Издалека виден холм с огромным монументом, изображающим

дружину Александра Невского, прославившую русское воинство в битве

на Чудском озере. С холма открывается вид на всю страну Псковию, на

лежащие у горизонта Псковское и Чудское озёра. Поближе – извивы

реки Великой, древний Снетогорский монастырь на её высоком берегу,

сам Псков с величественным Кремлём. Между Псковом и Псковским

озером восемнадцать пушкинских вёрст, с холма они охватываются одним

взглядом. От больших озёр по реке Великой тянулась древняя

оборонительная линия, защищавшая Россию от набегов с Запада. Здесь

возвели крепость Остров, а ещё южнее на реке Сороть – мощное

укреплённое городище Воронич. В те давние времена все русские реки,

протоки, озёра, болота, речные долины, озёрные впадины и водоразделы

были очень грамотно поставлены на службу обороны страны.

Не правда ли, очертания неприступной крепости – Древнего Пскова –

на иконе конца семнадцатого века напоминают мамонта, идущего по

правому берегу реки Великой к Балтийскому морю? Грудь и сердце

«мамонта» – Кремль с Троицким собором. Собор возвышается над

известняковым утёсом на семьдесят восемь метров и виден за тридцать-

сорок километров от города. Сорокобашенный город, внешний контур

крепостных стен которого составлял девять километров, псковичи

построили за четыреста лет. В средние века Псков был вторым по

величине крепостью-городом после Москвы.

Псковское озеро в древности за неумолчный говор набегающих на

берег волн называлось Плесковым, город Псков – это древний Плесков, а

впадающая в Великую речка у одной из наиболее живописных стен

Кремля – Плескова-река.

О ты, губерния псковская,

Теплица юных дней моих,

Ты для меня страна родная...

Псков много раз притягивал к себе Пушкина, но постоянным

местопребыванием поэта были окрестности Воронича с хорошо

сохранившимися громадными оборонительными валами. Знаменитый

европейский полководец шестнадцатого века король Стефан Баторий не

только разрушил и сжёг непокорный, упорно сопротивлявшийся

Воронич, но в отместку «железным» псковичам велел перекопать и

перемешать с солью всю землю на месте города. Чтобы здесь больше

ничего не вырастало. Однако, прошло около двухсот сорока лет, и в

Михайловском вырос талант Александра Сергеевича Пушкина.

Будущий великий поэт впервые появился в Михайловском в 1799 году.

Родители привезли его сюда в возрасте всего лишь нескольких месяцев.

Пушкин-ребёнок

К.де Местр (?) 1801-1802

Древний Псков

«Икона Жиглевича». XVII в.

Окрестности

Михайловского

Коллаж: схема с офортами

художников О.А. Дмитриева

и В.В. Даниловой

Псковский кремль.

Плоская и Высокая башни

В.Н. Литвинов. Рисунок. 1997

Доставить такого маленького человечка из Москвы на Псковщину на

лошадях могли только очень смелые родители. Да пожалуй, и не по своей

воле, а по воле деда Осипа Абрамовича Ганнибала, пожелавшего увидеть

внука незамедлительно. Дед был отставным капитаном морской

артиллерии. Как писал пушкинский биограф-романист Ю.В. Тынянов, «все

Ганнибалы были моряки», начиная с прадеда Абрама Петровича, который

сопровождал Петра Первого в битве при Гангуте, создавал

Кронштадтскую морскую крепость, Ладожский канал, гавань при

Рогервике. Нет сомнения, дед Осип с удовлетворением отметил

Коллаж:

Псковская Земля;

Монумент Александру

Невскому и его дружине под

Псковом

Условные обозначения:

монастыри

граница

Псковской Земли

к 1462 году

Коллаж:

Пушкин у Лукоморья

Н.А. Рамазанов. Деталь.

Илл. к прологу

«Руслан и Людмила». 1843

Савкина горка.

Часовня поклонная

В.В. Данилова. Офорт

Михайловское

На схеме:

«Пруд под сенью ив густых» (1)

Остров уединения (2)

Фруктовый сад (3)

Река Сороть (4)

Людская (5)

Липовая Аллея/«Аллея Керн» (6)

Дом поэта (7)

Пушкинская беседка (8)

Часовня (9)

Амбар (10)

Погреб (11)

Домик няни (12)

Еловая аллея (13)

Грот-беседка (14)

Чёрный Ганнибалов пруд (15)

Озеро Маленец (16)

Ветряная мельница (17)

1

2

3

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

Пушкин в юности

С.Г. Чириков (?). Фрагмент

незаурядную арапскую внешность внука-младенца и, вероятнее всего,

настойчиво пожелал ему не уронить в будущем военно-морских

достоинств и достижений ганнибальской фамилии.

Однако сохранились воспоминания, что в родительском доме

пятилетний Александр Пушкин весь вечер сидел напротив гостя-историка

Н.М. Карамзина и «вмешивался» в его разговоры. А.И. Тургенев напишет

потом П.А. Вяземскому: «Но Пушкин читать учился по страницам

Карамзина...» Дальше отклонений от намеченного дедовского пути

становилось всё больше. Что же произошло в ребёнке за столь немногие

годы, отчего не стало сбываться выстраданное и, казалось бы, столь

могущественное дедовское напутствие или пророчество?

В набросках к автобиографии зрелый Пушкин обозначил в раннем

младенчестве и детстве такие штрихи жизни: «Первые впечатления.

Юсупов сад, землетрясение, няня. Отъезд матери в деревню...»

Землетрясение трёхлетний мальчик пережил в Москве 14 октября 1802

года. Интересно, что единственным человеком в России, способным сразу

же предположить природу этого стихийного явления в популярной

журнальной статье, был Н.М. Карамзин.

Большое воздействие на становление мальчика Пушкина оказало

первое знакомство с журналами и книгами. Как сообщал первый биограф

Пушкина П.В. Анненков, «с девятого года начала развиваться у него

страсть к чтению, которая не покидала его всю жизнь. Он прочёл, как

водится, сперва Плутарха, потом «Илиаду» и «Одиссею» в переводе Битобе,

потом приступил к библиотеке своего отца, которая наполнена была

французскими классиками XVII века и произведениями философов

последующего столетия». Большой удачей маленького Пушкина стало

освоение приёмов быстрого чтения, которыми он успешно пользовался

всю жизнь. Память его была необыкновенной. И дедовское заклинание не

могло остаться без последствий. Оно всегда тревожило Пушкина. О

характере душевного волнения начинающего поэта свидетельствуют

строчки, навеянные исторической совестливостью и совестью:

Среди святых воспоминаний

Я с детских лет здесь возрастал...

