Архиепископ

МарсельАефевр

MgrMarcelLefebvre

Us Fontdecouronne

Du liberalismea I apostasie

Архиепископ

МарсельАефевр

Онипредали

От либерализма щ* Г Лк отступничеству Ж^ж v r

Перевод с французскогоМ. Заслонова

Санкт-Петербург«Владимир Даль»

2007

УДК 27

ББК 86.37Л53

© Издательство «Владимир Даль», 2007© М. Заслонов, перевод на русский язык-,

2007© А. Шаргунов, статья, 2007

ISBN 2-903122-30-Х ©П. Палей, оформление, 2007

АРХИЕПИСКОП МАРСЕЛЬ ЛЕФЕВР.

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ

Траектория жизни Марселя Лефевра (1905—1991)проходит по великолепно восходящей линии. В 42 годаэтот священник-миссионер был назначен епископом Сене-гала, а год спустя — апостольским посланником во фран-коязычной Африке (эквивалент нунция). В 1962 году онизбирается наместником конгрегации Святого Духа, на-считывающей более 5000 членов. Папа Иоанн ХХШ назна-чает его ассистентом престола понтифика и членом цент-ральной предсоборной Комиссии.

Однако в октябре 1968 года он принимает решениеоставить должность генерального начальника, а 1 ноября1970 года в Эконе (Швейцария) основывает братство свя-щенников св. Пия X. Так он постепенно становится миро-вой знаменитостью вследствие приверженности к «латин-ской мессе», противостояния некоторым нововведениямВторого Ватиканского Собора (1962—1965), и расхожде-ниям с Папой Павлом VI.

После санкций Ватикана против его Братства и егосамого — «запрещенная месса», которую он служит в Лиллев августе 1976 года перед 10 000 верующих в присутствии400 журналистов. Его популярность еще более возрастает,когда в 1988 году он рукополагает четырех епископов в

Эконе перед телекамерами со всего света, невзирая на за-преты Папы Иоанна-Павла II.

В чем сила этого исключительного прелата, которогочасто называют «одиноким рыцарем» в Церкви, которыйутверждал, что никогда не действует по своим личным со-ображениям? В чем секрет этого человека, сына участникаСопротивления, умершего в депортации, доктора филосо-фии и богословия, офицера Легиона чести, общением с ко-торым дорожили самые великие люди?

«Чем больше мы знакомимся с его удивительной био-графией, тем больше раскрывается нам тайна этого не-обычного человека, который был исключительно уверен всебе только потому и только тогда, когда он был уверенв Боге», — пишет один из ревностных его сторонникови биографов.

Но почему деятельность архиепископа Лефевра, ка-толика, находящегося вне общения с Православной Цер-ковью, привлекает внимание российского издательства?

Этот вопрос неразрывно связан с более общим: каксоотносится великий церковный раскол, происшедшийвследствие серьезных догматических искажений, допу-щенных Римом, с Промыслом Божиим, «желающим всемчеловекам спастись и в разум истины прийти»?

Мы знаем, что Бог по любви к человеку попускаетпроявиться расколам и нестроениям, чтобы исторгнуть изтела Церкви образовавшиеся яды. И в данном случае Богобратил катастрофу раскола на пользу для христианскогобытия Византии и Руси. Не будь столь резкого разделения,многие беды и заблуждения переходили бы из западного ввосточный мир совершенно незамеченными. А так западныеидеи были помечены как бы радиоактивным изотопом. Ка-ковы эти заблуждения, сколь велики их пагубные послед-ствия, мы подробно рассмотрим ниже в данной статье.

Но несмотря на все ошибки католичества, неправы ите, кто утверждает, что католичество — это «совершенно

ложная антихристианская еретическая вера, совершеннобезблагодатная». Нет: многие святые отцы признавалидействие Святого Духа и в католической Церкви. Напри-мер, святитель Феофан Затворник не рекомендовал пус-каться в рассуждения о том, являются ли католики ере-тиками или не являются. «Наша Церковь благосклонна ккатоликам», — писал он. И подчеркивал далее признаниедействительности таинств и священства: «Только перехо-дить к ним не надо; не все верно у них».

Святитель Феофан говорит о Западной Церкви, чтоиз-за допущенных искажений она подобна человеку, у ко-торого «гнилые, тяжело больные легкие». Конечно, он как-тодышит. Но такому больному не устоять в смертельнойсхватке «против начальств, против властей, против миропра-вителсй тьмы века сего, против духов злобы поднебесной»!

Ныне католическая Церковь переживает тяжелейшиепоследствия своего отпадения от истины. История архи-епископа Лефевра ярко показывает, что те, кто желает про-тиводействовать крайнему распаду, встают перед необхо-димостью отказаться от основополагающих заблуждений,принятых Римом тысячелетие назад.

Плоды реформ

Чтобы читателю понятнее была история противостоя-ния монсеньора Лефевра пагубным нововведениям Второ-го Ватиканского Собора, остановимся подробнее на глав-ных из них.

В центре «нового богословия» католической Церк-ви — антропоцентрический постулат: что приемлемо и чтонеприемлемо для современного мышления. Как определя-ют сами западные богословы, ключом к новой Реформацииявляется скорее «милосердный ближний», чем «милосерд-ный Бог».

Речь идет здесь не о протестантском модернизме ти-па «богословия» Бультмана, — перед нами ответственныеофициальные католические издания. Здесь невозможно про-цитировать всех авторов этого направления, даже тех, ко-торые занимают видное место в Церкви. К их числу от-носятся многие патентованные богословы, профессора се-минарий, которые учат и публикуют свои произведения,исходящие из принципа «свободного исследования».

Например, из Писания выбираются произвольно сло-ва и поступки Христа, говорящие лишь о Его человеческойприроде.

В «Обязательных основах», одобренных в 1967 годуфранцузским епископатом, рекомендуется исключить вся-кую ссылку на «космические чудеса» (утишение бури, ум-ножение хлебов), а также упоминание об ангелах, о бесно-ватых, о сатане, о вечном огне.

Вот официальный катехизис для молодежи, где стрем-ление все сделать понятным для современного человека,объясняя «чудесное» с человеческой стороны, низводитСпасителя до уровня некоего экстрасенса: «Иисус исцелялбольных, но это не обязательно означает чудеса в томсмысле, в каком мы часто об этом слышим. Некоторые лю-ди имеют природный дар исцеления. Не был ли Иисус од-ним из них?»

Подчеркивание человечности Христа с умалениемЕго Божественности совершается в той же иллюзии, в ка-кой когда-то ариане стремились «сделать христианство бо-лее доступным для язычников». Когда читаешь новых ка-толических богословов, невольно приходит мысль: не ари-анство ли это, — ересь, которую святой Антоний Великийназвал последней предтечей антихриста?

Все акценты новых католических богословов именнотакого характера. Это входит в практическую жизнь: в не-которых приходах родителям, готовящим детей к первомупричастию, не советуют помещать распятие в детской,

8

«чтобы не травмировать их», но предлагают заменить его«изображением, понятным их возрасту, например собакикак символа верности», — изображением, которое они, по-взрослев, найдут в катехизисе, где не будет ни слова о рас-пятом Христе.

В поисках новых слов французские католические бо-гословы доходят до того, что в молитве Господней прикрещении вместо «Que ta volonte soit faite» («Да будет воляТвоя») предлагают «Que ta volonte soit fete» («Да будетволя Твоя праздником»). Это богословие упразднения кре-ста, в обход страданий.

Мы видим, что выбор слов делается так, чтобы непре-менно угодить человеку с современной психологией. Ужене говорят об искуплении, но об «освобождении», со всемтем, что это слово содержит в своей двусмысленности. Не-которые заявляют, что язык Христа, говорящего о СвоемОтце, не может быть приемлем для людей, знакомых сФрейдом: «Слова Отец и Сын уже неадекватны словам Боги Иисус. Ибо слово сын предполагает брачные отношения,а Бог — дух. Говоря о Боге, следует говорить об источникежизни и не употреблять слово „Отец"».

Не приходится сомневаться в том, что совершаетсяпопытка пересмотра основных догматов. Вместо тради-ционного Avc Maria, где Мария прославляется как Ма-терь Божия (©сотокос;, Ефесского Собора), предлагаетсяболее «простое» — Мать Христа (в сущности — «Хри-стородица»), и таким образом ересь V века восстанав-ливается в XX. В официальном тексте нового переводапророка Исайи, который читается за воскресной литур-гией перед Рождеством Христовым, вместо «Дева при-имет во чреве и родит Сына» (Ис. 7, 14), слышим: «Моло-дая женщина зачнет и родит сына». Еще раз новые ли-тургисты выбрали перевод, наиболее противоречащийПреданию. Таковы уже сегодня плоды так называемой«негативной христологии», идущей от земли: впервые за

многие века вера Никеи и Халкидона поставлена под со-мнение.

Перед нами мессианский гуманизм, где Бог растворя-ется в человечестве. Это страшное размывание границ све-та и тьмы не может, разумеется, не вызывать жгучей тре-воги у многих католиков. В очень трезвой книге «Церковьмиссионерская и демисеионерекая» Андре Пьеттр пишет:«Уже не говорят о чуде, об искуплении, о Евхаристии, оПриснодевстве, о молитве, о благодати, о грехе..., но о диа-логе, о свободе, о радости, о любви и т. д. Короче говоря,отрицают молчанием».

«Надо иметь мужество это признать, — делает выводАндре Пьеттр, — сегодня в рамках Христовой Церкви —другая церковь». Какая же именно? Вместо той, что ис-тинна.

Либералы и интегристы

В 1975 году, через 10 лет после Второго ВатиканскогоСобора, архиепископ Лефевр констатирует: «Папы (ИоаннXXIII и Павел VI) поддержали эти нововведения, и либе-ральные идеи широко проникли в Собор». «В течение по-следних 150 лет Папы выносили осуждение либералам, ноя должен признать, что эти осужденные взяли верх на Со-боре. Пользуясь слабым Папой (Иоанном XXIII) и Папой,приемлющим радикальные перемены (Павлом VI), либера-лы заняли командные позиции в Церкви — с тем, чтобыпроизвести экуменическую революцию в Церкви, столь же-ланную для ее врагов. На этом пастырском Соборе дух за-блуждения и лжи мог действовать беспрепятственно, разме-щая повсюду бомбы замедленного действия, которые должныбыли взорвать церковные институты в намеченное время».

О каком либерализме идет здесь речь? Монсеньор такопределяет суть происходящего: «В течение двух с поло-виной столетий внутри Церкви отчаянно сражаются друг

10

против друга два духовных направления — консерва-тивное и либеральное». С одной стороны — консерваторы,«интегристы», для которых «первейшей заботой являет-ся свобода действия Церкви и поддержка ее прав в об-ществе еще христианском», с другой — либералы, которые«в первую очередь силятся определить меру христианства,которую еще может выносить современное общество, что-бы затем попросить Церковь снизить эту меру».

«Либерализм претендует осуществить три свободы —освободить разум от всякой объективно установленной ис-тины: истина — в бесконечном становлении и поиске, ни-кто не может претендовать на исключительное обладаниеею; надо освободить веру от догматов: невозможно при-нять истину богооткровенную и определенную раз и на-всегда; наконец, освободить волю от закона, сдерживаю-щие начала которого якобы несовместимы с достоинствомчеловека и совестью.

«Можно видеть, насколько либералы противостоятГосподу нашему Иисусу Христу и Его Церкви!» — пишетархиепископ Лефевр.

Следствием либерализма и является «отрицание все-го сверхприродного — и это значит, первородного греха,оправдания благодатью, истинного смысла Воплощения,крестной жертвы, Церкви, священства». Целью Литургииуже не является приобщение Искупителя человеческимдушам, каждой душе. «Всякая литургическая реформа от-водит от этого».

Литургические нововведения

О литургических нововведениях Второго Ватиканско-го Собора следует сказать подробнее: даже на фоне имев-шихся ранее значительных искажений эти новшества немогут не ужасать.

11

Когда 19 июля 1570 года Папа Пий V вводил новыйслужебник, то он издал декрет, который должен был оста-ваться в силе навсегда, с тем чтобы к нему ничего не при-бавлялось и ничего бы из него не выпускалось. «Ни в ка-кое время в будущем, — писал Папа, — никакой священ-ник в миру или из ордена не может быть принужден купотреблению иного способа совершения мессы. В силусвоего апостольского авторитета мы предписываем и уста-навливаем, что наше нынешнее повеление и декрет дол-жны сохраняться постоянно и никогда не могут быть отме-нены или изменены в будущем». Указ Папы издан навсег-да и угрожает тому, кто нарушил бы его, «гневом Божиими блаженных апостолов Петра и Павла».

Как же быть католику, знающему этот декрет, когданыне ему предоставляется на выбор несколько новых «проб-ных» литургий с одобрения законного преемника ПапыПия V: например, месса с джазом, месса на кухне, мессадля детей с куклами и другими игрушками?

Отказ от преемства авторитета и отрыв от Преданияпроизводят разрушительную работу в сознании верующих,а безразличие к истине неизбежно ведет к снижению нрав-ственности. Оставление «священного прибежища», каквидим, крайне опасно для духовной жизни. В результатепоявляются новые учения о символическом присутствииХриста в Евхаристии, поскольку «реальное присутствиеЕго исчезает в братской трапезе», то есть Христос раство-ряется в человечестве, в безличности участников трапезы.А новые катехизисы «для простоты» называют Тайную Ве-черю «прощальным ужином Иисуса со Своими друзьями».Некоторые данные говорят о том, насколько серьезно этоявление для католической Церкви: многие священникиуже сомневаются «в реальном присутствии».

Из соображений экуменизма новая месса предает дог-мат пресуществления, принятый Тридентским Собором иотвергнутый протестантами. В добавление к этому монсе-

12

ньора Лефевра возмущает «причастие в руке и раздача егомирянами, в том числе женщинами» (один мой знакомыйрассказывал, как он был потрясен, увидев в католическомхраме девицу в джинсах, раздающую облатки). «Это озна-чает передачу мирянам богослужебных функций, до сихпринадлежавших только священникам».

Несомненно, православному сознанию ближе и по-нятнее отношение католических диссидентов (в том чис-ле Лефевра) к литургии Пия V как к «последнему бас-тиону», нежели смелость синкретических нововведений,от кого бы она ни исходила.

Экуменизм

Настроения религиозного универсализма и догмати-ческого релятивизма (желания понять различие в догматаххристианства и других религий как относительное, а не аб-солютное) растут параллельно модернизации католическо-го вероучения, опережающего сегодня в этом отношениидаже протестантизм. И экуменические нововведения Вто-рого Ватиканского Собора также вызывают резкое неприя-тие монсеньора Лефевра.

«Экуменизм не есть миссия Церкви, — говорит он. —Церковь — не должна быть экуменической, она должнабыть миссионерской. Миссионерская Церковь имеет цельюобращение к истинной вере. Экуменическая — найти, чтоесть истинного в заблуждениях, и остаться на этом уровне.Это означает отрицание истины Церкви. Согласно этомуэкуменизму, у Церкви нет больше врагов. Те, кто пребыва-ет в заблуждении, — братья. Потому нет больше необхо-димости сражаться с ложью. Перестанем враждовать!»

«Уже практически никого и ничто не осуждают, неотвергают сомнительного учения, не отмечают еретиковраскаленным железом бесчестия. Нет, их просят помол-

13

чать в течение года. Стадо овец Христовых предается беззащиты волкам расхитителям», — пишет он в книге «Онипрокляли Его».

Вот почему архиепископ осуждает экуменическиедействия Павла VI, заставлявшего кардиналов и еписко-пов, собравшихся у стен собора святого Павла, принятьблагословение от примата англиканской Церкви Рамсея,«мирянина, масона и еретика». Он отвергает идею Пав-ла VI о «Церквах сестрах», которая предполагает сущест-вование Церкви, разделенной самой в себе», а также «су-перэкуменизм», который распространяет «поиск истины»на все религии, не только христианские.

Реакция архиепископа Лефевра однозначна: «Церковьтрадиционно признает крещение, принятое с верой, кото-рое ведет человеческие души ко спасению и заключается вблагодатной устремленности следовать Божьей воле. Ноошибочно полагать, будто мусульмане, буддисты спасают-ся своей религией. Может быть, в своей религии, но несвоей религией, ибо заблуждения препятствуют действиюСвятого Духа. Если можно спастись в какой угодно рели-гии, для чего наш Господь сказал апостолам: „Идите и нау-чите все народы"?»

