской интеграции. URL: www.eurocollege.ru/fileserver/files/Delmartino_bibliography-rus.doc+

&cd=9&hl=ru&ct=clnk&gl=ru/.

98 —Â„ËÓÌ‡Î¸Ì‡ˇ Ë ÏÂÊ‰ÛÌ‡рÓ‰Ì‡ˇ ˝ÍÓÌÓÏËÍ‡

Методологические и методические основы региональной политики ЕС В Европейском Союзе доминирует концепция, связанная с необходимостью поощрения

экономического и социального сплочения стран и регионов для наиболее гармоничного раз-вития всего сообщества: «Европейская политика регионального развития базируется на по-литическом принципе, в соответствии с которым более богатые страны и регионы должны проявлять солидарность с более бедными странами и регионами, а также на экономическом принципе, в соответствии с которым более низкие объемы производства в бедных странах-участниках и регионах… представляют собой потерю потенциала и возможности для Евро-пейского Союза в целом. Инвестиции в современную инфраструктуру и инновационную дея-тельность, более качественное образование и профессиональная подготовка для людей в сла-бых регионах… расширяют экономический потенциал всех стран-участников. В то же время политика сближения помогает поддерживать консенсус…» [14].

В дополнение к более тесному политическому и экономическому союзу «экономическая и социальная сплоченность» была провозглашена в качестве одной из задач, стоящих перед сообществом. «Сплоченность» определялась как обеспечение достаточно высокого уровня доходов, конкурентоспособности и занятости. Социальная солидарность достигается путем уменьшения неравенства, касающегося занятости, социальных возможностей и ликвидации нищеты. В соответствии с этой доктриной чрезмерные региональные различия должны быть сокращены. Проводником и инструментом гармонизации и выравнивания выступают меры так называемой «структурной» и региональной политики [15; 16].

Методологические принципы осуществления региональной политики. 1. Надежная законодательная основа, дополненная подробными рабочими директивами;

последовательность и прозрачность. 2. Долгосрочный характер. Целесообразнее оказывать помощь регионам, где осуществля-

ются структурные изменения, чем субсидировать пострадавшие отрасли экономики или про-изводства; оказывать поддержку инвестициям, чем продолжительному субсидированию.

3. Рыночная ориентация региональной политики. Инициативы региональной политики направлены, как правило, на усовершенствование структуры рыночных отношений и не вхо-дят в противоречие с ними.

4. Пространственная направленность. Четкость и обоснованность критериев при выборе проблемных регионов.

5. Скоординированный политический подход. Участие в решении региональных задач на-циональных министерств и ведомств, организаций регионального уровня, частного сектора экономики, а также структур Европейской Комиссии.

Методические инструменты, которые используются для реализации региональной поли-тики, имеют разное значение для различных стран, и их относительная важность меняется во времени 3. Различают пять классов таких инструментов:

средства сдерживания размещения новых предприятий в перенаселенных районах; пространственное распределение экономической деятельности государства; финансовое стимулирование компаний; создание инфраструктуры; «мягкие» меры стимулирования развития. Значение прямой экономической деятельности государства в качестве инструмента ре-

гиональной политики снижается в связи с сокращением общественного сектора в экономике. Оставшиеся три инструмента – финансовое стимулирование, предоставление инфраструкту-ры и «мягкие» меры стимулирования – используются в большинстве стран ЕС. Финансовое стимулирование заключается в том, чтобы заинтересовать фирмы в инвестировании в про-блемных регионах. Рычаги – дотации, кредиты, финансовые льготы, субсидии в связи с соз-данием рабочих мест и т. п.

3 Дуглас Юилл. Исследовательский центр европейской политики, Шотландия. Основные характеристики ре-

гиональной политики: европейский опыт. Рабочие материалы.


Одновременно существует более широкая поддержка развития бизнес-среды в проблем-ных регионах, адресованная не конкретным фирмам, а скорее всем фирмам данного региона, имеющая целью улучшить условия ведения бизнеса. Такие меры могут заключаться в созда-нии физической инфраструктуры в комбинации с «более мягкими» элементами инфраструк-туры: информационные сети, консалтинг, образование, научные исследования, технические разработки.

Содержание региональной политики в ЕС (при всех ее особенностях в разных странах) состоит из двух взаимосвязанных стадий:

идентификация ареалов, которые по ряду параметров лишены преимуществ; принятие особых мер по компенсации обнаруженного пространственного неблагопо-

лучия. На европейском уровне региональная политика сфокусирована главным образом на не-

благополучных в европейском контексте ареалах (что подчас распространяется на целые страны) и проводится лишь с 1988 г. До этого региональная политика ЕС заключалась в ос-новном в частичной компенсации странам – членам ЕС средств, затраченных ими на разви-тие ими же выбранных ареалов. С 1988 г. региональная политика ЕС стала использовать конкретные инструменты и специальную систему выделения проблемных территорий в со-ответствии с принятой в ЕС типологией.

С целью идентификации проблемных ареалов на всей территории ЕС была сформирована специальная схема территориальных единиц «сверху вниз» NUTS. Региональная классифи-кация строилась в принципе для обеспечения сопоставимости всех стран – членов ЕС. Ее особенностью является то, что она основана, скорее, на институциональном делении (т. е. административно-территориальных единицах), нежели функциональных различиях. По дан-ным Евростата 4, по состоянию на 2013 г. в 28 странах Европейского союза было 126 регио-нов NUTS 1-го уровня, 304 – 2-го и 1 370 – 3-го уровня 5.

Конкретные критерии для определения проблемных ареалов и уровни региональной клас-сификации зависят от того, какая именно задача региональной политики решается. Напри-мер, в конце 1990-х – начале 2000 гг. к приоритетным направлениям региональной политики в ЕС относились, в частности:

содействие развитию и реструктуризации отсталых регионов (задача 1); поддержка ареалов, столкнувшихся со структурными трудностями в промышленности,

в том числе в связи с ее конверсией (задача 2). В контексте задачи 1 наиболее приемлемым или, по крайней мере, лучшим из имеющихся

посчитали значение ВВП. Регионы, где ВВП на душу населения, измеряемый на базе парите-тов покупательной способности, за последние три года составляет менее 75 % от средней ве-личины по сообществу, входят в список проблемных.