и та настойчивость, целеустремлённость, с какими Пушкин очаровывал

грядущей морской службой любимого, преданного друга, одноклассника

Фёдора Матюшкина, будущего адмирала. Выпускник лицея, филолог,

пушкинист Я.К. Грот утверждал, что Матюшкин своей страстью к морю

обязан Пушкину. Удивительно, как быстро можно было преуспеть в этом,

если в лицее за Фёдором сразу же и навсегда закрепилось прозвище

«Плавать хочется».

Пушкин в Царском Селе

Ф.Д Константинов

Илл. к «Евгению Онегину».

Заставка. 1949

Пушкин-лицеист

В. Фаворский. 1935

Иван (Ованес)

Константинович

Айвазовский (1817-1900)

А. Тыранов. 1841

Фрагмент портрета

Ялта

И.К. Айвазовский. 1838

Корабли

Черноморского флота

в кильватерной колонне

И.К. Айвазовский. 1847

Память о предках-моряках постоянно будоражила поэта в

Царскосельском парке. Ещё до открытия лицея парк был превращён в

пантеон славы. В середине паркового озера будто из морских глубин

вырастала Чесменская ростральная колонна в честь побед русского флота

на Средиземном море в XVIII веке. На бронзовой доске были высечены

имена главных победителей – графа Орлова, капитана Долгорукого и

двоюродного деда Пушкина Ивана Ганнибала. Матюшкин с Пушкиным

посетили морскую выставку в доме адмирала А. С. Шишкова, где под

большим портретом флотоводца Ф. Ушакова всегда торжественно горела

свеча. Были гостями царскосельского «Адмиралтейства» с большой

моделью 70-пушечного корабля «Лейпциг», лодками из всех частей света.

Страстным посвящением Матюшкина в большие моряки Пушкин,

вероятно, сумел как-то «загладить» вину перед родным дедом и дедами

двоюродными. Отстранив море корабельное и море, защищаемое

артиллерией морских крепостей, Пушкин на всю жизнь сохранил

верность водной стихии в целом. Именно она привела его в мир поэзии:

В те дни в таинственных долинах,

Весной, при кликах лебединых,

Близ вод, сиявших в тишине,

Являться муза стала мне.

Отечественная война 1812 года глубоко перепахала сознание русских

людей, сделав их гораздо более историками и философами, чем было

раньше. Особенно досталось молодым воинам-поэтам – П. Чаадаеву, Д.

Давыдову, Ф. Глинке, К. Батюшкову, В. Жуковскому и многим другим,

кого юный поэт взял себе в духовные учителя, а они, в свою очередь,

приняли на себя ответственность наставничества и учительства. Быстро

повзрослели в это время мальчишки-лицеисты. На заманчивое

предложение кумира поэтов Батюшкова воспеть военную эпопею Пушкин

не по возрасту ответил очень серьёзно:

Бреду своим путём:

Будь каждый при своём!

Примечателен отзыв о Пушкине лицейского профессора, доктора

философии Кошанского, товарища языковеда академика Востокова.

Отзыв был написан 15 декабря 1813 года:

«Один из немногих воспитанников, соединяющих многие способности

в высшей степени. Особенно заметна в нём быстрая понятливость,

объемлющая вдруг и правила, и примеры, которая, соединяясь с

чрезмерным соревнованием и каким-то благородно-сильным

честолюбием, открывает быстроту ума в нём и некоторые черты гения.

Успехи его превосходны».

Коллаж:

А.С. Пушкин

на Лицейском акте

И.Е. Репин. 1911.

Деталь картины

Чесменская колонна

Н.В. Ильин. Рисунок

Морской берег

И.К. Айвазовский. 1840

У Абхазских берегов

(Десант в Субаши)

И.К. Айвазовский.

Рисунок. 1880-е

Александр Сергеевич

Пушкин (1799-1837)

Е.И. Гейтман. Гравюра. 1822

Царскосельский лицей А.С.

Пушкин. Рисунок на

рукописи VIII главы романа

«Евгений Онегин». 1831

Что же за путь выбрал себе гениальный четырнадцатилетний мальчик?

В двух словах – это путь философа истории. Такое необычное для тех

пор словосочетание породил один из самых первых и самых уважаемых

учителей Пушкина – философ, поэт, писатель, историк Вольтер, автор

философских романов, повестей и поэмы о землетрясении, разрушившем

Лиссабон. По популяризаторскому представлению Пушкина, Вольтер

«внёс светильник философии в тёмные архивы истории» и «наводнил

Париж прелестными безделками, в которых философия говорила

общепонятным и шутливым языком». Настоящими философами истории,

хотя и непохожими друг на друга, были российские предшественники

Пушкина – Татищев. Ломоносов, Карамзин, преподаватель лицея Галич.

Учёные-литературоведы с 1814 года отмечают у лицеиста Пушкина

неустанный интерес к философии Просвещения, к концепциям

французских просветителей. В лицее поэт написал «Истину», «Философа»

и ещё многое философическое, придал своим героям-философам

эпитеты «ранний», «благодарный», «скромный», «резвый», «ленивый». Мог ли

не быть философом автор, написавший такое:

В те дни, когда, ещё не знаемый никем,

Не зная ни забот, ни цели, ни систем,

Я пеньем оглашал приют забав и лени

И царскосельские хранительные сени.

Вполне объяснимая свобода поэтического общения Пушкина с

понятием «философия» послужила началом заблуждений многих его

биографов и критиков. «Прелестные безделки» Вольтера оказались на

самом деле замаскированным прологом к Великой Французской

революции, а та самая философская среда, в которой оглашённо пел

Пушкин, произвела на свет «Историю философии» Галича,

«Философические письма» Чаадаева, «Горе от ума» Грибоедова. Пушкин не

мог публично выступить «строгим философом», тем более философом

истории, тогда его незамедлительно ждала бы печальная судьба

«устранённого от дел» Галича или Чаадаева, объявленного сумасшедшим.

Пушкин исторически безукоризненно назвал себя поэтом. Он стал

первым и единственным в России поэтом-историком.

Философия мира пушкинской эпохи – её называли тогда

натурфилософией – подразумевала в равной степени существенными и

историю общества, и историю природы. В поэтическом изображении

природы непререкаемым авторитетом для лицеистов был Державин. Он

приехал в лицей в январе 1815 года: «Как узнали мы, что Державин будет

Пушкин на коне

Дорожный альбом поэта

Утро в Гурзуфе.