Следует вспомнить африканский опыт монсеньораЛефевра, на который он часто ссылается. Человек, посвя-тивший жизнь ожесточенному противостоянию исламу иидолопоклонству в Сенегале, возмущен. Встречу предста-вителей великих конфессий и религий мира, организован-ную Иоанном-Павлом II, он называет «нечестивым и бого-хульным проектом», ибо он символически поставил знакравенства между истиной и заблуждением. 15 июня 1988 го-дана пресс-конференции, посвященной его разрыву с Ри-мом, прелат выделил это событие: «Папа в Ассизи, сме-шавший все религии, — это позор!»

Монсеньор Лефевр утверждает один только принцип:«Я не перестану повторять: только истина имеет право, за-

14

блуждение не имеет прав — таково учение Церкви». «Естьнеумолимая логика в вере в Божество Господа нашегоИисуса Христа. Ибо если мы веруем в Его Божествен-ность, мы должны веровать, что Он — наш воплотившийсяБог. Значит, мы должны веровать, что только Его религияистинна, потому что Он — Бог, что только в его Церкви —истинная религия, и следовательно другие религии — неистинные религии. Это ложные религии. Для диаволаони — средство, с помощью которого он отнимает милли-оны человеческих душ от истинной религии и держит их взаблуждении».

Твердая антиэкуменическая позиция архиепископаблизка и понятна православному сознанию. Гораздо бли-же, чем поверхностные «жесты доброй воли», такие как«снятие анафемы 1054 года» Папой Павлом VI. Можем лимы закрыть глаза и не видеть, что параллельно ведутсяточно такие же попытки примирения с протестантизмом,иудаизмом, исламом, буддизмом? То есть речь идет не опокаянии в прежних заблуждениях, а о накоплении новых.И то, что современные католики включают в свой беспоря-дочный синтез и Православную церковь, не может нас ра-довать.

Многих православных сегодня обманывают эти «ша-ги к примирению». Действительно, католицизм утрачива-ет некоторые черты своей исключительности. Но это из-мена западного христианства самому себе, и она в конеч-ном счете не приближает католицизм к православию, атолько еще больше отдаляет.

Распад

Важнейшим результатом Второго Ватиканского Со-бора является ускоренная дехристианизация западных го-сударств.

15

«Уже в своем „Послании правителям" в конце СобораПавел VI вопрошал: „Что требует от вас Церковь?" — иотвечал: „Она требует от вас только свободу". Это ужасно!Я нахожу это ужасным, потому что это отдает затхлымзапахом ада. Свобода существует, чтобы повиноватьсяБогу, она — в зависимости от истины, в зависимости отдобра, в зависимости от Бога. Но нет, из свободы хотятсделать нечто абсолютное — безотносительно чего бы тони было».

Этот принцип, — говорит архиепископ, — приводит кразрушению всяческой власти в семье, в Церкви, в религи-озных обществах. «Это поистине внутренняя революция.В нем — вопль сатаны: „Я не буду служить! Я не хочу слу-жить! Оставьте меня в покое, дайте мне пожить! Свобо-ды!"» А «наш Господь заповедал Своим апостолам пропо-ведовать Евангелие всем народам, а не проповедовать сво-боду!».

Согласно рекомендациям Собора, папский престол за-хотел дать новые определения отношениям с государства-ми, отвергнув юридическую гегемонию католицизма наддругими религиями. Церковное право адаптируется к но-вой общественной реальности. Например, в Колумбии вэтом смысле была изменена Конституция — так же как вИспании, — несмотря на протесты, открыто выраженныеглавами государств. То же происходит и в Италии. Осо-бенно интересен случай со Швейцарией, ибо монсеньорЛефевр основал свое братство в двух кантонах — Вале иФрибуре, где католицизм имел государственную поддерж-ку. Но тот и другой в 1981 и 1982 годах подчеркнули необ-ходимость отделения Церкви от государства.

Монсеньор Лефевр видит в этом настоящее преда-тельство: «Покончено принципиально с государством, ис-поведующим христианскую веру». Это и есть «цель диаво-ла, стоящего за франкмасонством, — разрушение Церкви составлением для всех ложных религий свободы выражать

16

себя и с запретом государству созидать в социальной сфе-ре Царство Господа нашего Иисуса Христа».

«Результатом было вторжение в Латинскую Америкусект, прибывших из Северной Америки с большой суммойдолларов, сект, которые до этого были запрещены государ-ствами, защищавшими веру своих граждан. В итоге коли-чество отошедших от Церкви исчисляется от 40 до 60 мил-лионов» (между 1968 и 1988 годами).

В сфере нравственности умаление влияния католиче-ской Церкви столь же впечатляюще. За исключением Ир-ландии, Церковь проиграла все сражения против пропаган-ды разврата.

Наступило время, когда резко уменьшилась посещае-мость храмов. Число практикующих католиков и кандида-тов в священники значительно сократилось. Если в 1965 го-ду во Франции было еще 41 000 посвящений, то спустядвадцать лет — не более 28 000. Никто и не думает это от-рицать. Таким образом, проблема превосходит ссору меж-ду сторонниками и противниками Второго ВатиканскогоСобора.

После полутора веков открытого противостояния тех,кто верит в Христа Бога и тех, кто не верит в него, насту-пил индифферентизм с его толерантностью как норма раз-витых обществ. Экономический и научный рационализмзанял место священного, свобода выбора, примат индиви-дуальной совести лишил Церковь учительства в сференравственности.

Перемены в глубинах современной ментальности немогли не отразиться в общественной организации Церкви.В конце 1968 года богослов отец Буйе констатирует: «Еслипосмотреть на все открытыми глазами, следует откровеннопризнать, что то, что мы видим, напоминает не возрожде-ние католицизма, а его ускоренный распад». В 1985 годуидентичную оценку происходящему дал кардинал Ратцин-гер (ныне — Папа Римский Бенедикт XVI).

2 Марсель Лефевр 17

Монсеньор Лефевр призывает к «крестовому походу»,чтобы «вновь сделать христианство таким, каким его же-лает видеть Церковь». Формирование священства — пер-вая задача, которую он ставит перед собой, ибо, как онговорит, «нет сокровища более великого в Святой Церк-ви, чем святой священник». После безуспешных перего-воров и разрыва с Римом он заявляет: «Важнее всего — се-минарии, которые я основал, и посвящения». Наконец,в 1988 году кризис Церкви вынуждает его посвятить четы-рех епископов.

Противостояние

До 1975 года монсеньор Лефевр сдерживается от на-падок на Собор и Папу. В течение долгого времени он ста-рается избегать упоминания имени Павла VI, не впадая,однако, в простоту иных католиков, оказавшихся под влия-нием сомнительных «откровений» Божией Матери, гдебудто бы было сказано, что «Павел VI — хороший, но онпленник своего окружения».

Только в 1975 году, когда Павел VI требует от него«публично засвидетельствовать подчинение Второму Ва-тиканскому Собору, послесоборным реформам и направле-ниям, связанным с самим Папой», архиепископ заявляет:«Теперь я принужден высказать все, что я думаю относи-тельно Собора и его последствий. Самим этим фактом ядолжен с неизбежностью коснуться вопроса Папы. Нетбольше возможности этого избежать. Я попытаюсь сделатьэто с деликатностью, но также, насколько возможно, объ-ективно». Прелат осуществляет это намерение публика-цией своего письма к друзьям и благодетелям (3 сентября1975 г.), книгой «Я обвиняю Собор» (сентябрь 1976 г.) иизданием своих выступлений о либерализме, озаглавлен-ных: «Как они прокляли Христа — от либерализма к апос-тасии, трагедия Собора» (1987).

18

Оценивая результаты Собора, Лефевр пишет: «Исто-рия Церкви научила нас видеть во Вселенских Соборах не-погрешимый авторитет. Если Второй Ватиканский Соборявился уступкой заблуждениям либералов и модернистов,возникает проблема: истинный ли это Собор? Или лже-собор?»

Следует отметить, что, в отличие от католичества, дляПравославной Церкви авторитет Соборов никогда не былмеханическим: Церковь таинственным образом признаваладействие Святого Духа в деяниях Собора — или не при-знавала его, как в случае известных «разбойничьих собо-ров» древности. С точки зрения католического учения Со-бор под председательством Папы непогрешим уже в силуодного этого — как будто Сам Дух Святой подчиняетсяПапе. Ниже мы покажем, как связано это с ложным като-лическим учением об исхождении Святого Духа (Filioque).Мы видим, какие страшные плоды принесло это на ВторомВатиканском Соборе! Собственно, решение вопроса об«истинности Собора» потребует отказа от лжеучения оглавенстве Папы, и, хотя это и тяжело дается монсеньоруЛефевру, ради Истины он пойдет на это.

Оценка Собора

Некоторые богословы пытаются отделить «истинныйсмысл» Собора от его «противозаконной интерпретации».Архиепископ не поддается на эти уловки. Напротив, он по-казывает, что все реформы — в литургии, в таинствах, всеминариях, в религиозных конгрегациях и т. д. — былисовершены во имя Собора, а не вопреки ему: «Те же самыелюди принимали эти деяния Собора и осуществляли их наделе. Они очень хорошо знали, что они делают. Следова-тельно, эти реформы — подлинная интерпретация Собора.И поскольку эти реформы внесли значительную смуту

19

в Церкви, можно сказать, что начало этому разрушениюЦеркви положено не только реформами, но самим Собо-ром».

Через двадцать лет после Второго Ватиканского Со-бора под пером Лефевра он станет причиной саморазруше-ния Церкви.

Церковь, по его словам, охвачена недомоганием, под-рывающим ее. И уточняет: «Я хотел бы отметить внешниепричины кризиса Церкви, а именно — либеральный, на-строенный на земные радости менталитет, который рас-пространился в обществе. Но что сделал Второй Ватикан-ский Собор, чтобы противостоять ему? Ничего? Вернее,Собор сделал все, чтобы подтолкнуть жизнь мира в этомнаправлении». Он обрушивается с критикой на Собор зато, что тот вверг Церковь в состояние бессилия перед ли-цом вызова, который бросил ей современный мир.

Начиная с 1969 года, монсеньор Лефевр дает все бо-лее радикальные обвинения Собора, утверждая, что «с пер-вых дней Собор направлялся силами прогрессистов».

В книге «Они прокляли Его» подозрение становитсяуверенностью: «На этом Соборе имел место заговор, заго-вор подготавливался заранее в течение многих лет. Всебыло сделано, чтобы обсуждение отцов не было свобод-ным, чтобы группки, нацеленные на разрушение Церкви,могли манипулировать епископами». Он подозревает в не-искренности Иоанна XXIII и допускает, что имели местомахинации, даже до его избрания.

«Необходимо выявить, — настаивает монсеньор Ле-февр, — и обличить то, что совершилось на Соборе, пото-му что отсюда идет подрыв Церкви». «Ибо на Соборе имелместо заговор, подготовленный заранее. Они знали, чтоони должны сделать и как они это сделают. Они знали, чтопосле этого начнется. Все было приготовлено до мельчай-ших подробностей. Теперь мы умираем, видя успех этогозаговора».

20

От обвинения в заговоре остается сделать всего одиншаг до обвинения в сатанизме. Й монсеньор Лефевр ясноформулирует обвинение: «Я решительно утверждаю, чтоСобор осуществил поворот Церкви к миру. Я оставляю вамсамим задуматься о том, кто был вдохновителем этой ду-ховности... Это был тот, кого Господь наш Иисус Христосназывает князем мира сего».

Папа и Предание Церкви

Подобные выводы ставят интегристов перед неумоли-мым вопросом: как должны они оценивать Второй Вати-канский Собор? Если это — дело сатаны, то он долженбыть осужден. Однако все не так просто. Связанный вер-ностью католическим догматам, монсеньор Лефевр наты-кается на определение Первого Ватиканского Собора о не-погрешимости Церкви и Папы.

Монсеньор Лефевр вскрывает самую суть затрудне-ния, когда пишет: «В природе Церкви — Предание... И втой мере, в какой Собор противоречит Преданию, мы от-вергаем его». «Мы не связаны послушанием новшествам,которые идут против Предания и угрожают вере».

Тот же критерий Предания применяется по отноше-нию к Папе. Но возможно ли, чтобы Папа поддерживалновшества и разрывал связь с истоками жизни Церкви?«Достаточно, — отвечает монсеньор Лефевр, — чтобы Па-вел VI был сыном своего века, чтобы остальное было тем,что было предсказано и запланировано франкмасонствомпредшествующего века».

В обоснование такой позиции архиепископ цитируетнекоторые масонские документы XIX столетия: «Мы дол-жны искать и ожидать такого Папу, который бы отвечалнашим нуждам, — так откровенно определяли франкма-соны свою программу, — а для этого необходимо сформи-

21

ровать поколение, достойное правления, о котором мымечтаем». Через несколько лет Папой можно избрать свя-щенника, воспринявшего «наши доктрины... Духовенствопоследует под нашими знаменами, будучи уверенным, чтоидет под хоругвями апостольских Ключей... Мы будемпроповедовать революцию с тиарой и мантией, идя с крес-том и хоругвями». Так мы достигнем «торжества револю-ционных идей через Папу».

Часто цитируя эти масонские тексты, монсеньор Ле-февр относит их к Павлу VI. Хорошо обозначил это ЛуиСаллерон, назвавший Павла VI двуличным: «Это верно какпо отношению к его внешнему поведению, так и нравст-венному облику. На словах он верен Преданию, а на делесовершенно противостоит ему, постоянно качается как ма-ятник между Преданием и новшествами». «Такой Папа от-крывает значительные возможности для врагов Церкви».

Что происходит сегодня, когда от католиков требуютбыть верными «Церкви Собора»? «В чем заключается этаверность? — спрашивает Саллерон. — В чем заключаетсяэта абсолютная новизна Церкви Собора, отличной от Со-борной Церкви? Мы констатируем, что учение со все бо-лее неясными определениями превращает собственнуюволю каждого в высшую норму религиозной жизни».

«И это главное, — комментирует монсеньор Ле-февр. — В этой фразе — все. Именно это оскорбляет нас.„Послушание, послушание, — говорят нам. — Если у васнет послушания Папе, вы не в истинной вере!" Но Пападолжен служить вере. Не вера — ему. Он не может коман-довать верой, он может определять то, что уже есть в Пре-дании, ясно выразить его, но не распоряжаться им».

Далее монсеньор Лефевр приводит оценки главныхэкспертов Собора, признающих «с невероятным простоду-шием» разрыв между Собором и прежним учением, иоправдывающих его во имя «чувства истории» или «невоз-можности быть привязанными к одному историческому

22

моменту». «После этого, — заключает архиепископ, — дляних уже не существует истины. Завтра всегда можно будетсказать, что то, что мы не могли' сказать сегодня, уже ниче-го не стоит, потому что мы находимся в другом социаль-ном контексте. Не существует больше веры, не существуетнеприкосновенного хранилища Откровения. Ничего боль-ше нет».

«В Риме, — утверждает Лефевр, — ни в словах, ни вдеяниях уже не ощущается духа веры. Создается впечатле-ние, что там человеческое правительство, которое действу-ет и реагирует чисто человеческими способами, по образумира сего, воодушевляемого «системой мысли, учения,международной организацией ООН, которая не стала ещемировым правительством, но приближается к этому. Всеэто глубоко противоположно Царству Господа нашегоИисуса Христа».

Он с недоумением вопрошает: «Как могло случиться,что, получив обетования помощи Господа нашего ИисусаХриста, Его Наместник смог в то же самое время сам илиусилиями других развратить веру верных?»

«Как мог наследник Петра за столь малое время про-извести больше разрушений в Церкви, чем революция1789 года? Имеем ли мы на самом деле Папу или незакон-но вторгшегося самозванца на престоле Петра? Блаженныте, кто жил и умер, не задав себе подобного вопроса!»

Кризис

Мы видим в этих словах фактическое отрицание гла-венства и «непогрешимости» Папы, то есть одного из цен-тральных заблуждений католичества. Но пойти далее ока-завшийся в полном тупике монсеньор Лефевр не решается.Единственное, что он может по этому поводу сказать:«Этот дух схизматиков». Но разве Лефевр — по крайней

23

мере в этом пункте — не тот же самый «схизматик» по от-ношению к католической Церкви, под которыми он подра-зумевает прежде всего православных? Однако мужествапризнать правоту православного учения относительноложного догмата о непогрешимости Папы, а значит, и всехзаблуждений папизма, ему все-таки недостает.