В случае задачи 2 система выделения проблемных территорий включала три этапа: Европейская Комиссия устанавливает «потолок» численности населения для каждой

страны – члена ЕС и выявляет регионы, которые она считает приоритетными на уровне со-общества;

в рамках заданных ограничений страны – члены ЕС вырабатывают свой перечень ареа-лов;

Комиссия (в тесном сотрудничестве с каждой страной – членом ЕС и надлежащим об-разом учитывая национальные приоритеты) составляет перечень регионов, соответствующих задаче 2.

Итак, идентификация проблемных ареалов применительно к задаче 2 осуществляется на уровне отдельных стран – членов ЕС, хотя и в пределах определенных параметров. Ос-новным критерием является уровень региональной безработицы (за последние три года этот уровень выше среднего по сообществу). Одновременно учитываются некоторые другие пока-

4 Евростат. URL: http://ec.europa.eu/eurostat/ramon/nomenclatures/index.cfm?TargetUrl=LST_CLS_DLD&Str

Nom=NUTS_2013L&StrLanguageCode=EN&StrLayoutCode=HIERARCHIC# 5 Для сравнения: по состоянию на начало 2008 г. в 27 странах ЕС было 96 регионов NUTS 1-го уровня, 271 –

2-го, 1 303 – 3-го уровня [2].

100 —Â„ËÓÌ‡Î¸Ì‡ˇ Ë ÏÂÊ‰ÛÌ‡рÓ‰Ì‡ˇ ˝ÍÓÌÓÏËÍ‡ затели, в частности плотность населения. Для сельских ареалов использовались другие кри-терии.

Что касается упомянутых выше параметров ЕС, то ключевым из них является предельная численность населения, охватываемого инструментами региональной политики. Идея ис-пользования этого параметра очевидна: сузить пространство, на которое распространяется поддержка. Все страны ЕС получили соответствующие квоты в зависимости от регионально-го душевого ВВП и региональной безработицы.

Признаки выделения и характеристики проблемных ареалов, например, к концу 1990-х гг. представлены в табл. 1.

Таблица 1

Признаки выделения и характеристики проблемных ареалов

Задачи (цели)

Уровень

форми-

рования крите-

риев

выделения

Ключевые критерии

Предельны

й

охват населения,

%

Общ

ее число

регионов

, среди

которы

х проис-

ходит отбор

Уровень

региональной

классификации

1. Содействие разви-тию и реструктури-зации отсталых ре-гионов

ЕС

Значение ВВП на душу населения за последние три года составляет менее 75 % от средней величины по сообществу

22 206 2-й

2. Поддержка ареа-лов, столкнувшихся со структурными трудностями в про-мышленности, в том числе в связи с ее конверсией

Нацио-нальный

ВРП на душу населе-ния меньше 85 % либо безработица больше 115 % от националь-ной средней величины

18 1 031 3-й

Источник: Дуглас Юилл. Исследовательский центр европейской политики, Шотландия. Основные характери-

стики региональной политики: европейский опыт. Рабочие материалы. Охват населения ареалов – реципиентов помощи весьма дифференцирован по странам. «Чисто арифметическое» решение проблем типологизации ареалов не существует. В ЕС

результаты любой типологизации должны быть приняты или получить одобрение на уровне Комиссии, национальном и региональном уровнях, отсюда следует потребность включать в процесс политические компоненты. Поэтому четкие количественные критерии выделения проблемных ареалов систематически дополняются «политическими предохранительными клапанами» для того, чтобы гарантировать их принятие странами – членами ЕС.

Для решения задач региональной политики европейского уровня были сформированы так называемые структурные фонды. Деятельность этих фондов базируется на следующих клю-чевых принципах:

концентрация ресурсов в наиболее нуждающихся регионах; финансирование рассматривается скорее как долгосрочная программа, а не как однора-

зовый проект; установление отношений партнерства между Европейской Комиссией, национальным

правительством и региональными (местными) властями;


принцип дополнительности, когда финансирование на уровне ЕС дополняет, а не заме-няет собой ресурсы, ассигнуемые на национальном уровне;

принцип субсидиарности, при котором управление ресурсами осуществляется на са-мом нижнем в зависимости от ситуации административном уровне;

контроль и оценка. Первым действенным инструментом наднациональной региональной политики ЕС стал

созданный в 1972 г. Европейский фонд регионального развития (ЕФРР). На первый период деятельности ЕФРР (1975–1977 гг.) были предусмотрены ассигнования, составившие 4 % расходов общего бюджета сообщества. В период 1989–1993 гг. расходы на региональную политику составили уже 20 % бюджета, а в 1994–1999 гг. – 30 % [2].

Общий принцип соотношения рыночных механизмов и государственной поддержки: лю-бая помощь, предоставляемая государством – членом ЕС с использованием государственных ресурсов, в какой бы то ни было форме, которая искажает или угрожает исказить конкурен-цию посредством поощрения каких-либо предприятий или производства каких-либо товаров, должна считаться несовместимой с общим рынком в той мере, в какой она влияет на торго-вые отношения между странами – членами ЕС. При этом указываются виды помощи, кото-рые де-юре являются исключением из общего запрета.

Общая идея изменений политики уже к началу «нулевых» годов может быть охарактери-зована как ужесточение правил. Поддержка регионального развития оказывается регионам, где проживает 35–40 % населения (вместо 51 % ранее). Ни одна страна ЕС, в том числе его новые члены, не будет получать региональную помощь, превышающую 4 % своего ВВП.

Некоторые характеристики политики сплочения в 2014–2020 гг. Текущий многолетний финансовый план на 2014–2020 гг. является пятым по счету в ис-

тории европейской интеграции. Первый был принят в 1988 г. на 1988–1992 гг., второй был рассчитан на 1993–1999 гг. Третий план относился к периоду 2000–2006 гг., следующий охватывал 2007–2013 гг. (принят в 2006 г.) [17].