А.С. Пушкин и М.Н. Раевская в

Крыму в 1820 году

И.К. Айвазовский. 1878

Пушкин на прогулке

К.Ф. Юон. 1949

Пушкин по дороге

в Арзрум

Автопортрет из

«Ушаковского альбома». 1829

Пушкин

в Бахчисарайском дворце

Г.Г. Чернецов,

Н.Г. Чернецов. 1837

к нам, - записывал в дневник Пушкин, - все мы взволновались. Дельвиг

вышел на лестницу, чтобы дождаться его и поцеловать ему руку, руку,

написавшую «Водопад»...» Державин направил и благословил Пушкина не

только в большую поэзию вообще, но и в поэтическую тему водной

стихии. Безупречность стихотворного вкуса Пушкина почувствовали

сразу все его старшие и младшие коллеги по перу. Он решительно стал

советчиком, рецензентом и редактором всего самого значительного, что

было посвящено поэтами российским природным водам. В конце 1815

года Жуковский работал над элегией, посвящённой речке Славянке, читал

её наброски близким друзьям. При новых встречах, если Пушкин не мог

вспомнить читанных стихов, Жуковский безжалостно их перечёркивал и

переделывал.

Летом 1816 года и Карамзин, задолго до окончания работы над

«Историей государства Российского», тоже читал избранному кругу

друзей свой фундаментальный многотомный труд. На одном из таких

вечеров в семье Карамзиных Пушкин познакомился с «всегда мудрецом»

П. Я. Чаадаевым, «поворотившим» поэта «на мысль», заставившим его

думать систематически.

В год окончания лицея Пушкин с интересом прочёл только что

написанное произведение Батюшкова «Переход через Рейн»,

охарактеризовал его как историческую элегию нового типа и отчеркнул

наиболее понравившиеся строчки:

Там всадник, опершись на светлу сталь копья,

Задумчив и один, на береге высоком

Стоит и жадным ловит оком

Реки излучистой последние края.

Быть может, он воспоминает

Реку своих родимых мест –

И на груди свой медный крест

Невольно к сердцу прижимает.

А вскоре произошёл такой случай. П. А. Вяземский, направленный на

службу в Варшаву, просил оставшихся в Москве друзей отыскать и

прислать написанные им самим стихотворения «Вечер на Волге» и другие.

Тургенев ответил: «Стихи твои отыщу, или Пушкин наизусть напишет их».

Примерно к этому же времени относится важное для Пушкина личное

знакомство с поэтом и драматургом А. С. Грибоедовым.

26 августа 1817 года в день пятилетней годовщины Бородинского

сражения Пушкин торжественно проводил Фёдора Матюшкина в первое

его кругосветное путешествие:

Вид на Тифлис

И.К. Айвазовский. 1868

Александр Пушкин на коне

Автограф рукописи романа

«Евгений Онегин», 5 глава. 1826

Автопортрет

Фрагмент автографа

рукописи стихотворного

приветствия Фазиль-Хану.

1829

Пушкин в Болдине

А.А. Пластов. 1849

Александр Сергеевич

Пушкин

Е. Моисеенко

Счастливый путь!.. с лицейского порога

Ты на корабль перешагнул шутя,

И с той поры в морях твоя дорога,

О волн и бурь любимое дитя!

Другу очень повезло. Покровительствующий ему директор лицея

Е. Энгельгардт, пользуясь дружескими связями с известными

мореплавателями В. Головниным и И. Крузенштерном, обратился к

министру народного просвещения, а затем и в морское министерство за

никогда ещё не бывалым разрешением – взять восемнадцатилетнего

выпускника лицея волонтёром на борт военного судна, идущего вокруг

земного шара. Далеко не сразу, но «добро» было получено, и Матюшкин

начал собираться в дорогу. Пушкин перед долгим расставанием спешил

превратить друга в заправского литератора, наставлял, что и как писать,

даже сам занёс в тетрадь будущих «Записок» Матюшкина несколько фраз

на тему путешествия. Корабль, на котором собирался плыть Матюшкин,

был шлюпом фрегатного типа, назывался он «Камчатка», имел экипаж сто

тридцать человек и вмещал до девятисот тонн груза. Это было пятое по

счёту кругосветное плавание русских моряков. Командир «Камчатки»

В.М. Головнин, помимо капитанских талантов, обладал замечательными

человеческими качествами и большими литературными дарованиями.

Матюшкин как писатель тоже не подкачал. Благодарный пушкинский

ученик, оставляя Кронштадт, горячо размышлял о жестокости моря,

которое требует отказаться от многого. «Но неужели и от дружбы?» –

возмущённо восклицала исключительная преданная и верная дружбе душа

Матюшкина. Из всех дневниковых строк и писем вперёд выступала

огромная, как и у Пушкина, осведомлённость в литературном мире: «Кто

читал Карамзина, тот должен знать...». Новый 1818 год русские моряки

встретили у мыса Горн, здесь двадцать пять суток боролись со штормами.

Когда в феврале петербуржцы читали только что вышедшие в свет

первые восемь томов карамзинской «Истории государства Российского»,

экипаж «Камчатки» знакомился с жизнью перуанцев и второй раз

пересекал экватор. В конце апреля подошли к Камчатке, выгрузили там

военное снаряжение и гражданские послания. Здесь и далее Матюшкин

смог вдоволь наглядеться на «огненные горы» – вулканы, которые раньше

всех подробно описал современник Ломоносова путешественник С.

Крашенинников.

Пройдя вдоль берегов Алеутских островов и Северной Америки,

«Камчатка» миновала Сандвичевы, Марианские и Филиппинские острова и

вышла в Индийский океан. В марте 1818 года кругосветный путь

Коллаж:

Автопортреты

Фрагменты автографов:

1823 – рукопись романа

«Евгений Онегин». 2 глава

1821 – рукопись поэмы

«Кавказский пленник»

1832 – черновик письма

А.Х. Бенкендорфу

1823 – рукопись романа

«Евгений Онегин». 1 глава

Слева направо:

Иван Андреевич

Крылов (1769-1844),

А.С. Пушкин,

В.А. Жуковский,

Николай Иванович Гнедич

(1784-1833)

Деталь этюда

Г.Г. Чернецова. 1832

1832

1823

1823

1821

замкнулся: судно пересекло петербургский меридиан. На Азорских

островах провели более двух недель. Матюшкин и корабельный

натуралист и художник Тихонов совершили мужественное восхождение к

кратеру вулкана Пико... Это был трудный год. И для Матюшкина,

облечённого доверием исполнять обязанности мичмана, и для Пушкина с

его новыми стихами, которые поставили поэта в прямую опасную

оппозицию с российским самодержавием. На Пушкина обрушился поток

клеветы. Матюшкин, как мог, успокаивал, поддерживал друга и готовился

к следующему испытанию. 23 марта 1820 года он отправился в новую

большую экспедицию для исследования Ледовитого океана и Северо-

Восточной Сибири. Экспедиционный отряд состоял из двух групп. Первая

должна была описывать берег океана от Яны до Колымы, вторая от

Колымы «так далеко на восток, как позволяют обстоятельства». В задачу

второй группы, где работал Матюшкин, входили также дальние поездки

на собаках по торосящимся океанским льдам для отыскания

предполагаемой на севере земли. С дороги Матюшкин, помня уроки друга

и подражая Пушкину, иногда писал о себе как бы со стороны: «Он рад,

очень рад, что ему надо ехать за тридевять морей в тридевятое море».

