МИНИСТЕРСТВО ВЫСШЕГО И СРЕДД ) СПЕЦИАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ СССР

ИНСТИТУТ РУССКОГО ЯЗЫКА им. А. С. ПУШКИНА

Е. М. Верещагин

К ИЗУЧЕНИЮ СЕМАНТИКИ ЛЕКСИЧЕСКОГО ФОНДА

ДРЕВНЕСЛАВЯНСКОГО ЯЗЫКАСентябрь, 1978 г.

Доклад на V I I I Международном съезде славистов

Москва 1978 г

П Ѣ - 4

МИНИСТЕРСТВО ВЫСЖГО И СРЕДНЕГО СПЕЦИАЛЬНОГО

ОБРАЗОВАНИЯ СССР

Институт русского языка имени А.С.Пушкин»

Е. М. Верещагин

К ИЗУЧЕНИЮ СЕМАНТИКИ

ЛЕКСИЧЕСКОГО ФОНДА

ДРЕВНЕСЛАВЯНСКОГО ЯЗЫКА

Сентябрь 1978

Доклад на УШ Международном съезде славистов

Москва 1978

Печатается по реоеняв Советского жоштета славистов ж Ученого ооветаИнстжтута руоского яэнка жм* А.С «Пущина

Помещенное ниже исследование является продолжением ра­

зысканий автора в области лексикологии первого литератур­ного языка славян.

Как известно, научная лексикология древнеславянского ли­тературно-письменного языка2 еще не написана.

1. £.М.]ЕещагинА Из истории возникновения первого литера­турного языка славян. Переводческая техника Кирилла и Ме-

фодия. М., 1971; он_же. Из истории возникновения первого литературного языка славян. Варьирование средств выражения в переводческой технике Кирилла и Мефодия. М., 1972; он_же#

Из истории возникновения первого литературного языка славян.

К проблеме греческо-славянских лексических и грамматических

вариантов в древнейших славянских переводах. Доклад на УП Международном съезде славистов. М., 1972.

В изложении проблематики настоящего доклада опираемся на наши предшествущие публикации: Один из способов установле­ния смысловых связей между лексемами старославянского языка. В сб. "Тыпалогія I узаемадзеянне славянскіх моу I літаратур". Минск, 1973; Выявление смысловых связей между словами перво­го литературного языка славян с помощью методики "цепочки".В сб. "Проблемы славянской исторической лексикологии и лек­сикографии", вып. 2, М., 1975; Прием параллелизма в Псалты­ри и выявление смысловых связей между словами первого лите~ ратурного языка славян. "Советское славяноведение", 1975,№ 2; Выявление смысловых связей между словами первого лите­ратурного языка славян с помощью методики "цепочки". Там же, 1977, Я 4. Перечисленные материалы обновлены и переработаны.

2. В наименовании созданного Кириллом и Мефодием первого ли­тературного языка славян мы следуем за Н.И.Толстым, который в 1961 г. предложил термин "древнеславянский язык" (в даль­нейшем пишем сокращенно — ддэсл.) и обосновал его предпочти­тельность по сравнению с другими (Ц.И.Толстой. К вопросу о дрсл. языке как общем литературном языке славян. ВЯ, 1961,Л I). Развернутая аргументация в поддержку этого наименова­ния опубликована Ц.М.Копыленко (Как следует называть язык древнейших памятников славянской письменности,"Советское сла­вяноведение", 1966, I). Основных доводов два: поскольку пе-

Исследованы дрсл. языка проходило (да и сейчас проходит)

неравномерно: если фонетика и морфология, а в последнее вре­мя ж синтаксис описаны с достаточной полнотой, то в области лексики до сих пор haeret aqua, к числу излюбленных лекси- кологических проблем пржнадіежжт изучение лексических вари­антов в разных славянских памятниках традиционного содержа­ния, — проблема весьма существенная, однако гипертрофиро­ванное внимание к ней, видимо, ответственно за неразработан­ность теории значения дрсл. слова, неизученность его внут­ренней формы, коннотаций, тематических связей, моно- или по­лисемии, синонимии, антонимии, т.е. круга основных семасио­логических вопросов· Характерно, что в большинстве напеча­танных научных и учебных курсов т.н. стсл. языка лексиколо­гический раздел отсутствует вовсе, а если он имеется, то его объем и уровень сильно уступал изложению, например, фо­нетики жли морфологии. Публикации по лексикологии дрсл. язы­ка (о работах по вариантам не говорим) насчитывается едини­цами. а это в свою очередь приводит к отставанию словарного дела.

риод существования этого языкя нельзя ограничить хронологи­

чески XI веком и текстологически ’’каноническими" памятника­

ми, термин "старославянский" (далее пишем — стсл,) предста­вляется непригоднш; так как сфера употребления данного язы­ка не ограничена ни в жанровом плане, ни тематически, непри­годнш является и термин "древнецерковнославянский"· Cta.так­же: Ц.Д.щѳеский. Древнеславянский — общий литературно­письменный язык на раннем этапе культурно-исторического раз­вития всех славянских народов· "Вестник ЛГУ· История, язык,

литература", 1975, Л 8.I· Исторический опыт исследования лексических вариантов поды­тожен 1·Π·ΐ72°20£01 (Лексические варианты в древних сла­

вянских рукописях· В сб· "Исследования по исторической лек­сикологии древнерусского языка"· Μ·, 1964» Текстология и язык древнейших славянских памятников· Μ·, 1976)· Наша точ­ка зрения по этому вопросу была изложена в докладе на пре­дыдущем съезде славистов·2· Например, поскольку синонимия не исследована, в "Словаре стсл.языка" Чехословацкой Академии наук синонимы в словарных

4

Лексиколога, рассматривающего план содержания мертвого языка, подстерегают немалые трудности. Индикаторы, имею­щиеся в его распоряжении, при желании всегда можно подверг­нуть сомнению, а применение их само по себе требует кропо­тливых и продолжительных разысканиі. К числу индикаторов, способных возместить непосредственные реакции информантов или языковое чутье самого исследователя, относят, напри­мер, материал современных живых слашшеких яаыков. При ра­боте со славянскими текстами, переведенными с греческого, показателем служит семантика источника, которую полагают

известной. Проводится внутренний анализ (кон)текста. При­бегают, кроме того, к этимологическим данным. Учитывают

деривацию. Исследуют сочетаемость. И т.д.Семасиологические разыскания в области древних языков

подвергаются справедливые нареканиям.Акад. В.В.Виноградов в свое время опубликовал работу,

целиком посвященную обсуждению трудностей установления се­мантики слов мертвого языка1. Мы дальше станем заниматься исключительно дрсл. материалом, а В.В.Виноградов говорит0 древнерусском языке, но его мысли и выводы прямо касают­ся и предмета нашего исследования. Ученый подчеркнул, что древние тексты "возникают и строятся на семантической и образно-идеологической базе, типичной для духовной культу­ры средневековья", насквозь пронизанной богословием, по­этому для лексиколога необходима не только "широкая срав­нительно-славистическая и историко-этимологическая подго­товка", но и хорошее знакомство "с древнерусской культурой,

бытом, идеологическими воззрениями, научно-общѳственнши

течениями, состоянием техники, профессионального труда

статьях указываются эмпирически и далеко не полно. В пре­дисловии к словарю об этом сказано прямо (см.: siovnik jazyka 8tarosloT&n8]c&o9 Praha, 1959» 2, стрДЫІІ-XLIY)·

1. В.В.Вгаоградов Чтение древнерусского текста и истори­ко-этимологические каламбуры. "Вопросы языкознания", 1968,1 I.2. В.В.ВиногредовА цит. раб., стр. 9.

5

древней Руси и т.п.”1. Поскольку, однако, не все эти усло­

вия соблюдаются, а особенно из-за того, что лексикологи

как правило описывают семантику слов древнего языка на ос­нове личного опыта, индивидуальной начитанности, "чутья", возникают антиисторические, интуитивные и попросту произ­вольные решения, и их высмеивал В.В.Виноградов.

Представляется, что во время анализа семантики мертво­го языка исследователь может следовать своему "чутью" лишь в безвыходных случаях» хотя опора на субъективные суждения оправдана при работе с живым языком (когда ученый сам яв­ляется информантом). Культурно-языковой мир нашего совре­

менника настолько отличен от такового человека ІХ-ХІ вв., что едва ли не любой ретроспективный семантический пере­

нос должен сознательно и последовательно исключаться.Поэтому существенно искать и испытывать такие пути ана­

лиза, которые не предполагали бы (пусть даже только на ка- ком-то этапе работы) личностных взглядов или интуитивных

решений.

Такова отправная точка и стимул разысканий, следующих

ниже. Нам хотелось бы предложить и испытать такие методи­ки семасиологического исследования, которые были бы объек­тивными, т.е. не зависимыми от конкретного ученого, — по замыслу, с их помощью два человека, работая отдельно друг от друга, доджны прийти к идентичным результатам. Эти объ­ективные, даже автоматические процедуры анализа сейчас ста­вятся на обсуждение.

I. В.В.ВЕМОградовА цит. раб., стр. 16/ *

6

Первая методика, отвечающая признаку объективности, поко­ится на явлении параллелизма членов, характерном для Псалты­ри, и ее применимость ограничена рамками одной Псалтыри.

Более двухсот лет назад английский гебраист Роберт Лоут

впервые выявил основной прием художественности Псалтыри -- т.н. paraiieiismus membrorum, параллелизм членов, сущность

которого заключается в совпадении общих смыслов стихов лю­

бой строфы каждого псалма*.Формально это смысловое совпаде­ние выражает себя, во-первых, в регулярных повторах синтак­

сических конструкций в стихах строфы и, во-вторых, в симме­трии лексических элементов первого стиха строфы второму (и, если он есть, третьему, четвертому и т.д.; максимально стро­фа может состоять из семи стихов). Этот художественный при­ем, разумеется, оказался сохранным при переводе Псалтыри с еврейского на греческий язык и далее в выполненном перво­учителями Кириллом и Мефодием переводе с греческого на сла­вянский.

Р. Лоут описал три основных типа смысловых отношений меж­ду стихами строфы.

Первый, т.н. синтетический, параллелизм представляет со­бой перифразу содержания первого стиха во втором (например,

5,І02 н£сть въ оустьхъ ихъ истинъі / срдде ихъ соетъно есть)

1. R*Lowth. De васга poesi Hebraeorum £praelectiones Acade-

micae^ · Oxford, 1753.

2. Цитаты здесь и далее приводятся по Синайской псалтыри (далее — Син) в издании С.Севеьянова(Синайская псалтырь.

Глаголический памятник XI века, "Памятники стсл.языка", ІУ, Пг., 1922). Издание М.Дльтба2Э]>а (Psalterium Sinaiticum, Skopje, 1971), представляющее собой фототипическое воспро­

изведение памятника, привлекалось лишь душ уточнений. В этом издании указана основная литература по Син. Так как Син об­рывается на 137,8, оставшиеся псалмы цитируются по Болонской псалтыри в издании И.Дуйчева іБолонски псалтир. Български книжовен паметник от ХШ век. София, 1968).

Постоянно сохраняем написания, свойственные памятникам, но несколько упрощаем алфавитную систему: разница между тре­мя и, I и t не сохраняется и, за исключением Ц 9 единым об-

7

поэтому он не интересен для лексикологических разысканий, и мы его не касаемся .

Второй тип — синонимический. Например, 6,1 ги не ьростиЙ?

твоеЖ обличи мне / ни гн&вомъ твоимъ покади мене; строфа

в обоих стихах содержит одну и ту же просьбу об отвращении наказания. Ср., далее: 82,16 тако поженеши боѵоеІЖ

твоеЖ / и гньвомъ твоимъ смоутиши ЬД : в обоих стихах го­ворится о каре нераскаянных грешников·

Третий тип параллелизма — антонимический. Например, 95,

II да веселЬА тъ сЬА tifiba / и радоуетъ сЬА земль:небеса противопоставляются земле как две части единого целого. Ср., далее: 138,8 аше възъідХ на fiSb тъі тамо еси / аде сънид

во адь тамо еси: первый стих (восхождение на небо) находит­ся в симметричной оппозиции второму (схождение во ад).

Разберем один из примеров несколько подробнее. Ср. 102,10:

ού κατα τας ανομίας ημΦν εποιησεν ημιν не по безаконъемъ нашимъ сътворилъ есть намъ

ουδε κατα τας αμαρτίας ημών ανταπεδωκεν ήμϊν ни по грѣхомъ нашимъ въздастъ есть намъ

разом пишется и;$5 и oj не различаются и всегда пишется oj;

буква щ употребляется согласно нормам памятников, писанных кириллицей, т.е. шт как правило заменяется на щ; надстроч­ные знаки, в том числе дужка для обозначения мягкости, не применяются; титла не раскрываем и не стремимся точно вос­произвести их форму и место.

При сопоставлении с греческой Псалтырью использовалось издание Д.Цадьфса (Septuaginta, id est Vetus Testamentum

graece, vol.II, Stuttgart, 1971)# котором лукиановская (константинопольская) редакция текста, характерная для сла­вянской Псалтыри, хорошо отражена в аппарате. Нумерация псалмов дается согласно греко-славянской традиции.

I. 6 ходе дальнейшего изучения были описаны и другие типы параллелизма — климактический, эмблематический, лестини- цеподобный и др., однако все они представляют собой част­ные случаи явлений, установленных Лоутом. Си. подробнееlJ^jlF. Craft. JThe Strophic Structure of Hebrew Poetry. Chicago,

1938.

Несомненно, что славянские псалмы воспроизводят в конеч­ном итоге древнееврейский параллелизм, но мы отвлекаемся от

8

В нашем примере легко заметен синтаксический повтор: кон­

струкция, использованная в первом стихе строфы, совершенно тождественна конструкции второго стиха. Ясно видна смысло­вая близость двух пар слов: безаконъе, т.е. несоблюдение ветхозаветного закона, — это то же самое, что грьхъ*. а сътворити в данном контексте в той же мере выражает идею возмездия, что и въздати. Поэтому хотя в строфе четыре сло­ва, выражаются не четыре, а два смысла.

Показательный пример дает возможность увидеть прием парал­лелизма в чистом виде. Однако поэт не ограничивает себя сопо­ставлением полных фраз, одновременно образущих самостоятель­ные стихи. Иногда наблццается эллипсис в одной из конструкций:113,6 горъі да възиграсте сЬА ко овьни и хлъми ысо агныш

овъчии (здесь же видим и прибавление лишнего слова в сравне­

нии). Нередко один из элементов конструкции замещается пери­фразой: 103,33 въспоІХ гви въ животі моемъ по Ж (5оУ моемоу дондеже ѳсмъ. Бывает даже перекличка всего лишь двух слов:149,5 въсхвалжтъ сА прппдпбънии въ слав% и възрадоуЖтъ

сА на ложихъ своихъ. Встречается и, так сказать, неочевид­ный параллелизм, возникающий вследствие общего совпадающего содержания стихов при невозможности сопоставить близкие эле­менты, — 3,1 Й чьто сіА оумьнодпі пътУ жаЖ ше ми мно- зии въсташІА на мЬ/А . В заключение укажем и на представлен­ность сложных построений типа 118, 169-170:

анализа отношений между еврейским и славянским текстами, по­тому что это обстоятельство никак не сказывается на нашем материале.

I. .Любопытно, что в Апостоле имеется место, весьма похожее на определение одного слова через другое, т.е. подтверждаю­щее тождественность семантики этих слов. Ср. I Ио 3,4 πάς ό

' · ' X \ » ' _ f Vποιων την αμαρτίαν και την ανομίαν ποιεί (...)

въсікъ τβορΑ и гр(1)хъ и безаконие творить и гр&хъ есть безаконие И I Ио 5,17 πασα αόικία αμαρτία εστίν

въська непрауда гр(ь)хъ есть. Славянский текст приводится по изданию: £.Д*іЬвдзсда&· Слепченский апостол ХП века. М.,

1912. о

ДА тгригі-ЗГДЖИТЪ сЬА молитва МО1 ПРДЬ тЬ4\ гЬ

по словеси твоемоу въразотми мЬА да вьнидетъ прошение мое прІдъ тіА Й по словеси твоемоѵ избави иШ .

Описанный прием параллелизма положен нами в основу ана­лиза смысловых связей между лексемами в первом литературном языке славян· Этот прием дает в руки ученого еще один инди­катор изучения семантики: он явственно указывает, что, ска­жем, лексика первого стиха строфы связана с лексикой второ­го стиха, и указывает это объективно· Если при изучении про­чих дрсл· источников семантические связи между словами при­

ходится устанавливать с помощью обычных инструментов сема­сиологического анализа, то в Псалтыри подсказкой служит сам памятник· Следовательно, Псалтырь по природе своей в боль­шей мере, чем другие дрсл· тексты, пригодна для семасиоло­гических разысканий· Таким образом, отнюдь не отвергая обы­чной семасиологической методики, попытаемся предложить и применить на практике еще один прием·

При изучении смысловых связей между дрсл. словами перво­начальное по времени обращение к Псалтыри аргументируется и другими соображениями· Славянская Псалтырь, как известно,

несомненно принадлежит к переводам славянских первоучителей Кирилла и Мефодия. В Житии Мефодия перевод Псалтыри постав­лен даже на первое место: пьсалтъіръ бо бь тъкъмо и еван- ВиЬесъ апБВш, и избьранъіими словами, Щ т й щ съ

ФилосоФьмь прьложилъ пьрьвьі-е . Примечательно, что спра­ведливость порядка переводов в свидетельстве подтверждает­ся материалом, — были изучены цитаты из Псалтыри в славян­ских ЕвангелшГ и Апостоле и оказалось, что цитаты практи­

I. Успенский сборник ХП-ХШ вв. Издание подготовили £.Д.І£ня- _зевскаяА В.Г.Демьянор й.В.Ляпон. Под редакцией С.И.Коткова. М., 1971, лист І08в.