Максимум бюджетных ассигнований (commitment appropriations) в рамках многолетней финансовой программы (МФП) на 2014–2020 гг. установлен на уровне 959,9 млрд евро, что на 3,39 % меньше МФП на 2007–2013 гг.

Доходы и расходы бюджета ЕС иллюстрируют масштабы перераспределения доходов бо-гатых стран (доноров) в пользу относительно бедных членов ЕС (реципиентов). Проиллюст-рируем на примере данных 2015 г. разницу между расходами бюджета ЕС по каждой стране (operating expenditure, excluding administration) и скорректированным «национальным взно-сом» в бюджет (adjusted ‘national contribution’), рассчитанную по определенной формуле (табл. 2). Если разница отрицательная, это означает, что страна является донором бюджета, т. е. ее взнос превышает причитающуюся этой стране квоту расходов, и наоборот.

Наиболее крупными (чистыми) донорами бюджета ЕС в абсолютном выражении являются Германия и Соединенное Королевство, за ними со значительным отрывом – Франция, Ни-дерланды, Италия, Швеция. В относительном выражении поддержка каждой из этих стран в рамках политики сплочения не превосходит полпроцента своего валового национального дохода.

Польша является наиболее крупным (чистым) «потребителем» европейских ресурсов – почти 9,5 млрд евро. Далее следуют Чешская Республика, Греция, Испания, Венгрия, Румы-ния, Словакия – примерно от 3 до 5,5 млрд евро. Из этих стран-реципиентов в относительном выражении более остальных выиграли Чешская Республика, Венгрия, Словакия – около че-тырех и более процентов; меньше других – Испания (0,42 %). Для Польши выигрыш соста-вил 2,31 %.

На деятельность структурных фондов в 2014–2020 гг. предусмотрено 325,1 млрд евро (в ценах 2011 г.) в сравнении с 355,8 млрд евро в предыдущей программе (2007–2013 гг.) [18]. Столь существенное сокращение расходов на региональную политику свидетельствует, по-видимому, о некоторой смене приоритетов в политике ЕС.


Таблица 2 Отклонение квоты расходов

от национального взноса в бюджет ЕС (operating budgetary balance) в 2015 г.

Страна Млн евро % от валового

национального дохода Бельгия –1 387,8 –0,33 Болгария +2 279,4 +5,33 Чешская Республика +5 699,4 +3,77 Дания –790,4 –0,29 Германия –14 306,8 –0,46 Эстония +242,9 +1,21 Ирландия +349,3 +0,19 Греция +4 934,0 +2,80 Испания +4 527,4 +0,42 Франция –5 522,5 –0,25 Хорватия +226,7 +0,52 Италия –2 638,7 –0,16 Кипр –23,4 –0,13 Латвия +759,4 +3,12 Литва +540,3 +1,51 Люксембург –94,0 –0,27 Венгрия +4 636,5 +4,38 Мальта +31,7 +0,37 Нидерланды –3 695,2 –0,54 Австрия –851,1 –0,25 Польша +9 483,1 +2,31 Португалия +981,2 +0,56 Румыния +5 154,5 +3,27 Словения +578,9 +1,51 Словакия +3 095,1 +4,07 Финляндия –488,3 –0,23 Швеция –2 200,2 –0,48 Великобритания –11 521,4 –0,46 ЕС 0 0

Источник: EU budget 2015 Financial report. URL: http://ec.europa.eu/budget/financial re-

port/2015/lib/financial_report_2015_en.pdf|

В целом за 2014–2020 гг. на наднациональную региональную политику ЕС (экономиче-ская, социальная и территориальная сплоченность) предусмотрены ассигнования, состав-ляющие 33,9 % общих расходов бюджета. Единственная статья бюджета ЕС с чуть более вы-соким уровнем расходов – это «Устойчивый рост: природные ресурсы» (38,8 %) [19].

Фактические расходы на региональную политику по отношению к бюджету и валовому национальному доходу (GNI) стран ЕС за последние 15 лет приведены на рис. 1.

Видимо, не будет большой ошибкой утверждать следующее. При всех острых дискуссиях, предшествующих принятию очередного бюджета ЕС, параметры расходов на региональную политику остаются в плане стратегии более-менее постоянными. По отношению к бюджету ЕС объем расходов стремится к 35 %, по отношению к величине валового национального дохода ЕС – к 0,3 %. Резкое, как может показаться, сокращение расходов в 2014–2015 гг.

À‡‚рÓ‚ÒÍËÈ ¡. À. Ë ‰р. –Ó‚рÂÏÂÌÌ‡ˇ ÔÓÎËÚËÍ‡ ÒÔÎÓ˜ÂÌËˇ ‚ ≈–: Á‡Ï˚ÒÎ˚ Ë ËÚÓ„Ë 103 явилось, с одной стороны, реакцией на некоторый «перехлест» в 2011–2013 гг., с другой – следствием приятых стратегических решений.

Прежде чем охарактеризовать актуальные направления и объемы распределения средств региональной политики на 2014–2015 гг., оценим ее место в системе структурных характери-стик текущего бюджета ЕС. Расходы бюджета включают девять направлений, среди которых «Конкурентоспособность для роста и занятости», «Экономическая, социальная и территори-альная сплоченность», а также «Устойчивый рост: натуральные ресурсы» концентрируют более 85 % всей расходной части бюджета (табл. 3). В свою очередь, раздел «Экономическая, социальная и территориальная сплоченность» включает пять основных подразделов, один из которых («Инвестиции для роста и создания рабочих мест») поглощает подавляющую часть его ресурсов (табл. 4).