Через 224 дня достиг Матюшкин Нижнеколымска – исходной

экспедиционной базы. «Океан земли!» – воскликнул он об Азиатском

материке. Директор лицея Е. Энгельгардт, получая четыре года письма из

льдов и тундр Северо-Восточной Сибири, сочувствовал своему

выпускнику: «Адская ваша экспедиция много претерпела».

Не только на Матюшкина, но и на Пушкина, после лицея никуда из

Петербурга не уезжавшего, кроме кратких поездок в Москву и

Михайловское, обрушились непомерные возрасту тяготы жизни. В беседе

с Е. Энгельгардтом Александр I ожесточился против двадцатилетнего

поэта: «Пушкина надобно сослать в Сибирь: он наводнил Россию

возмутительными стихами, вся молодёжь их читает». Однако впервые в

истории России общественное мнение не только не подчинилось царю, но

и озадачило его своим решительным противостоянием. Не говоря уже о

стеной стоявших за Пушкина Карамзине, Жуковском, Александре

Тургеневе, Раевских, Чаадаеве, Гнедиче и других авторитетных

покровителях молодого поэта, с крайними мерами царя не согласились Е.

Энгельгардт, военный генерал-губернатор Петербурга М. Милорадович,

близкий царю вельможа И. Васильчиков, фактический министр

иностранных дел, граф И. Каподистрия. Ссылка в Сибирь была заменена

отсылкой Пушкина на юг в распоряжение генерала Инзова, сразу же

разрешившего опальному поэту путешествие с семьёй Раевских на Кавказ

и в Крым.

Буря

на Ледовитом

океане 1864

Радуга 1873

Чесменская колонна

1771-1776 в Царском Селе

Архитектор А. Ринальди

Картины

И.К. Айвазовского:

На стр. 100:

Ночь 1876

Ледяные горы

в Антарктиде 1870

На стр. 102:

Смотр Черноморского

флота в 1849 году 1886

На стр. 103:

Бриг «Меркурий»,

атакованный двумя

турецкими

кораблями 1892

Долгие скитания по Причерноморью раздвинули кругозор, укрепили

пушкинскую поэтическую строку, в том числе и в описании водных

стихий. Поэт переправлялся через Днепр, Дон, другие большие реки,

наблюдал Азовское и Чёрное моря, подолгу – и днём, и ночью, - слушал и

заслушивался неумолчным шумом, вечным хором, говором и шёпотом

морских валов. Много писал, и о природных стихиях тоже. Не забывал

извещать друзей, например П. Вяземского, о самых существенных

событиях в мире культуры: «Читал «Цветы»? Каково «Море» Жуковского и

каков его Гомер?» Выспрашивал у друзей, по поводу чего в очередном

письме великолепно иронизирует Матюшкин с другого края земли, или

радовался сообщению А. Бестужева в «Полярной звезде» о выходе в свет

головнинского «Путешествия около света» (почему не матюшкинского!),

раздумывал над помещёнными далее строчками: «Первая часть оного

посвящена рассказу и описаниям истинно романтическим; слог оных

проникнут занимательностью, дышит искренностью, цветёт простотою.

Это находка для моряков и людей светских. Ещё спешим обрадовать

любителей поэзии, маленькая, и как слышно и как несомненно,

прекрасная поэма «Бахчисарайский фонтан» уже печатается в Москве».

Портрет А.С. Пушкина

В.А. Тропинин. Фрагмент. 1827

А дерзать – среди почти сплошь талантливых учеников профессора Максима Воробьёва – было кому.

На берегах древнего киммерийского моря возрос гений юного романтика-мариниста Айвазовского.

Детство его прошло в Феодосии. В 1830 году Иван закончил Симферопольскую гимназию, в 1833 году

стал воспитанником Петербургской Академии художеств. 16-летний юноша из Крыма встретился на

улице и подружился со своим будущим учителем Максимом Воробьёвым. Учитель и ученик на редкость

походили друг на друга и подходили друг к другу. Обладая неистощимой романтической

любознательностью (оба были легки на подъём в любую дальнюю дорогу), не в шутку интересовались

метеорологией и неутомимо живописали свет и его игру на воде и небе, оба очаровывались Моцартом и

замечательно играли на скрипке. Первой большой картиной юного Айвазовского было полотно «Этюд

воздуха над морем». Самыми большими друзьями для учителя и его ученика были представители

творчества, деятели искусства – М.И. Глинка, В.А. Жуковский, И.А. Крылов, К.П. Брюллов. Во всём

основном ученик шёл по следам своего учителя или рядом с ним. Трепетно первый раз взошёл

Айвазовский на боевую корабельную палубу – юноше впервые разрешили выйти в море на этом

парусном корабле. К осени у него были готовы семь картин о жизни российского военно-морского

флота и истории природных вод России. В сентябре картины о большом Кронштадтском рейде,

пароходе «Геркулес», «моряках-чухонцах», детях-удильщиках рыбы были развешены в Академии

художеств. И велика же была радость и гордость девятнадцатилетнего художника, когда на

академическую выставку зашёл сам Александр Сергеевич с Натальей Николаевной. Поэт очень

заинтересованно и взыскательно относился к живописи. Всем художникам памятны были восхищённые

поэтические строчки в «Руслане и Людмиле» о «быстром карандаше» Орловского, все помнили, как

«Радуюсь, что мой фонтан шумит», - откликнулся Пушкин. В 1820 году,

покидая Петербург, Пушкин обещал Карамзину «уняться по крайней мере

на два года». Обещание это он, видимо, старался выполнять, потому что

новая опала – теперь уже официальная ссылка в Михайловское –

последовала не раньше чем через четыре года.