И монсеньор Лефевр предпочитает всему, как ему кажет-ся, «высшую мудрость — логику любви и благоразумия».

«Кроме тех случаев, когда Папа употребляет харизмунепогрешимости, он может ошибаться. Почему же мы дол-жны соблазняться и говорить: „Это не Папа", как Арий со-блазнялся уничижением Господа, взывавшего среди Крест-ных Страстей: „Боже Мой, зачем Ты Меня оставил!" — иделал вывод: „Значит Христос — не Бог"». Мы не знаем,до какой степени Папа, «влекомый не знаю каким духом,каким воспитанием, подчиняясь неизвестно какому давле-нию или пренебрежению», может привести Церковь кутрате веры. Но мы «констатируем факты. Я предпочитаюисходить из этого принципа: мы должны защищать нашуверу. Здесь наш долг не допускает и тени сомнения».

Готовность принять желаемое за действительное явноподводит здесь монсеньора Лефевра. Невозможно понять,как этот не знающий компромиссов с ложью выдающийсябогослов начинает путаться, когда речь заходит о догматепримата и непогрешимости Папы, сравнивая совершенноебезгрешное стояние в истине Христа Бога, вольно приоб-щившегося всей человеческой немощи, с отступлениемот истины «влекомого неизвестно каким духом» ерети-ка Папы!

О заблуждениях католичества

На наш взгляд, далеко не случайно то обстоятельство,что бескомпромиссная борьба архиепископа Лефевра зачистоту Истины привела его в конце концов к разрыву с

24

Римом — «схизме». То есть к тому состоянию, в которомс точки зрения католичества пребывают восточные Право-славные Церкви. I

Причины глубокого кризиса, постигшего католиче-скую Церковь во второй половине XX столетия, кроютсяочень глубоко, в самой сути ее богословия и экклезиоло-гии. Нельзя не видеть, что в основе кризиса лежат те са-мые особенности католического вероучения, которые при-вели к разрыву Востока и Запада в 1054 году; которые впо-следствии обрекли на неудачу все попытки воссоединения,«унии» и пр.

Все это, несомненно, связано с длительными духов-ными процессами, вызванными догматическими повреж-дениями, которые особенно отчетливо обнаружились в за-падном богословии после разделения Церквей, хотя тен-денции эти были гораздо раньше.

В первую очередь это учение об исхождении СвятогоДуха «и от Сына» (Filioque), внесенное в Символ веры во-преки постановлениям Первого и Второго Вселенских Со-боров. Утрата подлинного учения о Святом Духе с неиз-бежностью повлекла за собой деградацию духовной жиз-ни — охлаждение любви, ослабление веры.

С этим тесно связан рациональный, схоластическийметод богословствования, который фактически подчиняетБожественную истину законам человеческого разума, ума-ляет ее до простых силлогизмов. Из этого закономерно вы-текает учение о главенстве Папы Римского (сыгравшее ро-ковую роль в описываемых событиях), но не только оно.Другим неизбежным следствием является законническое,«вымученное» отношение к церковному благочестию, сде-лавшее «благое иго Христово» — «бременем неудобоно-симым».

25

Богословский рационализм

Очень давно, с первых веков христианства, в латин-ском богословии появляется узко рационалистический,юридический взгляд на отношения Бога и человека, насущность процесса спасения. С появлением великих схола-стических систем богословие стало пытаться превратитьсебя в науку, оставив апофатический путь, и это развилосьв исследование Бога, труд так называемого «естественно-го» разума, в действительности — падшего разума. Оностало богословием концепций и систем, достаточности ра-зума, который отделяет и противопоставляет в категорияхфилософского порядка. В то время как нужно умереть ивновь родиться в водах крещения, с тем чтобы стать при-частником тайны (мыслить в ней, а не о ней).

Такое богословие соблазнительно, ибо превращает са-мую пламенеющую тайну в нейтральный объект спекуля-тивного знания для специалистов по Аристотелю и Хай-деггеру, исследователей веса и меры. Вместо поклонения:«Если ты чисто молишься, ты богослов; если ты богослов,ты чисто молишься», — происходит что-то иное.

«Молиться за других — кровь свою проливать», —говорит преподобный Силуан Афонский. Конечно же, онине пишут кровью! К ним обращен приговор французскогописателя Марселя Море: «Слово людей, которые нашлиспособ превращать крест в удобное кресло, не может най-ти отклика в век, разрываемый по существу трагическимиреальностями».

Это богословие соблазнительно также потому, чтооно хочет навязать, претендует доказать существование Бо-га и утвердить веру с комфортом научных доказательств.Это богословие гарантий, в то время как вера — личныйриск человека, выходящего навстречу личному риску Бога.

Рационализм нашел свое надлежащее применение вобладании и управлении падшим миром. На этом уровне

26

было замечено, что «бог» богословских систем — толькослово, без которого можно прекрасно обойтись. Бог имеетсмысл только в совершенно иг*ом плане, плане духовногосуществования, где личность вовлечена целиком.

Схоластический рационализм — не просто ошибка,пусть и тяжелая, но гораздо больше. Это — грех гордостипротив Истины Божией, против замысла Бога о человеке имысли человека о Боге, хула на Бога. Потому что сущностьподменяется «логическим идолом» сущности, ее вторич-ной моделью. Рассудок человека и его узкие нормы объяв-ляются нормой для Божественного Разума.

Рационализм богословия принес с собой индивидуа-лизм мистицизма; сентиментальное или интеллектуальноевосприятие литургии. В католицизме расцветает эмоцио-нальное благочестие. Мистика уже не коренится в бого-словии, и литургическое единодушие переходит во вдох-новенный индивидуализм. После крушения «чистой люб-ви» в XVIII веке он покидает католическую Церковь,и можно наблюдать странную эволюцию, которая идетот просветительства XVIII века к некоторым направлени-ям немецкого романтизма, и оттуда — к псевдорелигиямXX века.

Так христианская вера стала для большинства людейпростым верованием, ограниченным нравственностьюи субъективностью; она перестала открывать человеку бес-конечный опыт жизни во Христе и стяжания Святого Ду-ха. Внутренняя жизнь перестала быть «искусством из ис-кусств и наукой из наук». Жажда открытия, опыта, систе-матического praxis передвинулась с внутренней жизни куправлению падшим миром. Схоластический субстанцио-нализм почти уничтожил христианскую метафизику учас-тия и прозрачности, и христианство все более превраща-лось в закрытый теизм.

Утрата сверхрационального богословия и подмена егорациональными конструкциями — одна из причин совре-

27

менного безверия и философских течений типа экзистен-циализма. Немногие идеи сыграли столь важную роль вросте богоборчества!

О богословском равновесии

Признавая порочность богословского рационализма,нельзя, однако, впадать и в противоположную крайность.Например, бездумно отвергать то, что некоторые право-славные с оттенком презрения называют «юридизмом».Хотя это особая тема, на которой мы не можем останавли-ваться подробно, необходимо все же кратко обозначитьвозникающую здесь опасность.

Православное богословие (особенно в России) дол-гое время находилось в известной зависимости от запад-ных схоластических методов — со всеми вытекающи-ми из этого негативными последствиями. Наконец, в XIXи XX столетиях в нашей Церкви появляется движение,направленное на возрождение богословствования в духеподлинного святоотеческого предания. И главным крите-рием истинности богословия справедливо признаетсяздесь жизнь в Духе, несводимая к умственным спекуля-циям.

Но, как оказалось, на этом пути тоже возможно впаде-ние в крайности. Ниже мы увидим, что в основе большин-ства заблуждений католичества лежит «умаление» СвятогоДуха в пользу Христа, нашедшее свое крайнее выражениев догмате об исхождении Духа Святаго «и от Сына» — иприведшее к оскудению жизни в Духе. И вот теперь, какбы в противовес западному заблуждению, христологиче-ский аспект Откровения «умаляется» в пользу домострои-тельства Святого Духа.

В экклезиологии это приводит к гипотезе о том, чтоСвятой Дух может действовать и вне Христа, то есть в не-

28

христианских религиях. Ясно выражает эту мысль, напри-мер, ливанский митрополит Ходр. Ссылаясь на пророчест-во «излию от Духа Моего на всякую плоть» (Иоиль 2, 28),он утверждает: «Дух действует и обращает свою энергиюв соответствии с его собственной икономией, и мы мог-ли бы под этим углом рассматривать нехристианские рели-гии, как те точки, где Дух „за работой"».

Поскольку элемент истины в этих религиях действи-тельно есть, возникает соблазн задаться вопросом: а чтоесли за оболочкой буддийских и индуистских терминов всамом деле скрывается близкое к христианству содержа-ние? Что если попытаться за конфессиональными различи-ями иудаизма и ислама увидеть глубинное их единствос христианством? А если этого очень хочется, то в ущербразуму, обязательно увидишь: «Не мог же Бог быть такимжестоким, чтобы оставить половину всего человечестватысячелетия блуждать „во тьме и сени смертной!" — дела-ют выводы богословы этого направления. Мы получаем,таким образом, «православное» богословское обоснованиеереси суперэкуменизма, хотя и отличное от католического,но все же тождественное ему по выводам.

В общественной жизни неумеренная «духовность»приводит к тенденции — презирать обыкновенную спра-ведливость, устремляясь сразу к тому, что «выше справедли-вости». В нравственных вопросах — дается такое «духов-ное» толкование заповедей (в противовес «схоластическо-му» и «юридическому»), которое практически равносильноих упразднению. И снова это мало чем отличается от тогонравственного релятивизма, к которому пришли и католи-ки после II Ватиканского Собора.

Мы видим здесь еще одну модернистскую крайность,на сей раз у православных. Несмотря на кажущуюся диа-метральную противоположность начальных посылок, оба дви-жения — и восточное, и западное — представляют собоюотход от Истины и приводят к одинаковым результатам.

29

Как говорил святитель Афанасий Великий, в богосло-вии и духовной жизни необходимо чувство равновесия,в данном случае — между христологией и пневматоло-гией. Одно от другого неотделимо, одно другим выверяет-ся. Потому что, с одной стороны, «кто Духа Христова неимеет, тот и не Его» (Рим. 8, 9); с другой — «всякий дух,который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего воплоти, не есть от Бога, но это дух антихриста» (1 Ин. 4, 3).И нельзя уклоняться от Истины «ни на десно, ни на шуе»(Втор. 5, 32).

Но, обозначив коротко опасность, связанную с «укло-нением вправо», вернемся к главной теме нашей работы.

Христология и пневматология

Центральное место в заблуждениях католицизма за-нимает учение об исхождении Святого Духа «и от Сына»(Filioque). Именно оно в конечном счете приводит ко всемперечисленным выше искажениям.

Перспектива Filioque подчинила икономию СвятогоДуха икономии Христа, т. е. профетическую свободу —сакраментальному и иерархическому институту. Но тольков сотрудничестве человеческой свободы и Святого Духачеловек обретает свой религиозный смысл, только в Свя-том Духе осуществляется откровение подлинной свободы,правды и красоты. Не в противопоставлении себя Богу, нов тайне обожения.

Ослабление пневматологического аспекта Церквиприводит к почти полной утрате темы свободы, благовест-вуемой Истиной, и христианство все более приобретаетчерты религии закона и наказания.

По свидетельству Евангелия, «закон и наказание»,справедливость и воздаяние, безусловно, важны. Но нельзяупрощать тайну спасения лишь до этого — Евангелие го-

30

ворит нс столько о человеческих заслугах, сколько о Божь-ем милосердии (Мф. 20, 1—16), которое постигается не«логикой», а Духом. Мы видиг ,̂ как это постижение посте-пенно утрачивается в латинском богословии.

Изумленная интуиция — беспричинного, даром, ни зачто дарованного спасения, всеопережающего величиялюбви Божьей, как это воспето в гимнах «Исповеди» бла-женного Августина, становится учением о предопределе-нии, когда тот же блаженный Августин и его ученики, и,наконец, уже Кальвин захотели логически концептуализи-ровать ее. В результате появилось учение о безусловномпредопределении.

Предвидение Бога, превращенное в явление матери-ального порядка, проблема свободы и благодати, постав-ленная в категориях причинности и противопоставле-ния, — все это, несомненно, коренится в нарушении рав-новесия в христологии и пневматологии.

С жесткой концепцией вечности и божественного все-могущества соединена — через всю духовную историю За-пада — неразрешимая проблема свободы и благодати. Не-разрешимая, потому что поставлена она не в категорияхвстречи, «синергии», а в категориях причинности. Каковапричина спасения, свободы, благодати?

Именно оттого, что противники святого Григория Па-ламы, воспитанные томистской схоластикой, все вре-мя оставались на уровне чистого интеллектуализма, за-щищая философские понятия простоты, именно поэтомувводили они в область духовного причинно-следствен-ные отношения: благодать представлялась им следстви-ем Божественной Причины, подобным акту творения.Связь этого рационалистического учения с Filioque не-сомненна.

Нарушение таинственного равновесия между сущно-стью и ипостасью в подходе к тайне Святой Троицы, вы-званное введением Filioque, в какой-то мере закрыло Бога

31

в Его сущности и сделало невозможным различать божест-венные энергии, действительно проникающие порядоктворения. Акцент на искупительных заслугах Христа сисключением обожения человеческой природы в Богоче-ловеке (человеческая природа, рассматриваемая как вклю-чающая в себя плоть земли), лишило учение об искупле-нии космических измерений. Падшая природа, подчиненнаянеобходимости и смерти грехом человека, просто отож-дествлялась с Божьим творением, и это привело в областибогословия к болезненным явлениям. Католическая Цер-ковь пыталась превратить тайну в науку, которая противо-поставлялась естествознанию. Она пыталась поставитьпредел исследованиям и, говоря словами современных фи-лософов, превратила Бога в «бога пробелов» в человече-ском знании.

В логической атмосфере, которая господствовала наЗападе с XIII века, акцент на заслугах Христа, на грехе иискуплении, на центральном значении Страстей и Креста,достиг такой степени, что обожение человеческой приро-ды в Воскресшем Господе, в Прославленном Христе, Ко-торый имеет прийти, и уже пришел, терялось из виду.

Именно вследствие Filioque и чрезмерного акцентана христологии, вызванного этим догматом, у католиковуделяется внимание институциональному аспекту Церкви,и рождается стремление организационно усовершенст-вовать и укрепить Церковь по стихиям мира сего. В ре-зультате земная се часть становится почти самодовлею-щей. В какой-то степени происходит разрыв, разделениеЦеркви земной и Церкви небесной. Власть «вязать и ре-шить», данная Спасителем святым апостолам, не автома-тически распространяет силу их решения с земли на небо.Христология здесь неразрывно связана с пневматологией(так, священник может сказать «прощаю и разрешаю»,но грех остается на том, кто неискренне приносит покая-ние).

32

Учение о принадлежности этой власти Римскому пер-восвященнику по преимуществу, с одной стороны, и рас-ширение ее в сакраментальном смысле до механическогопринципа opera ex operate — с другой/, логически и по-зем-ному рационально должно было возвести Папу в положе-ние Главы Церкви и, в качестве такового, наделить его не-погрешимостью. Так, чрезмерный акцент на христологииприводит к искажению учения о Христе. Поэтому говорят,что основа греха католичества совсем не в главенстве Па-пы, а в уклонении от главенства Христа. Учение о приматеПапы — лишь следствие догмата о Filioque.

Истерия и срыв

Христианской жизни постоянно угрожает двойнойрегресс: иудаистский и интеллектуальный.

Средневековое благочестие в атмосфере, где Папастремился узурпировать власть императоров для того, что-бы создать Церковь как сверхгосударство, выражалось ча-сто в одностороннем политико-религиозном изображенииБога как царя, что возвращало скорее к некоему иудейско-му монотеизму, чем к полному выражению Троичной тай-ны любви. Если не в богословии и богослужении, то покрайней мере в народном религиозном чувстве преоблада-ние имел образ ревнивого Судии, «монотеистического»Бога устрашающей справедливости, а не Бога милости,щедрот и человеколюбия. В номинализме и в некоторыхэлементах Реформации это изображение деспотичногоцаря проникло и в само богословие.