£° stopach archetypu starosl^v^nek^ho prekladu

zalmu, "Studia pala&lovenica", Praha, 1971·

3. Fragmenty pealterzow© apoetola Eninekiego

wobeс tzw· Peaiterza Synajekiego, "Койстантин-Кирил Фило­

соф", София, 1971·

чески полностью совпадают с текстом Син; на основании это­

го легко сделать вывод, что Псалтырь была переведена снача­ла, а затем при переводе Евангелия или Апостола из нее де­лались выписки, а не новые переводы· Во всяком случае, как показал И.В.Ягич, Псалтырь и Евангелие имеют общие черты языка и принадлежат к единой и первоначальной группе источ­

ников1. Таков первый аргумент. Кроме того, Псалтырь, как известно, — ЭТО ακμή религиозной лирики, и именно поэто­му ни одна из книг средневековья по своей читаемости и ис­пользованию в богослужебной практике не может сравниться с нею. Достаточно сказать, что по уставу2 на ежедневной утре­не, іфоме шестопсалмия, положены т.н. кафизмы (по три на каждый день), так что в течение недели вся Псалтырь прочи­тывается целиком, а во время Великого носта — даже два ра­за в неделю. Кроме сплошного чтения, уставом предписывает­

ся выпевание отдельных псалмов (например, предначинателыо- го — 10 3-го — на вечерне), специальных (связанных с празд­никами) подборок стихов (стихиры) и отдельных стихов (алли- луиарин и прокимны) .ПсалтыріЗшіа неотъемлемым элементом

келейного правила инока и домашнего чтения мирянина· Мы го­

ворим об этом для того чтобы стало понятно воздействие ху­дожественности Псалтыри и ее лексики на прочие произведения и жанры средневековой литературы. На самом деле, паралле -

лизм {итеративность) средств выражения — это излюбленный прием средневековой греческой литературы, сохранявшийся,

естественно и в славянских переводах. Характерным примером может явиться богородичный акафист патриарха Сергия (УП в.), который в течение многих веков служит образцом для подража­ния. В акафисте художественный эффект покоится исключитель­но на этом приеме, но прием этот встречается и в песнях ка­нона (в ирмосах, а танке стихах), и в икосах, и в кондаках, и в тропарях — практически во всех жанрах рассматриваемого

1. И.В.Ягич,, Четыре критико-палеографические статьи, СПб.,

1884, стр. 41 и сл.

2. Ц.Ц.£к£баллано£ОТ· Толковый типикон (Объяснительное из­ложение Типикона с историческим введением), Вып.І-3, Киев І9І0-ІЗ-І5. тт

рода литературы. Таков второй аргумент. Следовательно, раз­бирая смысловые связи слов в Псалтыри, мы получаем возмож­ность изучить самые истоки становления дрсл. языка, т.е.

несомненное произведение переводческой техники Кирилла и

Мефодия, да, к тому же, сталкиваемся с наиболее авторитет­

ным текстом и образцом для подражания. Можно ожидать, что связанные по смыслу слова Псалтыри были усвоены и стали от­ражаться в оригинальных произведениях.

Наше исследование не призвано содействовать решению обще­теоретических задач (оно посвящено исключительно конкретным

вопросам истории дрсл. языка), но до рассмотрения и класси­фикации материала все же необходимо кратко изложить собст­венную позицию.

Если говорить о смысловых связях между словами в ближай­шем рассмотрении, то с помощью качественного анализа и с синхронной точки зрения можно выделить три типа таких связей. Во-первых, связанными оказываются слова, обладающие семан­тической близостью (синонимия). Во-вторых, несмотря на пред­ставленные в литературе возражения, сюда же должно отнести слова, семантически дополняющие друг друга (тематическая лек­сика). И в-третьих, сюда же принадлежат слова с семантичес­кой противоположностью (антонимия).

Определить понятие винонимии строгим образом (например, через родо-видовые отношения) из-за неясности сопряженных терминов (значение, оттенок значения, стилистическая окрас­

ка и т.д.) едва ли возможно, хотя интуитивное понимание су­

щества дела, несомненно* присутствует у каждого. Пусть два слова называются синонимами, если они обозначают одно и то же явление внеязыковой действительности. Как правило, сино­

нимы соотносят это явление с разными понятиями, но эти по­нятия должны иметь (что следует из факта общей номинации) частично совпадающие объемы и (в качестве предпосылки это­му) больше совпадающих критериев в своих содержаниях, чем расходящихся. Понятийная общность синонимов объясняет их возможную взаимную замену в речи. Получается, что мы прини­маем описание понятия синонима, предложенное А.П.Евгеньевой,— "Синонимами следует признать лишь те слова, которые со­

относятся друг с другом по своему употреблению и значению".

Гипертрофия одного аспекта явления (например, смыслового)

или другого (употребительность, взаимозаменяемость) — а таких попыток видим немало — не приводит к успеху, поэто­му умеренный третий путь, содержащийся в описании, лучше

прочих.Для исследования синонимии дрсл· языка критерий взаимо­

заменяемости из-за нередкой невозможности судить достоверно

о семантике слов приобретает особое значение· Например, мы

встречаемся — в пределах приема параллелизма (здесь и далее изучается только это явление) — с безразличным переводом греческих синонимов варьирующимися славянскими словами. В

6,Ш читаем: оуслъіша гь молитвЖ моІЖ Й> моленье мое

ПРИІА ТЪ (а В греческом· της όεησεως, την προσευχήν).

Однако в 54,2 греческие и славянские слова распределены по- иному: въоуши біе молитва моЬ-К и не прІзъри моленъІ моего

(την προσευχήν, την δεησιν).

Пары молитва — δε'ησις t моленье — προσευχή представлены в 6,10, 60,1,2, а в 38,13, 54,2, 85,6, 87,3, 101,17 группи­ровка противоположная: молитва — προσευχή и моленье — δεησιςV. Свободное варьирование славянских словговормт об

их полной синонимичности, об этом же свидетельствует и при­надлежность слов к одному корню. Подобное безразличное варьи­

рование заметно, конечно, и среди разнокоренных слов. Ср. 10,22 избави мЬУт\ ькко (так!) нить и оубогъ есмъ азъ (πτα>-

χός, πενης), НО В Ι0,4πενης первВОДИТСЯ Ηβ как РУбоГЪ.

а как нищъ: очи его на нищаего призираете. Ср. дальнейшее свободное варьирование: 50,10 слоухоу моемоу даси радость И веселье (άγαλλίασιν, εΰφροσυνην ), НО 66,5 ВЪЗВеселІ-АТЪ

СЪі9і И ВЬЗДРаДОУІ-% ТЪ Cbtt М ЗЪІДИ (εύφρανθητωσαν, άγαλι-

άσθωσαν) ;Β 106-м псалме СТИХИ 13 и 19 повторяются слово в СЛОВО: εκ των αναγκών αΰτων εσωσεν αυτους,

однако глагол σωζω в славянском переводится по-разному:106,13 възъваші къ flp егда вьст% жишЬД и отъ бьдъ ихъ

спе и 106,19 отъ бьдъ ихъ избави. О синонимии данных глаго­лов свидетельствуют и следующие примеры: 7,1 бйи мЬЙ отъ

I. Д.Ц.Евгеньева. Проект Словаря синонимов. М., 1964, стр.10.13

вьсьхъ гонМпщхъ ыЫ избави мЬА_( ρυσαι ); 58,3избави мЬА отъ твпрТ-пртъ безаконье и отъмхжь крьвъи спи ыМ ( ρΡσαι, оДооу). 68.15 Бйи мЬА отъ брениь да~не

ОУГЛЪбІЖ избави отъ ненавиТАщихъ МІА (σωσον. ουσθείτ ).

Свда же примыкает пара слов избавити-изАти: 30,2 правдаН твоеНК избави мЬА изъми мЬА (ρΰσαι. εξελοΰ); 139,1 изми μα госпож отъ чловЕка лЖкава отъ мяжа неправедна избави НД.( εξελοΰ, ρΰσαι ); 143,11 ИЗМИ мА избави мА ОТЪ ВОДЬ

МНОГЪ ( ρΰσαι, εξελοΰ). Таким образом, ВЫХОДИТ, что можно

говорить не о паре синонимов, а о трехчленном ряде: съпасти- избавити-изАти.

Кроме методики учета безразличного варьирования, для вы­

явления синонимов дрсл. языка можно использовать методику

прямого сопоставления значений. Например, параллелизм под­сказывает, что слова оργη и θυμός связаны между собой. Дей­ствительно, если сопоставить, как описываются их значения в словарях, то можно прямо ставить знак равенства; напри­мер, у Дворецкого: θυμός »гнев, злоба’ и οργή ’гнев, злоба’,

У Бензелера θυμός zorn, Unwille ж οργη 2orn, Unwillef так же у Лиддела и Скотта и т.д. Поэтому, несмотря на то, что в Син όργη— это всегда гньвъ. а βυμος — ірость. оба

славянских слова, как и оба греческих, можно считать полны­ми синонимами*. Ср.: 2,5 тъгда възйлетъ къ нимъ гньвомъ своимъ и РостьЬЕ : 6.1 Й не ростиВК обличи мне ни rriL- вомъ твоимъ покажи мене: см. далее 77,38, 89,7, 89,11, 101,

II и т.д. Аналогичную синонимику без варьирования, но с пол­ным совпадением значений видим в паре стоудь — αισχύνη и срамъ — εντροπή и в производных: 34,4 да постъідБКтъ

I. Греческая синонимика, в том числе и новозаветного язы­ка, описывалась:J*H.H·Schmidt, Handbuch der lateinischen

und griechischen Synonymik, Leipzig, І88Э; Synony-

mik dee neutestamentlichen Griechisch, Leipzig, 1898;

Trench^ SynonymiCSof the New Testament, London, 1906* См.

также: The Greek Language· The Interpreter's

Dictionary of the Bible· Nashville, 1962·

14 >

cLft и посрамл&Вк тъ cbfl въкоупь ··· да обльгЖтъ сЪА въ стоудъ и въ срамъ: см. далее 39,15, 43,16-17, 68,20, 69,3, 70,15, 82,18, 108,29 и т.д.

Не имея возможности из-за нехватки места и далее коммен­

тировать материал, приведем сейчас еще несколько выписок без пояснений. Придерживаемся алфавитного порядка и згкаэываем лексемы в нормализованной орфографии. 105,6 безаконъновати- съгрыпати. 91,7 безоум£нъ-неразоумивъ·14.3 ближьнии-искрънъ.

50,10, 125,2 веселиі-е—радость. 144,11 възглаголати-реши.120,4 въздр%мати-оусънхти. 38,13, 53,4 въноушити-оуслъіідати.85,6 въноушити-въна ти.70.4 грьшьнъ-законот&ст пьнъ. 17,3

143,2 застжпьникъ-зашитъникъ. 143,2 застхпьникъ-избавитель. 58,17 , 90,2 застпьникъ-ттигітіжише. 77.43 знамениі-е-что.

I. Словарные материалы, следующие ниже, как можно предполо­жить, отражают смысловые связи не только в Псалтыри (или даже одной Син), но и вообще в первом литературном языке славян на этапе его возникновения. Следовательно, мы долж­ны получить возможность соотносить лексемы, выписанные из Син (или Бол), с лексическим фондом прочих канонических па­мятников. Из сказанного вытекает, что нужно провести нор­мализацию написаний. Как известно до сих пор мы, хотя и пользовались упрощенной алфавитной системой, априорной нор­мализации не проводили, поэтому одно и то же слово писали строго по памятнику в разных вариантах (например, в Син мож­но встретить: безаконъе. безаконеньь. безаконенъе. безаконье.

безаконение. безаконьньі и безаконнъе). При нормализации написаний мы остановились на правилах, изложенных в "Слова­ре стсл. языка" Чехословацкой академии наук, вып. 2, стр. ХХХУІ и сл. В свете этих правил предлагается "идеальная" ортограмма безакониР-е (не зафиксированная в Син)· Восста­

навливаем грамматически нейтральные формы· Титла теперь рас­крываем·

7,16 издръіти-ископати. 25,2 искоушати-истА зати. 35,6-7,

39,1, 44,5, 95,13 истина (рьснота) - правьда. 32.16 кре­

пость -сила. 71,14 лихва-неправда. 40,4 ложе-одръ. 43,15, 46,4, 66,5 лшиІе-bQ эъТпд. 117,8-9 надьіати с/а -оупъвати.

24,5 наставити-наоучити. 6.1 обличити-показати. 108,29 обл&пи с/й-одеждити с А . 70.9 оставити-отъвр£пш. 26,9, 93,14 оставити-отърин хти. 79,12 отрасль-розга. 142,12 погоу- бити-потрьбити. 43,14 подръжаниіе-поношениіе. поруганиіе.91,7 познати-разоум£ти. 94,6 поклонити с/А-припасти. 90,10 приити-прист* нити. 48,13 приложити с/Я-оуподобити сЛЭ. 24, 4 пж ть-стьза. 59,8 раздьлити-размрити. II.8 съблюсти - съхранити. 118,73 съзъдати-сътворити. 106,16 съкроупшти - съломити. 146,8 сьно-тр£ва. 26,1 оубоіати c/fl -оустрашити с/λ. 20,3 хотьниіе-жельниіе. И т.д. Материал далеко не ис­черпан.

Интересно заметить, что вопросы разницы в значениях слов или синонимии интересовали Кирилла в связи с некоторыми об­стоятельствами его биографии. Во время прения с низложенным

патриархом Иоанном Грамматиком он показал различие между идолом и иконой, а в состязании с хазарами, напротив, уста­новил полное смысловое тождество слов законъ и завить (об

этом в главах У и X его Жития).Такова первая группа связанной по смыслу лексики, уста­

новленная с помощью приема параллелизма. Как кажется, этот прием выступает надежным подспорьем в семасиологической ра­

боте.Вторая группа, как упоминалось, — это тематические сло­

ва, которые в смысловом отношении дополняют, предполагают

друг друга, которые, следовательно, сопряжены по теме. На­пример, в 125,2 читаем: тогда испльнЬА тъ сВЙ радости рус­та наша и М £йъ надгь вепелит Уже установлено, что слова

радость и вѳселиь суть синонимы; прием параллелизма подска­зывает, что и оставшиеся слова в совпадающих синтаксичес­ких конструкциях должны быть близки друг другу. Однако в смысловом отношении нельзя поставить знака равенства меж­ду руста и ТгА зъікъ. поскольку они обозначают анатомически разные органы речи — ’рот* и ’язык’ (ср., наііример, конт-

16

растные евангельские чтения Мф 17,27 и Мр 7,33,35). Эти сло­ва, равно как и их греческие соответствия στόμα и γλώσσα ,

не являясь синонимами, тем не менее принадлежат к одной и

той же тематической группе лексики и довольно часто в кон­тексте выступают с нейтрализацией отличий друг от друга, т.е. практически обозначат одно и то же. Сказанное можно наблю­дать и в нашем примере. Ср., далее, точно такое же употреб­ление: 36,30 руста праведьнаего пооучЬЙ тъ сШ премудрос­ти и bftSkb его вьзДЬтъ сКдъ. 38,2 да не съгРьшаРУ LQ зъі- комъ моимъ положить оустомъ моимъ хранило. 72,9 положишИЙ на іШи руста своь и ЪА зъікъ ихъ прайде по земли. 77,36 ■ възлюбишМ и оустъі своими и Ь'зъТком своимъ солъгашЪА емоу. Во всех этих выписках различие между органами речи не

является существенным; существенна как раз принадлежность и ’рта* и · языка* к одному и тому же действию — акту гово­рения или пения. Следовательно, тематические слова сохраня­ют определенные характеристики синонимов, — они связаны по смыслу и способны к взаимозамене, — но отличаются от них степенью представленности того и другого качества.

Обратим теперь внимание на значительную зависимость тема­

тических слов от внеязыковой действительности. Органы речи— это не только * рот * (руста) или ’язык* (ІДзъІкъ), но и ’гу­бы·, ’гортань* и т.д. Ср. в этой связи: 119,2 й избави ЙІУ моіЗг отъ оустенъ непрявъдавъ и отъ Ь<ГзъІка льстива. 139,4 поостриш/й ЬАзъІкъ свои £ако змиинъ -Еадъ аспиценъ подъ оус-

тънами ихъ. см. также 11,4-5 и т.д. Ср., наконец, 140,3 положи R хранение оустомъ моимъ и двЬи огражденъі о оустъ- нахъ моихъ. Таким образом, в группу тематически предполага- пцих друг друга слов (на материала Псалтыри) входят четыре единицы: руста, оустъна. ЬМзъІкъ и грътанъ.

В некоторых случаях тематическая близость между словами возникает, казалось бы, только в контексте. Например, слова боуріа — καταιγίς ’порыв ветра, буря, вихрь* и гн£въ — όργή ’негодование, раздражение, гнев*, как несомненно вид­но, соотнесены с разными понятиями, но во фразе 82,16 тако поженеши Itfl боуреНГ и гньвомъ твоимъ смоутиши ЬЯ прием ; параллелизма указывает на их смысловую близость. Близость

17

эта возникает в речи на основании метафорического переноса, т.е. уподобления по сходству, но метафора становится воз­можной лишь благодаря частичному совпадению содержаний обо­их понятий, да и, іфоме того, она может стать общепринятой

и тем самым войти в язык. Сказанное справедливо и по отно­

шению к метонимическим заменам, т.е. переносам по смежнос­

ти, — например, 76,15 съказалъ еси въ людехъ сил* твоЬЗГ

избавилъ еси мъІшьдеІЖ твоеі-fc люди твоЬЯ ('сила* и ор­ган силы ’мышца’ сопрягаются друг с другом). Языковой ха­

рактер метафорических и метонимических замен виден из их регулярной повторяемости (т.е. рассматриваемые нами слу­чаи не сводятся к личному видению поэта): 88,22 роука бо моь доможетъ емоу и мъішьа мо£ оукрьпитъ и.97.1 сйге и десница его и мъішьда стаь его и т.д. Наконец, к тематичес­ки близким словам принадлежат, конечно, и родо-видовые за­мены: 77,25 хльбъ аглъ *стъ чЗЗсъ брашьно посъла имъ д-о- бильь. 104,35 поьсМ ъъсх трав Ж землЬЙ ихъ и поьсЬЛ) вьсь длодъ землЬЙ ихъ и т.д.

Укажем теперь на дальнейший материал без комментариев. 113,6 агньпь-овьнъ. 93,23 безакониіе-зълоба. 62,2 без- водьнъ-поустъ. 89,10 болзнь-троудъ. 54,6 боіазнь-трепетъ.93,8 боѵи-безоумьнъ. 95,6 вельльпота-красота. 144,13 вла- дъічьство-дьсарьство. 17,9 възгорЕти с/6 -въспланТти с*И .

37,10 рядъТтяниТе-жельниіе. 64,9 възмМсти с/ft-оубоіати сД. 33,4 възнести-възвеличити. 14,1 въселити с/Э -обитати.43,24 въокрьснх ти-въстати. 37,6 въсмръдьти-съгнити. 61,11 въсхъішениіе-неправьда. 10,4 вьжди-очи. 18,5 вшаниіе-гда- голи. 83,4 гнездо-храмина. 40,4, 71,3, 113,4,6 гора-хлъмъ.45,5 градъ-село. 83,4 грълида-пьтида. 91,14 дворъ-домъ.132,1 жобро-краоьно. 93,5 достоіаниіе-людиів. 138,5 дре- вьнь-посльлании. 30,4 шгьжава-пр*гі£жшів- 131,4 др£маниІе-

сънъ. 22,4 жзлъ-падипа. 36,1 завидьти-рьвьновати. 39,18 аашититель-помошьникъ. 26,1 зашититель-съпаситель. 33,14,37,13 зъло-льсть. 96,7 идолъ-истоуканъ. 72,19 исконьчати- сА -погъібнхти. 87,19 искрьньнъ-дроугъ. 73,15 источьникъ- потокъ. 60,5 кровъ-село. 77,61 крьпость-доброта. 50,3 ми-

лость-шедротъі. 63,3 множьство-съньмъ. 93,12 накааати -

18

наоучити. 77,51 начатъкъ-р шдь. 43.25 нишета-печаль.