0,200

0,225

0,250

0,275

0,300

0,325

0,350

0,375

0,400

0,425

0,450

25,0

27,5

30,0

32,5

35,0

37,5

40,0

42,5

45,0

2000

2001

2002

2003

2004

2005

2006

2007

2008

2009

2010

2011

2012

2013

2014

2015

% к расходам бюджета ЕС ( левая шкала)

% к величине валового национального дохода ( правая шкала)

Рис. 1. Расходы на региональную политику в ЕС

Таблица 3 Наиболее крупные расходные обязательства бюджета ЕС

(Final adopted budget)

№ Направления расходования 2014 2015 2016

1

1а. Конкурентоспособность для роста и занятости

млн евро 16484,0 17551,7 19010,0 % 11,6 10,8 12,3

1б. Экономическая, социальная и территориальная сплочен-ность

млн евро 47502,3 60403,0 50831,2

% 33,3 37,2 32,8

2 Устойчивый рост: натуральные ресурсы

млн евро 59190,9 63877,1 62484,2 % 41,5 39,4 40,3

Всего расходов бюджета млн евро 142690,3 162273,3 155004,2 Источник: EU annual budget. URL: http://ec.europa.eu/budget/biblio/documents/2016/2016_en.cfm/.


Таблица 4 Структура расходов

раздела «Экономическая, социальная и территориальная сплоченность» (Final adopted budget)

Направления расходования 2014 2015 2016

Экономическая, социальная и тер-риториальная сплоченность, в том числе

млн евро 47502,33 60402,9 50831,2

инвестиции для роста и созда-ния рабочих мест:

млн евро 43513,70 55911,92 46656,7 % 100 100 100

региональная конвергенция (менее развитые регионы)

млн евро 23264,10 30172,99 24766,7 % 53,5 54,0 53,1

транзитивные регионы млн евро 4697,70 6419,93 5028,8

% 10,8 11,5 10,8 конкурентоспособность (бо-лее развитые регионы)

млн евро 7403,40 8867,2 7905,1 % 17,0 15,8 16,9

удаленные и малонаселен-ные регионы

млн евро 209,10 278,52 217,7 % 0,5 0,5 0,5

фонд сплочения млн евро 7939,4 10173,25 8738,5

% 18,2 18,2 18,7 Источник: EU annual budget. URL: http://ec.europa.eu/budget/annual/index_en.cfm?year=2016/. Как видно, структура расходов за три года в основном меняется незначительно. Это дает

нам основания более подробно на примере, скажем, 2015 г. разобраться в распределении ре-сурсов региональной политики по разным направлениям между отдельными странами ЕС (рис. 2).

Рис. 2. Объем расходов на региональную политику по ряду стран ЕС (Топ-17) на душу населения в 2015 г., евро Источник: Adopted budget, 2015. EU annual budget. URL: http://ec.europa.eu/budget/annual/index_en.cfm?year=2016


Обратим внимание на несколько обстоятельств. Среди первых 17 стран по душевому «по-треблению» европейских ресурсов (Топ-17), концентрирующих 83,2 % общего их объема, находятся все новые члены ЕС и только четыре из ЕС-15 (Греция, Испания, Португалия, Италия). При этом 17 основных реципиентов (на душу населения) получают европейскую поддержку отнюдь не по принципу «всем сестрам по серьгам». Объем поддержки 1-го и 17-го мест из Топ-17 различается на порядок.

Наибольший объем ресурсов раздела «Инвестиции для роста и создания рабочих мест» распределяется среди регионов-лидеров, аутсайдеров, а также среди крупных межрегиональ-ных проектов (фонд сплочения). Результаты этого распределения представлены в табл. 5. Доля менее развитых регионов в общих расходах раздела составляет примерно 57,5 %, более развитых – 15,7 %, крупных межрегиональных проектов – 25,1 %. Существуют еще так на-зываемые транзитивные регионы (душевой ВВП между 75 и 90 % среднего по ЕС), посте-пенно меняющие свой статус в динамике, их доля 1,6 %. Наиболее высокий показатель, ка-сающийся транзитивных регионов, в Испании и на Мальте (примерно 7–8 %). Судя по распределению ресурсов, семь стран представлены в контексте ЕС исключительно более раз-витыми регионами, каждая из которых концентрирует не менее 92 % выделенной европей-ской поддержки (стр. 1). Во всех остальных странах расходы на поддержку менее развитых регионов составляют от 14 до 81 %, в том числе в 11 странах – от половины до 2/3.

Таблица 5

Структура распределения основных средств по объектам европейской поддержки в рамках раздела «Инвестиции для роста и создания рабочих мест»

в 2015 г.

№ Объект

поддержки

Приоритет в распределении

средств Страна

Количество стран

1 Более развитые

регионы Абсолютный

Дания, Ирландия, Люксембург, Нидерланды, Австрия, Фин-ляндия, Швеция (доля в общих расходах от 92 до 99 %)

7

2 Менее * и более ** развитые регионы

2а. В пользу регионов-аутсайдеров

Германия, Испания, Италия (доля в общих расходах от 88 до 100 %)

3

2б. В пользу ре-гионов-лидеров

Бельгия, Франция, Великобри-тания (доля в общих расходах от 95 до 97 %)

3

3

Менее развитые регионы и крупные межрегиональные проекты ***

В основном в пользу регионов-аутсайдеров

Венгрия, Болгария, Чешская Республика, Эстония, Греция, Хорватия, Латвия, Литва, Мальта, Польша, Португалия, Румыния, Словения, Словакия (доля регионов и проектов в общих расходах от 90 до 100 %)

14

4

Более развитые регионы и круп-ные межрегио-нальные проекты

В пользу регио-нов-лидеров

Кипр (доля регионов и проек-тов в общих расходах 100 %)

1

Итого 28 * Душевой ВВП менее 75 % среднего по ЕС. ** Душевой ВВП более 90 % среднего по ЕС. *** Фонд сплочения для стран с душевым ВВП ниже 90 % среднего по ЕС.

Таблица

6

Структурные и динамические характеристики

душ

евого ВВП

(19

95–2

003 гг

.)