В то же время происходил интеллектуальный, «сокра-тизирующий» регресс в отношении к евангельскому путилюбви, который выше общечеловеческой нравственности.Для Сократа, если обобщить очень широко, безнравствен-ность проистекала из интеллектуальной ошибки. Доста-

3 Марсель Лефсвр 33

точно было знать добро, чтобы делать его. Таким образом,абсолютный кодекс нравственности извлекался из Еванге-лия так, что закон Моисеев лишь обобщался, становилсяеще более тяжелым. Благая весть, смысл которой, преждевсего остального, — спасение грешников, таким образом,стала соблюдением нравственного закона с вечными на-градами и наказаниями.

На весах добродетелей и пороков — любопытный об-раз, взятый из древнего Египта, — очень скоро грехи пло-ти приобрели преобладающее значение, которого они неимеют в Евангелии.

Суровая и неизбежная борьба великих монахов про-тив «начал мира сего», против безличного космизма, длятого чтобы утвердить трансцендентность и свободу лично-сти, часто переходила в дуализм, психологическое моно-физитство, в аскетическую ненависть к женщине и тварно-му порядку. На Западе целибат духовенства обозначил не-кое несоответствие между полом и священным. Сегодняэто несравненно более важный фактор в изоляции священ-ства, чем, например, запрещение ручного труда, установ-ленное на время Римом для рабочих-священников.

Преимущественно на Западе, но до некоторой степе-ни и на Востоке, эсхатологическая победа над смертью инадежда на всеобщее преображение уступила место озабо-ченности об индивидуальном спасении. Учение о частномсуде с возможностью немедленного и окончательного адав момент смерти стало более непреклонным на Западе вСредние века.

Так религия победы над адом часто становилась рели-гией поглощенности адом. Христианство становится без-радостным, и куда-то в тень отодвинута солнечная весть оВоскресении Христа, обожении плоти (именно поэтому наЗападе центральным праздником богослужебного годовогокруга стало Рождество, а не Пасха). Исступленное, экзаль-тированное Крестными муками Спасителя сознание запад-

34

ного человека приковано к поражающим воображениевидениям ада и мук грешников. Вот откуда эти безумные,непредставимые на православном Востоке массовые рели-гиозные истерии и психозы, эти бесконечные процессии«флагеллантов», самозванно пророчащих «конец света».Но известно, чем кончается любая истерия, — срывом.И этим срывом стали языческие оргии Возрождения, гума-низм и антитеизм, «реабилитация плоти».

«Новая Реформация» Второго Ватиканского Собо-ра — явление того же порядка. Сегодня на наших глазахсрабатывают «бомбы замедленного действия», заложен-ные под Церковь тысячелетие назад. То, что представля-лось далекими от жизни, неудобопонятными богословски-ми тонкостями, обернулось в наши дни видимой для всехкатастрофой. И те, кто не желает допустить окончательно-го разрушения Церкви, оказались вынуждены отделитьсебя от начальных заблуждений. Хотя бы частично.

О Церкви и мире

То, что происходит в католичестве сегодня, — естест-венное стремление вырваться из самозамкнутости. ВторойВатиканский Собор провозгласил тезис «открытости Церк-ви». Речь здесь идет не о Церкви и государстве, но о Церк-ви и мире.

С тех пор многие епископы, священники и миряне по-вернулись к миру, чтобы «попытаться помочь» ему. Но этобыла новая крайность открытости с принятием «ценно-стей» мира сего. Новая Реформация подчеркивает святостьмира как творения Божия и момент тождественности сэтим миром Бога, ставшего человеком: «Порядок искупле-ния находится внутри порядка творения». Но ведь этолишь один момент, чрезмерное подчеркивание которогоможет создать ложную перспективу. Ибо Воплощение на-

35

ходит свое завершение в преображении тварной природычерез Крестную смерть и Воскресение.

И открытость Церкви миру выражалась в первую оче-редь в активном участии католиков в борьбе за мир и спра-ведливость, в «строительстве земного града». И это озна-чало прежде всего невиденис ими реальной картины мира.

Что значит это непонимание? То, что мир одновре-менно темен и жаждет света. Он жесток и щедр, закрыт всебе и ищет открытости. И его не следует ни идеализиро-вать, ни презирать. Прежде чем «открыться» ему, надо по-стараться понять его. Обрести благодатную силу для егопросвещения.

Споры после Второго Ватиканского Собора свиде-тельствуют не только о попытках католической Церквивырваться из замкнутого круга самоизоляции. Но также ио нарастающей внутри Церкви тревоге. После бурь Фран-цузской революции Церковь на Западе казалась многимустаревшим учреждением, осужденным на исчезновение.Но бунт против христианства не производил видимых раз-рушений до тех пор, пока культура и нравственность оста-вались укорененными в традиционных ценностях.

Сегодня тревога возрастает, потому что духовная пус-тота мира стала глубже. Когда все подорвано изнутри, тре-вога становится бесконечной. Никто и ничто сегодня неможет избежать ее.

Отношения между миром и Церковью никогда небыли простыми. Церковь в мире не может ощущать себякак в родной стихии. Ей всегда трудно в нем. С одной сто-роны, потому что мир всегда в той или иной степени ис-полнен отчаяния и ярости. А с другой — потому что толь-ко благодаря своему присутствию она не дает оправдатьсятайным надеждам политического мира, который настолькосамодостаточен, что может заботиться только о себе.

Великие коллективные чаяния человечества всегдаустремлены в той или иной степени к правде и справедли-

36

вости. Не потому что человек праведен, но потому что ониподвигают его к поиску иной справедливости и правды,той подлинной, которая может насытить его, но которойон не может достигнуть сам. Революционные движенияXX столетия отражают это противоречие. Снова и сновапровозвещают они абсолютную правду, и каждый раз онаускользает от них. Потому что своими притязаниями ониставят проблему, которую решить не могут.

Без обращенности к абсолютному история теряетсвой смысл и одновременно перестает быть реальной. Ноничто не производит в истории столь страшных разруше-ний, как вторжение в нее временного под флагом абсолют-ного. Первой жертвой всегда становится человеческая сво-бода. То есть именно то, что является условием присутст-вия абсолютного на земле.

В этом смысле коммунизм был только предтечей тогозла, которое надвигается на нас сегодня. Утверждение все-дозволенности как реакция на несвободу есть уничтоже-ние второй главной составляющей личности человека —его ответственности, без которой не может быть подлин-ной свободы. Уничтожение человека.

Духовное сражение

Одна из проблем нашей эпохи — поистине, по точно-му определению Владимира Соловьева, «фальсификацияДобра». В «Повести об антихристе» Соловьев изображаетобъединение земли под властью единого императора, бла-годетеля человечества, миротворца народов, покровителяискусств и наук, которому весь мир возносит хвалу, в томчисле три четверти епископов и священников трех конфес-сий. Только в последний момент обнаруживается подлог.История завершается объединением подлинных христианиз числа католиков и протестантов с православными, и

37

даже покаянием иудеев, представленных небольшой груп-пой на Сионской горе, которым удается избежать всеобще-го единодушия во лжи и обрести подлинное единство воХристе. Эта апология, написанная в 1900 году, в год смер-ти Соловьева, остается актуальной и в начале третьего ты-сячелетия.

Перед лицом чрезвычайной ситуации, там, где речьидет о вере, о чистоте священства и спасении душ, архи-епископ Лефевр являет рассудительность и зрелость обду-манных решений. Поставленный перед необходимостьюпоставлять «епископов подлинно христианских, чтобыпродолжалась жизнь Церкви», он говорит и действует спониманием, что такое Церковь, и с любовью к Церкви.

Как писал аббат Филипп Лагери: «Самое великое сви-детельство монсеньора Лефевра — там, где речь идет о че-сти Христовой, вся земля не может заставить его усту-пить». Он был «алчущим и жаждущим правды». Церковьдолжна судить героизм этих деяний. Его непреклонность,всецелое доверие своим принципам, его уверенность всвоей правоте, наконец, его неприятие либерализма, — неделают ли его одиноким рыцарем?

«Человек Церкви», пользующийся авторитетом, в те-чение долгого времени являвший послушание, верный свя-щенноначалию и снисходительный к врагам, самым непри-миримым, отмеченный мудростью, у которого одно жела-ние — следовать Промыслу Божию. Может быть, следуетувидеть в его деяниях задачу, перед решением которой снеизбежностью будет поставлена Церковь в будущем? Несродни ли эта ситуация описанной в «Трех разговорах»В. Соловьева?

Он ведь хотел следовать Промыслу Божию. Но дове-рие Богу не стало у него безответственностью, расслаблен-ностью. Его друг отец Калмель сознавал это хорошо:«Предаться воле Божией не значит ничего не делать: этоименно делать, пребывая в любви, все, что в нашей влас-

38

ти». Человек, предающий себя Богу, — «не устраняется, непребывает в лени, он — в самом сердце деятельной жиз-ни». Нечестно было бы просить у Бога победы в молитве,не принимая участия в сражении. В этом проявляется ве-личие человека — в глубоком ответе на дар Божий, о кото-ром совершается молитва, в готовности оплатить его соб-ственной жизнью.

Замечательна позиция архиепископа Лефевра относи-тельно так называемой «восточной политики» Ватикана.Архиепископ обличает заигрывание папского престола скоммунизмом при Иоанне XXIII и Павле VI. «Когда дума-ешь о десятках миллионов мучеников, одного отказа этогопастырского Собора официально осудить коммунизм, —пишет он, — достаточно, чтобы покрыть его позором пе-ред всей историей». Это предательство он определяет всильных и точных словах: «Церковь лишают се мучениче-ского венца», имея в виду, очевидно, Русскую Православ-ную Церковь. Можно видеть, какая пропасть отделяет этислова от поверхностного экуменизма Павла VI!

«У меня не было особого откровения, — говорит мон-сеньор Лефевр в 1974 году, — я не мистик. Меня подтолк-нули обстоятельства». Его принцип и основание — «чело-век от Бога и для Бога». По этой причине ему кажется чу-довищной доктрина Собора, которая не Бога, а человекаделает «центром и вершиной всего на земле», «принципоми концом всех установлений».

Наоборот, утверждает он, «принцип завершенности вБоге, распространения Божественной любви, должен бытьдвижущей силой всякой деятельности». Но «возвращениеразумного творения к Богу» — то, в чем заключается хрис-тианская жизнь, личная и общественная, — не есть резуль-тат одного послушания заповедям Божиим. Необходимаблагодать. И христианская нравственность есть плод бла-годатных добродетелей и даров Святого Духа, духовноесражение, которому противостоит самое страшное заблуж-

39

дение — naturalism, вера в естество, исповедуемая Пав-лом VI.

Когда этот Папа, отстаивая «автономию временногопорядка», определял «мир в каком-то смысле самодоста-точным», монсеньор Лефевр отреагировал немедленно,протестуя против этого «неточного и неполного определе-ния мира», против учения, забывающего, что «сверхпри-родный порядок — не факультатив», и устраняющего дог-мат о падшести человеческой природы. Ответом был теле-фонный звонок с требованием покинуть Рим и никогдабольше не приезжать в него. Архиепископ ответил: «Пустьпришлют батальон стражей-привратников, которые заста-вят меня сделать это».

Духовное сражение непоколебимого в своих принци-пах прелата доходит до такого предела. Но такое сраже-ние, если это не прелесть, невозможно без Христа, без Егоблагодатной поддержки.

Протоиерей Александр Шаргунов,преподаватель Московской Духовной

академии

ВСТУПЛЕНИЕ

Эта книга началась с нескольких лекций о либерализ-ме, прочтенных мною семинаристам Экона. Их цельюбыло обратить внимание будущих священников на вели-чайшее и вреднейшее из всех заблуждений Нового времени,позволить им вынести сообразное истине и вере суждениеобо всех последствиях и проявлениях атеистического ли-берализма и либерального католицизма.

Католики-либералы сеют заблуждения либерализмавнутри самой Церкви и в обществах, еще отмеченных вли-янием католицизма. Поэтому было бы очень поучитель-ным перечесть наставления римских Пап по этому поводуи оценить всю серьезность их обвинений.

Очень важно напомнить об одобрении, данном ПиемIX автору достойной восхищения книги «Либеральная ил-люзия» Луи Вейо, и о рекомендации Священной канцеля-рии, которую заслужила книга отца Феликса Сарда-и-Салъвани «Либерализм есть грех».

Что бы могли подумать эти авторы, если бы они вы-яснили, подобно тому как мы выясняем сегодня, что гос-

41

подство либерализма воцарилось в самом Ватикане и вепископствах?

Все это объясняет, почему будущим священникам не-обходимо знать об этом заблуждении. Католик-либерал,как это ясно показывает отец Сарда (с. VII), имеет лож-ное представление об акте веры. Вера является для негоне объективным следствием авторитета Бога, но субъек-тивным чувством, которое, следовательно, готово миритьсясо всеми заблуждениями и особенно с заблуждениями ре-лигиозными. Луи Вейо в главе XXIII своей книги указываетна то, что заложенным в 1789 году фундаментальнымпринципом является религиозная независимость, секуляри-зация Общества и в конечном итоге религиозная свобода.

Аббат Тиссье де Мсшлере, генерал-секретарь Церков-ного Братства Св. Пия X, при одобрении его верховногогенерала взял на себя труд дополнить, упорядочить иопубликовать названный комплекс лекций, дабы содержа-щееся в нем очень своевременное поучение могло пойти напользу не только семинаристам.

И когда эта работа уже приближалась к заверше-нию, в Ассизи имело место одно из самых омерзительныхпроявлений либерального католицизма, неоспоримое дока-зательство того, что Папа и те, кто его поддерживает,имеют ложное представление о вере, модернистскоепредставление, способное пошатнуть все здание Церкви.Папа сам заявил об этом в своем обращении 22 декабря1986 года к членам Курии.

Призванная оградить и защитить католическую веруот чумы либерализма, эта книга, как мне кажется, явит-ся вовремя, вторя словам Нашего Господа: «Тот, кто уве-

42

рует, будет спасен, тот лее, кто не уверует, будет осуж-ден». Именно такой веры Слово воплощенного Бога требу-ет от всех, кто хочет быть спасен. Именно такая верастоила жизни Ему и вслед за Ним всем тем мученикам исвидетелям, которые ее исповедовали. Религиозный ли-берализм не оставляет ни мучеников, Uu миссионеров, нотолько лишь раздатчиков религии, передающих по кругутрубку мира, основанного на одних словах!

Отринем же этот либерализм, готовый похоронитькатолическую Церковь!

Будем вслед за Господом Нашим нести знамя Крестакак единственный знак и единственный источник Спасе-ния.

И да благословит Богоматерь Фатимская в семиде-сятую годовщину ее явления судьбу этой книги, верной еезаветам.

Экон, 13 января 1987 года,в день Крещения Господа Нашего,монсеньор Марсель Лефевр

ВВЕДЕНИЕ

Куда мы идем? Каким будет предел всех нынешнихпотрясений? Я имею в виду не столько войны, атомныеили экологические бедствия, сколько внешнюю и внутрен-нюю для Церкви революцию, отступничество, овладевшееумами целых народов, которые некогда были католически-ми, и далее проникшее в церковную иерархию вплоть досамой ее вершины. Рим словно поразила слепота, Рим веч-ный оказался принужден к безмолвию, обездвижен другимРимом —либеральным Римом, который пытается занятьего место. Источники божественной благодати и верыиссякают, и вены Церкви повсюду распространяют смер-тоносный яд натурализма.

Нельзя понять этот глубокий кризис, не уделив долж-ное внимание центральному событию этого столетия —// Ватиканскому Собору. Думаю, что мои взгляды на этотсчет достаточно хорошо известны, чтобы я мог сразу пе-рейти к сути дела: если мы не отринем этот Собор в це-лом, он останется, я полагаю, величайшей катастрофой

44

этого века и всех веков, прошедших со времен основанияЦеркви. Говоря так, я лишь сужу Собор по его плодам,пользуясь мерой, данной нам Нашим Господом (Мат. 7,16). Ведь когда у кардинала Ратцингера спрашивают, ка-кие полезные плоды принес этот собор, он затрудняетсяответить.^ Когда же я однажды спросил у кардиналаГарроне, как мог «благой» Собор принести столь дурныеплоды, он ответил мне: «Дело тут не в Соборе, а в сред-ствах массовой информации!».2

И здесь здравому пониманию может помочь размыш-ление: если последовавшая за Собором эпоха оказаласьэпохой революции в Церкви, то не потому ли, что эту ре-волюцию начал Собор? «Собор — это 1789 год для Церк-ви», — сказал кардинал Суэненс. «Проблема собора со-стоит в том, что он принял ценности, накопленные дву-мя веками либеральной культуры», — говорит кардиналРатцингер. И поясняет: Пий IX в своем «Силлабусе» безо-говорочно отверг мир, вышедший из французской рево-люции, и, в частности, осудил следующее положение:«Римский Первосвященник может и должен соглашатьсяс прогрессом, либерализмом и современной цивилизациейи подчиняться им» (н. 80). Собор, признает Йозеф Рат-цингер, выступил с «анти-Силлабусом», объявив о при-мирении Церкви и либерализма в самом подробном своемдокументе — «Gaudium et spes». Между тем Папы XIX ве-ка ясно видели, что в революции 1789 года имеет отноше-ние к христианской истине и может быть принято Цер-ковью.