9,35 нитъ-сиръ. 84,11 облобъІзати-c/Q -сърьсти с /Й. 105,18 огнь-пламень. 79,14 озобати-по£сти. 50,9 окропити-омъіти.

13,1 омразити-растълити. 38.3 онмьти-оумлъчати. 88,41 оплотъі-твьрьдь. 77,69 основати-създати. 97,2 отъкръіти- съказати. 37,22 отъсту пити-оставити. 104,10 повелниіе- зав£тъ. 105,36 пожр|>ти-работати. 93,22 помошь-пттбтлапдв.

76,6 помъіслити-помьнЖти. 118,22 поносъ-оуничьжениіе.И т.д. Материал приводится в сокращенном виде.

Таким образом, тематически связанная лексика объединя­ется или степенью наличия того или другого качества (ска­

жем, хлъмъ — это, собственно, маленькая гора, а агньдъ —

маленькая овьда. ср. также пЖ ть и стаза, сонь и дрьмание). или причинно-следственными отношениями (если раны съгнишЬД . то они и вьсмрдьшЬЙ сЫ . если человек безоумьнъ. то он как правило и боуи. если сиръ. то и нишь и т.д.), или про­странственно-временной смежностью (ср. оуста. оустъна. Ъ&- зъікъ и грътань: очи и в¥>ки: помощи и избавити и т.д.).

Любопытно, что в некоторых случаях синонимические или антонимические параллельные контексты содержат тематичес­кую лексику, которая семантически не объединяется никак, но тем не менее называет один и тот же предмет или одно и то же явление. Такова лексика, объединяемая общностью но­минации. Среди нее усматривается два рода отношений, при­чем и тот и другой выходят за пределы лингвистики.

Во-первых, лексика объединяется с точки зрения общей но­минации в результате присущего ей культурного компонента, т.е. включения в себя религиозных, исторических, бытовых и других экстралингвистических ассоциаций. Например, в 14*1 читается: къто обитаетъ въ гатшр твоимъ / ли къто въселитъ

сЬйв сітіи горЕ твоей. Жилище и гора объединяются только тем, что имеется в виду гора Сион, почитавшаяся как место

обитания бога. Ср. также исторические аллюзии в параллель­

ных стихах 7^,51 поб вьсЬЙ пръвеньді-fl въ земли егоѵпо- тьсть / начатокъ въського троуда ихъ въ сел&съ хамовіхъ и 104,36 оуби вьс<й пръвьныіЬА въ земли ихъ / начатокъ вьсего троѵда ихъ. Здесь используются реминисценции исхо­да из Египта.

Во-вторых, лексика с общей номинацией — это обычные ме­

тафоры, т.е. вид тропа, в котором перенос наименования мо­

жет быть на весьма различных основаниях, и метонимии. Мы ухе говорили об уподоблении гнева буре.

Остается напомнить, что лексика с общей номинацией — явление или культуры, или художественного творчества, по­этому она должна изучаться за пределами лингвистики·

Что же касается собственно тематической лексики, то она, конечно, за рамки языкознания не выводится. Мы пытались на­щупать семы, которые объединят ее в целое, подобное полям синонимов или антонимов, однако все же мы пока не умеем опи­сывать ее с помощью аппарата смысловых компонентов и, еле- ' довательно, о качестве связей между словами, принадлежа- / щими к одной теме, вынуждены умолчать.

Прием параллелияма, свойственный Псалтыри, выявляет те­

матическую лексику объективно и привлекает к ней внимание исследователей.

Ср. в заключение 144 ,4 -7 : родъ и родъ въсъхвал/Атъ дь- ла твоіа / и си л ^т в с^ възвЁст^ тъ / веддъпотѴ славъі Мъін^ тво^ възгЗжтъ / 1 и силу страшънъіхъ твоихъ рек^тъ / и величие твое ушовьд/А тъ У память оѵмножениіа благости твое^ отригну тъ У и тзавъА твоей возрадюуЖ тъ !С^|. Целых семь тематических слов в одном мес^е!

Осталось рассмотреть последний тип смысловой связи меж­ду лексемами — антонимию. Антонимы обычно определятся как слова, имеющие противоположные значения; следователь­но, по своей семантике антонимы противопоставляется сино­нимам. И с точки зрения употребительности, антонимы не до­пускам взаимозамены. Тем не менее смысловая связь между членами антонимической пары столь же сильна, как и связь между СИНОННМиЖ. Старая фраза Іеѳ extremes se touchent

оправдывается в том отнопении, что противоположные значе­ния отнкщь не исключат, а скорее предполагат друг друга. Кроме того, и в плане употребительности антонимы обладат высокой степенью встречаемости в сходных контекстах и ря­дом. Например, понятие гтлгыппгь — αμαρτωλόςΗΜββΤ СМЫСЛ лит» постольку, поскольку существует понятий праведьникъ—

20

δίκαιος; в равной мере соотносительны противоположные по­нятия зълъ и добръ и т.д. Сопряженность, т.е. смысловая

связь, понятий в нашем материале проявляет себя в том, что соответствупцие слова в приеме параллелизма выполняют со­вершенно ту же функцию, что и синонивш или тематические слова. Например, 67,3-4 тако погъІбнЖ тъ грьшънипЫ отъ липа бжьь а праведънидъі вьзвеселЬ тъ : любопытно, что в антонимических отношениях в этой выписке находятся и глаголы; ср., далее: 36,16 лоуче малое праведьникоѵ па­че богатьства грыпьнъіихъмьнога. 57,11 възвеселитъ cbfl праведьникъ егда ... рііь свои оѵмъіетъ во кръви грдеьни- ка. точно так же 36,17,21 и т.д. Подобная же совместная

встречаемость может быть отмечена и относительно пары зълъ -добръ: 33,15 отклони cb4 отъ зъла и твори добро. 34,12 вьздаах? ми зълаа въз добраа. 37,21 въздаЬрЦв* мн£ зълаа възъ добраа. 108,5 положит на мЗІ зъло вьз добро и не­нависть за възлюбленье мое. Выходит, что несмотря на явное отличие антонимов от синонимов и тематических слов, все три типа лексем имеют между собой много общего — как в плане семантики, так и в употреблении. Все они манифести­руют разные формы одного и того же явления высшего поряд­ка — смысловой связи.

Заслуживает внимания выявление антонимов в условиях ис­пользования отрицания. Известно, что с помощью отрицания легко образуются однокоренные антонимы типа законъ-безако- ниіе, правьда-неправьда: ср., например, 51,5 възлюбилъ еси ... неправъд неже йіти правьцу. Однако не данное доволь­но простое явление интересует нас сейчас. В 7,9 читаем: су ли ми ги по правыА моей и по незлобЗа моей; отрезки по неправьА моей и по незлоб моей, несомненно, манифестиру­ют прием параллелизма, причем по своей семантике правьда и незлоба — явные синонимы. Но синонимы, как видно, воз­никли в результате использования отрицания во второй лек­семе, и если это отрицание убрать, то возникает столь же явная антонимическая связь в паре правьда-злоба. Ср., да­лее 139,2 изми мА господи отъ йов£ка лукава отъ м^жа неправедна; и здесь синонимия легко превращается в антони-

21

мню, если во втором слове убрать отрицание: лкят» и пра­ве дьнъ. Одним словом, псалмопевец, у которого синонимы в приеме параллелизма появляются значительно чаще антонимов, создавал себе дополнительные синонимы из антонимических пар и для этого прибегал к помощи отрицания. Ср.; 14,2 ходЬА беспорока и д£даМ ггоавъдХ. 16,5 ъвтѵыпилъ еси стопъі моЬА во стзьхъ моихъ да не подвижКГтъ cbft стопъі моЫ\.20.3 уцтытье пръдьда твоего даль емоу еси и хотьнъ оѵстъ его неси его лишилъ. 23,4 неповиненъ реками и чисть сръдъ- демъ и т.д. Надо, правда, заметить, что нередко отсечение отрицания невозможно без разрушения слова. Например, 1,1 блажен* мЗГжъ иже неидет(ъ) на с(о)в&тъ не(чест)ивъ!хъ (и) (н)а пЖти гршьнъіхъ не (ста): от слова нечестивъіи отри­цательную приставку нельзя устранить. Ср., далее, 24,6 гтзіэхъ юности моеЬі и невзества моего не пом&ш. Следовательно, рассматриваемая в данном абзаце методика выявления антони­мов отнюдь не является универсальной,— в каждом отдельном случае нужно выявлять специально, возможно ли отсечение от­рицания.

Наконец, среди связанных по смыслу слов имеется группа, которую можно с равным успехом отнести как к тематической лексике, так и к антонимам. Например, 138,2 тъі позна отда­ние мое И тѵьптяттие мое; «даниа и въотание в зависимости ОТ точки зрения могут быть отнесены и туда и сюда. Ср., кроме того, 8,9 пьтшМ kcfcblbft и ръібъі морьскЫЬА . 68,35 да въсхвалЬД то-и небеса и землЕ море и вьсЬ движіудш сТ/ft въ немъ.

В заключение приведем как обычно краткий список антони­мов. 138,8 адъ-небо. 36,22, 61,5 благословліати-кл/frти. 94, 10 блждити-познати. 29,6 вечѳръ-заоутра. 65,12 вода-огнь.76.4 възвеселити с А -въскръбти. 36,36 възискати-обрЬсти. 118,163 възлюбити-яиадАтштит Ю8,6 възлюблениіе-нена- висть. 74,8 възнести-съьАрити. 19,9 въстати-пасти. 103,8, 106,26 въсходити-низъходити. 61,11 въсхъішениіе-правьда.120,8 въсхождениіе-исхождениіе. 137,6 въісокъ-съмьренъ. 18.8 вЕрьнъ-порочѳнъ. 74,11 грйяьникъ-правьдьнъ. 7,10 гр&дьнъ- правьдьнъ. 20,3 датилишити. 18,3 дьнь-нопгё. 91,6 дйда-по-

мъішлениіа. 49,1 зададъ-въстокъ. 103,29 ишезати-съзидати С/λ . 10,5 , 44,8 , 96,10 любити-ненавидттіт 139,2 лЖкавъ- ігравьдьнъ. 65,6 море-соѵша. 68,29 написати сА -пртр£бити сА . 26,10 рставити-приьдти. 23,4 повиньнъ-чистъ, 144,20 погоубити-хранити. 111,8 подвиги Жти с А -рутврьдити с А . 118,150 приближати сМ -оѵдоліати сА . 27,5 разогати-съзъда- ти. 70,17 старость-юность. 26,3 оубоіати с А -оупъвати. И т.д. Материал как всегда приводится очень скупо. Мы наде­емся со временем опубликовать его более полно.

Таковы три группы связанной по смыслу лексики, установ­ленной анализом параллелизма в Псалтыри. Тем не менее на

этом нельзя поставить точку.Теоретически едва ли правильно думать, что связи между

словами ограничиваются попарными соответствиями. Ясно, что попарные соответствия, оказавшиеся в нашем распоряжении, возникли, так сказать, искусственным путем, — они отража­

ют парную структуру параллелизма, использованного в Псал­тыри. Если бы, следовательно, эта структура состояла, ска­жем, из трех или четырех и т.д. элементов (что и на самом

деле в редких исключениях можно наблюдать”1·), то мы получи­ли бы тройки или четверки и т.д. связанных слов. Поэтому лексический материал, сгруппированный по парам, — это по­бочный и отрицательный продукт нашего индикатора (о досто­

инствах этого индикатора, вполне покрывавдих названный не­достаток, мы говорили раньше). Получается: чтобы судить о

I Ср., например, структуру параллелизма (приводится поле органов человека и их функций) из семи элементов: 113,13-15 руста имжтъ и не възЙРЖтъ / очи имтъ и не видеть / оуши имжтъ и не слъІшЬ/f}тъ / ноздри т х т ъ и не обонІВргь / рць имтъ и не осіуйжжтъ / нозь имгъ и не придать / и не възгласі-yfl тъ грътанемъ свримъ.

смысловых связях между словами в складывающемся дрсл. лите­ратурном языке Са не только в определенном речевом произве­

дении — Псалтыри), надо снять аберрацию лексики, возникшую под воздействием художественного приема, свойственного па­мятнику·

По нашему предположению, добиться группировки не по па­рам, а, как обычно в семасиологии, по полям вполне возмож­

но. Для достижения цели требуется, когда допустимо, предста­

вить в явном виде связи каждого из членов пары. Например, если на основании материалов нашего словаря приписать такие

связи паре слов безакониіе-зълоба и обозначить их символи­

чески (пусть синонимическая связь обозначается сплошной, а

антонимическая точечной линией; тематическая связь обозна­чается цепью астерисков), то можно получить такую картину:безакониіе --- зълоба----грЕхъ ххх лыдениіе

ххх неправьда ... правотаххх недлсгъ

... цдйвьдд ... црвыі?

Сошлемся на аналогичный случай логического вывода: если А=С и В=С, то А=В. Подобным образом, если лексема безакониіе связана со словом зълоба и слово безакониіе связано с лексе­мой гріэхъ. то лексемы зълоба и гр хъ через посредство треть­его члена связаны между собой. О справедливости этого выво­да говорит и другой (впрочем, уже избыточный) аргумент: в группах того и другого слов есть один общий элемент — сло­во правьда (мы его подчеркнули); следовательно, эти группы по некоторому критерию однородны. Так на основании операции логического вывода решается в общем виде проблема формирова­ния лексических полей. С самого начала, однако, надо заме­тить, что логические операции не всегда приложимы к языку, поэтому получаемый нами материал надо в каждом отдельном слу­чае проверять на конкретных речевых произведениях. Согласим­ся, однако, с тем, что получаемые поля указывают направление поиска, т.е. они говорят о том, что иевду некоторыми лексе­мами возможны (пусть и не обязательны! \ семантические связи (нуждающиеся в дальнейшей проверке). Забегая вперед, отметим,

что при дальнейшем изучении отдельных случаев нам как пра­

вило не приходилось испытывать чувства сомнения в правди­вости логического вывода·

Далее приведем два лексических поля. безаконьнъ

— гр£шникъ • · · цащц>цъ

ххх ігоЬподобьнъXXX ВІРЬНЪ

... поіюченъ... ГР^ШЬНЪ

— законопр|ст X пьнъ— сълзЬшаЬА— лукавь

... правьды&— нечьстивъ

— соуіетыгьіи ххх лъживъ

— льстивъ

•·· пдавьльыъ

* * *

... правьдникъ

* * * иэотъкъ ххх нечьстивъ__

Поясним технику подачи материала. В первой колонке сле­ва приводятся слова, связанные по смыслу с заглавным сло­

вом, причем перед каждым словом указан тип его связи с за­главным словом. Пусть такие слова называются словами пер­вого порядка. Затем под каждым таким словом перечисляются связанные с ним слова (второго порядка) и т.д. Таким обра­зом, мы перечисляем gee слова, которые на основании анали­за Псалтыри находятся в смысловой связи с заглавным словом.Об определении качества связи между словами опосредствован­ных порядков. Здесь надо различать два основных случая. Во- первых, если в словах двух смежных порядков дважды предста­влена антонимическая связь, то заглавное слово оказывается связанным со словом второго порддка синонимической связью,

25

т.е. дважды повторенная антонимическая связь дает смысло­

вую близость. Во-вторых, во всех остальных случаях всегда сохраняется та связь, которая говорит о меньшей смысловой близости между словами. Таким образом, за исключением слу­чаев повторной антонимии, при разноголосице типов связей

заглавное слово меняет по отношению к слову второго поряд­ка связь в сторону ее удаления от смысловой близости, но

качественного скачка не происходит. Подобная же процедура применима и для определения качества свяжи между словами

любых как угодно удаленных друг от друга порядков. Кроме того, одного поля достаточно для того, чтобы судить о смы­словых связях всех входящих в него лексем. Остается доба­

вить, что повторяющиеся в поле слова подчеркнуты и для них связи не указаны.

възвеличити ххх възнести

... съмЕрити

ххх въсхвалити ххх възв&стити

XXX повести

ххх възвКстити ххх радовати с# ххх работати

ххх ПОЖРЬТИ

XXX ВЪСКЛИКНТИ

ххх възрадювати с М— възвесѳлити c/fl

въскръбЕтиххх отъригнЗКти

ххх възглаголати ххх испов£дати ххх реши

ххх повелЕти

Коснемся теперь генезиса установленных нами смысловых

связей. Некоторая — видимо, большая — их часть скорее

всего отражает семантику говора, легшего в основу первого

литературного языка славян. Сказанное справедливо прежде

всего по отношению к лексемам славянского происхождения:

ср. вода...огнъ (65,12), вън/Чти-оуслъішати (9,38, 39,2),

гн£въ— Іарость(2.5. 6,1), гора ххх хлъмъ (71,3), грълида

ххх пътида (83,4), дворъ ххх домъ (91,14), добро...зъло

(33,15, 34,12, 108,5) и многие другие. Некоторая же часть

смысловых связей, несомненно, сложилась под воздействием

греческого языка, т.е. возникла в результате перевода и

сопряженного с ним семантического калькирования. Свда от­

носятся, во-первых, такие поля или пары слов, одно из ко­

торых является заимствованным, — ср. iyj ( £$п0...небо

(138,8), ангелъі ( αγγελοι)χχχ СИЛЪІ (148,2), ИДОЛЪ ( ε*-

δωλον ) ххх истоуканъ (96,7), пІсарь ( βασιλεύς) χχχ

ΚΗ/ЗЬ (2,2), IlicaPbCTBO ( βασιλεία) χχχ ВЛаДЪІЧЬСТВО

(144,13). Во-вторых, перенос смысловых связей виден и в

случаях морфологических калек: ср. безакониіе (ανομία )

— гр&хъ. зълоба: безоумьнъ ( αφρων ) ххх несмъісльнъ (48,

II), боуи (93,8); благословліати (εΰλογεω ) ...клАти (36, 22); вельл£пота ( μεγαλοπρέπεια) χχχ красота (95,6);

ВЪНОУШИТИ ( ε νωτ ίζομα ι )--ОУСЛЪІШаТИ (38,13, 53), ВЪНЛ ТИ

(85,6); вьсесъжХігаіемъііа ( ολοκαύτωμα ) χχχ жрътва (19,

4, 39,7,49,8); законопрьстЖпьнъ ( παράνομος)— грЕшьнъ

(70,4), лЖкавъ (25,4) и т.д. Наконец, в-третьих, смысло­

вые связи переносятся из греческого языка и тогда, когда

одно из славянских по происхождению слов усвоило значение

своего греческого соответствия, — ср. глагол работати,

который под влиянием греч. δουλέω стал означать ’служить,

молиться'1 и именно благодаря этому плану содержания всту-

I. Аналогичным вопросам семантического калькирования —

изучается влияние древнееврейской лексики на значение клю­

чевых греческих СЛОВ как εκκλ*σία,π ίστ ις,λόγος, αλήθεια

и т.д. — посвящена работа: і-Вагг The Semantics of Biblic­

al Language, Oxford, 1962.