В 1824 году Пушкин попрощался с полюбившимся южным морем и на

его берегу, и в стихотворении «К морю», написанном в Михайловском.

Пришла пора зрелости. Поэт всемирной, общеземной и

общеокеанической отзывчивости впервые со всей отчётливостью понял,

что у него, утверждающегося на века в крае рек и озёр, есть Озёрно-

речная родина. Пушкин многократно мысленно объял весь мир и как

гость, и как его полноправный житель. Но пришло время, когда северная»

история в самом близком окружении Пушкина потеснила «Францию-

учительницу», дала место вошедшей в пушкинский мир Англии. Началось

это с романтика Байрона, которого Пушкин вобрал в себя и пережил на

юге, продолжилось – потрясающе многосторонним Шекспиром, великим

народным драматургом. Стихия истории захватила Пушкина. Верный

своему принципу писать сразу «о многих стихиях» и «о многих мятежах»,

Пушкин после ссылки «оттаивал» на выставках картин Венецианова и как был потрясён «Последним днём

Помпеи» Брюллова. Неравнодушный к природным водам, Пушкин сердечно обрадовался Айвазовскому,

надолго задержался около его работ, расспросил автора о картинах, о творческих планах, обнял

художника и на всю жизнь покорил своей живой, непосредственной гениальной личностью. С этой

встречи и до конца жизни Айвазовский непреклонно соразмерял с пушкинскими мерками и традициями

не только свою художническую работу, но и весь свой повседневный быт. Работал он только одержимо,

стихийно, безудержно – как Пушкин, и иначе не мог. Вместе с друзьями поэта остро переживал его

гибель. Со смертью Пушкина Петербург осиротел, и многие близкие поэту люди искали всякого повода

хотя бы на время покинуть ставшую столь тягостной столичную темноту.

Писавший Пушкина художник Григорий Чернецов вместе с братом Никанором отправились в

длительное плавание и на работу по Волге. Обречённый на вечное мучение В. А. Жуковский рисовал

городские виды и пейзажи в дальнем путешествии в центре России, на Средней Волге и Урале.

Айвазовский первое время пытался утешать себя долгими беседами о Пушкине с В. Г. Белинским и

воспользовался его советом надолго, как оказалось, и навсегда уехать к себе в Феодосию. Благо, что

Академия не возражала, чтобы по крайней мере два года её талантливейший выпускник, только что

получивший большую золотую медаль, работал в Крыму.

1838 год нагрузил художника впечатлениями от многих событий, связанных с памятью о Пушкине.

Айвазовский посетил пушкинские места Крыма – Бахчисарай, Ялту, Гурзуф и другие, обустроил себе

дома основательную мастерскую. Вскоре в Феодосию заехал начальник Черноморской береговой линии

генерал Николай Раевский и пригласил художника участвовать в десантных операциях на военном

корабле. На борту флагманской «Колхиды» Айвазовский познакомился с братом Пушкина

Коллаж: Никанор

Григорьевич Чернецов

(1805-1879) Автопортрет.

Лодка-мастерская братьев

Чернецовых А. Иванов.

1836

поэт выбрал тему Смутного времени и создал драму «Борис Годунов». А

если бы, однажды замечал Пушкин, состоялась бы его ссылка в Сибирь, то

результатом её была бы большая поэма, посвящённая Ермаку. Впрочем,

всю творческую жизнь Пушкин вынашивал и пытался осуществить

замысел интереснейшего романа «Русский Пелам», действие которого

происходит за Уралом, в Пелымском крае.

Тем не менее, в августе 1825 года Пушкин сообщал Жуковскому:

«читаю только Карамзина да летописи – что за чудо эти два последних

тома Карамзина! Какая жизнь!» А несколько позже объяснил: «Изучение

Шекспира, Карамзина и старых наших летописей дало мне мысль облечь в

формы драматические одну из самых драматических эпох новейшей

истории... Карамзину я следовал в светлом развитии происшествий».

Своего «Бориса Годунова» Пушкин посвятил Карамзину, а прямую свою

причастность к давней истории подчеркнул замечанием, что написана эта

драма на месте древнего городища Воронич, то есть на берегу Сороти,

между Михайловским и Тригорским.

И свою большую поэму-сказку о русском богатыре Руслане,

опубликованную впервые в 1820 году, Пушкин в новом варианте решил

И.К. Айвазовский:

Бриг «Меркурий» после

победы над двумя турецкими

судами встречается с

русской эскадрой 1848

Море. Коктебель 1853

Львом Сергеевичем, подарил ему пейзаж. Трижды художник десантировался с войсками на берег,

принял «боевое крещение». В 1839 году Айвазовский подружился с первооткрывателем Антарктиды

адмиралом М.П. Лазаревым, с будущими знаменитыми флотоводцами В.А. Корниловым, П.С. Нахимовым,

А.И. Панфиловым. В сентябре того же года Академия художеств присвоила Айвазовскому звание

художника, направила его в командировку по Европе.

В Италии Айвазовский познакомился с Н.В. Гоголем, художником А.А. Ивановым. В 1842 году за

морские пейзажи художник был награждён в Париже орденом Почётного Легиона. Тогда же

предпринял четырёхмесячную поездку в Голландию и Англию, «дабы видеть приморские места и

произведения известных художников по части морской живописи». В Амстердаме Айвазовский был

удостоен звания академика живописи. В следующем году художник провёз через всю Европу свою

собственную выставку, а в 1844 году вернулся в Россию, чтобы получить звание «первого живописца

Главного морского штаба» с правом носить адмиралтейский мундир. Айвазовский выполнил сложный

правительственный заказ на писание видов Кронштадта, Петербурга, Петергофа, Ревеля. Гангута, а

летом 1845 года отправился в средиземноморскую географическую экспедицию под командованием

адмирала Ф. П. Литке. После весенней персональной выставки Айвазовского Петербургская Академия

художеств присваивает ему звание профессора живописи морских видов. В 1850 году художник пишет

свой знаменитый «Девятый вал», наблюдает солнечное затмение, увлекается археологией. В пятидесятые

годы художник начинает раскопки древней Феодосии, его принимают в действительные члены

Российского географического общества. Во время Севастопольской обороны Айвазовский работает в

осаждённом городе, открывает здесь выставку своих картин о героических защитниках Севастополя.