1 Joseph Cardinal Ratzingcr. Entrctien sur la foi. Paris: Fayard, 1985.P. 45—48.

2 В беседе от 13 февраля 1975 года.

45

Такое заявление, тем более из уст представите-ля духовного ядра Церкви, в высшей степени драматич-но! Действительно, какова была сущность революции1789 года? Она заключалась в предписании обществу,которое еще было католическим, протестантских на-турализма и субъективизма, выраженных в форме юри-дических норм. Отсюда провозглашение прав человекабез Бога, отсюда прославление субъективности каж-дого в ущерб объективной истине, отсюда постанов-ка на одну правовую ступень всех религиозных «вер»,отсюда, наконец, — устроение общества без Бога, в от-рыве от Господа Нашего Иисуса Христа. Эта чудо-вищная теория обозначается одним словом: ЛИБЕРА-ЛИЗМ.

Увы, мы поистине прикасаемся здесь к «тайне без-закония» (2 Фес. 2, 7). После Французской революции де-мон привлек в лоно Церкви людей, исполненных духа горды-ни и новизны, представивших себя вдохновенными ре-форматорами, которые, возмечтав о примирении Церквис либерализмом, попытались осуществить предатель-ский союз между Церковью и принципами революции!Возможно ли в самом деле примирить Господа Наше-го Иисуса Христа с набором заблуждений, которые стольрезко противоречат его Благодати, его Истине, его бо-жественности, его всемирному царству? Нет, Папы неошибались, когда, опираясь на традицию и в соответ-ствии с ней обращаясь к авторитету Святого Духа,осуждали своей верховной властью и с восхитительнымпостоянством преступную католическо-либеральную из-мену. — Но как же тогда либеральной секте удалось на-вязать свои взгляды экуменическому собору? Как проти-воестественный союз между Церковью31 и революцией

46

смог взрастить чудовище, чье пустословие вселяет сегод-ня ужас даже в самых верных его приверженцев? На этивопросы я и пытаюсь ответить в своих беседах о либе-рализме, показывая, что яд либерализма, единожды про-никнув в Церковь, прямым путем ведет ее к отступни-честву.

«От либерализма к отступничеству»: таков, следо-вательно, предмет нижеследующих статей. Конечно же,жизнь во времена отступничества сама по себе не вселя-ет воодушевления! Подумаем, однако, о том, что все вре-мена и все века принадлежат Господу Нашему ИисусуХристу: Ipsius sunt tempora et saecula, — говорится в пас-хальной литургии. Этот век отступничества, при его не-сомненном отличии от веков веры, тоже принадлеэ/ситИисусу Христу: ведь отступничество многих выявляет ге-роическую верность немногих; так было и во времена про-рока Илии, когда Бог оставил в Израиле только семь ты-сяч мужей, не преклонивших колен пред Ваалом (3 Цар. 19,18). Так не будем же преклонять наши колени перед идо-лом «культа человека»,4 пусть даже «в храме Божием ся-дет он, как Бог, выдавая себя за Бога» (2 Фес. 2, 4). Оста-немся католиками и будем поклоняться единственномуистинному Богу, Господу Нашему Иисусу Христу, а так-же Отцу и Святому Духу!

Вся история Церкви свидетельствует о том, чтоэпоха кризиса подготавливает эпоху веры и подлинное,основанное на верности традиции, обновление. Вы все до-

3 Или, точнее, людьми Церкви, ее внешним аппаратом.4 Выражение Павла IV.

47

рогие читатели, можете содействовать их приближе-нию, смиренно принимая то, что передавала нам Церковьдо II Ватиканского Собора, устами Пап, и что в свою оче-редь передаю вам я. Эту неизменную доктрину Церкви,принятую мною без предубеждения, я без остатка вручаювам: quam sine fictione didici, sine invidia communico.5

5 Мудрость. 7, 13.

ЧАСТЬ I

ЛИБЕРАЛИЗМ, ЕГО ПРИНЦИПЫИ ПРИЛОЖЕНИЯ

Г л а в а I

ИСТОКИ ЛИБЕРАЛИЗМА

«Если вы не будете читать, рано или поздно вы стане-те предателями, ибо не поймете корень зла!» С этими твер-дыми словами один из моих коллег1 рекомендовал семина-ристам Экона чтение хороших книг о либерализме.

В самом деле, невозможно ни понять нынешний кри-зис Церкви, ни разглядеть истинное лицо людей нынешне-го Рима, ни, следовательно, избрать правильную позициюв отношении происходящего, не разыскав причины, невзойдя к историческим корням, не открыв первоисточниктого либерализма, который осуждали Папы двух послед-них столетий.

Наш светоч — голос Пап

Поэтому по примеру Верховных Понтификов, ра-зоблачающих идущие переоценки, мы начнем с истоков.Осуждая либерализм, Папы смотрят далеко в прошлоеи все как один, от Пия VI до Бенедикта XV, увязывают

Аббат Поль Оланье. 17 сентября 1981.

51

кризис с предпринятой в XVI веке протестантизмомвойной против Церкви, а также с натурализмом, причи-ной и первой распространительницей которого была этаересь.

Ренессанс и натурализм

Первоначально натурализм заявил о себе в эпохуРенессанса, стремление которой восстановить в правахязыческие культуры древности, прежде всего культуру иискусство Древней Греции, привело к чрезмерному возве-личиванию человека, природы, естественных сил. Про-славляя доброту и могущество природы, начали тогдапринижать, заглушать в умозрении людей необходимостьблагодати, предназначение человечества к сверхъестест-венной цели и свет, излучаемый откровением. Под предло-гом искусства взялись всюду, даже в церквах, насадить тотнудизм — о нудизме здесь можно говорить без преувели-чения, — который торжествует в Сикстинской капелле вРиме. С точки зрения искусства эти произведения, несо-мненно, ценны, однако, к несчастью, в них преобладает те-лесная сторона прославления плоти, идущая вразрез с по-учением Евангелия: «Ибо плоть желает противного духу, адух — противного плоти», — говорит святой Павел (Гал.5, 17).

Я не осуждаю это искусство, когда оно существуетв светских музеях, но в то же время я не считаю его сред-ством выражения истины Искупления, то есть счастли-вого повиновения искупленной природы благодати. Сов-сем иначе я оцениваю барочное искусство католическойКонтрреформации, особенно в странах, которые воспроти-вились протестантизму: хотя оно и обращается к толс-тощеким ангелочкам, это преисполненное движения и под-час патетической выразительности искусство является

52

торжествующим криком Искупления, песнью победы като-лицизма над пессимизмом холодного и безнадежного про-тестантизма.

Протестантизм и натурализм

Собственно говоря, связь натурализма с протестан-тизмом может показаться странной и парадоксальной.У Лютера нет и тени этого прославления врожденной кра-соты природы, ибо, согласно ему, природа непоправимопорочна и похоть непреодолима. Тем не менее тот чрез-мерно нигилистический взгляд, которым смотрит на себяпротестант, на практике приводит к натурализму: прини-жением природы и возвеличением силы единственной ве-ры божественная благодать и сверхъестественный порядокпрепровождаются в область абстракций. С точки зренияпротестантов благодать не совершает истинного внутрен-него обновления; крещение для них — не восстановлениеобычного сверхъестественного состояния, а только лишьакт приносящей оправдание и спасение веры в ИисусаХриста. Природа не исправляется благодатью, она остает-ся внутренне порочной, и Бог благодаря вере лишь накры-вает наши грехи целомудренным покрывалом Ноя. Темсамым весь тот сверхъестественный организм, которыйкрещение вкладывает в природу и укореняет в ней, всеприрожденные добродетели и дары Святого Духа низво-дятся к небытию, будучи сосредоточены в одном лишь не-истовом акте веры-уверенности в Искупителе, дающемблагодать только для того, чтобы отстраниться от своеготворения, не уменьшая необъятную пропасть между непо-правимо падшим человеком и трижды святым трансцен-дентным Богом. Этот псевдосверхнатурализм, как называ-ет его отец Гарригу-Лагранж, в конечном счете оставляетчеловека единственно на волю его естественных возмож-ностей, неминуемо впадает в натурализм, так что противо-

53

положные крайности совпадают! Натуралистический итоглютеранства хорошо выразил Жак Маритен:

«Человеческая природа оказывается вынуждена отверг-нуть как бесполезное теологическое дополнение покровдобродетели, который для нее — ничто, и обратить своюверу-уверенность на себя, дабы сделаться этим прекрас-ным освобожденным животным, чей неуклонный безоши-бочный прогресс восхищает сегодня мир».2

Этот натурализм прилагается в первую очередь к мир-скому и общественному порядкам: если благодать сводит-ся к чувству веры как своего рода капиталу, то Искупле-ние отождествляется с некоей индивидуальной, частной,не имеющей отношения к общественной жизни религиоз-ностью. Общественный, то есть экономический и полити-ческий, порядок оказывается осужден к жизни и развитиювне Господа Нашего Иисуса Христа. В лучшем случае про-тестант ищет в своем экономическом преуспеянии основа-ние для оправдания в глазах Бога; именно в этом смысл со-знательного помещения над входом в дом слов Ветхого За-вета: «Чти Господа от имени твоего и от начатков всехприбытков твоих; и наполнятся житницы твои до избытка,и точила твои будут переливаться новым вином» (Прит. 3,9—10).

Жак Маритен является автором проницательных строко протестантском материализме, давшем рождение эконо-мическому либерализму и капитализму:

«В обращениях Лютера к Агнцу-спасителю, в его неисто-вой уверенности и в его вере в прощение грехов заявляет осебе человеческая тварь, поднимающая голову и достигаю-щая преуспеяния в своих делах, даже будучи погружена в

2 Jacques Maritain. Trois Rcformatcurs. P. 25.

54

порок грехом Адама! Она будет обустраиваться в мире,она будет следовать воле к могуществу, империалистиче-скому инстинкту, закону этого мира — ее мира. Бог будеттолько союзником, могучей силой».3

Протестантизм ведет к тому, что люди все большепривязываются к благам мира сего и забывают блага веч-ные. И если так называемый пуританизм берется вестивнешний надзор над общественной моралью, он не за-трагивает сердца, исполненные истинно христианскогодуха — сверхъестественного духа, название которому —примат духовного. Протестантизм с необходимостью при-ходит к провозглашению независимости временного по от-ношению к духовному. И эту же самую независимостьмы обнаруживаем в либерализме. Следовательно, Папывполне обоснованно разоблачали этот натурализм про-тестантских корней как источник либерализма, потрясше-го основы христианства в 1789 и 1848 годах. Так, Лев XIIIговорил:

«Эта дерзость вероломных людей, с каждым днем угрожа-ющая светскому обществу все большими бедствиями и се-ющая тревогу и смятение в умах, имеет свою причину исвой источник в тех пропитанных ядом доктринах, ко-торые принесли в свое время исключительно гибельныеплоды, а ныне, подобно семени пороков, распростра-нились среди народов. Ведь, как вам хорошо известно,Преподобные Братья, жестокая война, которую с XVI векавели против католической веры новаторы, имела своейцелью отвергнуть всякое откровение и низложить всякийсверхъестественный порядок, дабы предоставить свободуизобретениям или, точнее, выдумкам одного только ра-зума».4

3 Op. cit. P. 52—53.4 Энциклика «Quod aposlolici» от 28 декабря 1878.

55

А Бенедикт XV позднее подчеркивал:

«Со времени трех первых веков, с поры зарождения Церк-ви, когда кровь христиан пропитала собой всю землю,никогда Церковь не подвергалась такой опасности, какта, что заявила о себе в конце XVIII века. В самом деле,именно тогда помраченная Философия, продолжение ере-си и отступничества Новаторов, приобрела неизмеримуювласть соблазна умов и вызвала всеобщее расстройство сочевидной целью уничтожить христианские основы об-щества не только во Франции, но постепенно и во всехстранах».5

Зарождение политического натурализма

Протестантизм предпринял весьма жесткое наступле-ние на Церковь и вызвал глубокий раскол христианства вXVI веке, однако ему удалось пропитать ядом своего поли-тического и общественного натурализма католические на-ции только тогда, когда этот дух обмирщения проник вуниверситеты и затем овладел теми, кого называли фило-софами Просвещения.

В сущности с философской точки зрения общим кор-нем протестантизма и юридического позитивизма являетсяноминализм позднего Средневековья, который привел и кЛютеру с его сугубо внешним и номинальным представле-нием об Искуплении, и к Декарту с его идеей непостижи-мого божественного закона, подчиненного чистому произ-волу воли Бога. — Однако вся христианская философияутверждала вслед за святым Фомой Аквинским единствовечного божественного закона и естественного закона лю-дей: «Естественный закон есть не что иное, как доля веч-ного закона в разумной твари», — пишет Ангелический

5 Послание «Anno jam exeunte» от 7 марта 1917. PIN. 486.

56

доктор (I II 91, 2). — У Декарта же возникает раскол меж-ду божественным правом и естественным человеческимправом. После него ученые и юристы будут проводить эторазличение все чаще. Например, Гуго Гроций (1625) (в из-ложении Поля Азара):

«А как же божественное право? Гроций пытается его со-хранить. То, о чем мы только что сказали, — утверждаетон, — имело бы место, даже если бы мы признали —что невозможно иначе, недели путем преступления, —что Бога нет или что дела человеческие не являются пред-метом его забот. Поскольку Бог и Провидение без всякогосомнения существуют, в них заключен источник права,отличный от содержащегося в природе. „Само это есте-ственное право может быть присвоено Богу, так какименно волей божественности продиктовано наличиетакого рода принципов в нас". Закон Бога, закон при-роды... — продолжает Поль Азар, — эту двойную формулуизобрел не Гроций. [...] Она была известна уже в Средне-вековье. Что же составляет ее новизну? Чем объясняетсяее критика, ее осуждение церковными учеными? Почемуона вызывает негодование? Новизна заключается в разде-лении двух терминов, которое происходит теперь, в ихутверждаемом противопоставлении, в попытке их последу-ющего примирения, которая сама по себе предполагаетразрыв».6

Юрист Пуффендорф (1672) и философ Локк (1689) за-вершили секуляризацию естественного права. ФилософияПросвещения представляет собой некое «естественное со-стояние», которое уже не имеет ничего общего с реализ-мом христианской философии и которое достигает апогеяв рамках идеализма с мифом о добром дикаре Жана-ЖакаРуссо. Естественный закон сводится к совокупности пред-

6 Paul Hazard. La crisc dc conscience curopeenne. 1680—1715. Pa-ris: Fayard, 1961. 4. 3, гл. 3.

57

ставлений человека о самом себе, разделяемых большинст-вом людей; у Вольтера мы находим следующий диалог:

В. Что такое естественный закон?A. Это инстинкт, который заставляет нас распознать

справедливость.B. Что вы называете справедливым и несправедли-

вым?А. То, что кажется таковым всем.7

К такому заключению приходит сбившийся с пути ра-зум, который в стремлении обрести независимость от Богаи его откровения сжег и те мосты, что соединяли его собычными принципами естественного порядка, которыелишь повторяет сверхъестественное божественное откро-вение и подтверждает духовный авторитет Церкви. Свет-ская власть и власть Церкви оказались разделены Фран-цузской революцией потому, в сущности, что задолго доэтого у тех, кто выступал под именем философов, подверг-лись разделению вера и разум. Уместно будет напомнитьсуждение на это счет I Ватиканского Собора:

«Вера и разум не только не могут ни в коем случае расхо-диться между собой, но они предоставляют друг другу вза-имную поддержку, ибо разум своей правотой подтвержда-ет основы веры и сам, будучи просвещен ее светом, отда-ется науке божественных вещей, тогда как вера в своюочередь освобождает и предохраняет разум от заблужде-ний и открывает ему многие познания».8

Революция же как раз и была совершена во имя БогиниРазума, во имя обожествленного разума, разума, возведенногов ранг высшей меры истинного и ложного, добра и зла.