пел в тематическую связь со словами радовати с А (2.10). въскликн ЗГти (99.1-2) и пожр£ти (105,36). Тема воздействия

греческого на становление смысловых связей лексем дрсл.

яэыка не более как затронута здесь; ее разработка ждет сво­ей череды. Таким образом, установленные смысловые отношения гіедду лексемами лишь с осторожностью можно относить к гово­ру, легшему в основу первого славянского литературного язы­ка. "Каждая эпоха в истории языка имеет свои особенности, поэтому семантико-лексические закономерности прежде всего должны рассматриваться как конкретно-исторические катего­рии" Конкретно-исторический характер имеет и наш матери­

ал.Такова первая методика, относимая нами к числу объектив­

ных. Она основывается на явлении параллелизма членов, свой­

ственном Псалтыри, и, как упоминалось, не может применять­ся по отношению к другим древнеславянским памятникам.

1

Вторая методика, также отвечающая признакам объективнос­

ти, охватывает значительно более широкий круг источников: она относится ко всем переводам с греческого на славянский. Эта методика основана на хорошо известном наблюдении, что одно и то же греческое слово в тождественных или вполне сходных контекстах может переводится разнши славянскими словами (между словами двух языков как правило нет взаим­но-однозначного соответствия). Данная характеристика источ­ников позволяет объективно выявлять смысловые связи между словами первого литературного славянского языка, так что в итоге можно получить совокупность семантичебки связанных слов; затем единицы совокупности должны рассматриваться в

I. Ф.Д. Филин. Лексика русского литературного языка древне­киевской эпохи (на материале летописей), "Уч.зап. Ленинград­ского гос. пед, ин-та им. А.И.Герцена", 80, 1949, стр. 186.

противопосталении друг другу. Следовательно, значение от­

дельного слова будет определяться не единичным, фрагментар­

ным, а групповым анализом, исходя из места слова в совокуп­ности связанных с ним других олов. Сразу же окажем, что мы

не можем устранить субъективизма на этапе описания значения отдельного слова; однако на этапе формирования совокупности

слов процедура является вполне объективной. Сделанными об­щими замечаниями ограничимся. Дальше следуем индуктивным

путем: сначала приводится и обсуждается фактический матери­ал, а представление методики в общем виде отодвинуто на ко­нец.

Исследовательский предмет ограничен Евангелием и Псал­тырью1: они имеют объединяющие их черты языка, да и по мно­гим другим признакам принадлежат к единой и первоначальной

группе источников?Пусть исходным будет слово коныіь. Согласно словоуказа­

телям Син и Мар, оно имеет четыре греческих соответствия:

анроѵ (например, Мф3 24,31, Мр 13,27, Лк 16,24) ; πέρας

1. Цитируем Мариинское евангелие (далее — Mag) в известном издании І*Ё»Ягича. Для сопоставления с греческим евангель­ским текстом использовалось издание, хорошо отражапцее лу- киановскую (константинопольскую) редакцию, а именно: The Greek New Testament· Eds· ^.^l^ndjJ^Black^ j^JMetzjger^A^ wik^ren. Stuttgart, 1966. Что касается Псалтьфи, то продолжаем пользоваться указанными выше изданиями С.Северья- нова и А.Ральфса. Придерживаемся написаний источников, за исключением уже обсужденного упрощения алфавитной системы, но в абсолютном употреблении (т.е. вне привязки к памятнику) славянские слова даются в нормализованных ортограішах. Пра­

вила нормализации также были указаны выше.2. Подробнее об этом см.: H.g.Hrgq. Четыре критико-палеогра­фические статьи. СПб., 1884, стр.4І и ол.3.Имена Евангелистов сокращаются так: Матфей — Мф, Марк — Мр, Дука — Лк, Иоанн — Ио. Евангельские чтения отделяют­ся от псалтырянк точкой с запятой.

29

(Лк 11,31; 2,8, 7,7, 18,5 и т.д.)ίπλήρωμα (Мр 2,21; 88,12); τέλος (Мф 10,22, 24,13, Мр 13,13; 9,7,19,32, 12,2 И т.д.). Слово коньпь. таким образом, оказалось сопряженным с груп­пой греческих слов.

Затем мы обратились к конкордансам*, выписали из них все случаи употребления в Псалтыри и Евангелии этих четырех гре­ческих слов и сплошь проверили, как они переводятся на сла­вянский язык. Выявилось, что все четыре слова связаны не только с лексемой коньпь. но и с другими славянскими лексе­мами.

’'Ακροѵ в 18,7 употребляется дважды, но переводится по- разному: йН£0^ τοϋ ούρανοϋ ή έξοδος αΰτοϋ κα\ 'το κα­

τάντημα αυτοΰ εως ακρυ του οΰρ. ОТЪ НачаЬАтъка іВсиисходъ его и съртаньЕ го до коныіа, іб£и: такш образом,

ακρον переводится не только как коньпь. но и как начлѵгъкъ.71,16 дает еще одно славянское слово: б я деть оутвръдение на земли на ВРЪХОУ (επ’ άκρων ) Г0(Г0)рЪ; ακρον СООТВѲТ-

ствует връхъ.

πέρας переводится и как коньпь. и как коньчина: 38,5

ГЛ.КЯЖИ ми й КОНЪЧИНЖ (το πέρας ) моЬК . Любопытно соответ­ствие πέρας — край: в Мар стих Мф 12,42 пропущен, но есть

приписка кириллицей приде ОТЪ край ( εκ τον περάτ»ν) ЗѲМЛ& слъішати прЬідоудрости соломоне. а в синоптическом месте у Лк 11,31 читаем приде отъ конепъ ( εκ τ©ν περάτων) землА.

Πλήρωμα, наряду с коньпь. переводится еще и как исплъніе- ни£в: 95,11 да подвижитъ сЫі море (и) исплъ(не)ние его (κα'ι το πλήρωμα αυτής ). Примечательно варьирование ОбО-

их славянских слов в сходных до полного совпадения контекст­

ах: 88,12 въселензсІ-ДГ и КОНЬЦЬА ( το πλήρωμα ) вЫ ТЪІ

основа — 49,12 мо£ бо естъ въселенаа и исплън(е)нье еіА ;

ср. также 23,1.Наконец, τέλος f хотя и переводится регулярно словом ко-

ньпь (а τέλος встречается часто — особенно в Псалтыри, где

I. S«Hatcht— I^Red^athj. A Concordance to the Septuagint & the other Greek Versions of the Old Testament.Vols. 1-2.Oxford,

1897-98; C.H.Bruder·^ TAMIEION ... sive Concordaxrtlae oanum

vocum Novi Testament! Graeci. G6ttingen, 1904»30

оно употребляется в надгшсаниях псалмов), все же имеет со­

ответствием и слово коньчина: Мф 24,14 и проповьстъ c/ft

еінТГЗие... и тъгда придетъ коньчина (το τέλος); ср. да­лее Мр 13,7, Лк 21,9, 22,37. Кроме того, В Евангелии встре­тился единственный случай соответствия τέλος— дань: Мф17.25 flofrrn аемъглупі отъ КЪІХЪ ПРИемлІ ТЪ дани ( τελη ) ли кинсь.

Итак, во время движения от греческих слов к славянским удалось установить группу лексики в таком составе: връхъ.

дань, исплъніениіе. коньчина. край. начДтъкъ.Эти славянские слова в свою очередь имеют ряд новых гре­

ческих соответствий. Връхъ сопрягается οπορυφη и с ανω

(и С ПРОИЗВОДНЫМИ επάνω , άνωθεν, εως ανω), ДаНЬ — С φο-

ρος, КОНЬЧИНа — С συντελειαΗ εσχάτως край — С αιγια-

λος (а В Сав И С κρασ*εδον ), НЭЧАТЪКЪ — С απαρχή И άρχη . ИСПЛЪНІбНИЬе ИМвеТ соответствием ТОЛЬКО πλήρωμα

и тем самым не обогащает нашего материала. В целом же число греческих слов увеличилось: к четырем начальным прибавились еще девять.

Снова обратимся к конкордансам, установим, где употреб­ляются в Псалтыри и Евангелии данные греческие слова, и по­смотрим, как они переводятся на славянский.

Αιγ ιαλόςΒ наших источниках встречается только три раза и всякий раз переводится по-разному. В Мф 13,48 наблюдаем уже встречавшееся слово край: в притче о неводе, брошенном В море, В Мар сказано извлъкыпе И на край ( επι τον αιγια-

λον), а в Асс имеется разночтение на соухо. В Мф 13,2 име­

1. Это соответствие (оно единично), вероятно, надо признать персональным (творческим), а не регулярным переводом, — ср. Мр 5.23 ДЫПТИ МОЕ на КОНЬЧИН есть (έσχάτως εχει ), О вопросе персональных переводов см. подробнее: Ц. щагин Из истории возникновения первого литературного языка славян. М., 1972, стр. 84 и сл.2. Так сокращенно записывается Саввина книга. Пользуемся известшді изданием В.И.Щепкина.3. Так сокращенно записывается Ассеманиево евангелие. Поль­зуемся изданием Й.Курца.

ем ПОМОРИІе: весь НаРОДЪ на ПОМОРИ ( έπ'ι τον αιγιαλόν) стоьше, а в Ио 21,4 — бр£гъ: ста ft при бр£з£ ( εις τον α’ιγιαλον ). Если учесть соухо. то αίγιαλός имеет четьфе славянских соответствия!

νΑνω (и производные формы) часто выступает в виде наречия и предлога, которым соответствуют славянские въіспрь. съ- въіше, на, надъ. испръва и т.д. Встречаются и персональные переводы: Мф 27,51 раздърасм (храмовая завеса) съ въішъ- н£аго кра% ( άπ· άνωθεν ) до нижънаго: ср· также Ио 8,23,Мр 14,5, JW 1,3. Однако иногда ανω выступает как имя су­ществительное, и в этом случае ему соответствует славянс­кое существительное връхъ: Ио 2,7 наплънишА (водоносъі) до връха ( εως ανω ). Наряду с падежно-предложными именны­ми формами часто попадается отыменное наречие връхоу (лишь как соответствие επάνω ): Мф 2,9, 5,14, 21,7 (двавды), 23, 18,20, 27,37, Лк 11,44; 107,5.

И απαρχή и άρχη переводятся как начАтъкъ. однако αρ­χή имеет еще соответствиями начДло, зачдло, и поконь (110,10 поконь — άρχη — прьм Хдрости страхъ йь). В со­четании с предлогами άρχη переводится близкими к наречиям падежно-предложными формами ис пръва (Ио 16,4 сихъ же вамъ ис прьва — εξ αρχής — не р&хъ: 73,2, 77,2, 118,152) и ис кони (Лк 1,2 намъ бъівъшеи ис кони — απ’ αρχής — пямсгйиіттлтт; Мф 19,4,8, Ио 1,2, 6,64). Наконец, в 109,3 άρχη переводится словом владъічьство: съ тобоРж владъічь- ство (η άρχη ) вь день печали твоі.’Εσχάτως и έσχατος обычно переводятся как послКдь (Мр

12,6,22) и как (72117у 134 7| Мо) 5126 у 12$ 45$19,30, 20,8,12,14,16 и т.д.). Отмечаются два единичных пе­ревода — уже известная коньчина (Мр 5,25) и мыши. Ср.:Мр 9,35 кто хотеть старки бъіти да бждетъ вьс£хъ мьнеи ( έσχατος).

Κορυφή дает только връхоу (67,22; этот стих отсутству­ет в Син, поэтому судим по Болонской псалтыри) и връхъ (7,17: обратить сЪ/К бользнь его на главйч емоу и на връхъ — επ I κο ρυφη ν — емоу неправьда его съшддеть).Κράσπεδοѵ, если не считать ѵже известного, нам перевода сло­вом «ре» только в Сав в Мф 9,20), соответствует исключитель-

32

но въскрилиіе.Σ υ ν τ έ λ ε ι α , кроме слова коньчина. дает еще и лексему

(оОконъчаниТе (Мф 13,40,49, 24,3, 28,20). 00а слова свобод­

но заменяют друг друга: в двух смежных стихах Мф — 13,39 и 13,40 — читаем жАтва есть коньчина ( σ υ ν τ έ λ ε ι α ) вЕка— тако бXдеть вь съкоячаняе ( έν σ υ ν τ ε λ ε ί ς ) вЬка се-

Φορος переводится только как дань (Лк 20,22 , 23,2).

Итак, на этом новом этапе движения от греческих слов к славянским выявилась еще одна группа лексики — в составе лексем брЕгъ. владгЫчьство. въскрилиіе. зачало, мыши.

начало, по конь, конь, помориіе. послІдьнии. п р ь в ъ іи . ооу- χ,Ο и (сь)кончани?е.

Теперь, полностью повторяя предшествующую процедуру ис­следовательской работы, снова обратимся к словоуказателям

Син и Мар и выясним, какие греческие соответствия, кроме уже известных, дают данные славянские слова.

БрЕгъ. если отвлечься от αιγιαλός , имеет соответстви­ем κρημνός, ВЛвДЪІЧЬСТВО — ηγεμονία И δεσποτεία . КОНЬ

как отдельное слово в отличие от омонима кодь'ίππος в сло­воуказателях Син и Мар не приводится, хотя это слово, не­сомненно, присутствует в лексической системе древнеславян­

ского языка (ср. ис кони, коныхь, коньчина. поконь). В сло­варе ЧСАН конь представлен, но без греческого соответствия. Мьнии переводится как μικροτερος, νεωτερος И ελάχιστος (т.е. формами сравнительной степени от прилагательных μικ­ρός, νεος и ελαχυς ), а также как όλιγος . Помориіе со­ответствуют παραλ ιοςπ παραθαλασσιος β ДрьвЪІИ первВОДИТ- ся в Псалтыри κβκάρχαΐος и в Евангелии как πρώτος . На­конец, СОУХО. кроме известного αίγιαλος , дает ζηρος. Остальные славянские слова не увеличивают количества новых греческих лексем.

Наступает, следовательно, очередной (и на этот раз по­следний) этап движения от греческих слов (употребление ко­торых выявлено ПО конкордансам) К славянским. Δ ε σ π ο τ ε ί α , η γ ε μ ο ν ί α , κ ρ η μ ν ό ς , π α ρ α λ ι ο ς и παραθαλασσ ι ος НОВЫХ СЛЯ-

вянских слов не извлекают. Ξηρός в Псалтыри (65,6, 94,5)

переводится лишь как соѵша (в постоянном противопоставлении слову моде). Подобное же употребление имеется и в Евангелии:Мф 23,15 ггоКходите море и с о у ш т сътворити единого пришлъца.

Однако здесь соответствием чаще выступает прилагательное

соухъ (Мф 12,10, Мр 3,3, Лк 6,6,8 23,31, Ио 5,3).’ Αρχαί ος , если не считать уже известного нам прьвъіи

(43,2 во дши пръвъІЬ» — εν ή μ ε ρ α ι ς α ρχ αιαι ς ; так же 76,6, 78,8), еще переводится и как древьнии (88,50 къде сЖтъ милости твоЬА древьнЫЪЯ — τα άρχαϊα ; так же Мф 5,21,27,33, Лк 9,8,19).

πρώτος , кроме весьма употребительного п р ь в ъ іи . перево­дится еще как продыши и как старей (и старейшина). Ср.:Мф 20,27 иже аше хотеть въ васъ бъітн прении (πρώτος ) да б~ждетъ вашъ рабъ. Любопытно варьирование п рь в ъ іи — продыши (в почти полноетью совпадащих текстах синоптиков): Мф 19,30 бОДЖТЪ ПРЪВИИ (πρώτοι) последыши и последыши пръвии С так же Мф 20,16 Мр 10,31, подобно Мф 27,64) и Лк 13,30 се с'хтъ посдтлгаи иже бжджтъ пр&ании (πρώτοι ) и сЖтъ п рЕдыш и иже бХдЖгъ послЕдьнии. Ср. далее: 10,44 аште хошетъ въ васъ бъіти старей (πρώτος ) да бЖдетъ вьсьмъ рабъ; так же Мр 9,35 (см.выше); старейшина представлен в Мр 6,21 и Лк 19,47.

В заключение рассмотрим группу прилагательных со значе­нием малого- размера или малого числа.

Έ λα χ υ ς (ελασσων, ε λ ά χ ι σ τ ο ς ), кроме уже известного МЫШИ, дает исходную форму этого славянского слова малъ: Мф 5,19 иже бо разорить З-единж заповідии сихъ малъіхъ (τών ελά­

χ ι σ τ ω ν ) мънии ( ε λ ά χ ι σ τ ο ς )наречет с/ft; так же Мф 25,40,Лк 12,26, 16,10(дважды), 19,17. Любопытно не обусловленное

греческим источником столкновение двух разбираемых славян­ских слов в Мф 25,40: іртпмпѵ отъ сихъ малъіхъ братръ мо­юсь мышпи'уь (в греческом просто: ε ν ! τούτων τών αδελφών μου τών ελάχι στων )· Эта прибавка слова малъіхъ не случай­на: она повторяется, например, в Сав.

Μικρός также дает малъ: 103,25 животънаа малаа ( μι κ ρ ά ) съ великъіми; ср. далее 41,7, 72,2, 113,21; Мф 10,42, 18,6,10,14, Мр 9,31 и т.д. ν

34

Νεός переводится, наряду с мьнии. как юнъ (36,25 шъ — νεώτερος — бъіхъ ибо състар£хъ cLfl I так ze 68,32, 118,9, Ио 21,18) или как юноша (118,141). Интересно варьирование шъ— малъ при одной и той же греческой основе (и в двух

смежных стихах!): Лк 15,12 рече юнЕи ( і> νεότερος ) ею ойю— Лк 15,13 МЬНИИ (і νε<*τ ερος ) 5fe> ОТШіе. МеДДУ Прочим, у Лк 15,12 в Зогр и'Сав вместо юн£и читается как раз мьнии.

а в Асс — меныш. Νεός дает и второй славянский корень — новъ: Мф 9,17 не вьливаІЭКтъ вина нова ( νεον) въ мЕхъІ

ветъхъі: так же Мр 2,22, Лк 5,37,38.•ολίγος переводится только как малъ: 16,14, 36,10,16,

72,1, 108,8; Мф 7,14, 9,37 и т.д.На этом остановимся. Остановка является произвольной:

поскольку выявление новых слов все продолжается (на данном этапе анализа выявилось семь новых славянских корней: дрьвьнии. пр&дьнии. старки, малъ. новъ. гаъ, соуша), можно предположить, что методика является в известном смысле бес­конечной. Между тем, полученная группа слов настоятельно нуждается в осмыслении.

Прежде чем попытаться объяснить ее, джя обозримости ма­териала представим его в виде схемы с указанием связей и этапов исследования (см. следующую страницу), а также опи­шем примененную методику в общем виде. Она представляет со­бой строгую череду действий: сначала устанавливаются гречес­кие соответствия некоторому славянскому слову (можно, конеч­но, отправиться и от греческого слова), затем отыскиваются соответствия этим греческим словам, а потом вновь обнаружен­ная славянская лексика "тянет за собой" новую греческую и так далее до остановки, когда или принимается решение пре­кратить поиск, или материал перестает обогащаться. Описан­ная последовательность действий (особенно в представлении графическом) немедленно вызывает перед глазами яркий обраэ; опираясь на него, предлагаемую методику мы назвали методикой

цепочки.