Огромным вкладом Айвазовского в историю отечественной художественной педагогики является

открытие им в Феодосии в 1865 году «Общих мастерских» – своеобразного художественного класса, из

сделать ещё более русской. Он написал к ней новое яркое вступление,

оригинально обозначив тему таинственного Лукоморья. В

древнеиндийских «преданьях старины глубокой» – собрании священных

гимнов «Ригведе» – и множестве произведений, созданных позже по её

мотивам, рассказывалось о древнейшей стране на берегу Северного

океана. В этой стране цепь гор заходит далеко в океан и защищает от

дыхания севера огромные морские заливы. На их берегах расположилась

волшебная страна. В Никоновской летописи 1096 года о населении

Лукоморья повествовалось так: «И в горах тех клич велик был и говор».

Любили упоминать о Лукоморье в своих книгах и западноевропейские

писатели. О Лукоморье сообщал несколько раз побывавший в России С.

Герберштейн, а также собиратель старинных сведений о России А.

Гваньини и многие другие. А. С. Пушкин же занёс в свою поэтическую

тетрадь фольклорные строчки о Лукоморье со слов Арины Родионовны,

но в «Руслане и Людмиле» написал обо всём, конечно, по-своему: «У

Лукоморья дуб зелёный...»

Уединённая жизнь в Михайловском, хождения и поездки в соседнее

Петровское постоянно напоминали поэту о его предках по матери и

которого вышли такие мастера живописи, как Лагорио, Куинджи, Богаевский, Волошин, Фесслер, Латри

и многие другие. В связи с таким примечательным для всей России художественным событием постоянно

живущего в Крыму Айвазовского зачисляют на службу в Академию художеств.

Приободрённый первым своим просветительским достижением российского масштаба, художник

через пять лет строит на свои средства и открывает в Феодосии античного облика историко-

археологический музей, а ещё через девять лет – Феодосийскую картинную галерею. В эти же годы он

много путешествует: на Кавказ, в Египет для участия в церемонии открытия Суэцкого канала, дважды – в

Италию, в том числе и для сбора материалов, связанных с открытием Америки Колумбом. Художника

занимает абсолютно всё грандиозное и величественное, связанное с природными водами планеты, с её

главными стихийными событиями – извержениями вулканов, землетрясениями, горными обвалами,

ураганами, бурями, грозами. При этом Айвазовский проявил себя не только как исследователь

разнообразных буйных земных стихий, но и как соучастник преодоления их разрушительных

последствий. Много раз значительными личными средствами он помогал пострадавшему населению от

грозных стихийных бедствий, неурожаев, войн. И тут он такой же, как Пушкин, пославший брату деньги

в помощь людям, лишившимся крова при катастрофическом петербургском наводнении 1824 года.

В год своего семидесятилетия Айвазовский приглашает к себе в соавторы И.Е. Репина и пишет

картину «Прощание Пушкина с Чёрным морем». Богатырь русской живописи, великий и скромный

человек, И.Е. Репин вспоминает об этом содружестве так: «И главный труд и инициатива этой картины

принадлежат Айвазовскому... Дивное море написал Айвазовский... И я удостоился намалевать там

фигурку». На самом же деле И.Е. Репин был предельно взволнован и смущён сложностью выпавшей ему

задачи. До конца дней своих он был неудовлетворён этой своей работой и страстно искал в себе

возможности по-новому понять Пушкина, воссоздать достойный его образ.

Автопортрет на листе,

вклеенном в альбом

Ел.Н. Ушаковой 1829

Тихое море

И.К. Айвазовский. 1893

особенно об Ибрагиме Ганнибале – Арапе Петра Великого. Пушкин

задумал написать книгу о прадеде и с пристрастием начал изучать

петровскую эпоху, личность Петра Первого. Скорее всего, к этому

времени относятся выстраданные поэтом крылатые слова: «Следовать за

мыслями великого человека есть наука самая занимательная». Брату Льву в

Петербург он отправлял особенно настойчивые письма, требуя присылки

всё новых и новых книг, а потом ещё шутил, вспоминая, что прочёл в

Михайловском двенадцать возов литературы. К большой удаче поэта у

Осиповых-Вульфов в Тригорском была хорошо подобранная большая

библиотека просветительского содержания. В ней Пушкин при

внимательнейшем чтении сделал необходимые выписки из капитального

тридцатитомного труда И. Голикова «Деяния Петра Великого».

Со вниманием следил поэт за сообщениями из Петербурга о

грандиозном наводнении 7 ноября 1824 года. Позднее, работая над

поэмой «Медный всадник», Пушкин поставит это наводнение в прямую

связь с Петром Первым.

Постоянно бывая в Тригорском и водя дружбу с Вульфами-

Осиповыми, поэт уговорил студента философского факультета

Дерптского университета А. Вульфа привезти в гости поэта-студента

Н. Языкова, совершенно по-особенному видевшего Чудское озеро.

Прекрасно озеро Чудское, Прекрасно озеро Чудское,

Когда над ним светило дня Когда блистательным столбом

Из синих вод, как шар огня, Светило искрится ночное

Встаёт в торжественном покое. В его кристалле голубом.

Пушкин в Болдине

И.Ф. Рерберг. 1936

Александр Пушкин

над озером в вечерний час

Б. Щербаков

Корабль

«Двенадцать апостолов»

И.К. Айвазовский. 1897

Пушкин

Из альбома П.И. Челищева.

1830-1831

В 1826 году Н. Языков гостил в Тригорском шесть недель. Он поведал

Пушкину об увлечённости поэзией кельтского барда Оссиана, об

изучении его творчества по шотландским изданиям. Обоих поэтов

волновала тема земных стихий. Со временем у Языкова появятся

любопытнейшие стихотворения «Землетрясение», «Буря», «Корабль», «Море»,

«Песня балтийским волнам», «К Рейну» и другие. Как природный волжанин

Языков сразу же по достоинству оценил няню Арину Родионовну,

посвятил ей замечательные лирические строчки. Псковский цикл

стихотворений Языкова – один из лучших в его наследии.

В Михайловском окончательно определился путь молодого Пушкина к

глубоким источникам народного языка и народной поэзии. Поэт был

поставлен на эту дорогу с семилетнего возраста бабушкой Марией

Алексеевной Ганнибал ещё в Захарово, но основательнейшим образом

утверждён на этом пути житейскими и сказочными повествованиями и

всем укладом жизни Арины Родионовны. Конечно же, философически

настроенному Пушкину всегда хотелось почерпнуть где-то ещё и толику

литературной теории и соответствующего ей опыта. И он от Оссиана,

Шекспира и Вальтера Скотта с любопытством обратился к поэтам-

лейкистам, для которых использование народного языка было уже в

какой-то степени сложившейся традицией. Лейкистами называли себя

английские поэты конца XVIII – начала XIX века, уединившиеся в своих

новаторских литературных занятиях на берегах озёр Северной Англии.