7 Вольтер. Философские диалоги (1768). Беседа четвертая. О ес-тественном законе и о любознательности (цит. Полем Азаром).

8 Конституция de fide catholica «Dei Filius». Dz 1799.

58

Натурализм, рационализм, либерализм

Теперь вы можете оценить, насколько связаны междусобой все эти заблуждения: либерализм, натурализм и, на-конец, рационализм суть не что иное, как различные сто-роны того, что следует называть Революцией. Там, где пра-вый разум, просвещаемый верой, видит гармонию и сопод-чинение, разум обожествленный устраивает пропасти ивозводит стены: природа без благодати, материальный до-статок без стремления к вечным благам, светская власть вотрыве от власти церковной, политика без Бога и ИисусаХриста, права человека в противовес правам Бога, свободабез истины.

Вот в каком направлении была совершена Француз-ская революция, которая, как я попытался вам показать,уже подготавливалась в умах двумя столетиями ранее.Но только в конце XVIII века она была доведена до кон-ца и принесла свои важнейшие политические плоды приподдержке сочинений философов, энциклопедистов и не-вообразимой активности масонства,9 которое за несколь-ко десятилетий пронизало собой и развратило правящийкласс.

Масонство как орудие распространениязаблуждений

С какой точностью и прозорливостью ВерховныеПонтифики осуждали эту организацию! Папа Лев XIII го-ворит о ней в уже цитированной энциклике «Quod apos-tolici» и возвращается к этой теме в специально посвя-

9 1517: бунт Лютера, сжигающего Буллу Папы Римского в Вит-тенберге; 1717: основание Большой Ложи в Лондоне.

59

щенной ей энциклике «Humanum Genus» от 20 августа1884 года:

«Пособники зла, судя по всему, объединились ныне в однумогущественную силу по призыву и при поддержке широ-ко разветвленного и хорошо организованного Обществавольных каменщиков.

Наши предшественники в их неусыпных заботах о спасе-нии христианского народа быстро разглядели этого серьез-ного врага, когда, выходя из мрака строгой конспирации,он устремился в открытое наступление».

Далее Лев XIII перечисляет осуждения масонствапрежними Папами: энцикликой «In Eminenti» КлиментаXII от 27 апреля 1738 года масоны были отлучены от церк-ви; энциклика «Providas» Бенедикта XIV от 16 марта1751 года подтвердила это осуждение; Пий VII в энцикли-ке «Ecclesiam» от 13 сентября 1821 года отдельно осудилкарбонариев; Лев XII в апостолической конституции «Quograviora» от 13 марта 1826 года изобличил тайное об-щество «Наставник», развращавшее молодежь; об этом же,наконец, говорили Пий VIII в энциклике «Traditi» от24 мая 1829 года и Пий IX в обращении к консисторииот 25 сентября 1865 года и в энциклике «Quanta сига» от8 декабря 1864 года.

Затем, сожалея о недостаточном внимании, котороеуделяется столь серьезным угрозам властями, Лев XIII го-ворит о настораживающем усилении позиций секты:

«Надо признать, что за полтора столетия секта вольныхкаменщиков проделала невероятный прогресс. Пользуясьодновременно дерзостью и хитростью, она проникла навсе ступени общественной иерархии и стала приобретатьвнутри нынешних государств силу, сравнимую с силойвласти».

60

Что бы сказал он сейчас, когда нет ни единого прави-тельства,10 которое не подчинялось бы решениям масон-ских лож? Причем сейчас масонский дух или масонствовообще смыкает ряды в наступлении на иерархию Церкви.Но к этому я еще вернусь.

В чем же, собственно, заключается масонский дух?Его суть выразил в нескольких словах сенатор Гобле д'Ави-елло, член Большого Востока Бельгии, выступая 5 августа1877 года в брюссельской ложе Друзей-филантропов:

«Говорите вновь принимаемым членам, что масонство...есть прежде всего школа просвещения и совершенствова-ния, своего рода лаборатория, в которой великие идеи эпо-хи связываются воедино и утверждаются с целью их рас-пространения по невежественному миру в наглядной ипрактической форме. Одним словом, говорите им, что мыесть философия либерализма».

Этого заявления достаточно, дорогие читатели, чтобыпонять, что масонство, даже если бы я ни разу его не упо-мянул, напрямую связано с теми темами, которым будутпосвящены мои дальнейшие беседы.

1 0 Включая даже коммунистические страны, ибо коммунистиче-ская партия есть самое настоящее масонское общество, единственноеотличие которого в том, что он действует вполне легально и публично.

Г л а в а II

ЕСТЕСТВЕННЫЙ ПОРЯДОК И ЛИБЕРАЛИЗМ

Свобода располагается не в на-чале, а в конце. Она — не в кор-не, а в цветах и плодах.

Шарль Моррас

Есть одна книга, которую я особенно рекомендую же-лающим получить конкретное и полное представление олиберализме, чтобы затем они могли подготовить справкио нем для людей, не подозревающих об этом зле и широтеего распространения, привыкших «мыслить либераль-но», — а таковые есть и среди католиков, приверженныхтрадиции. И зачастую они не отдают себе отчета в том,сколь глубоко либерализм проник в наше общество, во всенаши семьи.

Легко соглашаясь с тем, что «передовой либерализм»Жискар д'Эстена середины 1970-х годов привел Франциюк «социализму», люди в то же время смиренно верят, что«правый либерализм» может уберечь нас от тоталитарногогнета. Вполне здравомыслящие среди них не уверены втом, как относиться к «либерализации абортов» — поддер-живать ее или отвергать, и в то же время готовы подписатьпризыв к либерализации эвтаназии. В самом деле, все, что

62

отмечено ярлыком свободы, вот уже двести лет пользуетсяпрестижем, который даруется этим обожествленным сло-вом. И тем не менее именно это слово несет нам гибель,именно либерализм отравляет и светское общество, и Цер-ковь. Так обратимся же к той книге, о которой я упомянул:это «Либерализм и католицизм» аббата Русселя, сочине-ние, вышедшее в 1926 году. На страницах 14—16 в ней да-ется лаконичное описание либерализма. Прочтем и вкрат-це прокомментируем его.

«Либерал — это фанатик независимости, он проповедуетее во всех областях, доходя в своем рвении до абсурда».

Таково определение. Теперь посмотрим, как оно при-лагается, какого рода освобождений требует либерализм.

1. «Независимость истины и добра по отношению кбытию: это философия относительности движения истановления. — Независимость мьпиления по отношениюк его предмету: разум, будучи господином, не должен под-чиняться своему объекту, он творит этот объект, и вэтом творении заключена радикальная эволюция истины:таков релятивистский субъективизм».

Отметим два ключевых слова: субъективизм и эво-люция.

Субъективизм заключается в придании свободы мыш-лению, тогда как высокое достоинство мышления состоит,наоборот, в подчинении мышления своему объекту, в урав-нении или соответствии мыслящего субъекта и познавае-мого объекта. Мышление работает подобно фотоаппарату,оно должно в точности отображать умопостигаемые при-косновения реальности. Его совершенство заключается вего верности действительности. Вот по какой причине ис-

63

тина может быть определена как уравнение мышления свещью. Истина — это качество мысли, заключающееся всогласии с вещью, с тем, что есть. Не мышление творитвещи, но, напротив, вещи предписываются мышлению —такими, каковы они есть. Следовательно, истина утвержда-емого зависит от того, что есть, она — нечто объективное;и тот, кто ищет истинного, должен отказаться от себя, от-казаться от построений своего рассудка, отказаться отизобретения истины.

В субъективизме же, напротив, разум создаст истину:таким образом, объект подчиняется субъекту! Субъект ста-новится центром всех вещей. Вещи являются уже не тем,что они есть, но тем, что я мыслю. Выходит, что человекраспоряжается истиной по своей прихоти: философскийаспект этого заблуждения будет называться идеализмом, аего моральный, социальный, политический и религиозныйаспекты — либерализмом. В таком случае истина должнаотличаться в зависимости от человека и конкретной соци-альной группы. Следовательно, истина неизбежно лишает-ся внутреннего единства. Никто не может претендовать наисключительное владение ею во всей ее полноте; ее всевремя ищут, и она бесконечно меняется. Нетрудно понять,насколько противно это Господу Нашему Иисусу Христу иего Церкви.

Исторически это освобождение субъекта от объекта(от того, что существует) было реализовано тремя людьми.Сначала ЛЮТЕР отверг авторитет Церкви и оставил однулишь Библию, отказавшись от всякого искусственно со-зданного посредничества между человеком и Богом. Онввел свободу совести, исходя из ложно понятого библей-ского вдохновения — вдохновения индивида! Затем ДЕ-КАРТ и его последователь КАНТ систематизировали субъ-ективизм: разум замкнулся в себе самом, он знает лишь

64

свое собственное мышление — таково «cogito» Декарта,таковы «категории» Канта. Сами вещи непознаваемы.Наконец, РУССО: избавившийся от своего объекта, утра-тивший здравый смысл, субъект остается беззащитным пе-ред общественным мнением. Мышление индивида раство-ряется в общественном мнении, то есть в том, как думаютвсе или большинство; и такое мнение будет создаватьсятехнологиями группового манипулирования, разрабатыва-емыми средствами массовой информации, которые нахо-дятся в руках финансистов, политиков, масонов и т. д. Идясвоим собственным путем, интеллектуальный либерализмвпадает в тоталитаризм мысли. После отказа от объектана наших глазах происходит распад субъекта, готового те-перь подчиняться любым разновидностям рабства. Такимобразом, провозглашая свободу мысли, субъективизм при-ходит к подавлению мышления.

Второй выделенной нами нотой интеллектуальноголиберализма является понятие эволюции. Отвергая подчи-нение реальности, либерал отказывается и от незыблемыхсущностей вещей; природы вещей для него нет, как нет инеизменной человеческой природы, руководимой закона-ми, раз и навсегда установленными Создателем. Человекпребывает в непрерывной прогрессирующей эволюции;вчерашний человек не был тем, чем является человек се-годняшний; так мы погружаемся во мрак релятивизма. Бо-лее того, человек творит себя сам, он — автор своих собст-венных законов, которые постоянно перерабатываются имсогласно единственному неизменному принципу — прин-ципу необходимости прогресса. Эволюционизм внедряетсяво всех областях: в биологической (Ламарк и Дарвин), винтеллектуальной (рационализм с его мифом о бесконеч-ном прогрессе человеческого разума), в моральной (снятие«табу»), в политико-религиозной (раскрепощение обществпо отношению к Иисусу Христу).

5 Марсель Лефевр 65

Эволюционистский бред достиг апогея в мыслиП. Тейяра де Шардена, который утверждает от имени псев-донауки и псевдомистики, что материя становится духом,что природа становится сверхъестественным, что челове-чество становится Христом: таковы три отождествленияэволюционистского монизма, несовместимого с католиче-ской верой.

Для веры эволюция означает смерть. Говорят об эво-люционирующей Церкви, ищут даже эволюции веры. «Выдолжны примкнуть к живой Церкви, к Церкви сегодняшне-го дня», — писали мне из Рима в 1976 году, словно имея ввиду, что Церковь сегодняшнего дня — не то же самое,что Церковь дня вчерашнего. Я отвечаю: «Если так, то зав-тра она уже не будет такой, какой вы представляете ее се-годня!» Эти люди не имеют ни малейшего представленияоб истине и бытии. Они — модернисты.

2. «Независимость воли по отношению к мышлению:будучи самовластной и слепой силой, воля не должна при-слушиваться к суждениям разума, она творит добро, также как разум творит истину».

Одним словом, это произвол: «sic volo, sic jubeo, sicpro ratione voluntas!»

3. «Независимость совести по отношению к объек-тивной норме, к закону; совесть сама становится верхов-ной нормой моральности».

Закон, с точки зрения либерала, ограничивает свободуи связывает ее сначала духовным принуждением — обя-занностью, а затем и физическим — санкцией. Закон и егопринуждение идут вразрез с человеческими достоинствоми совестью. — Либерал отождествляет свободу и вседозво-

66

ленность. Но Господь Наш Иисус Христос есть живой за-кон, ибо Он — Слово Божье; это позволяет еще раз оце-нить, насколько противоречит либерализм Нашему Гос-поду.

4. «Независимость анархических сил чувства по от-ношению к разуму: такова одна из черт романтизма, вра-га превосходства разума».

Романтику нравится выступать с лозунгами. Он осуж-дает насилие, суеверие, фанатизм, интегризм, расизм из-затех образов, которые эти слова вызывают в воображениии человеческих страстях; по аналогичным мотивам он ста-новится апостолом мира, свободы, терпимости, плюра-лизма.

5. «Независимость тела по отношению к dyuie, эюивот-ного начала по отношению к разуму является радикальнойпереоценкой человеческих ценностей».

Возвеличивается, освящается сексуальность; сбрасы-ваются со счетов две цели брака (зачатие и воспитание ре-бенка, во-первых, и усмирение похоти, во-вторых), вместокоторых главной его целью становятся плотское удоволь-ствие и «самовыражение супругов», или «партнеров». Этосамо по себе губит брак и семью, не говоря уж об извраще-ниях, которые превращают святилище брака в биологиче-скую лабораторию или используют еще не рожденного ре-бенка в качестве ценного косметического материала.1

6. «Независимость настоящего по отношению к про-шлому, следствием которой становятся неприязнь к тра-

Ср.: Fideliter. №47.

67

диции, болезненная любовь к новому под предлогом про-гресса».

Таков, по утверждению Пия X, один из источниковмодернизма:

«Его удаленные причины Мы, вероятно, можем свести кдвум: это любопытство и гордыня. Одного любопытст-ва, если только оно не руководимо мудростью, достаточно,чтобы объяснить все заблуждения. Таково суждение наше-го предшественника Григория XVI, который писал: этоплачевное зрелище — видеть, сколь далеко заходит в сво-их выдумках человеческий разум, оказываясь в подчине-нии духу новизны».2

7. «Независимость отдельного человека по отноше-нию ко всякому обществу», ко всякому авторитету и ес-тественной иерархии: независимость детей по отноше-нию к родителям, жены по отношению к мужу (освобож-дение женщины), рабочего по отношению к начальнику,рабочего класса по отношению к буржуазии (классоваяборьба).

Политический и общественный либерализм есть цар-ство индивидуализма. Базовой единицей либерализма яв-ляется индивид.3 Индивид объявляется абсолютным субъ-ектом прав («прав человека»), причем не оговаривают-ся обязанности, связывающие человека с его создателем, спревосходящими его по рангу, с подобными ему, а глав-ное, не оговариваются права Бога. Либерализм упразд-няет все естественные общественные иерархии, но тем са-мым он в конечном итоге оставляет индивида беззащит-

2 Энциклика «Pasccndi» от 8 сентября 1907.3 Daniel Raffard de Brienne. Le deuxicme etendard. P. 25.

68

ным перед массой, для которой он — лишь один извзаимозаменяемых элементов и которая поглощает его безостатка.

Общественная доктрина Церкви, напротив, утвержда-ет, что общество есть не безликое множество индивидов,4

но упорядоченный организм соподчиненных и иерархиче-ски выстроенных социальных групп: семьи, предприятий иремесел, затем профессиональных сословий и, наконец, го-сударства. Сословия объединяют руководителей и рабочиходной профессии для защиты и продвижения их общих ин-тересов. Классы являются не враждебными, но по природесвоей взаимно дополнительными.5 Закон Ле Шапелье (от14 июня 1791 года), запретив сообщества, привел к гибелисословий, которые были орудием общественного благо-денствия со времен Средневековья; этот закон стал следст-вием либерального индивидуализма, однако, имея своейцелью «освободить» рабочих, лег на них тяжким бреме-нем. И когда в XIX веке капитал либеральной буржуазиистал тяготить безликую массу рабочих, образовавшую про-летариат, по инициативе социалистов рабочих принялисьвновь объединять в синдикаты; а синдикаты лишь усугу-били общественную борьбу, расширив искусственную оп-позицию капитала и пролетариата до масштабов всего об-щества. Известно, что эта оппозиция, или «классовая борь-ба», легла в основу марксистской теории диалектическогоматериализма; в итоге вымышленная общественная проб-лема создала вымышленную систему — коммунизм.6 И те-перь, со времен Ленина, классовая борьба является в руках

4 Ср. Новогоднее обращение Пия XII по радио ко всему миру от24 декабря 1944.