Итак, что за лексическая группа перед нами?До сих пор из анализа сознательно исключалась семантика

слов, — в согласии с нашей целеустановкой связи между лек-

Π πλήρωμα

Ш испілнЬениІ^ връхъ н ачатькъ дань коньчина^кран

У / нач/м о j конь /съконьчаниЬеѴ

/ зач ало / прьвъіи

владъІчьст§.Ч]

У І I ή γε μο ν ι

УП др

прдьнь старт

Сделанные выделения будут пояснены в ходе дальнейшего

изложения.

семами должны были обнаружить себя сами, "автоматически", — однако теперь в ходе интерпретации группы обращение к зна­чениям вошедших в группу слов становится актуальным· Необ­ходимо или подвести группу под какое-либо лингвистическое понятие из числа известных, или, если такого не окажется, предложить новое.

С одной стороны, интуитивно чувствуется, что некоторые слова группы объединяются между собой. Например, коньиь.

вероятно,· связан по смыслу с однокоренными коньчина и (съ)- конъчаниіе. а также с край и посл&шии. причем pro идет о синонимических отношениях. Заметны и антонимические свя­зи между словами: коньць — начдтъкъ, начало, зачАло.

поконь; прьвъіи. пр£дьнии — послідьнии. Таким образом, ес­ли считать группу слов, варьирующих одно общее значение, лексико-семантическим полем1, то мы получили именно лекси- ко-семантическое поле.

С другой стороны, среди наших слов содержаться и такие, значения которых интуиция не готова объединить в целое. На­пример, как можно связать по смыслу владъічьство и помориіе? древьнии и въскрилиіе? коньць и дань (хотя эти последние являются даже прямыми переводами одного и того же греческо­го слова τ έ λ ο ς )?

Приведенное выше определение лексико-семантического по­ля используется в двух противоположных исследовательских подходах.

I. Основоположник теории лексико-семантических полей Й.Трир так писал по данному поводу: при произнесении слова в созна­нии человека "возникает множество других слов, которые по смыслу более или менее соседствуют с произнесенным. Таковы его понятийные родственники. Они образуют между собой и вместе с произнесенннм словом расчлененное целое, совокуп­ность, которую можно назвать словесным полем или языковым знаковым полем" (j .Trier .^Der deutsche Wortschatz im Sinnbezirk d$e Verstandee. Heidelberg, 1931, S# I).Хороший обзор проблематики семантического поля см.: А.И.Куз­нецова. Понятие семантической системы языка и методы ее ис­

следования. М., 1963. О/і. также:J L АУфимцева. Слово в лек-

Один из подходов можно назвать дедуктивным. Исследова­

тель подходит к вопросу ономасиологически1, тематически2 или логически, — он сам выбирает (как правило абстрактное, "общее") понятие, которое будет изучаться, — скажем, ’род­ственные отношения*, наименования ’цветов спектра* или обо­значения ’радости’(свойственная поле семантика называется интегральной семой). Ученый не только задает интегральную сему, но и формирует (сам!) поле в согласии с ней. Дедуктив­ную процедуру выявления поля совершенно справедливо уп-

сико-семантической системе языка. М., 1968; ЦУЦуц. Теория

ПОЛЯ В лингвистике. М., 1974; K.^abka. Theorie zur Darstell-

ung еіпев Wortechatzee. Mit einer Kritik der WortfeIdtheorie.

Halle (Saale), 1967; fi.goberfo Die Lehre vom sprachlichen

Feld. Bin Beitrag zu ihrer Geschichte, Methodik und Anwend-

ung. Dflaeeldorf, 1970.

1. Ср., например, диссертации последних лет: Л.М.Васильев

Семантические классы русского глагола (глаголы чувства, мыс­ли, речи и поведения). Л., 1971; Е.В.Заонегин. Глаголы, вы- ражанцие понятие "думать" в романских языках. М., 1972;

Морковкин. Идеографическое описание лексики (анализ слов со значением времени в русском языке). М., 1973; Э.Ю.

Дадтт. Исследование семантической области слов, выражаю­щих понятие прекращения жизни человека в современном немец­

ком Я8ыке. Минск, 1974.

2. Ср., например: О.Н.Трубачев. История славянских терми­нов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя. М., 1959; он_же. Происхождение названий домашних жи­

вотных в славянских языках. М., 1966; он_же. Ремесленнаятерминология в славянских языках. М., 1966; Н.И.Толстой. Славянская географическая терминология. Семасиологические этюды. М., 1969; £.Д.Ледяева. История железнодорожной лек­

сики в русском языке XIX в. (докт. дисс.). М., 1973; Г.Я. £эмановаА Наименование мер длины в русском языке. М., 1975.

38 - 4

рекают в известной произвольности1.Другой подход — индуктивный. С помощью формальной про­

цедуры, не зависящей от воли исследователя, устанавливает­ся группа, которая — при условии, что выявится интеграль­ная сема — мохет оказаться лексико-семантическим полем. Например, А.Я.Шайкевич на материале английской поэзии изу­

чил совместную встречаемость двух прилагательных, статисти­чески показал, что она не случайна, и этим формальным пу­

тем (без учета значения) обнарухил группы слов, у которых

затем были выявлены и интегральные семы (’хизни’, 'высоты*, ’размера*,’тонкости’ и т.д.). Исследовательская процедура

состояла, таким образом, из двух этапов: "не обращаясь к анализу значения, выявить связи слов и соответствующие

группы слов; в дальнейшем переходить к интерпретации этих отношений ухе с учетом соответствующих реалий".

Наша группа слов представляет собой возмохное именно

индуктивное лексико-семантическое поле: она не создана на­ми, а дана нам, потому что она возникла в результате не­укоснительного применения строгой и однозначной процедуры, исключающей интуицию·

1. Вопрос, является поле "объективно присущим языку свой­ством" или только эвристическим приемом, обсуздает Ю.Н.Ка- ралв (Общая и русская идеография. Докт. дисс. М., 1975). Произвол в определении состава полей бросается в глаза: если Вифстранд в поле ’хелания* включил всего два гречес­ких глагола, хотя этот интегральный признак явно присущ большему числу лексем, то по Духачку в поле ’красоты’ вхо­дит около 1000 слов, хотя у многих из них присутствие дан­ного значения мохно подвергнуть сомнению. Оі.: a.wifstrand. Die griechiechen Verba fttr wollen. "Eranos", 1942, 40, I;

O.Ducha^ek. Le champ conceptuel de la beaut^ en fransais

moderne· Praha, i960. Обширный список исследований, ис­

пользующих дедуктивную полевую методику, привел Ю.Н.Када- £лов_(Словарь как компонент описания языков. В кн.: "Прин­

ципы описания языков мира". М., 1976).2. А.Я.Шайкевич Распределение слов в тексте и выделение семантических полей."Иностранные языки в высшей школе",

1963, )§ 2, стр. 15.

Следовательно, сейчас нам следует заняться поисками ин­тегральной семы.

В решении этой задачи опираемся на мысли Ш.Балли о воз­можности использования толкований (определений) семантики слов для установления связей между ними через выявление слов-идентификаторов1. На этом этапе работы интуиция исследо­вателя играет определяющую роль (двусмысленность причастия уместна).

О семантике слов судим на основании имепцихся словарей греческого и славянского языков; метаязыком служит русский

язык. Бели возникает нужда истолковать русское слово, при­бегаем к известным толковым словарям русского языка·

Во-первых, некоторые слова обладают интегральной семой

•ββββΕ*. Αίγιαλός толкуется как ’морской берег, побережье, взморье·, причем сема ’воды, моря* прямо входит в состав сло­ва и даже дважды: αίγες ’волны* и αλς » море \ Этимологичес­кое значение слова Гофманы описывает как Ort, an dem die wogen

1. Ср.: "... полное и толковое определение как бы указывает, в какой раздел следует поместить интересующее нас слово. Сле­довательно, определение уже заключает в себе идею классифика­

ции. .."(Щ.а щ. Французская стилистика. М., 1961, стр. 155).По Балли, "идентифицировать речевой факт можно только таким словом, которое выражает содержащуюся в нем идею в самой простой, самой объективной и наиболее абстрактной форме"(там же, стр. 130).2. Использовались словари: Ц.£.^2р£1щий. Древнегреческо- русский словарь. Тт. 1-2. М., 1958; &.Bauer· Griechisch- deutsches WOrterbuch zu den Schiften des Neuen Testaments und

der tlbrigen urchristlichen Literatur. Berlin, 1 9 ^ ; £«B.Hof-

mann. Etymologisches WOrterbuch des Griechischen. Mtlnchen,

1950; E.A*4o£hoclefl· Greek Lexicon of the Roman and Byzantine

Periods· Prom B.C· 146 to A.D· ІЮ0. 2 vols. NY, 1957; A.Sout-

erA A Pocket Lexicon to the Greek New Testament· Oxford, 1972·

iUEriPk# Griechisches etymologisches W6rterbuch. B-de 1-3·

Heidelberg, 1954-70-72; Slovnik jazyka staroslovenskeho· Praha,

sich brechen*· Ξηρόν также определяется как ’зем­ля, суша (в противоположность морю) ’. Субстантивированные при­

лагательные παραθαλάσσιος и ««ράλ ю ς регулярным СПОСОбОМ Об-

разованы ОТ θάλασσα ’море’ И αλς ’море’, поэтому они имеют отраженное словарями деривационное значение ’приморский’. Бр£п согласно словарю ЧСАН, это ’берег’ т.е· ’край земли около воды суша в отличие от моря’. Помориіе толкуется как ’поморье, при­морье’. Слова соухо. соухъ войдут в выпуски словаря ЧСАН, на­ходящиеся на стадии подготовки, однако можно с уверенностью

предположить, что последнее слово будет описано как ’суша’,т.е ’сухое место (берег) в противоположность мокрому (реке, морю)’

Во-вторых, ряд слов обладает интегральной семой ’власть,. подство’. " 'Ακρονсреди других значений, выделяемых словарями,

имеет сему ’власть’. Аналогично άρχη и απαρχή трактуется как

’ГОСПОДСТВО, НачаЛЬСТВО, КОМаНДОВаНИе’. Δ εσ π οτ ε ία ( от δ εσπότ ης ’господин, владыка’) имеет регулярное деривационное значение ’владычество, господство, деспотия*. Имеадее аналогич­ное словопроизводство слово η γε μον ί α (от αγω ’вести* через ήγεμων’вождь’) значит ’предводительство, начальствование, пра ление, царствование’. Κορυφη и τ έ λ ο ς также имеют в своей се­мантике признак 'высшей власти . Среди славянских слов группы

владьічьствиіе определяется как ’господство, полная (верховная власть’; точно так же в словаре ЧСАН обработано слово владъі- чьство. Эта же сема присуща и слову начало (управление, власт: и слову поконь.

Наконец, в-третьих, для некоторых из уже рассмотренных слов и для оставшихся (исключая лишь лексемы φόρος и дань) харак­терна сема ’начала и конца, начала и завершения, крайней точ­ки, предела, первого и последнего’. Эту идею одним-единствен- ным русским словом трудно описать, а входящие в нее смыслы в русском языковом сознании представляются даже антонимичннми. Меаду тем, антонимия вполне снимается более абстрактным поня­тием: начало и конец — это предельные моменты протекания дей­ствия во времени или края предмета в пространстве; первый и последний — это крайние предметы в ряду соположенных и т.д. Выбор слова душ номинации определяется точкой зрения: предель­ный момент протекания действия дальше по времени от нас — на­чало, ближе — конец; однако всякий раз речь идет о предельном

Следовательно, сейчас нам следует заняться поисками ин­тегральной семы.

В решении этой задачи опираемся на мысли Ш.Балли о воз­можности использования толкований (определений) семантики слов для установления связей между ними через выявление слов-идентификаторов1. На этом этапе работы интуиция исследо­вателя играет определяпцую роль (двусмысленность причастия уместна).

О семантике слов судим на основании имевдихся словарей греческого и славянского языков2; метаязыком служит русский

язык. Бели возникает нужда истолковать русское слово, при­бегаем к известным толковым словарям русского языка.

Во-первых, некоторые слова обладают интегральной семой

’£еі>е£’. Αιγιαλός толкуется как ’морской берег, побережье, взморье’, причем сема ’воды, моря’ прямо входит в состав сло­ва и даже дважды: αιγες ’волны’ и αλς * море *. Этимологичес­кое значение слова Гофианн описывает как Ort, an dem die wogen

1. Ср.: "... полное и толковое определение как бы указывает, в какой раздел следует поместить интересующее нас слово. Сле­довательно, определение уже заключает в себе идею классифика­

ции... "(Щ.а Щ. Французская стилистика. М., 1961, стр. 155).По Балли, "идентифицировать речевой факт можно только таким словом, которое выражает содержащуюся в нем идею в самой простой, самой объективной и наиболее абстрактной форме"(там же, стр. 130).2. Использовались словари: Ц.І.Дэ£Р£іщий. Древнегреческо- русский словарь. Тт. 1-2. М., 1958; £.Bauer. Griechisch- deutsches WOrterbuch zu den Schiften des Neuen Testaments und

der tlbrigen urchristlichen Literatur. Berlin, 19*^5 i-B.gof-

mann. Etymologisches WOrterbuch des Griechischen. Mtlnchen,

1950; E.A.gpEhocles. Greek Lexicon of the Roman and Byzantine

Periods. Prom B.C. 146 to A.D. 1100. 2 vols. NY, 1957; A.Sout-

erA A Pocket Lexicon to the Greek New Testament. Oxford, 1972.

Griechisches etymologisches WOrterbuch. B-de 1-3.

Heidelberg, 1954-70-72; Slovnik jazyka staroslovenskeho. Praha,

sich brechen*· Ξηρόν также определяется как *зем­ля, суша (в противоположность морю) ’. Субстантивированные при­

лагательные παραθαλάσσιος и *«ράλ ι ος регулярным способом об­разованы ОТ θάλασσα ’МОре’ И αλς ’МОре’, поэтому ОНИ ИМвЮТ отраженное словарями деривационное значение ’приморский*. Бр£гъ, согласно словарю ЧСАН, это ’берег* т.е. ’край земли около воды, суша в отличие от моря’. Помориіе толкуется как ’поморье, при­морье’. Слова соухо. соухъ войдут в выпуски словаря ЧСАН, на­ходящиеся на стадии подготовки, однако можно с уверенностью

предположить, что последнее слово будет описано как ’суша’,т.е. ’сухое место (берег) в противоположность мокрому (реке, морю)’.

Во-вторых, ряд слов обладает интегральной семой ’власть,j*qc— подство’. Ахроѵсреди других значений, выделяемых словарями, имеет сему ’власть*. Аналогично άρχη и απαρχή трактуется как ’ГОСПОДСТВО, НачаЛЬСТВО, КОМаНДОВаНИе’. Δεσποτεία ( от εσποτης*господин, владыка’) имеет регулярное деривационное

значение ’владычество, господство, деспотия*. Имеющее аналогич­ное СЛОВОПРОИЗВОДСТВО СЛОВО ηγεμονία (от αγω ’веСТИ* ЧврвЗ ήγεμων’вождь’) значит ’предводительство, начальствование, прав­ление, царствование*. Κορυφή и τ έ λ ο ς также имеют в своей се­мантике признак ’высшей власти . Среди славянских слов группы владъічьствиіе определяется как ’господство, полная (верховная) власть*; точно так же в словаре ЧСАН обработано слово владъі- чьство. Эта же сема присуща и слову начАло (управление, власть’), и слову поконь.

Наконец, в-третьих, для некоторых из уже рассмотренных слов и для оставшихся (исключая лишь лексемы φόρος и дань) харак­терна сема ’начала и конца, начала и завершения, крайней точ­ки, предела, первого и последнего’. Эту идею одним-единствен- ным русским словом трудно описать, а входящие в нее смыслы в русском языковом сознании представляются даже антонимичннми. Между тем, антонимия вполне снимается более абстрактным поня­тием: начало и конец — это предельные моменты протекания дей­ствия во времени или края предмета в пространстве; первый и последний — это крайние предметы в ряду соположенных и т.д. Выбор слова для номинации определяется точкой зрения: предель­ный момент протекания действия дальше по времени от нас — на­чало, ближе — конец; однако всякий раз речь идет о предельном

моменте. Как кажется, общее понятие, о котором говорим, при­

суще семантике латинского корня extrem(ue) f которая как раз описывается по-русски в противоположных категориях ('край­ний, внешний, начальный, конечный, наибольший, наименьший, наивысший, наиниотий* и т.д.). Таким образом, третья инте­гральная сема, сема ’экстрема’(в противопоставлении перифе­рии центру, середине), весьма абстрактна и с точки зрения нашего языкового сознания энантиосемична.

Эта сема характерна для греческих ακρον >конец, предел, вершина, край, высшая степень чего-либо*, άρχη 'начало, ос­нование*, πέρας ’край, предел, конец, окончание, граница, осуществление*, τ ελος ’конец, завершение, исполнение, кон­

чина* и для славянских начтъкъ/нач/йло ’начало* (т.е. по толкованиям, ’первый момент или моменты какого-либо действия

и исходная точка — о чем-либо имеющем протяжение*), коньШ>

’край, граница, конец’ (конеп, по толкованиям, — это 'пре­дел, последняя грань чего-либо в пространстве и во времени*), край * конец, край’ (к£а£ — это ’предельная лишая, о г р а н и ч и ­

вающая поверхность чего-либо, а также часть поверхности, близ­кая К ЭТОЙ ЛИНИИ*). Как кажется, лексемы ακρον, πέρας и край имеют преимущественно пространственную приложимость, а для лексем τ έ λ ο ς и коныіь характерно преимущественно времен­ное значение, однако можно указать и на случаи безразличного, синкретического употребления слов (ср., например, явное про­странственное употребление слова коньпь:Ш 24,31 събер%£ъ избранъІЬА его...отъ коныіь небесъ до коныіь ихъ; кроме то­го, выше, под лексемой πέρας f мы указали на безразличный перевод данного греческого слова как коньць и как край)* Про­странственно-временной синкретизм безусловно свойствен и нач/Атъкъ.

I. Ср. extremitae 'предел, крайность’. Оіысл словосочетания

extrema pare наиболее подошел бы для наших целей. Харак­терно, что в русском научном языке слово экстремам,употреб­

ляется для объединения понятий максимума и минимума, а в математике — для одновременного обозначения наибольших и наименьших значений величин.

Тем не менее заметно, что каждое из слов не выражает се­

мы 'экстрема1 в чистом виде1, — начАтъкъ. как упоминалось,

это экстрем по времени дальше от нас (от говорящего), а ко- ныхь. край — ближе к нам. Таким образом, кроме семы •экс­

трема’ , слова содержат еще сему ’точки зрения, точки отсче­та’ · Других семантических различий между этими четырьмя гре­ческими и тремя славянскими словами мы не заметили.