Страна

Значение

душ

евого ВВП

по отношению

к среднему показателю

по ЕС

(текущие

цены

), %

Среднегодовые

темпы

прироста

(постоянны

е цены

20

11 г

.), %

1995

19

96

1997

19

98

1999

20

00

2001

20

02

2003

19

96–2

003

1999

–200

0

Австрия

11

2,4

112,

5 11

1,8

112,

5 11

2,2

112,

0 10

8,5

109,

5 11

0,5

2,08

3,

25

Бельгия

10

7,3

105,

2 10

5,5

103,

9 10

4,4

106,

9 10

5,9

107,

2 10

7,3

1,93

3,

35

Дания

10

7,9

109,

0 10

9,9

109,

2 10

8,6

109,

5 10

7,7

107,

8 10

6,3

1,71

3,

00

Финляндия

93

,1

92,2

96

,0

99,6

10

0,9

102,

2 10

1,6

100,

5 10

0,1

3,68

4,

81

Франция

99

,3

98,6

98

,6

99,3

99

,5

100,

1 10

1,0

100,

7 97

,6

1,73

3,

02

Германия

11

2,3

110,

8 10

8,7

107,

4 10

7,4

104,

3 10

4,1

103,

2 10

3,6

1,18

2,

37

Греция

73,4

74

,1

75,6

76

,3

75,2

74

,6

76,7

79

,6

82,4

3,

57

3,09

Ирландия

90,2

94

,1

99,7

10

6,0

110,

0 11

5,3

119,

0 12

3,9

125,

2 6,

62

9,04

Италия

106,

1 10

5,6

105,

0 10

5,5

104,

0 10

3,2

102,

2 10

0,7

100,

4 1,

41

2,60

Люксембург

18

8,2

189,

7 18

8,5

187,

8 20

5,9

212,

5 20

2,3

204,

0 20

4,9

3,89

7,

61

Нидерланды

11

0,1

111,

3 11

3,4

115,

7 11

7,9

120,

7 12

0,1

119,

6 11

6,4

2,39

3,

92

Португалия

68,5

68

,5

69,6

70

,6

72,2

72

,1

71,5

71

,6

72,0

2,

21

3,18

Испания

77

,2

77,8

78

,8

80,5

81

,1

82,2

83

,8

85,7

86

,5

3,03

4,

44

Швеция

108,

5 10

8,5

107,

9 10

7,8

110,

6 11

1,8

108,

4 10

7,6

108,

7 2,

79

4,51

Соединенное

Королевство

96

,2

98,9

10

0,1

98,3

97

,6

99,5

99

,8

100,

7 10

3,3

2,70

3,

16

ЕС

-15

100

100

100

100

100

100

100

100

100

2,01

3,

15


Ни одна страна не представлена в контексте ЕС исключительно менее развитыми регио-нами. Иногда в паре с менее развитыми регионами финансируются более развитые регионы. Такие пары, поглощающие большую часть поддержки, сформированы в шести странах (см. табл. 5, стр. 2), Причем в половине из них расходы сосредоточены в основном в менее разви-тых регионах (стр. 2а).

Чаще в паре с менее развитыми регионами финансируются крупные межрегиональные экологические проекты и трансъевропейские сети. Такие пары сформированы в 14 странах и только в трех из них (Венгрия, Польша, Словения) большая или сопоставимая часть расхо-дов относится к проектам.

О результатах политики выравнивания Если перевести политические лозунги региональной политики в ЕС (конвергенция, соли-

дарность, сплоченность и пр.) на экономический язык, то в основном речь идет фактически о создании условий для выравнивания душевых ВВП стран и регионов на основе преимуще-ственного роста аутсайдеров. В этом разделе будет сделана попытка оценить результаты ев-ропейской политики на базе анализа ВВП в расчете на душу населения с учетом паритета покупательной способности (ППС).

Имея в виду, что состав ЕС формировался и расширялся в течение длительного времени, мы посчитали целесообразным для корректной оценки процессов конвергенции / диверген-ции разбить период наблюдения с 1995 г. на два интервала: 1995–2003 гг. (15 членов ЕС) и 2004–2015 гг. (с 2004 г. – 25, к концу периода – 28 членов ЕС). Структурные и динамиче-ские характеристики душевого ВВП приведены в табл. 6.

Конфигурация европейского экономического пространства в контексте душевых значений ВВП не остается неименной. Чтобы лучше понять закономерности происходящих измене-ний, имеет смысл осуществить классификацию стран по некоторому признаку, объединив их в классы лидеров, середняков и аутсайдеров в базовом 1995 г. (табл. 7).

Таблица 7

Динамика относительного положения стран ЕС-15 в зависимости от уровня душевого ВВП в 1995 г.

Классификация стран в 1995 г. (классы)

Относительное положение в течение 1996–2003 гг. улучшается не меняется ухудшается

Лидеры (больше 100 % среднего уровня)

Люксембург, Нидерланды

Австрия, Бельгия, Дания, Швеция

Германия, Италия

Середняки (90–100 % среднего уровня)

Финляндия, Ирландия,

Соединенное Королевство

Франция –

Аутсайдеры (меньше 90 % среднего уровня)

Греция, Португалия, Испания

– –

Источник: Всемирный банк. URL: http://data.worldbank.org/data-catalog/world-development-indicators/. Как видно, изменение относительного положения стран существенно зависит от их при-

надлежности к классу. Скажем, различные страны из класса лидеров 1995 г. в течение рас-сматриваемого периода по-разному меняли свое относительное положение – улучшали, ухудшали, оставляли неизменным. Например, Люксембург упрочил свое уникальное лиди-рующее положение: от 188,2 % по отношению к среднему уровню в 1995 г. до 204,9 % в 2003 г. В то же время Германия сократила свое преимущество от 112,3 до 103,6 % и т. д.


Но уже из класса середняков ни одна страна не ухудшила свою позицию, статус-кво со-хранила только Франция. Три страны улучшили положение: Финляндия и Соединенное Ко-ролевство чуть превысили, Ирландия – существенно превысила средний уровень.

Что касается стран-аутсайдеров, то все они улучшили свое относительное положение. Греция с уровня чуть ниже, Испания чуть выше 75 % порога в 1995 г. сумели к концу перио-да заметно приблизиться к среднему уровню; Португалия медленно, но верно приближается снизу к этому порогу.