Они образовали так называемую Озёрную школу и ещё на рубеже

названных веков выпустили свой творческий манифест. Главой озёрных

поэтов стал старший из них – Вордсворт. Его окружали Вильсон,

Пушкин

Н.В. Ильин. 1941

Александр Пушкин

Б.С. Угаров. 1970

Пушкин в Михайловском

Б.Н. Гущин. 1968

Чёрное море

И.К. Айвазовский. 1881

А.С. Пушкин

Н. Кузьмин

Кольридж, Саути, Корнуоль, В. Скотт. Пушкин счёл их совокупный

систематический труд «зрелой словесностью», и в 1828 году написал

небольшую статью на тему поэтической зрелости, связанной с

простонародностью и просторечием. Как выразился пушкинский критик

В. Виноградов, с этого времени, хронологически последовавшего за

«Полтавой», в стихи Пушкина «хлынула лавина простонародности».

Михайловское и Болдино в жизни Пушкина – два своеобразных пика и

полюса творчества – северный и южный, или, как поэт называл, «глушь

Верхняя и Нижняя», или, добавим, Пик Зрелости и Пик Умудрённости.

Поэт впервые приехал в Болдино в 1830 году, готовясь к радикальной в

жизни перемене – женитьбе. Затем бывал тут и в 1833 и 1834 годах. С

житейскими планами – семейно остепениться – совпало у Пушкина

намерение посвятить историческим и историко-литературным

исследованиям гораздо большую часть времени, чем было прежде.

До Петра Великого Россия не знала столь грандиозной личности у

руля государства, до Пушкина не было на Руси исторического писателя,

который бы так серьёзно, так многообразно проанализировал русский

океанический характер Петра. В исторических поисках Пушкин

руководствовался всей доступной ему Петриадой – государственными

архивами и целой библиотекой опубликованных и рукописных

материалов, посвящённых одному-единственному человеку. Это была

гигантская Петровская эпопея, написанная самыми проницательными и

На стр. 108-109:

А.С. Пушкин

в рисунках Н.В. Ильина

Кронштадский рейд

И.К. Айвазовский.

Фрагмент. 1840

талантливыми перьями русских и зарубежных учёных, писателей,

журналистов, поэтов. Всю свою страсть к речной, озёрной и морской

стихии, все уроки в семье от предков, лицейские и другими способами

почерпнутые знания о морском деле вложил Пушкин в «Историю Петра».

Да, Пушкин отдал должное событиям в жизни маленького Петра,

связанным с купеческим подарком-саблей, с потешными войсками, с

подавлением стрелецких мятежей и другими военными сухопутными

делами молодого царя, но, дойдя примерно до пятидесятой страницы

текста, до описания неудачного первого Азовского похода Петра,

Пушкин как бы объявил читателю, что дальше уж никак нельзя правдиво

Вид Феодосии

И.К. Айвазовский. 1845

Осенние дожди. Пушкин

В.Е. Попков. 1974

Пушкин на прогулке 1941

рассказывать о царе вне создаваемого им морского флота, нельзя и

Россию характеризовать иначе, как становящуюся великую морскую

державу. С интересными тщательно отобранными подробностями из

жизни Петра-корабельщика и Петра-моряка знакомит Пушкин читателя.

Глубокий интерес Петра к всеохватному покорению государством

морской стихии (ведь русский народ поморский давно уже покорил

Ледовитые моря Российского Севера) Пушкин непрерывно

демонстрирует, показывая острейшие противостояния царя, дворян и

бояр, царя и народа. После триумфального второго Азовского похода,

«когда государственные чины пришли поздравлять государя с победою, то

он сказал им, что победу сию должно приписать флоту, им выстроенному,

хотя и в малом числе. Он тут же объявил о намерении своём умножить

его шестьюдесятью шестью новыми кораблями, расписал им

математический размер... В три года несмотря на общий ропот, флот был

выстроен, снащён и вооружён».

В 1697 году намерение Петра уехать за границу для обучения

корабельному искусству и ведению государственных дел

общеевропейского масштаба «сделалось известно его подданным и

произвело общий ужас и негодование... Обнаружился заговор, коего

Пётр едва не сделался жертвою». Отстранённо упоминая одного из своих

древних родственников, Пушкин записал: «Окольничий Алексей

Соковнин, стольник Фёдор Пушкин и стрелецкий полковник Цыклер

сговорились убить государя на пожаре...» Пётр казнил заговорщиков

четвертованием.

Судьба шла навстречу русскому царю. Во время пребывания в

Голландии, плывя на ботике в судостроительный Саардам, Пётр увидел во

Пушкин с пером

А.С. Пруцких. 1949

Портрет Ивана

Айвазовского

С.А. Рымаренко. 1846

Пушкин в Крыму

у Гурзуфских гор

И.К. Айвазовский. 1880

На протяжении жизни

Айвазовский устроил в

России и за рубежом более

ста двадцати своих

персональных выставок.

Если нанести места их

проведения на

географическую карту,

они займут почти полсвета.

У художника даже есть

картины с изображением

Северного Ледовитого

океана и ледяных гор

Антарктиды. И эту

беспримерную по объёму

художественную

просветительскую

деятельность Айвазовского

также можно назвать

следованием пушкинской

традиции.

встречной лодке местного рыбака, который раньше работал у него

корабельным плотником в Воронеже. Окликнул царь его, спросил за

житье-бытье и сказал, что надолго остановится в его доме, но не как

царь, а как простой работник. Благодаря некоторому, говорят весьма

приличному, знанию голландского языка, Пётр устроился работать на

верфи и быстро достиг совершенства в цехе корабельных плотников,

получил квалификацию признанного мастера своего дела.

В начале 1698 года Пётр приплыл в Англию, где, как пишет Пушкин,

«неусыпно учился морской архитектуре. Время провожал он, как и в К морю

Прощай, свободная стихия!

В последний раз передо

мной

Ты катишь волны голубые

И блещешь гордою красой.

Как друга ропот заунывный,

Как зов его в прощальный

час,

Твой грустный шум,

твой шум призывный,

Услышал я последний раз.

Моей души предел

желанный!

Как часто по брегам твоим

Бродил я тихий и туманный

Заветным умыслом томим!

Как я любил твои отзывы,

Глухие звуки, бездны глас,

И тишину в вечерний час,

И своенравные порывы!

Смиренный парус рыбарей,

Твоею прихотью хранимый,

Скользит отважно средь

зыбей:

Но ты взыграл, неодолимый,

-

И стая тонет кораблей.