В оставшихся словах изучаемой группы сема ’экстрема’ ос­ложняется другими смысловыми элементами, а это, естественно, ведет к сокращению объемов лексических понятий соответству­ющих слов, т.е. слова конкретизируются и специализируются. Бели речь идет о крае одежды, то употребляются слова κράσ­πεδο ѵ ’край, кайма одежды’ и въскрилиіе ’подол, край одеж­ды’, причем и в новозаветном греческом языке, и в славянском оба слова специализировались еще больше и стали преимущест­венно обозначать кисти, употребляемые на четырех концах ев­рейского ритуального покрывала (Числа 15,38; Мф 9,20, 14,36, Мр 6,56, Лк 8,44). Экстрем по вертикали — это ανω ’вверх*, κορυφή ’вершина, высшая точка’ и върхъ ’вершину, высшая оконечность чего-либо*. Если άρχη и τέλος имеют диффузное пространственно-временное значение, то избиратель­но, только к ходу времени и, в частности, к возрасту челове- кака прилагаются άρχαΙος»древний, прежний, старый, старший’,

I. Можно предположить, что эту сему в чистом виде выражало слово конь (или конь). — этот корень представлен, например, в антонимичных поконь ’начало’ и коньпь ’конец’. А.Г.Прео­браженский (Этимологический словарь русского языка. Т.І. М., 1959, стр. 343) справедливо пишет по сему поводу:"Затрудни­тельно объяснить противоположное значение в одном и том же корне конь: начало и конец. Но это противоречие кажущееся:

оно объясняется из основного значения корня х*еп ’появлять­ся, наступать’: если следует рад предметов, то первый (край­ний) и последний (тоже крайний) могут быть названы началом и концом, сообразно с точкой зрения". Однако на древнесла­вянском материале слово можно, пожалуй, только реконструи­ровать (см. выше под лексемой άρχη ис кони), да и то с уже модифицированной семантикой. В словаре ЧСАН показан лишь

древьнь. старьи. прУдьнии ( с той же семантикой) и νεός •новый, молодой, юный’,новь, юнъ. По отношению к счету экс­трем начала — это прьвъіи. а конца — последыши; аналогич­но πρώτος и έ σ χ α τ ο ς . По отношению к действию экстрем кон­ца — πλήρωμα и ИСШГЬНеНИІе.

Таким образом, сема ’экстрема' характерна, во-первых, для слов с широкой семантикой и, во-вторых, для слов специализи­

рованных, осложненных дополнительными семами. В этом нет ни-*

чего необычного: например, в современном русском языке jreoHeij дистанции (в спорте) может быть обозначен как этим оловом, так и специализированным словом &шшпц конец симфонии (спек­такля, состязаний) — это З&н&л, дерх головы — макута,

верх славы — тиуадф, к]эай_ дороги — обочина, край террито­рии - граница и т.д.

Заметим, что специализированные слова с различными допол­нительными семами, собственно, между собой связаны слабо (ср., например, въскрилиіе и древьнь). поэтому, вероятно, если бы не наша методика, априорно исследователи не согласились бы сополагать их. Естественно, что на схеме мы никогда не нахо­дим непосредственной связи между специализированными слова­ми с разными прибавочными семами: между ними непременно име­ется абстрактное слово (действительно, чтобы связать между собой слова примера, нужно пройти славянские слова-звенья край, коньпь. нач>атъкъ и прьвъіи. — путь немалый!).

Кроме того, в одном и том же контексте или даже при пол­ном совпадении источника специализированные слова разных групп никогда не стоят одно на месте другого, а варьирова­ние абстрактного и специализированного слов — вполне воз­можно. Например, в Мар, Асс Мф9,20 читается прикоснЗКс Ά въскрилии ризъі его, а в Сав — край риз£ его (так же Лк

один случай употребления слова в значении ’начала'. Об об­щей этимологии слов нач@£9 и конец и развитии их семантики см. содержательную заметку Л .А. Владеяировой (Начало и ко-

неЦ. "Ісская речь", 1976, )& 2, стр. 157^159).

44

8,44). В Мар,Зогр и Асс Лк 8,14 гласит отъ печали и богать- ства...подалЬтъ с/ft и не до връха плода т в о р /й т ъ : в Сав — до коньча (так!). Лк 1,2 в Мар, Оав читается бъівшеи ис ко­ни самовидырт. и здесь употреблено абстрактное слово конь, в то время как в Асс имеем специализированное счетное сло­во ис пръва. Если, однако, специализированные слова облада­ют одной и той хѳ дополнительной интегральной семой, т.е. при условии их синонимичности, варьирование внутри ряда вполне возможно. Ср. выше взаимозамену шъ— малъ и предь- нии— ПРЬВЪІИ.

Таким образом, сема ’экстрема; оказалась представленной единой группой абстрактных слов. Однако специализированные слова разделились на совокупности с дополнительными интег­ральными семами ’одежды’, ’вертикали’, ’времени, возраста’, ’счета’ и, наконец, ’действия’. Слова абстрактной группы могут входить в группы специализированных слов как их члены (например, в "счетную” группу п р ь в ъ і и . посльдьнии включают­ся все три абстрактных слова нач/ftтъкъ. конъпь. край; в груп­

пу экстрема по вертикали следует поместить коныдь и край и т.д.).

Итак, если не считать дополнительных сем, то с помощью методики цепочки выявились группы слов, имепцие три семы — ’экстрема’, ’берега’ и ’господства’; они, по-видимому, не находятся в родо-видовых отношениях и никак не связаны друг с другом. Выходит, что полученная совокупность слов не яв­ляется лексико-семантическим полем, потому что по определе­нию этого лингвистического понятия, поле обладает единой, общей интегральной семой.

Тем не менее, думается, совокупность слов не является случайной, произвольной.

Обратим внимание на следующий факт: слова абстрактной группы способны варьироваться со словами групп ’берега’(край — бр£гъt СОУХО, поморите; π έ ρ α ς— α ι γ ι α λ ό ς ) И ’господства’ (на^А\ тъкъ— кладьIчъство: άρχη — δ ε σ π ο τ ε ί α , η γ ε μ ο νί α ). Поскольку варьирование имеет место в идентич­ных контекстах и при одном и том же греческом источнике (ср. выше извлъкше и на краи/на соухо), омонимия исключает­

ся. С другой стороны, надо исключить полисемию, — например, слово край не выражает смысла 'сухое место (в противополож­ность мокрому)·, свойственного слову соу хо ; если полисемич­ное слово, как это понятие обычно трактуют в лингвистике, со­храняет одну из сем в своих различных значениях, то это усло­вие не выполнено. Равным образом сема ’экстрема*, характер­ная доя слова άρχη , едва ли присутствует в семантике слова

Ηγεμονία ’предводительство’. Поэтому в противоположность трактовке отношений абстрактных и специализированных слов внутри группы ’экстрема* сейчас на основании факта варьиро­вания нельзя сказать, что слова абстрактной группы входят в лексические ряды ’берега' и 'владычества* как их члены. Груп­пы специализированных слов и группы 'берега* и ’владычества* находятся в качественно различных отношениях к группе абст­рактных слов.

Мы полагаем, что слова край. бр£гъ. соухо и помори£е свя- заны между собой не семантически, а только лишь единым объ­ектом номинации. Подобно тому, как по-русски одна и та же полоса грунта у воды в зависимости от признаков, лежащих в основе номинации, может быть названа £§2£γομ, побережьем, отмелью, косой, откосом плетем, поморьем, сушей землей и даже і отнойзоной так и в нашем материале все четыре слова приложимы к одному и тому же объекту, хотя все они не являются синонимами или антонимами и поэтому не входят в еди­

ное лексико-семантическое поле. Сказанное справедливо и при­менительно к нач/fl ло/доконь и владъічьствиіе. а также к

άρχη * δ ε σ π ο τ ε ί α » η γ ε μ ο νί α , κορυφή И τ ε λο ς · Правда, В ЭТОЙ группе метафорические переносы стали регулярными (например, κορυφή ’вершина (головы)’ и метафорически ’высшая власть’), поэтому в дериватах корней иногда закреплялось именно пер­воначально метафорическое значение (ср. русск. начаьнк).

Слова, связанны&Тпо смыслу, а объектом номинации, обычно признаются принадлежащими общей тематической группе лексики. Если до сих пор мы пользовались лексемой группа в нетермино­логическо· значении, то сейчас предлагаем в дальнейшем пони­мать ее как термин, парный термину поле. {Іусть (лексико­семантическим) полем называется совокупность слов, имеющих интегральную* сему ( и как следствие этого — совпадайте

объекты номинации). Пусть (тематической) грдршой называется совокупность слов, объединяемых только объектом номинации. Поле, таким образом, состоит из синонимов и антонимов, при­чем если оно членится и имеет дополнительные семы, то сино­нимия и антонимия между членами разных специализированных субполей наблвдается только через посредство абстрактного субполя. Видимо, и.члены группы имеют какие-то семантичес­кие связи между собой, но пока мы не умеем описывать их с

помощью аппарата смысловых компонентов (сем) и, следователь­но, о качестве этих связей вынуждены умолчать*.

Остается сказать, что в нашем материале одно греческое слово оказалось (с синхронных поэиций) омонимичным (τέλος

I. ’конец, край*; 2. ’дань, налог, подать’), поэтому пере­водящая это слово во втором значении славянская лексема дань к установленной совокупности семантически сопряженных славянских слов отношения не имеет.

Резюмируем. Полученная с помощью методики цепочки сово­

купность слов действительно обнаруживает связи между слова­ми: выявились лексико-семантическое поле (с абстрактными и специализированными субполями) и тематические группы слов. Эти последние на схеме очерчены.

Из графической схемы можно извлечь еще немало информа­ции. Во-первых, обнаруживаются слова разной степени смысло­вой связи (чем меньше звеньев между словами, тем они силь­нее связаны; коньчина и контлр» сопряжены теснее, чем, ска­жем, коньчина и прьдьнии). Во-вторых, в поле имеются доми­нантные (или опорные) слова (если считать доминантным такое слово, к которому сходится много — более двух — свяаей; таковы лексемы αρχη , коньиь и край). В-третьих, связи вну­три лексической группы вокруг доминантного слова прочнее

I. Ср. аналогичную позицию .М.Васильева (Теория семанти­ческих полей. "Вопросы языкознания", 1971, # 5, стр. НО): "На наш взгляд, термином ’лексико-семантическая группа’ можно обозначать любой семантический класс слов (лексем), объединенных хотя бы, одной общей лексической парадипвати- ческой семой (или хотя бы одним семантическим множителем).К тематическим группам следует относить лишь такие классы

47

всех других связей (слова начало, конь, прьвъіи семанти­чески ближе друг к другу, чем, предположим, въскрилиіе и щхьвъіи). В-четвертых, в поле имеются замкнутые (кольцевые) СВЯЗИ (например, КОНЪДЬ. πέρας , КОНЬЧИНа.т ελος ), причем мы не все такие связи (из-за перегрузки схемы) показали· Само же поле имеет незамкнутый характер. Наконец, в-пятых, — и данная информация является типичной только для нашей методики, — если элиминировать греческие лексемы, то воз­никнет (и с теми же связями) одноязычное, славянское поле, равно как возникнет греческое поле при устранении славянс­ких звеньев.

Чтобы убедиться в действенности методики цепочки, про­ведем анализ еще одной группы слов. На этот раз попытаем­ся применить методику д словам другой части речи — не к именам существительным, а к глаголам.

Пусть отправным будет глагол защитити/заггр£шати.

Согласно словоуказателям, содержащимся в изданиях Мар и Син, слово имеет четыре греческих соответствия. Во-первых,

έμβριμαομαιΐ ОТКрЫВ ГЛаза ДВуМ СЛвПЦаМ, заПР^ТИ — ενεβρι- μηθη — има £съ йм блшКта да никтоже не оувЕстъ (Мф 9,30). Во-вторых, διαστελλομαι : когда Петр исповедал Иисуса Христом, тот запрети — δι,εστείλανο — оученикомъ своимъ да никомоуже не рекхтъ (Мф 16,20). В-третьих, παρ­αγγέλλω :отправив апостолов на проповедь, Иисус запрети ИМЪ да ничьсоже не вьземлхжтъ на ПУТЬ ( παρηγγειλεν αύτοΐς; Одр 6,8). Наконец, в-четвертых, έπιτιμάω : прекра­

щая морскую бурю, Иисус въставъ запрети — έπετιμησεν — в^тромь и морю и бъістъ тишина велиь (Мф 8,26).

Затем мы обратились к конкордансам, выписали из них все случаи употребления в Евангелии и Псалтыри этих четырех гре­

ческих слов, а после этого сплошь — без каких-либо исклю­чений и пропусков — проверили, как они переводятся на сла­

слов, которые объединяются одной и той же типовой ситуаци­ей или одной темой (ср. такие темы, как транспорт, спорт, магазин и под,), но общая идентифицируідДая (ядерная) сема

для них не обязательна".

вянский язык. Выявилось, что некоторые греческие глаголы связаны не только с запр£тити/запр£шати. но и с другими сла­вянскими словами.

Правда, первый глагол, который в Псалтыри не представлен,

а в Евангелии употреблен пять раз (Мф 9,30, Мр 1,43, 14,5,Ио 11,33,38), сопряжен как раз лишь с запрЕшати или с бес- префиксальным прЬдати. Однако второе греческое слово пере­водится не только как ГзаТ пр&дати. но и как разньствовати: 67,14 егда разнъствитъ — εν τφ διαστελλειν — ЙбЗнъІИ Дъ на ней: 105,33 и разнъствова — διέστειλεν — оустъ- нама своима. В 65,15 представлен т.н. персональный перевод διαστέλλομαι глаголом реши, который мы в дальнейшем не учитываем. Третий греческий глагол еще более интересен; он "извлекает" два славянских слова — запон£дати/запов£д%ти и повелти. Мф 10,5 апостолов посъла К&ъ запов%давъ имъ f&A на пЖть Ъй 5ІСЬ не ид£те— παραγγείλας αύτοΐς.

Мф 15,35 повел£ — παραγγείλας — народоу възлешети на земли: Мр 8,6 совпадает точь-в-точь. Наконец, последний, четвертый глагол, если не считатьГза7пр£щати. связан еще с двумя славянскими словами: Мф 16,22 и поемъ и петръ начать Пр£р£каТИ емоу — επςτιμαν αΰτϊ) — f i /ί) МИЛобЙъ ТЪІ fi: однако у Марка в том же эпизоде прекословия Петра и при том же исходном греческом глаголе употреблено другое славян­ское слово; Мр 8,32 приемъ и петръ нач/\тъ прЕтити — επι- τ ιμαν — емоу. Такжм обраэом, оопряжѳнные с запретит/ задхзЯдати греческие глаголы оказались связанными с пятью

другими славянскими глаголами — разньствовати. запов&іати/ запов£д£ти. повести, пр£рекати/пр&зеши и пртити. Послед­ний глагол как деривационно связанный с запртити/запрйдати в дальнейшем не учитываем.

Подвергнем четыре оставшихся славянских слова дальнейше­му анализу. На основании словоуказателей в изданиях наших источников легко устанавливается, что разньствовати перево­дит ТОЛЬКО 6 ιαστ έλλομα ι, однако ПОВѲЛ&ТИ СВЯЗвН С ЦѲЛШ РЯДОМ греческих глаголов — συντάσσω, επιτρέπω, χελεύω и εντέλλομαι. Заповдати указывает на ТОТ же έντέλλομαц но и на 6 ιατdoσω . Наконец, пр£рекати/пр£редш дает два гре­ческих слова — ερίζω и αντιλέγω Таким образом, к четырем

49

греческим глаголам, связанным с исходным запрьшати непосред­

ственно, прибавилось еще семь греческих слов, сопряженных с

ним через посредство славянских лексем.Снова обратимся к конкордансам, установим, где употребля­

ются в Евангелии и Псалтыри новые греческие слова, и далее посмотрим, как они в свою очередь переводятся на славянский.

Глаголы συντάσσω, έπιτρέπωΗ κελεύω переводят ТОЛЬКО

повести. Διατάσσω соответствуют два славянских перевода —

заповІдати (Мф II,I и бъість егда съврыпи 5&ъ заповЕдаЬЙ —

διατάσσων — об&ш на дес/йте оученикома своима ) и повес­

ти (Лк 3,13 ничтоже боле ПОВелКнаагО — τ 'ο δ ι α τ ε τ α γ μ έ ν οV — вамъ творите: так же Лк 8,55, 17,9,10). Ερίζω связан только

с пррекати. однако α ν τ ι λ έ γ ω переводится новым славянским

глаголом противити сЛ1/противл£ти с Л Ср. Ио 19,12 вьсі&къ ИЖе СОТВОРИТЬ Дйъ ПРОТИВИТЪ СМ кесарови — α ν τ ι λ έ γ ε ι τω κ α ί σ α ρ ι . Что же касается ε ν τ έ λ λ ο μ α ι , то и этот греческий

глагол хотя и обнаруживает варьирование запов£дати и повели­те, но все же числа славянских корней не увеличивает. Таким образом, на данном этапе анализа обнаружился только один но­вый славянский глагол — противити с/£/противл£ти с А .

Словоуказатели к Мариинскому евангелию и к Синайской псал­тыри позволяют установить, что этому славянскому слову соот­

ветствуют целых три греческих глагола, — ανθίστημι (напри­мер, Мф 5,39 азъ же НіЖ вамъ не противити сА — μη άντι-

στηναι — ЗЪЛОУ ), &ντί*ειμαι (Лк 13,17 СТЪІДЬах С/ft ВЬСИ ПРОТИВЛЪЖЩей С — οι άντικείμενοι *“ ѲМОУ) И άπ- *^•/<^67.19 ПРОТИВЬАщііАЬіАСЬІ άπειθοΰντες) .

Три новых греческих слова, однако, после еще одного обра­щения к конкордансам и сплошной проверки их переводов по ис­точникам, к сожалению, новых славянских глаголов не извлека­ют, так что на этом наш анализ, начавшийся со слова запр&ца- ти, заканчивается. Обнаружилась довольно значительная сово­купность Греческих глаголов; ένεβριμάομαι, όιαστέλλομαι, παραγγέλλω, πιτιμάω, συντάσσω, Επιτρέπω, κελεύω, διατάσσω εντέλλομαι,άντ ιλέγω, άνθίστημι,άντ ίκειμαι,άπειθέω*всего

13 единиц. Славянских глаголов выявилось меньше: запрЬцати/ запрКтити. разньствовати. запов£дати/запов&і£ти. повести,

пр&эекати/пр%рещи. противити оА /противлти с А : всего б славянских корней. Полученные совокупности настоятельно нуждаются в осмыслении.

Дальше мы объясняем только совокупность славянских гла­голов, но прежде для обозримости материала представим его в виде схемы с указанием связей и этапов исследования.