5 Ср. энциклику Льва XIII «Rerum novarum» от 15 мая 1891.6 Ср. энциклику Пия XI «Divini Redemptoris» от 19 мая 1937.

§15.

69

коммунистических активистов основным оружием комму-нистической революции.7

Запомним же эту неоспоримую историческую и фило-софскую истину: либерализм естественным путем приво-дит к тоталитаризму и коммунистической революции. Мож-но сказать, что он является душой всех революций Новоговремени и революции как таковой.

7 Там же. § 9.

Глава III

ГОСПОДЬ НАШ ИИСУС ХРИСТОСИ ЛИБЕРАЛИЗМ

Истина сделает вас свобод-ными!

Господь Наш Иисус Христос

Объяснив, почему либерализм является бунтом чело-века против естественного порядка, задуманного создате-лем, бунтом, который ведет к обществу, основанному напринципах индивидуализма, равенства и замкнутости, мнеостается показать, что он вторгается и в сверхъестествен-ный порядок, в область Искупления, то есть, в конечномсчете, что целью либерализма является упразднение влас-ти Господа Нашего Иисуса Христа как над отдельным че-ловеком, так и над обществом.

Затрагивая сверхъестественный порядок, либерализмпровозглашает независимость еще двух типов, на которыхя и остановлюсь сейчас.

1. «Независимость разума и науки по отношению квере: это рационализм, для которого разум, самовласт-ный судья и мера истины, является самодостаточным иотвергает всякое стороннее господство».

71

Именно это и называют рационализмом.

На сей раз либерализм стремится освободить разум отверы, которая предписывает нам догматы, которые сфор-мулированы раз и навсегда и которым должен повиновать-ся наш ум. Простое допущение того, что некоторые исти-ны могут превосходить способности разума, оказываетсянеприемлемым. Догматы, таким образом, должны пропус-каться через сито разума и науки, причем постоянно, с уче-том все новых достижений научного прогресса. ЧудесаИисуса Христа, удивительные эпизоды жизни святых под-лежат новому истолкованию, демифологизации. Следу-ет-де тщательно различать «Христа веры», это порождениеверы апостолов и раннехристианских общин, и «Хрис-та истории», который был обыкновенным человеком. На-сколько же рационализм противоречит божественностиГоспода Нашего Иисуса Христа и божественному откро-вению!

Я уже говорил о том, что французская революция1789 года была совершена под знаком богини Разума. Ужена фронтисписе «Энциклопедии» Дидро (1751) было изоб-ражено коронование Разума. Сорок лет спустя обожест-вленный Разум стал предметом массового религиозногокульта:

«20 брюмера (10 ноября 1793 года), через три дня послетого, как священнослужители во главе с архиепископомГобелем были „расстрижены" в присутствии Националь-ного собрания, Шометг предложил посвятить этому дню,когда „разум вновь обрел свою империю", торжественноепразднество. Эту благородную идею поспешили воплотитьв жизнь, и было решено провести грандиозную церемониюв честь Культа Разума в соборе Парижской Богоматери,который был срочно украшен стараниями живописца Да-вида. На вершине горы, сделанной из папье-маше, ус-

72

тановили небольшой греческий храм для Богини Разума,которой была назначена красивая танцовщица, преиспол-нившаяся гордости. Девушки в цветочных венках, выстро-ившись рядами, пели гимны. Когда праздник завершился,процессия исполнителей и собравшихся, окруживших Бо-гиню Разума, прошествовала в национальный Конвент, гдепрезидент обнял богиню».1

Впрочем, этот слишком радикальный рационализм ненравился Робеспьеру. Когда в марте 1794 года он уничто-жил «фанатиков»...

«Ему показалось, что его всесилие должно основыватьсяна добротных теологических основаниях и что следуетустроить коронование его творения, установив Культ Вер-ховного Существа, главным жрецом которого будет онсам. 18 флореаля II года (7 мая 1794 года) он произнес речь„о связи религиозных и моральных идей с республикан-скими принципами и о национальных праздниках", кото-рую Конвент постановил опубликовать. Робеспьер убеждал всвоей речи, что „идея Верховного существа и бессмертиядуши" является постоянным призывом к правосудию ичто, следовательно, это общественная и республиканскаяидея. Новый культ должен был стать культом добродетели.Был принят декрет, согласно которому французский народпризнавал две аксиомы робеспьеровской теологии, и нафронтонах церквей поместили надпись, извещающую о но-вовведении. Далее в декрете следовал список нерабочихпраздничных дней, занимавший два столбца: первым всписке шел праздник „Верховного существа и Природы";отмечать его решено было 20 прериаля (впервые — 8 июня1794 года). Празднование действительно состоялось: онаначалось в саду Тюильри, где палач-великан предал огнючудовищное чучело атеизма, Робеспьер произнес таинст-венную речь, а собравшиеся исполнили гимны; затем про-цессия, возглавляемая запряженной восемью быками ко-

1 Daniel Rops. L'Eglise des revolutions. P. 63.

73

десницей, украшенной красной тканью, в центре которой,среди колосьев и листьев, возвышалась статуя Свободы,прошла до Марсова Поля».2

Само пустословие рационализма, сами «вариации»этой «религии в пределах только разума»,3 достаточно сви-детельствуют об их лживости.

2. «Независимость человека, семьи, профессии и, глав-ное, государства по отношению к Богу, Иисусу Христу,Церкви; это, в зависимости от точки зрения, — натура-лизм, лаицизм, вольнодумство (или индифферентизм) [...]и тем самым — официальное отступничество народов,отвергающих земное царствие Иисуса Христа и не при-знающих божественный авторитет Церкви».

Это заблуждение я проиллюстрирую несколькимикомментариями:

Натурализм утверждает, что человек ограничен при-родным миром и никоим образом не предназначен Богом ксверхъестественному состоянию. Истина заключена в об-ратном: человек был создан Богом не в состоянии чистойприроды. Сначала Бог сотворил человека в сверхъестест-венном состоянии: как было сказано на Тридентском собо-ре, Бог сотворил первого человека «в состоянии здравияи справедливости» (Dz 788). То, что человек оказался ли-шен освящающей благодати, стало следствием первород-ного греха, но Искупление сохраняет замысел Бога: чело-век остается предназначен к сверхъестественному поряд-ку. Бытие, ограниченное естественным порядком, являетсядля человека жестоким состоянием, которое Бог не одоб-

2 Ibid. P. 63—64.3 Название книги Канта (1793).

74

ряет. Послушаем слова кардинала Пия, показывающего,что естественное состояние не является дурным в себе,но что дурно низведение к нему сверхъестественного по-рядка:

«Учите, следовательно, тому, что человеческий разум име-ет свое собственное могущество и свои исключительныепрерогативы; учите, что философская добродетель облада-ет моральной и внутренне присущей ей добротой, кото-рую — в отдельных людях или же народах — Бог не забы-вает вознаградить естественными и временными благами,а иногда и высочайшими почестями. Но также учите, при-водя доводы, неотделимые от самой сущности христианст-ва, тому, что естественные добродетели, естественные по-знания не могут привести человека к его конечной цели,каковая есть небесная слава.

Учите тому, что догмат обязателен, что сверхъестествен-ный порядок, в котором образовал нас формальным актомсвоей воли и своей любви сам автор нашей природы, не-пременен и неизбежен; учите тому, что Иисус Христос неявляется выбором и что за пределами его закона, явленно-го в откровении, нет и никогда не будет подлинно филосо-фической и безмятежной сферы, в которой кто бы то нибыло, изысканная или простая душа, могла бы найти покойдля своей совести и правило для своей жизни.

Учите тому, что важно не только чтобы человек делал доб-ро, но важно, чтобы он делал добро во имя веры, посредст-вом сверхъестественного движения, без чего его деяния недостигнут конечной цели, назначенной ему Богом, то естьвечного счастья небес...».4

Таким образом, в состоянии человечества, котороеименно таким продиктовано волей Бога, общество не мо-

4 Cardinal Pie, eveque de Poitiers. CEuvres. T. II. P. 380—381; цит. вкн.: Jean Ousset. Pour qu'll regne. P. 117.

75

жет ни выстроиться, ни существовать за пределами Госпо-да Нашего Иисуса Христа. Об этом говорит поучение свя-того Павла:

«Ибо Им создано все, что на небесах и что на земле [...] всеИм и для Него создано. И Он есть прежде всего, и все Имстоит» (Кол. 1, 16—17).

Замысел Бога заключается в том, чтобы «все небесноеи земное соединить под главою Христом» (Еф. 1, 10), тоесть привести все вещи к одному началу, ко Христу. Папасвятой Пий X взял эти же слова святого Павла в качествесвоего девиза: «omnia instaurare in Christo», все установить,все восстановить во Христе — не только религию, но исветское общество:

«Нет, Преподобные Братья, — следует настоятельно на-помнить в наши времена общественной и интеллектуаль-ной анархии, когда каждый преподносит себя в качествемудреца и законодателя, — нельзя построить обществоиначе, нежели оно построено Богом; нельзя возвести об-щество, если Церковь не заложит его основы и не будетруководить строительством; нет, нельзя вновь изобрестицивилизацию, нельзя построить новый град в облаках. Ци-вилизация была и есть — христианская цивилизация,вселенский град. Следует лишь устанавливать и восстанав-ливать его снова и снова на его естественных и божествен-ных основаниях в ответ на все возобновляющийся натископаснейшей утопии, бунта и святотатства: „omnia instaura-re in Christo"».5

Жан Уссе в своей важнейшей книге «Пусть Он ца-рит», во второй ее части «Враги земного царствия Гос-пода Нашего Иисуса Христа», дает замечательный разбор

5 Письмо о «Нашем апостольском бремени» от 25 августа 1910 г.Ст. 430.

76

натурализма; он выделяет три его категории: во-первых,«агрессивный, или открыто провозглашаемый, натура-лизм», который отрицает само существование сверхъес-тественного, — натурализм рационалистов (см. выше);во-вторых, умеренный натурализм, который не отрицаетсверхъестественное, но отказывает ему в превосходстве исчитает все религии проявлениями религиозного чувст-ва, — натурализм модернистов; и, в-третьих, непоследова-тельный натурализм, который признает существованиесверхъестественного и его божественное превосходство,однако считает его «предоставленным выбору», — этопрактический натурализм многочисленных стихийныххристиан.

Лаицизм — это натурализм политический: им утвер-ждается, что общество может и должно выстраиваться — ичто оно может спокойно существовать — без всякойоглядки на Бога и религию, без уважения к Иисусу Хрис-ту, без признания прав Иисуса Христа на царство, котороетребовало бы закладки Его доктрины в основание всегосветского законодательства. Лаицисты стремятся отделитьгосударство от Церкви (чтобы оно не благоприятствовалокатолической религии и не признавало ее интересы свои-ми) и Церковь от государства (чтобы она имела права, рав-ные правам всех прочих сообществ перед государством бе-зотносительно к ее божественному авторитету и всемир-ной миссии). Вводится, причем подчас в обязательномпорядке, «общественное» и светское, то есть атеистическое,образование и даже воспитание. Лаицизм — это государст-венный атеизм под другим именем!

Я еще вернусь к этому заблуждению, которое, будучисвойственно современному либерализму, оказалось под-держано II Ватиканским Собором, провозгласившим рели-гиозную свободу.

77

Индифферентизм объявляет непринципиальным вы-бор человеком того или иного вероисповедания. Пий XI,осуждая это заблуждение, формулирует его следующимобразом: «человек свободен принимать и исповедовать ре-лигию, которую, руководствуясь светом своего разума, онсочтет истинной» («Силлабус», осуждаемое положение№ 15); «люди могут находить путь спасения в исповеда-нии любой религии» (№ 16); «следует надеяться на вечноеспасение всех тех, кто никоим образом не принадлежит кистинной Церкви Христа» (№ 17).

Рационалистические и модернистские корни этих по-ложений очевидны. Описанное заблуждение дополняетсяиндифферентизмом государства по отношению к рели-гии: государство в принципе полагает себя неспособным(агностицизм) установить истинность одной религии иобязанным предоставить свободу всем вероисповеданиям.Оно может признавать за католической религией фактиче-ский приоритет, если ее исповедует большинство граждан,но полагать ее истинной значило бы для него способство-вать восстановлению теократии и во всяком случае возла-гать на государство не свойственную ему функцию — тре-бовать от него суждения об истинности или ложности тойили иной религии.

Об этом глубоком заблуждении, равно как и о католи-ческой доктрине земного Царства Господа Нашего ИисусаХриста счел своим долгом напомнить императору Фран-ции Наполеону III монсеньор Пий (который еще не былтогда кардиналом). В памятной беседе он с апостольскойтвердостью преподал монарху урок христианского права,того, что именуется публичным правом Церкви. Фрагмен-тами этого прославленного текста я и хотел бы завершитьэту главу.

78

Беседа состоялась 15 марта 1856 года, как сообщаетнам об этом отец Теотим де Сен-Жюст, по книге которогоя буду ее цитировать.6 В ответ на кичливые слова импера-тора о том, что он сделал для религии больше, чем самаРеставрация,7 епископ отвечал:

«Спешу воздать должное религиозным наклонностям Ва-шего Величества и должен признать, Сир, что вы многосделали для Рима и Церкви, особенно в первые годы ваше-го правления. Возможно, что Реставрацией было сделаноменьше, чем сделали вы. Однако позвольте мне добавить,что ни Реставрация, ни вы не сделали для Бога то, что нуж-но было сделать, ибо ни ею, ни вами не был восстановленего престол, ибо ни ею, ни вами не были отринуты прин-ципы революции, хотя вы и предприняли борьбу с ее прак-тическими последствиями, ибо мирским евангелием, кото-рым руководствуется государство, по-прежнему остаетсядекларация прав человека, каковая, Сир, есть не что иное,как формальное отрицание прав Бога.

Между тем именно Богу принадлежит право руководить игосударствами, и отдельными людьми. В этом-то и заклю-чается цель пришествия Господа Нашего на землю. Ондолжен царить здесь, вдохновляя законы, освящая обычаи,наставляя просвещение, руководя советами, направляядействия правительства и управляемых им людей. Везде,где Иисус Христос не вершит эту власть, имеют место раз-дор и упадок.

Я же вправе поведать вам, что Он не царит среди нас ичто наша конституция отнюдь не является конституцией

6 P. Theotime de Saint-Just. La Royaute sociale de N. S. Jesus-Christ,d'apres le cardinal Pie. Paris: Bauchesne, 1925. 2 ed. P. 117—121.

7 Реставрация обозначает восстановление монархии Людови-ком XVIII после Великой Французской революции и Первой империи.К несчастью, эта Реставрация установила либеральную норму свободывероисповедания.

79

христианского и католического государства. Наше пуб-личное право прямо говорит о том, что католическая рели-гия является религией большинства французов, но затемоно добавляет, что другие вероисповедания имеют правона равную защиту. Не означает ли это, что конституция вравной степени охраняет истину и заблуждение? Увы, этотак! Знаете ли вы, Сир, что Иисус Христос отвечает винов-ным в таком противоречии правительствам? Иисус Хрис-тос, Царь небесный и земной, отвечает им: „И я тоже, оправительства, следующие одно за другим, свергая другдруга, обеспечиваю вам равную защиту. Я обеспечивал этузащиту императору — вашему дяде; я обеспечивал такуюже защиту Бурбонам, такую же защиту Луи-Филиппу, та-кую же защиту Республике, и такая же защита будет обес-печена вам"».

Император прервал епископа: «Но неужели вы считаете,что эпохе, которую мы переживаем, подобает такое уст-ройство, что сейчас подходящий момент для установлениятого всецело религиозного царства, о котором вы меняпросите? Не думаете ли вы, Ваше Преподобие, что это раз-будило бы вредные страсти?»