На основании этой картины, казалось бы, можно утверждать, что намерения и цели евро-пейской политики сплочения не остаются декларациями, процессы сближения стран по эко-номическим критериям набирают силу. Между тем некоторые количественные оценки за-ставляют с осторожностью говорить о процессах конвергенции как о реальности. Во всяком случае, системные индикаторы вариации не свидетельствуют о тенденциях выравнивания (рис. 3).

20

22

24

26

28

30

32

34

36

38

40

60

70

80

90

100

110

120

130

1995 1996 1997 1998 1999 2000 2001 2002 2003

Максимальное значение душевого ВВП по отношению к среднему показателю (левая шкала)Минимальное значение душевого ВВП по отношению к среднему показателю (левая шкала)Значение коэффициента вариации (правая шкала)

Рис. 3. Индикаторы вариации показателей душевого ВВП (1995–2003 гг.), % Источник: Всемирный банк. URL: http://data.worldbank.org/data-catalog/world-development-indicators

Сложившаяся во второй половине 1990-х гг. – пусть слабая – тенденция к выравниванию

была резко прервана в 1999–2000 гг., значение коэффициента вариации выросло с 26,1 % в 1998 г. до 32,2 % в 2000 г. Лидеры на протяжении всего периода все более отдалялись от среднего значения, тенденция приближения аутсайдеров снизу к средним показателям до конца 90-х гг. в дальнейшем была остановлена.

Что случилось за эти два года? Прежде всего, это резкий всплеск динамики: практически все страны продемонстрировали более высокие показатели, чем в среднем за период, средне-годовой темп прироста душевого ВВП в целом по ЕС за эти два года составил 3,15 %, в то время как целом за период – 2,0 % (см. табл. 6). Главное, однако, состоит в том, что в 1999–2000 гг. соотношение в темпах роста душевого ВВП по классам оказалось далеко не в пользу аутсайдеров.

К концу века некоторые страны-лидеры продемонстрировали блестящий спурт: среднего-довой темп прироста в Нидерландах составил 3,9 % (в целом за период 2,4 %), в Швеции – 4,5 и 2,8 % соответственно, в Люксембурге – 7,6 и 3,9 %. В то же время среди стран-аут-

À‡‚рÓ‚ÒÍËÈ ¡. À. Ë ‰р. –Ó‚рÂÏÂÌÌ‡ˇ ÔÓÎËÚËÍ‡ ÒÔÎÓ˜ÂÌËˇ ‚ ≈–: Á‡Ï˚ÒÎ˚ Ë ËÚÓ„Ë 109 сайдеров за эти два года мощный рывок обеспечила только Испания, показатели Греции (единственной в ЕС) вообще ухудшились. В результате преимущественного роста аутсайде-ров не произошло, коэффициент вариации соответственно возрос. С 2001 г. установилось примерное равенство темпов роста лидеров и всех остальных стран, но этого, как известно, не достаточно, чтобы вернуться к уровню сбалансированности, сложившемуся в 1995– 1998 гг. Таким образом, невольным «виновником» ухудшения межстрановой сбалансирован-ности в течение рассматриваемого периода можно считать наиболее развитые страны Запад-ной Европы, прежде всего в период бума.

Обратимся к периоду 2004–2015 гг. Обозначим две его главные не связанные между со-бой особенности: резкое ослабление динамики, практически отсутствие роста (среднегодо-вые темпы прироста душевого ВВП составили в целом по ЕС 0,5 %), а также существенное усиление межстрановых дисбалансов душевых ВВП в связи с вступлением в ЕС стран из Восточной и Центральной Европы. Достаточно сказать, что в 2004 г. насчитывалось во-семь стран с относительным уровнем душевого ВВП 75 % и менее.

Большинство новых членов ЕС демонстрировало в течение рассматриваемого периода высокую среднегодовую динамику (примерно от 2 до 4 %), заметно превышающую сводную оценку по Союзу. Тем не менее их совокупный «вес» оказался недостаточным, чтобы сколь-ко-нибудь заметно (и позитивно) повлиять на системный индикатор вариации (рис. 4). Зна-чение коэффициента вариации в течение 2004–2014 гг. в тенденции несколько возрастает. Всплеск в 2007 г. с очевидностью связан с вступлением в ЕС Болгарии и Румынии. Послед-ствия расширения преодолены уже к 2009 г.

Определенное ускорение в ЕС достигнуто в 2015 г., темп прироста душевого ВВП соста-вил 2,0 %. На первый взгляд никаких особых структурных изменений, объясняющих замет-ное увеличение коэффициента вариации, не произошло. Исключением является беспреце-дентный темп роста душевого ВВП в Ирландии.

38

40

42

44

46

48

50

30

60

90

120

150

180

210

240

270

2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015

Максимальное значение душевого ВВП по отношению к среднему показателю (левая шкала)Минимальное значение душевого ВВП по отношению к среднему показателю (левая шкала)Значение коэффициента вариации (правая шкала)

Рис. 4. Индикаторы вариации показателей душевого ВВП (2004–2015 гг.), % Источник: Всемирный банк. URL: http://data.worldbank.org/data-catalog/world-development-indicators


Это обстоятельство является удобным поводом поговорить вообще о крупных структур-ных сдвигах в ЕС за последние 20 лет. В 1995 г. душевой ВВП Ирландии был ниже среднего по ЕС-15 примерно на 10 %, что соответствовало рангу «12». Уже в 1997 г. ее душевой ВВП сравнялся со средним по ЕС-15, а в 2002 г. – превысил среднее значение в 1,2 раза, после чего Ирландия устойчиво занимает второе место. Германия, занимавшая десятое место в 2006 г., переместилась на шестое место в 2014–2015 гг. Люксембург в течение всего 20-летнего пе-риода был и остается до настоящего времени несменяемым абсолютным лидером, относи-тельное положение которого в тенденции только укрепляется. Заметно ухудшилось положе-ние Греции.