I запр&цати/ запрети ти

Π ένεβριμάομαι όιαστελλομαι παραγγέλλω έπιτιμάω

Ш разньствовати повел&ги запов%дати

ІУ συντάσσω . . , ^ % , у t .επιτρέπω /διατάσσω εντέλλομαι αντιλέγω ερι£ω

κελεύω

противити сА /противл ти с4

У! ανθίστημι αντίκειμαι απει

Итак, мы получили совокупность славянских и греческих слов, вполне аналогичную той совокупности, которая возник­ла вокруг отправного слова коньдь. Как и раньше, теперь нам надо перейти к интерпретации рассматриваемой совокуп­ности.

Итак, что за лексическая совокупность перед нами?Снова высказываем гипотезу, что перед нами индуктивное

лексико-семантическое поле и приступаем к поискам интег­ральной семы (или интегральных сем). В решении этой зада­чи, опять-таки как и раньше, опираемся на учение Ш.Балли о возможности использования толкований (определений) семан­тики слов для установления связей между ними через выявле-. ние слов-идентификаторов.

Напомним, что о семантике слов судим на основании имею­щихся словарей греческого и славянского языков; метаязыком служит русский язык· Если возникнет необходимость истолко­вать русское слово, прибегаем к известным толковым словарям

русского языка.Во-первых, некоторые слова из нашей совокупности облада­

ют общей для них, интегральной семой 'приказывать9, т.е. 'распоряжаться, повелевать*. Действительно, словари новоза­ветного греческого языка ряд слов из совокупности переводят практически одинаково. Укажем переводы Соутера, но переводы Бауэра не противоречат ИМ: όιαστέλλομαι — to give instruct­ions, order, т.е. ’приказывать*; παραγγέλλω— to command,

charge ,τ.θ. ’поручать, повелевать’ ;_επ \τ ι μ άω— to warn,

т.е. ’предупреждать, строго приказывать’; διατάσσω— to com­

mand, т.е. ’приказывать’; εντέλλομαι— to give orders, т.е. ’отдавать распоряжения’; συντάσσω— to direct, instruct,

command, т.е. ’управлять, наставлять, приказывать’; επιτρέ­

πω — to allow, permit,т.е. ’позволять, разрешать’; нако­нец, κελεύω — to command, order, т.е. 'повелевать, приказы­

вать’. Легко заметить, что всем этим греческим глаголам при­суща интегральная сема, которую можно описать так: застав­лять кого-либо исполнять свою волю; пусть ради краткости эта интегральная называется даэектавной. Директивная сема харак­терна также для ряда славянских слов рассматриваемой совокуп­ности. Приводим "переводы” этих слов на русский язык, пред­ложенные составителями Словаря старославянского языка Чехо­словацкой академии наук. ЗащДтити/запрщати — приказывать, запрещать; заповЕдати — приказывать: повел&ги — постановить, решить, приказать, поведеть, позволить (в Словаре указываются и другие значения этих слов, к которым мы еще обратимся). Та­кова первая интегральная сема.

I. Слово разньствовати изучалось на основе публикации: £.М. Цейтдин. Из опыта работы над Словарем старославянского язы­ка. В сб. "Славянская лексикография и лексикология". М., 1966,

52

Во-вторых, у некоторых греческих и славянских слов выяв­ляется интегральная сема ’противостоять', т.е. ’сопротив­ляться, противиться*. По Соутеру άντ ι λέ γω — to contradict, т.е. ’противоречить’; ε ρ ί ζ ω — to strive t т.е. ’прекосло­вить’; ά νθί στ ημι — to take a stand against, oppose, re­s is t , Т.е. ’противостоять’ , ’сопротивляться’; α ν τ ί κ ε ι μ α ι —

to r e s i s t , oppose, т.е. ’сопротивляться, противостоять’: & πε ιθ £ ω— to disobey, re b e l ,т.е. ’не ПОДЧИНЯТЬСЯ, бунто- вать’. Примечательно, что глагол έ π ι τ ι μ ά ω обладает не толь­ко первой интегральной семой, но и второй; Соутер переводит его как to rebuke, chide, censure ,т.е. ’возражать, бранить,

противодействовать*. Эта интегральная сема может быть опи­сана так: не подчиняться чьэй-то воле или чьим-то действи­ям; пусть по соображениям краткости данная сема называется °ппдзшдоіпюй. Оппозиционная сема свойственна и славянским словам нашей совокупности. Правда, поскольку в нашем распо­ряжении только ЗІ-ый выпуск Словаря старославянского языка (заканчивающийся на слове прЕкрКпъкъ). а речь идет о сло­вах прыгекати и противити сА . мы не можем привести лекси- графические толкования, подобные тем, что были указаны по отношению к славянским словам с первой интегральной семой. Анализ контекстов показывает, однако, что эти глаголы дей­ствительно выражают ’противостояние’: ср. указанные выше чтения Ио 19,12, Мф 5,39 , Лк 13,17, 67 ,19 . Материал можно увеличить: Лк 2,34 се лежить ... въ знамение пр£рочъно —

ε ι ς στιμεϊαν α ν τ ι λ ε γ ό μ ε ν ό ν ; характерно, ЧТО сопряженное С &ντ ι λ έ γ ε ι ѵ ИМЯ α ν τ ι λ ο γ ί α в Псалтыри первВОДИТСЯ ИСКЛЮЧИ- тельно как пр&э&сание: 17,44 избави мШ отъ пр£р£канъ£ людъска — Α ντ ι λ ο γι ών λαοΰ , 30,21 покръіеши ЪА въ КРОв£ ОТЪ пр£р£канъ)э — άπο άντ ιλογ ίας — ЗД ЗЪІКЪ. ТОЧНО так же 54,10, 79 ,7 , 80 ,8 105,32; в Мф 12,19, представляю­щем собой цитату из Исайи, о Мессди сказано, что он не пр£- речетъ — ούκ ε ρ ί σ ε ι — ни възъпиетъ не оуслъішитъ никтоже на расп’жтихъ гласа его. Такова вторая интегральная сема.

Легко заметить, что все греческие и славянские глаголы в зависимости от обладания той или другой интегральной се­мой разделились на две группы — за исключением ε ν ε β ρ ι μ α ο -

μαι и разньствовати.

Глагол £νεβριμάομαι в наших источниках встречается толь­ко в Евангелик и всего пять раз. В ухе цитированном раньше примере (Мф 9,30), когда Иисус запретил (запрети — ένεβρι- μήθη) исцеленным им слепцам рассказывать об исцелении, гре­ческий и славянский глагол, как кажется, явно выражают пер­вую интегральную сему, сему приказа. Второе употребление сопряжено с трудностями в интерпретации: Мр 1,43 из эпизо­да об исцелении прокаженного читается и запрешь емоу абие

изгьна И -— και εμβριμησάμενος αΰτω εΰθυς εξέβαλεν αυτόν В В&ГЛЬГате ЭТО место передано так: et comminatuB eet eif т.е. употреблен глагол соштіпог ’грозить’, и во многих других переводах (Лютера, Цвингли, в Библии короля Джеймса, да и в русском синдальном переводе*) также гово­рится о том, что Иисус, который только что был милосердным

к прокаженному, вдруг стал угрожать вму. Эпизод о прока­женном проходит по всем синоптическим евангелиям, и ни у

Матфея, ни у Дуки не упоминается об угрозе, но все три еван­гелия сообщают, что Иисус запретил исцеленному говорить о чуде (Мф 8,4 тшжтгь никомоуже не пов&шь; Мр 1,44 блюди c/t\ никомоуже ничесоже не рыщ; Лк 5,14). Характерно, что у Ду­ки употреблен глагол запрЬцати: 5,14 и тъ запрети — παρ- ηγγειλεν— емоу никомоуже не зДти нъ шедъ покажи иере- ови. Из контекста видно, что здесь этот славянский глагол

выражает сему приказа. Вероятно, и у Марка глагол ένεβρι-μάομαι ВЫСТупавТ СИНОНИМИЧНО ГЛаГОЛу απαγγέλλω , Т . е . ОНупотреблен не абсолютно, а в сочетании с глаголом действия,

как и все другие глаголы приказа, т.е. в славянском перево­де запр&ць емоу стоит не само по себе, а относится к распо­ложенному радом (Мр 1,44) блюди с А никомоуже ничесоже не рыщ. Интерпретация рассматриваемого чтения в "духе угрозы" возникла, вероятно, из-за темного греческого источника, а также в результате опоры на авторитетный перевод Вульгаты.

1. "И, посмотрев на него строго, тотчас отослал его".

2. Стремясь сделать понятной эту несообразность, некоторыеинтерпретаторы указывают, что Иисус потому стал угрожать бывшему прокаженному, что он в нарушение закона ходил среди

здоровых. s

Короче говоря, и во втором случае употребления νεβριμάο-

μαι, можно думать, что слово выражает директивную сему. Третий случай таков: в эпиаоде помазания Иисуса в Вифании некоторые ученики негодовали, что потратилось драгоценное миро, и сердились на помазавшую женщину: можааше бо си хризма продана бъіти вАште три сотъ пьнАзъ и дата с А ништиимъ и прйпааху — ένεβριμώντο — ей (Мр 14,5)· В синодальном переводе сказано: "и роптали на нее"; действи­

тельно, здесь ε νεβρ и μ (ίο μα ι явно обозначает ’противодейст­

вовать кому-либо, противостоять', — выходит, что этому греческому глаголу свойственна и оппозиционная сема, сема противостояния. В двух оставшихся случаях употребления гла­

гол оказывается в составе идиоматических выражений: в по­

вествовании о воскрешении Лазаря ДЗ же ... запрети йоѵ и ВЪЗМЖТИ С А самъ — ενεβριμησατο τω πνεΰματι κα'ι ετάραξεν

εαυτόν (Ио 11,33), а также пакъі пр£тА въ себІ приде къ гробоу (Ио 11,38) — £:μβρςμώμενος fev £αυτω. Здесь едва ли возможно судить о значении одного глагола и надо изучать семантику нерасчленимых фразеологических оборотов.

Теперь о последнем слове, подлежащем анализу, — о гла­голе разньствовати. В словоуказателе в Син он отражен в двух словарных статьях — как разньствити и как разньство- вати. причем в обоих случаях переводится один и тот же гре­ческий глагол — 6 ιαστ έλλομα ι. Всего же разньствовати упо­требляется только два раза (и только в Псалтыри): 67,15 и 105,33 (обе выписки уже приведены выше). В своих словарных материалах P.M.Цейтлин также разносит разньствовати по двум словарным статьям и даже указывает для него два разных зна­чения . Стих 67,15 в Син читается: егда разнъствитъ Ібснъіи Й)Ъ на ней при греческом чтении εν τφ διαστέλλειν τον επ- ουράνιον βασιλείς επ' αυτής 5 Дефектность славянского тек­ста была замечена издателем Син, который в словоуказателе

дает чтение щ!и вместо і§5ъ. В переводах Лютера, Цвингли, в Библии короля Джеймса и в славянском синодальном переводе

I. £.М.Цейтлинх цит. раб., стр. 243.

55

данный стих переводится так: когда Всемогущий рассеял ца­рей по сей земле, и именно рассеятьуказывает P.M.Цейтлин как перевод разньствовати применительно к этому стиху. Меж­

ду тем все перечисленные выше переводы Псалтыри выполнены не на основе греческого текста Септуагинты, а на основе еврейского масоретского текста (поэтому между русским сино­дальным и кирилло-мефодиевским славянским переводами Псал­тыри наблюдаются большие расхождения). И действительно, Вульгата, восходящая к Септуагинте, дает более близкий к греческому источнику перевод: dum diecernit соѳ leetis regee

super earn; употребленный здесь глагол discerno значит раз­делять, расчленять* и как развитие значения — ’различать'**. Поэтому представляется, что значение разньствовати следует выявлять скорее с опорой на семантику δ ιαστελλομα ι и dis­

cerno, чем на основе масоретского текста и переводов, зави­сящих от него. Во втором употреблении славянского глагола (105,33) стих представляет собой аллюзию, и в отрыве от би­блейской истории он совершенно темен. В псалме говорится

о непослушании народа и о гневе бога; упоминается, что и Моисей пострадал из-за неверия толпы: и озълобленъ быстъ

моей ихъ ради: %ко прогн&вашІ/А І5ъ его: и разнъетвова оустъ- нама своииа. Здесь имеется в виду известный эпизод библей­ской истории: Моисею было обещано, что он в пустыне изведет воду ударом жезла о скалу, однако наблюдая ропот народа, пророк усомнился в возможности чуда (Числа 20,10: разве нам из этой скалы извести для вас воду?), т.е. произнес неполо­женное, разнъетвова оустънама своима. В восходящих к масо- ретскому тексту переводах так и сказано: he spake unadvised­ly ’говорил неположенное’, er redete unbedacht »говорил неподумав’(Цвингли), "он погрешил устами своими" (синодаль­ная Библия). Однако в переводах, основанных на Септуагинте,

I. Любопытно сопоставить переводы на один и тот же язык, вос­ходящие к разным источникам. В Библии короля Дкеймса читает­ся: when the Almighty scattered kings in it ^ ^ время

как в Дгэйско-Реймской библии, выполненной для римо-католи-

ков на основе Вульгаты, можно причитать: w&en he that is in

heaven appointeth kings over her·

мысль выражается иначе: et distinxit in labile suis

(dietlnguo — ’разделять, расчленять, различать*)1. В связи

со всем сказанным тот перевод, который P.M.Цейтлин предла­гает для 105,33, — —едва ли приемлем. Надо полагать, что семантику разньствова- 2И можно без какой-либо натяжки отождествить с семантикой его греческого соответствия, и это тем более, что славянс­кий глагол с высокой долей вероятия является словообразова­тельной калькой греческого ( δια-στ έλλομαι — разЫ —нь— ствити). а поморфемное калькирование всегда приводит к пе- ренятию семантики слова-образца. В словарях διαστέλλομαι

обычно описывается как полисемичное слово с двумя основны­ми значениями: первое —

аназиать (последнее у Аристотеля, т.е. собственно ло

гичесіоаатчать), даже 6*ί3ϋ142525?5£> и это пеРвое зна“ чение свойственно разньствовати; второе — ния поведевать(оно, кстати, в словарях указывается толь­ко для новозаветного греческого) — в переводе реализуется славянским глаголом запр&цати. на что мы уже указывали, а также (правда, всего в одном чтении2) — глаголом заповда- ти. Короче говоря, по нашему мнению, разньствити/разньство- вати нельзя переводить ни как ’рассеивать*, ни как ’осуж­дать’; ему свойственна сема ’отделять, разделять’. Закончим аргументацию выпиской из Пандектов Антиоха , в которой эта сема видна особенно ясно, — съмрьть да разньствить ( δια-

στ ελει) междЗК мноЗгЖ и тобоІЗГ.

1. В Дуэйско-Реймской библии читается: he distinguished

with his lips·

2. Мр 7,36: да никомоуже не пов&штъ еликоже имъ тъ заповдааше.3. Цитируем по "Материалам для Словаря древнерусского язы­ка" И.И.Срезневского. Маститый автор указывает для рассма­триваемого глагола те же семы, что принимаем и мы.

Таким образом, мы подвергли анализу оба глагола, — Ьѵ- ε β ρ ι μ ά ο μ αι и разньствовати. — которые, как раньше каза­лось, не имеют ни первой, ни второй интегральных сем. Вы­

яснилось, ЧТО если не считать употреблений έ ν ε β ρ ι μ ά ο μ α ι

в составе фразеологизмов, этот глагол обладает обеими ин­тегральными семами — и директивной, и оппозиционной. Од­нако разньствовати. как пока приходится думать, действи­тельно остается за пределами двух интегральных сем.

Каков хе результат разысканий? — В целом подтвердилась гипотеза о том, что полученная формальным путем совокуп­

ность слов представляет собой индуктивное лексико-семанти- ческое поле. С помощью методики цепочки на самом деле ус­

танавливаются именно лексико-семантические поля. Это, од­нако, не значит, что отправляясь от одного слова, мы полу­чим и одно поле, — в нашем опыте как раз оказалось неско­лько полей.

Поскольку 6 ι ασ τέ λ λ ο μα ι в значении ’ разделять * объеди­няется с разньствовати, можно говорить о трех полях: о по­ле ·приказа’ (директивной семы), поле ’противостояния*(оп­позиционной семы) и поле ’разделения’.

Некоторые — естественно, полисемичные — слова входят сразу В Дия ПОЛЯ: ТО хе δ ι α σ τ έ λ λ ο μ α ι , β также ε ν ε β ρ ι μ α ο μ α ι

и ιτ ιμάω. Собственно, полисемичность слов ответственна за то, что методика цепочки обнаружила более одного поля,— полисемичные слова слухат как бы переключателями, мостами от одного поля к другому, потому что формальная методика, конечно, не различает многозначности.

Итак, если совокупность лексики с помощью методики це­почки мохет быть выявлена вполне формально, автоматически, упорядоченность лексики внутри совокупности, т.е. разделе­ние совокупности на поля, выявляется лишь благодаря тради­ционному качественному анализу.

До сих пор мы говорили только об интегральных семах, т.е. о семантике, свойственной нескольким словам сразу. Обратим­ся теперь к индивидуальным значениям слов — ведь без спе­циального доказательства мохно охидать, что, предполохим,

58

слова яагтпКтяти. доведІти и заповЕдати не только объединя­ются между собой (директивной семой), но и какими-то элемен- тами семантики отличаются друг от друга· Из-за нехватки мес­та рассмотрением этих трех слов ограничимся·

Запріщати. в полном соответствии с семантизацией слова в Словаре старославянского языка Чехословацкой Академии наук, действительно значит 'приказывать*, но выражаемый им приказ имеет ограничительные функции, — он направлен или на остановку ухе проходящего (и неодобряемого) действия или действия предстоящего в будущем (и также нежелательного).