Не удалось навек оставить

Мне скучный,

неподвижный брег,

Тебя восторгами поздравить

И по хребтам

твоим направить

Мой поэтический побег.

Ты ждал, ты звал ...

я был окован;

Вотще рвалась душа моя;

Могучей страстью очарован,

У берегов остался я.

...

Прощай же, море! Не забуду

Твоей торжественной красы

И долго, долго слышать буду

Твой гул в вечерние часы.

В леса, в пустыни молчаливы

Перенесу, тобою полн,

Твои скалы, твои заливы,

И блеск, и тень, и говор

волн.

Автопортрет

В автографе рукописи

послания «Н.Д. Киселёву». 1828

Прощание

А.С. Пушкина с морем

И.К. Айвазовский,

И.Е. Репин. 1887

Голландии. Король подарил ему 25-пушечную яхту и модель военного

корабля и велел дать морское примерное сражение...» Возвращаясь с

очередного зрелища «таких же морских эволюций», Пётр попал в бурю и,

ободряя своих спутников, говорил им: «Слыхали ль вы, чтоб царь когда-

либо утонул?» Пётр еще собирался на Средиземное море – в Италию, да

гонец из Москвы привёз ему известие о новом стрелецком бунте.

Жестоко расправившись с мятежниками, царь в 1699 году «завёл новую

пехоту» и установил новое летоисчисление, вопреки ропоту народа,

удивлявшегося, «как мог государь переменить солнечное течение». На

Днепре и других реках повелено было строить флот и крепости. Они

помогли Петру заключить с турецким султаном тридцатилетний мир,

согласно которому Азов и другие старые и новые южные поселения были

оставлены за Россией. На следующий же день после торжественного

празднования этого мира Пётр потребовал от шведского короля места на

берегу Балтийского моря для строительства российского порта, а когда

получил отказ, то начал Северную войну, решив прежде всего вернуть

штурмом крепость Нарву. Потерпев здесь поучительную неудачу, Пётр I

компенсировал её взятием древнего Орешка, названного шведами

Ноттенбургом. Далее Пушкин написал так: «Посреди самого пылу войны

Пётр Великий думал об основании гавани, которая открыла бы ход

торговли с северо-западною Европою и сообщение с образованностию».

16 мая 1703 года им была заложена крепость Санкт-Петербург.

О том, при каких препятственных обстоятельствах совершалось это

событие, сообщил в пушкинские времена журнал «Московский телеграф».

Оказывается, при основании столицы Петр увидел затёску на вершине

одного дерева и спросил у местного жителя, что она означает. «Заметка

последнего наводнения, Государь, – получил он ответ. – Вода доходила до

нее». Петр велел срубить дерево и продолжал строить город. Факт

сознательного строительства столичного города на болоте, «ниже моря»,

был неразрешимой тайной и для Карамзина, который прямо осуждал за

это Петра, и для Пушкина, который настойчиво искал всему объяснения.

По существу, весь «Медный всадник» – поиск ответа на эту полную

великого трагизма загадку. Кроме всего прочего, «Медным всадником»

поэт объяснил и все перипетии своей жизни, и свою близившуюся гибель.

Правдивые изображения человеческого бытия в окружении

всевозможных благодатных и гибельных стихий были уделом пушкинского

гения. Это отчетливо осознавали все деятели отечественной и мировой

культуры, пытавшиеся твердо обозначить вечное место поэта в жизни

России и всей нашей планеты. Вскоре после смерти поэта о его

трагической судьбе глубоко размышлял один из лучших скульпторов той

А.С. Пушкин

О.А. Кипренский.

Фрагмент. 1827

Пушкин в Михайловском

М.Н. Ромадин. 1974

Памятник А.С. Пушкину

Бронза.

Вашингтон, США. 2000

эпохи А.И. Пермагоров. На могиле Пушкина у стен Святогорского

монастыря он создал удивительно простой и в то же время

величественный памятник – символ пушкинского пламени среди земного

камня и космоса. Через множество проектов памятников поэту пришла

идея соединить скульптурные изображения Пушкина с миром и стихией

природных вод. Очень талантливо решил эту проблему знаменитый

русский скульптор А.М. Опекушин. Монумент его работы стал известным

всюду символом всемирного Пушкина. В свое время Марина Цветаева,

выросшая неподалеку от Пушкинской площади и очень полюбившая

«Памятникпушкина» (так, одним словом, она его называла), удивлялась:

как Опекушину удалось такое чудо - создать в центре Москвы ощущение

моря у ног поэта. Это впечатление еще поддерживается картиной Репина

и Айвазовского «Пушкин на берегу моря».

В 1922 году в Москве вышла замечательная книга литературоведа

М.О. Гершензона «Гольфстрем». В те времена Гольфстрим называли

Гольфстремом. От Гераклита до Пушкина – таково, с точки зрения

автора, неиссякающее в тысячелетиях течение горячей человеческой

мысли. Другого, более яркого, определения личности великого Пушкина

пока еще не создано.

На стр. 114-115:

Картины, иллюстрирующие «Карту путешествий по России А.С. Пушкина»

1 10 11

2 12

3 13

4

5 14

6 15-16

7 17

8 9

Пушкин

А.М. Опекушин.

Рисунок памятника

1880 года в Москве

Пушкин

на набережной Невы

К.С. Петров-Водкин. 1934

1. Пушкин в Петербурге

Б.В. Щербаков

2. К вечеру. Озеро Маленец.

Михайловское

Б.В. Щербаков

3. Село Михайловское

Литография П. Александрова

с рисунка землемера

И.С. Иванова. 1837

4. Святогорский монастырь. П.А.

Александров с оригинала И.С.

Исакова. 1837

5. Лунная ночь на Днепре

А.И. Куинджи.1880

6. Горный пейзаж

К.Ф. Богаевский. 1940

7. Крым. Гурзуф

К. Рабус. 1820-е

8. Одесса. Вид мола и берега моря

у дворца Воронцовых

М.Н. Воробьев. 1832

9. Крым А.М. Васнецов

10. Ока. Вечер В.Д. Поленов

11. Пушкин в Москве Е.А. Устинов. 1971

12. Вдали от мира сего А. Афонин

13. Над вечным покоем

И.И. Левитан. 1894

14. Радуга Н.Н. Дубовской

15. Дарьялькое ущелье

Н.Г. Чернецов. 1832

16. Вид Тифлиса Н.Г. Чернецов. 1839

17. В горах. Вид на Арарат

И.Н. Занковский

Путешествия по России

Александра Сергеевича Пушкина

Подписи к иллюстрациям

на стр. 112-113