Известным подтверждением успеха политики выравнивания в ЕС являются результаты подтягивания новых членов ЕС (стран-аутсайдеров) до среднего уровня. Чешская Республи-ка, отставая на 25 % от среднего уровня, заметно к нему приблизилась. Эстония, Литва, Сло-вакия, отставая почти наполовину от среднего уровня, достигли или даже чуть превзошли 75 % порог. Венгрия, Латвия, Польша, также отставая примерно наполовину от среднего уровня, уверенно приближаются к 75 % порогу.

* * *

Имеет ли смысл вообще исследовать опыт одних стран, в частности, по проблемам регио-

нального финансового выравнивания, имея в виду использовать его для других? Ответ на этот вопрос не так очевиден, как кажется. Нам представляется, что при оценке зарубежного опыта и возможности его адаптации в данном случае к российским условиям, важны не столько конкретные детали, например налоговые схемы, критерии выравнивания, подходы к идентификации проблемных ареалов, которые в каждой стране определяются индивиду-ально, сколько его общая «идеологическая» платформа. Как раз поэтому зарубежный опыт, по нашему мнению, и представляет огромный интерес, позволяя избежать концептуальных ошибок.

В этом смысле оценка политики сплоченности ЕС весьма интересна и поучительна. Уде-ляя огромное внимание процедурам распределения европейских финансовых ресурсов среди членов ЕС, их прозрачности, обоснованности критериев, Европейская комиссия отнюдь не акцентирует внимание на итоговых формальных индикаторах. Есть понимание ограниченно-сти возможностей интегральных инструментов полно и адекватно учесть и описать всё мно-гообразие конкретных ситуаций, соответственно свидетельствовать об успехах или провалах политики выравнивания. Главное в европейском опыте – целеустремленный поиск компро-мисса.

Список литературы 1. Региональная политика: зарубежный опыт и российские реалии / Под ред. А. В. Кузне-

цова, О. В. Кузнецовой. М.: Изд-во ИМЭМО РАН, 2015. 137 с. 2. Региональная политика стран ЕС / Под ред. А. В. Кузнецова, О. В. Кузнецовой. М.:

Изд-во ИМЭМО РАН, 2009, 230 с. 3. Бусыгина И., Филиппов М. Политическая система Европейского Союза: какие измене-

ния вносит Европейский договор? // Москва МГИМО – Университет 2009. Научно-коорди- национный совет по международным исследованиям МГИМО (У), МИД России, Центр ре-гиональных политических исследований: Аналитические записки. 2009. Вып. 2 (42), март. URL: https://mgimo.ru/files/117797/az-42.pdf

4. Яровой Г. О., Белокурова Е. В. Европейский Союз для регионов: что можно и нужно знать российским регионам о ЕС. СПб.: Норма, 2012. 368 с.

5. Kutan A. M., Yigit T. M. European integration, productivity growth and real convergence // Eur. Econ. Rev. 2007. Vol. 51. P. 1370–1395.

6. Abiad A., Leigh D., Mody A. International Finance and Income Convergence: Europe Is Dif-ferent // IMF. 2007. Working paper, WP/07/64.


7. Borsi M. T., Metiu N. The evolution of economic convergence in the European Union // Empir. Econ. 2015. Vol. 48 (2). P. 657–681.

8. Beugelsdijk M., Eijffinger S. C. W. The effectiveness of structural policy in the European Un-ion: an empirical analysis for the EU-15 in 1995–2001 // J. Common Mark. Stud. 2005. Vol. 43 (1). P. 37–51.

9. Crespo Cuaresma J., Hadettova M., Labaj M. Income convergence prospects in Europe: as-sessing the role of human capital dynamics // Econ. Syst. 2013. Vol. 37. P. 493–507.

10. Cavenaile L., Dubois D. An empirical analysis of income convergence in the European Un-ion // Appl. Econ. Lett. 2011. Vol. 18 (17). P. 1705–1708.

11. Otoiu A., Titan Е. Socio-economic Convergence in the EU at National and Regional Level // Procedia Economics and Finance. 2015. Vol. 23. P. 1090–1095.

12. Fura B., Wojnar J., Kasprzyk B. Ranking and classification of EU countries regarding their levels of implementation of the Europe 2020 strategy // Journal of Cleaner Production. 2017. Vol. 165. P. 968–979.

13. Kılınç D., Seven Ü., Yetkiner H. Financial development convergence: New evidence for the EU // Central Bank Review. 2017. No. 17. P. 47–54.

14. Европейская региональная политика: источник вдохновения для стран, которые не входят в ЕС? URL: http://ec.europa.eu/regional_policy/sources/docgener/presenta/international/ external_ru.pdf

15. EU Cohesion Policy 1988–2008: Investing in Europe’s future. URL: http://ec.europa.eu/ re-gional_policy/sources/docgener/panorama/pdf/mag26/mag26_en.pdf

16. Обзор современной региональной политики – «Работая для регионов». URL: http:// ec.europa.eu/regional_policy/sources/docgener/presenta/working2008/work_en.pdf

17. Прохоренко И. Л. Многолетний финансовый план ЕС на 2014–2020 годы: новые при-оритеты. URL: http:// www.imemo.ru/index.php?page_id=502&id=908&printmode.

18. Европейский союз: факты и комментарии: январь-март 2013 г. / Под ред. Ю. А. Борко (отв. ред.), О. В. Буториной, В. В. Журкина, О. Ю. Потемкиной. М., 2013. Вып. 71. С. 9.

19. European Commission. Multiannual financial framework 2014–2020 and EU budget 2014 – The figures Luxembourg: Publications Office of the European Union, 2013. 24 p.