Когда во время триумфального входа Иисуса в Иерусалим уче­ники стали его славить как бога, йарсЕи отъ народа рЬпА къ немоУ оучителю запрети оученикомъ твоимъ (Лк 19,39).6 повествовании об исцелении двух иерихонских слепцов оста­новка относится как к актуальному действию, так и к потен­циальному: народи же запретила има да оѵмлъчите (Мф 20,31). Приказы, направленные в будущее,особенно часты: выписку 7,36 мы уже привели; Мф 12,16 запрети имъ да не Іъ і его сътво- рАтъ; Мф 16,20 запрети ... да никомоуже не ректтъ: Лк 4,41 запр&птаі не да&пе имъ ЕЗати; Мр 6.8 запрети имъ да ничьсоже не вьземлЬгтъ на п)гть: Лк 5,14 тъ запрети емоу никомоуже не Йати: Лк 8,56 запрети има не повЕдКти тшкп- моуже бъівъшаго; Мф 9,30 запрети има Йъ блюдіта да никтоже не оувЕстъ: Мр 9,9 запрети имъ да никомоуже не по- вдАтъ: Мр 5,43 запрети имъ мъного да никтоже не яувЕстъ сего: Лк 9,21 онъ же запрштъ имъ повелЕ никомоуже не йати: Мр 8,30 запрети имъ да никомоуже не глДЖтъ о немъ. Вели после запр&дати нет глагола, обозначающего останавливаемое действие, это действие обычно столь очевидно, что оно легко

домысливается и восстанавливается. Ср.: Лк 17,3 адгге съгрК- дштъ теб£ братръ твои запрети емоу (вероятно: да не грешить) Мф 19,13 привес А къ немоу дьти ... оученици же запретит А имъ Xлюбопытно, что в следующем стихе подразумеваемый глагол уже представлен: не браните имъ прити къ мьн£): Мр 8,33 за­прети петрови Я А иди за мъноі·* сотоно: когда ученики хо­тели свести огонь с неба, обраштъ же сА запрети има (Лк 9, 55); когда дух бесовский стал громко кричать, запрети емоу

59

Йъ Й>а пр¥>млъчи изида и? негр (Лк 4,35); точно так хе Мр 1,25 запръти емоу йъ Й/ft оумлъчи изиди изъ него: в эпизо­дах усмирения бури, в которых заметна персонификация стихий, запрети вЕтроу и рече морю млъчи и оустани и оулехе в£трьи. бъістъ тишина велиІ (Мр 4,39), запрети в£троу и влънению водъноумоѵ и оулехе (Лк 8,24); то хе самое наблюдаем в эпи­зоде исцеления тещи Петра (Лк 4,39: ставъ надъ неЙГ запрь- ти огню и остави Et ). В повествованиях об изгнаниях бесов запрьтити. как кахется, просто вырахает приказ, однако из

контекста видно, что всякий раз имеется в виду прекращение неодобряемого действия: Мф 17,18 запрети емоу Й и изиде из него (бесноватого отрока) бьсъ; Мр 1,25 запрети jBoy не- чистоумоу.-.азъ велЬЗГ изити из него: Лк 9,42 запрети хе йъ jfioy нечистоумоу. Таким образом, директивная сема плана

содерхания глагола запр&дати. несомненно, ослохняется семой ’остановки действия'. Эта сема является для данного глаго­ла индивидуальной.

Собственно, она свойственна такхе и др&дати: Мр 3,12 мъного пріштааше имъ да не ав% твор/Атъ его: Мр 10,13 при- ношаах къ немоу діти ... оученики хе пр&птаахіс приносіуЦ- штиимъ: Мр 10.48 прьштаахХ емоу мънози да оумлъчитъ: Лк 28, 40 дроугъі (благоразумный разбойник) пр&птааше емоу Й /а ни ли тъі боиши сА 81; Мр 8,15 пр£штааше имъ Ел А} тмдитв бл*)Д%те с А отъ кваса йарисиска и т.д. Посколыдг, однако, запрщати и пршати близки друг к другу семантически, да и тесно связаны деривационными отношениями, будем обе формы считать вариантами одной и той хе лексемы.

Посмотрим теперь, какова семантика глагола повел£ги. По- хохе, что этот глагол вырахает директивную сему в чистом виде: Мф 15,35 повел£ народоу възлешти на земи (точно так же Мр 8,6); Мр 13.34 вратьяшеоу повел% да бьдитъ: Лк 3,18

ничтохе боле повелнааго вамъ творите: Лк 8,55 повел# дати ей Ести: Лк 17.9 еда иматъ хвалУ рабоу томоу £ко сътвори

повелЬнаа; Лк 17.10 сътворите вьс£ повелКнаа вамъ: 32.9 тъ рече и бъІдгЬА тъ повелЕ и създаше сІА . Как легко замет-г ить, директивная сема здесь относится к хелаемому действию, к действию, подлежащему исполнению. Повел|ти, однако, мохет

выражать и остановку действия: Лк 9,21 повел£ никомоѵже не Дати.

Наконец, глагол засовЕдати. Он также может выражать чис­тый, неосложненный приказ. Например, Мф 10,5 запов&давъ имъ ВіА на пть ЬАЙгь не ид£ге (остановка действия); Мф 17,9 заповЕдЕ имъ ... никомоу же не повЕдите (оста­новка действия); когда ученики отвязывали осленка, им при­

шлось отвечать за свои поступки и она же рЕсте имъ Еко же

заповЕдЕ іЬъ (Мр 10,3). Однако значительно чаще глагол обо­значает не простой приказ, а приказ в высшей мере автори­тетный, обычно исходящий от бога, причем нередко этот при­каз овазывается не непосредственным, сишинутным, а все­охватывающим, да и имещим преимущественно нравственный ха­рактер. Например, ср. псалтырный стих 90,11, повторяющийся

в Мф 4,6 и в Лк 4,10, — айломъ своимъ заповЕстъ о теб% съхранити тЬ во вьс&сь пжтехъ твоихъ. Ср далее: Мф 15,4 ВІ бо заловила fvt/Д чьти ойа и матерь; Мф 28.20 оѵч/Мпе ЪА блюсти вьсь елико заповЕдахъ вамъ: Ио 14,31 £коже запо- вьдК мьюетць тако творЗгЖ : Ио 15.14 въі дроузи мои есте аіде творити елико азъ запов^даБЕ вамъ: Ио 15,17 си запо- вЕдаВіС вамъ да любите дроугъ дроуга; 7,7 въстани Й Віе мои повел£ньемь имже заповЁд: 4І.9въ день заповЕстъ fb милость своЬЗГ; 43,5 тъі еси ... мои заповьдаІЛ Бп5ьЕ иЕковл: 77.5 законъ положи въ били елико заповьд£ бйемъ нашимъ: 77,23 запов£д)э облакомъ съвъіше и двЕри неВои от- връзе и одъжди"шъ мана сти: 104.8 помІАн*: въ вЕкъ за­вить свои: слово еже заповьдЕ въ тЫслапш рода: 110,9 за­повьдЕ въ вЕкъ завЕтъ свои; ІІ8.4 тъі заповйгіь заповеди ΤΒΟίνΑ; 118,138 заповьдь правъдж съв£д&ш£ сво£; 132.3 Еко тоу заповЕдЕ~Я бЗаственне тавоть до вЕка. Примечатель- но, что по отношению к Моисею наблюдается свободное варьи­рование заповЕдати и повелЕти: в 19,7 читаем моей запов£д£ дати кънигъі распоустънъІЬА, а следующий стих читается

имъ ько моей по жестосръдью вашемоу повелЕ вамъ; ана-

логично отз. Мр 10.3 что вамъ заповьдЕ моей и Мр I0T4 повель моей кънигъі распоустънъІЬ написати: наконец, в Ио 8,5 наши источники дают моей повель таковъІЬА камениемъ поби-

вата, а в Ассеманиевом евангелии здесь заповдК. Если по от­

ношению к богу употребляется искллительно запов£дати. то применительно к менее авторитетному лицу допускается исполь­зование и повести. Таким образом, в глаголе заповьдати ди­рективная сема осложняется семой ’авторитетности' приказы­вающего и ’важности9 приказа· Семантика современного рус­ского глагола, вероятно, хорошо отражает семантику старо­славянского; по четырехтомному Словарю русского языка, да поведат— завещать, предписать тот или иной образ дейст­вий, соблюдение тех или иных правил поведения; такое семан­тическое соответствие не представляется удивительным, если

учесть, что заповедать в русском языке — несомненный сла­вянизм·

Нейтральная позиция повельти по отношению к двум другим славянским глаголам видна в том, что повельти выступает в тех же контекстах, что и затэ&дати и заповьдати. Однако по­добное варьирование заповідати и запр&иати относительно друг друга совершенно исключается. Имеется весьма наглядный и максимально убедительный пример в поддержку сказанного:Мр 7,36 запрети — όιεοτειλατο— имъ да никомоуже не пов£- Д/Атъ елико имъ тъ заповьдааше — 6ιεστέλλετο; здесь при

одном и том же греческом глаголе источника наблюдаем точное смысловое распределение двух славянских соответствий.

Таким образом, повелЕти выражает чистую директивную сему, запр£шати осложняет ее индивидуальной семой 'остановки дей­ствия*. а заповьдати — индивидуальной семой 'авторитетнос­ти приказа’. Перед нами обычное и хорошо известное в сема­сиологии положение дел, типичное для лексико-семантического поля, — интегральная сема не исчерпывает семантики всех слов поля; обычно в чистом виде она бывает свойственна лишь одному слову поля; оставшиеся члены поля противопоставляют­ся друг другу своими индивидуальными семами.

Представим теперь совокупность слов, полученную с помощью методики цепочки, в виде лексико-семантических полей. Поме­чаются лишь интегральные семы: директивная обозначена цифрой I, оппозиционная — цифрой 2, а сема ’разделения’ — цифрой 3.

запрыцати

διαστέλλομαι I 3 3Ι1 разньствовати

παραγγέλλω

ενεβριμάομαι 2 2 прКрекати

επ ιτ ιμάω 2 2 άντ ςλεγω

повелХти 2 έριζω

заповьдати 2 ПРОТИВИТИ СА

συντάσσω 2 ανθιστημι

έπ ιτ ρεπω 2 αντι κ ε ιμαι

κελεύω 2 απειθεω

Таким образом, полученная с помощью методики цепочки со­вокупность слов действительно обнаруживает связи мехзд сло­вами: вот уже во второй раз выявилось лексико-семантическое поле.

С помощью методики цепочки мы обследовали еще одно, тре­тье, поле слов на том же круге источников. Отправились от слова θλίψ ις. Поскольку сейчас для нас последовательность этапов анализа несущественна, представим возникшее поле в несколько иной графической форме1.

мзркаглоумлениіе

άδολεσχ ία

немощь недсгъ

ασθενεια

λύπη μαλακ

I. Подробнее об этой совокупности слов см.; E.M.ge^e^arEiH. Выявление смысловых связей между словами первого литератур-

Как легко видно, и в этом случае извлекается нетривиаль­ный материал. Действительно, правомерность включения в поле слова глогаяениіе не очевидна и заслуживает комментария. В словаре ЧСАН под глоумити сА даны значения 'пустословить, хвастаться* и 'бродить, гулять’ (хотя для Псалтыри указано и значение 'беседовать, раздумывать'); в словаре Срезневс­кого дается 'забавляться, веселиться, насмехаться' и даже 'радоваться'· Таким образом, можно было бы скорее ожидать,

что глоумлѳниіе окажется антонимом для слов печаль или скръбь. а по нашим данным приходится говорить об их синони­мии. Между тем, если подвергнуть семантическому разбору все случаи употребления данного слова в Псалтыри (в Евангелии данный корень не представлен), то можно заметить, что ему не чувда сема ’печали*. Во всех употреблениях (76,7, 68,13, 76,13, 118,15,23,27,48,78 и 85) говорится о размышлении в стеснении и горе, — ср. 118,23 ибо с£дл кънАзи и на мА йаах рабъ же твои глоумлКаше сІА в оправъданиихъ твоихъ. Мы, естественно, не настаиваем на правильности собственной

интерпретации.Здесь не место задерживаться на исчерпывапцем обсуждении

полученных трех групп лексики — важно подчеркнуть невыводи- мость из интуиции тех совокупностей слов, которые получают­ся на основе методики цепочки. Совокупности направляют вни­

мание ученого на неочевидные, скрытые семантические связи, в результате чего нередко приходится пересматривать и тра­диционные истолкования изолированных слов.

Следовательно, методика цепочки, как кажется, имеет до­стоинства: она объективна, с ее помощью можно прийти к не­тривиальным коніфетным результатам. Эта методика не лишена и недостатков: непонятно, как относиться к лексемам разных частей речи; методика сама по себе не разделяет омонимию и полисемию. Кроме того, для использования методики надо тщательно отбирать источники (их увеличение, уменьшение или

ного языка славян с помощью методики цепочки. "Проблемы сла­вянской исторической лексикологии и лексикографии. Тезисы конференции", вып. 2. М., 1975. s

64

разный состав меняет картину, хотя и не принципиально). Наконец, практически методику цепочки, предполагающую, как известно, сплошную проверку употреблений изучаемого слова, можно рекомендовать лишь при наличии конкордансов, потому что при прямой работе с источниками затраты труда и време­ни возрастут весьма значительно.

х х

X

Отправная точка нашего исследования, как известно, за­

ключалась в поисках таких методик семасиологических разы­сканий, которые не предполагали бы личностных взглядов или интуитивных решений. При этом была сделана оговорка: пусть даже только на каком-то одном из этапов работы.

Две предложенных нами процедуры изучения семантики лек­

сического фонда древнеславянского языка — анализ паралле­лизма членов в Псалтыри и методика цепочки — могут быть названы автоматическими. Если придерживаться установленной в них последовательности действий и не уклоняться от нее, то кто бы ни проводил исследование, с неизбежностью воз­никнут идентичные результаты1. Таким образом, хотя бы на этапе формирования совокупностей слов удается исключить субъективизм из анализа семантики мертвого языка.

Вспомним об отправной точке наших разысканий: именно это и требовалось.

I. Кроме признака "автоматичности", обе исследовательских процедуры имеют и еще одну объединяющую их черту: они обе приводят к выявлению лексико-семантических полей.

Е. М. Верещагин

К ИЗУЧЕНИЮ СЕМАНТИКИ ЛЕКСИЧЕСКОГО ФОНДА

ДРЕВНЕСДАВЯНСКОГО ЯЗЫКА (резше)

Поскольку при анализе лексической семантики мертвого языка должны принципиально исключаться интуитивные решения, покоящиеся на чувстве языка (В.В*Виноградов), существенно искать такие исследовательские процедуры, которые не требо­вали бы качественных суждений и оценок ученого (пусть лишь на каком-то одном этапе работы). В докладе описываются две методики, отвечающие этой мысли, с помощью которых на ма­териале первого литературного языка славян возможно постро­ение — объективное, даже автоматическое — синонимических, антонимических и тематических лексических полей и групп. В обеих методиках использована специфика истории возникнове­ния древнеславянского языка, а именно то обстоятельство, что большинство памятников переведено с греческого и в ана­лизе семантики возможна опора на иноязычные источники. Пер­вая методик? — т.н. методика параллелизма — покоится на явлении параллелизма членов строфы в греческой и славянской Псалтыри: члены параллелизма оказываются сопряженными сино­нимическими, антонимическими и другими смысловыми связями, причем лексические поля складываются автоматически. Вторая методика — т.н. методика цепочки — строится на выявлении (при помощи конкордансов) всех славянских переводов некото­рого греческого слова, причем эти славянские слова сопоста­вляются снова с греческими соответствиями, а эти последние вновь со славянскими и т.д., пока не возникнут лексические цепочки (например, запр&дати— όιαστέλλομαι— разньство- ВаТИ — παραγγέλλω— ПРЬРекати — επιτιμάω — ПОВѲЛ^ТИ —

έριζω — ПРОТИВИТИ С А — άνθίστημι И Т.Д.).

у

E«M*Vere&6agin

ZUM WEITEREN STUDIUM DER WDRTSEMAETIKDER ALTSLAWISCHEN LITERATURSPRACHE (Zusammenfassung)

Da bei der Analyse der lexischen Semantik einer toten Sprache intuitive, durch das angebliche "Sprachgefühl" unterstützte PestStellungen grundsätzlich auszuechliessen wären (W«W«Winogradow), ist es von Bedeutung, die Forschungs- Verfahren vorzuschlagen, die qualitative Beschlüsse und Ein­

schätzungen eines Gelehrten — sei es lediglich auf einer der Etappen der Arbeit — nicht erforderlich machen· Im Vor­trag werden zwei Methodiken besprochen, die diesem Leitge­danken entsprechen und die objektiv, sozusagen selbsttätig synonymische, antonymische und thematische Wortfelder und «gruppen der ersten slavisehen Literaturspräche aufbauen lassen· Beide Methodiken nützen die Spezifik der Entstehungs­geschichte der altslavischen Literatursprache aus, nlmlioh dass die Sprachdenkmäler aus dem Griechischen übersetzt sind und dadurch eine Berücksichtigung der griechischen Vorlage möglich erscheint· Die erste Methodik — die s«g« Parallelis- munaethodik — fusst auf dem parallelisms membrorum deegpffw Ätschen und slavischen Psalters: die Glieder des Paralelis-

mus werden auf ihre Synonymik, Antonymik und weitere semant­ische Bindungen untersucht, wobei Wortfelder wirklich selbst·

tätig entstehen· Die zweite Methodik — die s*g· Ketten­methodik — analysiert mit Hilfe von griechischen Konkordanz­en alle Übersetzungen *ines griechischen Wortes ins Slavische, indem die slavischen Entsprechungen wieder nach gttftlrtfciken Yörlagan untersucht werden (und diese schon wieder nach ela- visehen **rtern), bis Wortketten entstehen (ζ·Β· запр&цати —

&ιαστ έλλομαι — РазньСТВОВаТЕ — παραγγέλλ» — Штрека!»

— εκιτιμάω — ПОВвлКти — ερίζω — ПРОТДВИТЖ С А ~

ανθιστημι usw·).

Краткие сведения об авторе

Евгений Михайлович Верещагин родился в 1939 году в г .Ка­зани. В 1963 г. окончил I Московский государственный инсти­тут иностранных языков. Дипломное исследование по проблема­тике языковых контактов выполнил под руководством А.Я.Шай- кевича. В 1966 г. защитил кандидатскую диссертацию "К про­блеме ра8носистемной принадлежности лексем при билингвиз­ме" (научный руководитель — Л,И.Базилевич). В 1973 г. пос­ле защиты монографии "Из истории возникновения первого ли­тературного языка славян" (ч. I "Переводческая техника Ки­рилла и Мефодия", М., 1971; ч. 2 "Варьирование средств вы­ражения в переводческой технике Кирилла и Мефодия", М., 1972) получил ученую степень доктора филологических наук. Ученое звание старшего научного сотрудника имеет с 1971 г. Научные интересы охватывают три области: теорию билингвиз­ма и языковых контактов, кирилло-мефодиевскую проблематику, лхнгвострановедение в преподавании русского языка как ино­странного. С 1966 г. по настоящее время работает в Институ­те русского языка им.А.С.Цушкина (с 1974 г. в должности за­ведующего Сектором лингвострановедения).

Монографические публикации (кроме названных выше)'.По­рождение речи: латентный процесс. М., 1968; Вопросы теории речи и методики преподавания иностранных языков. М., 1969; Психологическая и методическая характеристика двуязычия (билингвизма). М., 1969; Лингвистическая проблематика стра­новедения в преподавании русского языка иностранцам. М., 1971 (в соавторстве с В.Г.Костомаровым); Из истории возни­кновения первого литературного языка славян. К проблеме греческо-славянских лексических и грамматических вариантов в древнейших славянских переводах. М., 1972; Язык и куль­тура. Лингвострановедѳние в преподавании русского языка как иностранного. І-ое изд. М., 1973. 2-ое иэд., перерабо­танное и дополненное. М., 1976 (в соавторстве с В.Г.Косто­маров»).

Отпечатано в типографии ЦНИИ ТЭИЛегпрома.

Зак. 3 θ ί Тир. 300