Материал поступил в редколлегию 25.08.2017

B. L. Lavrovskiy 1, 2, E. A. Goryushkuna 1, 3, I. V. Pozdnyakova 1, 2

E. V. Spiridonova 2, A. A. Fedorov 1

1 Institute of Economics and Industrial Engineering SB RAS

17, Academician Lavrentiev Ave., Novosibirsk, 630090, Russian Federation

2 Novosibirsk State Technical University 20 K. Marx Ave., Novosibirsk, 630073, Russian Federation

3 Novosibirsk State University

1 Pirogov Str., Novosibirsk, 630090, Russian Federation

[email protected]

CURRENT COHESION POLICY IN THE EU: IDEAS AND RESULTS

The article is devoted to certain aspects of the regional policy in the EU. Its theoretical and

methodological preconditions, as well as a place in the general ideology of cohesion are studied. The current results of the European equalization policy are estimated using the GDP per capita indi-cator for 1995–2003 and 2004–2015. At first glance, the intentions and goals of the European cohe-

112 —Â„ËÓÌ‡Î¸Ì‡ˇ Ë ÏÂÊ‰ÛÌ‡рÓ‰Ì‡ˇ ˝ÍÓÌÓÏËÍ‡ sion policy do not remain declarations, the processes of countries convergence on economic criteria are growing in strength. This is proved, in particular, by the results of pulling the new Eastern Eu-ropean countries-members of the EU to the average level. Meanwhile, formal quantitative estimates from the arsenal of mathematical statistics make it cautious to talk about convergence processes as a reality. In any case, some systemic indicators of variation do not indicate trends of equalization. The European Commission has an understanding of the limited capabilities of integrated tools to fully and adequately take into account and describe all the diversity of specific situations.

Keywords: the European Union, budget, equalization, structural funds, regional policy. References 1. Kuznetsov A. V., Kuznetsova O. V. Regional'naya politika: zarubezhnyy opyt i rossiyskie

realii [Regional policy: foreign experience and Russian realities]. Moscow, IMEMO RAS, 2015, 137 p. (In Russ.)

2. Kuznetsov A. V., Kuznetsova O. V. Regional'naya politika stran ES [Regional policy of the EU countries]. Moscow, IMEMO RAS, 2009, 230 p. (In Russ.)

3. Busygina I., Filippov M. Politicheskaya sistema Evropeyskogo Soyuza: kakie izmeneniya vnosit Evropeyskiy dogovor? [The political system of the European Union: what changes does the European contract make?] Moscow, MGIMO, 2009, vol. 2 (42). URL: https://mgimo.ru/files/ 117797/az-42.pdf (In Russ.)

4. Yarovoy G. O., Belokurova E. V. Evropeyskiy Soyuz dlya regionov: chto mozhno i nuzhno znat' rossiyskim regionam o ES [European Union for regions: what the Russian regions can and should know about the EU]. St. Petersburg, Norma Publ., 2012, 368 p. (In Russ.)

5. Kutan A. M., Yigit T. M. European integration, productivity growth and real convergence. Eur. Econ. Rev., 2007. vol. 51, p. 1370–1395.

6. Abiad A., Leigh D., Mody A. International Finance and Income Convergence: Europe Is Dif-ferent. IMF Working paper, 2007. WP/07/64

7. Borsi M. T., Metiu N. The evolution of economic convergence in the European Union. Empir. Econ., 2015, vol. 48 (2), p. 657–681.

8. Beugelsdijk M., Eijffinger S. C. W. The effectiveness of structural policy in the European Union: an empirical analysis for the EU-15 in 1995–2001. J. Common Mark. Stud., 2005, vol. 43 (1), p. 37–51.

9. Crespo Cuaresma J., Hadettova M., Labaj M. Income convergence prospects in Europe: as-sessing the role of human capital dynamics. Econ. Syst., 2013, vol. 37, p. 493–507.

10. Cavenaile L., Dubois D. An empirical analysis of income convergence in the European Un-ion. Appl. Econ. Lett., 2011, vol. 18 (17), p. 1705–1708.

11. Otoiu A., Titan Е. Socio-economic Convergence in the EU at National and Regional Level. Procedia Economics and Finance, 2015, vol. 23, p. 1090–1095.

12. Fura B., Wojnar J., Kasprzyk B. Ranking and classification of EU countries regarding their levels of implementation of the Europe 2020 strategy. J. of Cleaner Production, 2017, vol. 165, p. 968–979.

13. Kılınç D., Seven Ü., Yetkiner H. Financial development convergence: New evidence for the EU. Central Bank Rev., 2017, no. 17, p. 47–54.

14. European regional policy: a source of inspiration for countries that are not part of the EU? URL: http://ec.europa.eu/regional_policy/sources/docgener/presenta/international/external_ru.pdf

15. EU Cohesion Policy 1988-2008: Investing in Europe’s future. URL: http://ec.europa.eu/ re-gional_policy/sources/docgener/panorama/pdf/mag26/mag26_en.pdf

16. Working for the Regions URL: http://ec.europa.eu/regional_policy/sources/ docgener/ presenta/working2008/work_en.pdf

17. Prokhorenko I. L. Mnogoletniy finansovyy plan ES na 2014–2020 gody: novye prioritety [The EU's multi-year financial plan for 2014–2020: new priorities]. URL: http://www.imemo.ru/ index.php?page_id=502&id=908&printmode (In Russ.)


18. Borko Yu. A., Butorina O. V., Zhurkina V. V., Potemkina O. Yu. (eds.) Evropeyskiy soyuz: fakty i kommentarii [European Union: facts and comments]. Moscow, January-March 2013, vol. 71, p. 9. (In Russ.)

19. European Commission. Multiannual financial framework 2014-2020 and EU budget 2014 – The figures Luxembourg: Publications Office of the European Union, 2013, 24 p.

For citation:

Lavrovskiy B. L., Goryushkuna E.A., Pozdnyakova I. V., Spiridonova E. V., Fedorov A. A. Current Cohesion Policy in the EU: Ideas and Results. World of Economics and Management, 2018, vol. 18, no. 1, p. 96–113. (In Russ.) DOI 10.25205/2542-0429-2018-18-1-96-113

ŒÕ¿À‹Õ¿ﬂ » Ã≈∆ƒ”Õ¿—ŒƒÕ¿ﬂ ŒÕŒÃ»/74543/08.pdf · щего...

Documents

Transcript of ŒÕ¿À‹Õ¿ﬂ » Ã≈∆ƒ”Õ¿—ŒƒÕ¿ﬂ ŒÕŒÃ»/74543/08.pdf · щего...