«Сир, когда крупные политики, подобные вам, Ваше Вели-чество, говорят, что сейчас неподходящий момент, я вы-нужден уступить, ибо не являюсь крупным политиком. Ноя епископ и, как епископ, я отвечаю им: „Коль скоро сей-час неподходящий момент для царствия Иисуса Христа,что ж, это означает, что сейчас неподходящий момент длясохранения правительств"».8

* * *

Заключая две эти главы о различных сторонах либера-лизма, я попытаюсь показать самую сущность того избав-ления, которое он предлагает людям в отдельности и чело-

8 Histoire du cardinal Pie. T. I, L. II, chap. II. P. 698—699.

80

всческим обществам. Как я объяснял, либерализм — этодуша любой революции, и в равной степени, с XVI века,либерализм — вездесущий враг Господа Нашего ИисусаХриста, воплощенного Бога. Поэтому я без малейших со-мнений могу утверждать, что либерализм тождествен ре-волюции. Либерализм — это революция, причем радикаль-ная революция, во всех без исключения областях.

Монсеньор Гом посвятил Французской революциистроки, которые, как мне кажется, характеризуют также илиберализм:

«Если, сорвав с нее [то есть с революции] маску, вы спро-сите: кто ты? — она скажет вам: „Я не то, что обо мне ду-мают. Многие говорят обо мне, но мало кто меня знает.Я — не карбонаризм [...], не смута [...], не замена монархииреспубликой, не смена одной династии на другую, не вре-менное нарушение общественного порядка. Я — не озлоб-ленные крики якобинцев, не бешенство Горы, не бои набаррикадах, не разграбления, не поджоги, не земельный за-кон, не гильотина, не потоки крови. Я — не Марат, не Ро-беспьер, не Бабеф, не Мадзини, не Кошут. Эти люди —мои сыновья, но они — не я. Эти вещи — мои создания, ноони — не я. Эти люди и вещи — временные факты, я же —постоянное состояние.

Я — ненависть ко всякому порядку, который установленне человеком и в котором человек не является царем и Бо-гом одновременно. Я — провозглашение прав человека безуважения к правам Бога. Я — закладка воли человека, а неволи Бога в основание религиозного и светского государ-ства. Я — низложенный Бог и человек, занявший его мес-то. Вот почему мое имя — Революция, то есть ниспровер-жение..."»9

9 Mgr Gaume. La Revolution, Recherches historiques. Lille: Secreta-riat Societe Saint Paul, 1877. T. I. P. 18. Цит. в кн.: Jean Gusset. Pour qu'Ilregne. P. 122.

6 Марсель Лефевр

Г л а в а IV

СКОВЫВАЕТ ЛИ ЗАКОН СВОБОДУ?

Свобода заключается в том,чтобы светские законы облег-чали нашу жизнь в повиновениизакону вечному.

Лев XIII

Я не смог бы выразить лучше те бедствия, которыепроизвел во всех областях либерализм и о которых шларечь в предыдущей главе, чем это сделано в пастырскомпослании епископов, написанном сто лет назад, но не утра-тившем актуальности и век спустя:

«В настоящий момент, когда либерализм является заблуж-дением, охватившим умы, и страстью, властвующей на-шим веком, он, словно заразный воздух, окутывает со всехсторон политический и религиозный мир, будучи в вы-сшей степени опасным для общества и отдельно взятогочеловека.

Столь же беспричинный, сколь несправедливый и жесто-кий враг католической Церкви, он собирает в пучок, водин бессмысленный хаос, все орудия разрушения и смер-ти, чтобы упразднить ее на земле.

82

Он искажает представления, извращает суждения, помра-чает сознания, порочит характеры, разжигает страсти, по-рабощает правителей, возмущает подданных и стремитсяне только задуть (если бы он только был на это способен)факел откровения, но и в бездумном и дерзком порыве уга-сить светоч самого естественного разума».1

Формулировка либерального принципа

Возможно ли открыть в этом хаосе заблуждений, вэтом столь многообразном помрачении основополагаю-щий принцип, который объяснял бы всё? Вслед за аббатомРусселем я сказал вам: либерал — это фанатик независи-мости. В этом и заключен основополагающий принцип.И все же внесем уточнения.

Кардинал Бийо, теологические трактаты которого бы-ли моими учебниками в Григорианском университете иво Французской семинарии в Риме, посвятил либерализмупламенные и прозорливые строки в своем трактате о Церк-ви.2 Вот как он формулирует основополагающий принциплиберализма:

«Свобода есть фундаментальное, священное и неотъемле-мое благо человека, посягать на которое каким-либо вме-шательством не позволено никому; следовательно, эта без-граничная свобода должна быть неподвижным камнем, сопорой на который будут строиться все отношения междулюдьми, незыблемой нормой, согласно которой будут су-дить обо всех вещах с точки зрения права; в таком случаеправым, справедливым, добрым будет считаться в обще-стве то, что продиктовано принципом неотъемлемой инди-

1 Пастырское письмо епископов Эквадора к прихожанам ихепархий (15 июля 1885). Цит. в кн.: Don Sarda у Salvany. Le liberalismeest un peche. P. 257—258.

2 Le cardinal Billot. De Ecclesia. T. II. P. 19—63.

83

видуальной свободы; а беззаконным и порочным — всеостальное. Таков был ход мысли вершителей революции1789 года — революции, чьи горькие плоды по сей деньпожинает весь мир. Такова суть „Декларации прав челове-ка" от первой до последней строки. Такова, наконец, былаотправная точка, необходимая идеологам для полного пе-реустройства общества в политическом, экономическом, аглавное — в моральном и религиозном планах».3

Но разве не является свобода, — спросите вы, — до-стоинством просвещенных людей? Разве не должна онабыть основой общественного порядка? — Внимание! —отвечу вам я. О какой свободе вы говорите? Этот терминимеет различные значения, не смешивающиеся друг с дру-гом, вопреки ухищрениям либералов.

Бывает свобода и свобода...

Позволим себе немного философии. Простейшее рас-суждение показывает, что существует три вида свободы.

1) Психологическая свобода, или свободный арбитр,свойственна разумным существам и представляет собойспособность определять свое отношение к тому или иномублагу независимо от всякой внутренней необходимости(рефлексы, инстинкты и т. п.). Свободный арбитр опреде-ляет исключительное достоинство человеческой личности,состоящее в том, что она sui juris, самостоятельна и, следо-вательно, — в отличие от животного — ответственна.

2) Моральная свобода относится к использованиюсвободного арбитра, которое может быть благим, если из-

3 Мы цитируем перевод, сделанный с латинского текста П. ЛсФлоком в кн.: P. Le Floch. Lc cardinal Billot lumicre de la theologie.P. 44.

84

бираемые средства ведут к достижению благой цели, идурным, если они такой цели не содействуют. Как видите,моральная свобода сущностью привязана к добру. ПапаЛев XIII дает замечательное и очень простое ее определе-ние: моральная свобода, — говорит он, — это «способ-ность движения во благе». Таким образом, моральная сво-бода — не абсолют, она всецело соотносится с Благом,то есть в конечном счете с законом. Поскольку это закон,прежде всего — вечный закон, который заключен в боже-ственном умозрении, затем — закон естественный, прича-стность к вечному закону разумной твари, этим закономопределяется порядок, установленный творцом между це-лями, которые он назначает человеку (жизнь, приумноже-ние, создание общества, приход к конечной цели — Sum-mum Вопит, каковая есть Бог), и средствами достиженияэтих целей. Закон не враждебен свободе, наоборот, он —ее необходимая поддержка, и это относится также к свет-ским законам, достойным своего имени. Без закона свобо-да принижается до вседозволенности, заключающейся втом, чтобы «делать то, что заблагорассудится». Некоторыелибералы, представляя эту моральную свободу как абсо-лют, как раз и проповедуют вседозволенность, свободу де-лать добро или зло, верить истине или лжи без различиямежду ними. Но разве не очевидно, что возможность неследовать добру является вовсе не сущностью и не совер-шенным выражением свободы, а признаком несовершенст-ва падшего человека? Более того, свобода грешить, как по-ясняет святой Фома,4 есть не свобода, а рабство: «всякий,делающий грех, есть раб греха» (Иоан. 8, 34).

Напротив, та свобода, которая руководима законом,поддерживаема бесценными перилами, достигает своейцели. Вот что говорит по этому поводу Папа Лев XIII:

4 В комментарии к словам Иисуса Христа в Евангелии от Иоанна.

85

«Коль скоро условия человеческой свободы таковы, ейтребуется защита, ей требуется помощь и поддержка, по-зволяющие направить все ее устремления к благу и отвра-тить их от зла; без таковых свобода была бы крайне вреднадля человека. — И в первую очередь ей необходим закон,то есть правило того, что следует и что не следует де-лать».5

Лев XIII заключает свое рассуждение восхититель-ным, я бы сказал, всеобъемлющим определением свободы:

«В обществе людей свобода, заслуживающая своего име-ни, заключается не в том, чтобы делать все, что нам нра-вится, — будь так, она вызывала бы в государстве крайнийбеспорядок, смуты, которые кончались бы подавлением;свобода заключается в том, чтобы светские законы облег-чали нашу жизнь в повиновении закону вечному».6

3) И, наконец, существует физическая свобода, илисвобода действия, свобода в отношении принуждения, за-ключающаяся в отсутствии внешнего принуждения, кото-рое мешало бы нам действовать согласно нашей совести.Именно из этой свободы либералы делают абсолют, иименно эта ее концепция в особенности требует от нас ана-лиза и критики.

Естественный порядок и естественный закон

Но прежде я хотел бы обратить внимание на сущест-вование естественного порядка и естественного закона, таккак либералы с готовностью признают законы, но толькозаконы, установленные самим человеком, и отвергают вся-кий порядок (или уложение, или посвящение) и всякий за-кон, авторство которых человеку не принадлежит!

5 Энциклика «Liberlas» от 20 июня 1888. Ст. 179.6 Там же. Ст. 185.

То, что существует естественный порядок, предусмот-ренный создателем для минеральной, растительной, жи-вотной и, в том числе, человеческой природы, является на-учной истиной. Ни один ученый не станет отрицать нали-чие законов, заключенных в природе вещей и людей.Действительно, что такое научные исследования, на кото-рые расходуются миллиарды? Разве это не поиск законов?Часто говорят о научных изобретениях, однако в этом со-держится ошибка: ничто не бывает изобретено, наукалишь открывает и учит использовать законы. И эти откры-ваемые законы, эти постоянные отношения между вещами,не являются творением ученых. То же самое относится и кзаконам медицины, регулирующим здоровье, и к законампсихологии, регулирующим собственно человеческую дея-тельность: этим законам повинуются все, и человек неустанавливает их, но находит уже установленными в чело-веческой природе. Но, когда речь заходит о нахожденииморальных законов, регулирующих человеческие действияпо отношению к великим предназначениям человека, либе-ралы принимаются толковать исключительно о плюрализ-ме, творческом начале, непосредственности, свободе; со-гласно им, каждый человек или каждая философская шко-ла способны сами выстроить собственную этику, словночеловек в той части своей природы, которая повинуетсяразуму и воле, не является творением Бога!

Выходит, человеческая душа создала — или созда-ет — себя сама? Между тем очевидно, что при всей ихсложности и при всем их отличии друг от друга души сле-дуют одному и тому же образцу, одной и той же природе.Будь то душа южноафриканского зулуса или новозеланд-ского маори, душа святого Фомы Аквинского или Ленина,это всегда человеческая душа. Лучше понять, что я имею ввиду, поможет сравнение: в наши дни, покупая более илименее сложную вещь — стиральную машину, фотоаппарат

87

или компьютер, — мы обязательно просим приложить кним инструкцию. Всегда существует закон, согласно кото-рому ими следует пользоваться, правило их наилучшегоупотребления, при соблюдении которого они буду рабо-тать правильно, следовать, я бы сказал, своей цели. И пра-вило это создано тем, кто разработал ту или иную машину,а не домохозяйкой, которая, впрочем, тоже может отстаи-вать свободу распоряжения пуговицами и спицами! Отно-шения между нашей душой и Богом — разумеется, с уче-том разницы в масштабе — могут быть описаны похожимобразом. Бог дает нам душу, он создает ее и, следователь-но, по необходимости предписывает нам законы: тем са-мым он дает нам возможность пользоваться душой длядостижения наших целей и в первую очередь — нашей ко-нечной цели, каковая есть сам Бог, познаваемый и люби-мый нами в жизни вечной.

— Да нам это не нужно! — воскликнут либералы. —Законы человеческой жизни должен устанавливать чело-век. Но в таком случае, если человека заставляют жить во-преки законам его природы, стоит ли удивляться тому,что он становится невротиком? Представьте себе деревья,избавленные от законов растительного мира, — они быпогибли, это очевидно! Деревья, которые отказались бы на-капливать в себе соки, или птицы, которые отказались быискать себе пищу из-за того, что эти условия им не нравят-ся, просто погибли бы. Не следовать своему закону — за-кону, который предписывается их природным инстинк-том, — равносильно смерти. Причем человек, в отличиеот животных, не подчиняется слепому инстинкту: Бог на-делил нас бесценной способностью разума именно с тем,чтобы, осознавая закон, который нами управляет, мы мог-ли сами, свободно, направить себя к цели, в то же время неотвергая закон. Вечный закон, естественный закон, сверхъ-естественный закон и другие, следующие из названных, —

88

человеческие, светские, церковные — все эти законы су-ществуют ради нашего блага, в них наше счастье. Без по-рядка, предположенного Богом, без законов свобода былабы для человека отравленным подарком. Такова реалисти-ческая концепция человека, которую Церковь в меру своихсил защищает от либералов. Так, подвиг поборника естест-венного и христианского порядка под натиском либерализ-ма был одной из заслуг великого папы Пия XII.

В заключение, возвращаясь к свободе, скажем корот-ко, что она невозможна в отрыве от веры: это две взаимнодополнительные реалии, которые бессмысленно разделятьи противопоставлять:

«Правило свободы не только для отдельных людей, но идля человеческих обществ, следует искать единственно ввечном законе Бога».7

7 Энциклика «Libertas». Ст. 184.

Г л а в а V

БЛАГОТВОРНОЕ ПРИНУЖДЕНИЕ

Думай не о том, что ты при-нужден, но о том, к чему тыпринужден — к добру или жеко злу.

Святой Августин

Либерализм, как я уже говорил, представляет свобо-ду действия, определенную в предыдущей главе как из-бавление от всех принуждений, в виде некоего абсолюта,цели в себе. Предоставлю кардиналу Бийо проанализиро-вать и опровергнуть эту основополагающую гипотезу ли-бералов:

«Фундаментальный принцип либерализма, — пишет он, —заключается в свободе от какого бы то ни было принуж-дения, не только от насильственного и направленногоисключительно на внешние действия, но также и от при-нуждения, которое проистекает из страха перед законами инаказаниями, общественными обязанностями и необходи-мостями, словом, перед всякого рода связями, мешаю-щими человеку действовать согласно его естественнойсклонности. Эта индивидуальная свобода является для ли-бералов преимущественным благом, фундаментальным,неотъемлемым благом, перед которым должно отступать

90

все, за исключением разве что сугубо материальных требо-ваний общества; свобода для них — это благо, которомуподчинено все остальное, необходимый фундамент всяко-го общественного здания».1

Но «это абсурдный, противоестественный и химери-ческий принцип», — добавляет кардинал Бийо. И подвер-гает его критическому анализу, который я хотел бы пере-сказать и прокомментировать.

Либеральный принцип абсурден

Это абсурдный принцип: incipit ab ahsurdo, он исхо-дит из абсурда, утверждая, что принципиальным благомдля человека является отсутствие всякой связи, могущейстеснить или ограничить свободу. Благо для человека дол-жно мыслиться как цель, как нечто желаемое в себе. Тогдакак свобода, свобода действия, есть не что иное, как сред-ство, способность, могущая позволить человеку приобре-сти некое благо. Поэтому она всецело связана с тем, как ееиспользуют: свобода хороша, если ее используют во благо,и дурна, если ее используют во зло. Таким образом, она неявляется целью в себе, а значит, не может быть принципи-альным благом для человека.

Согласно либералам, принуждение всегда являетсязлом (исключая случаи, когда с его помощью обеспечива-ется общественный порядок). Но очевидно, что, скажем,тюрьма является благом для злодея не только потому, чтотем самым поддерживается общественный порядок, но ипотому что виновный получаст тем самым наказание ивозмездие. Таким же образом цензура прессы, практикуе-мая и либералами в борьбе с их врагами, — в подтвержде-

1 Le cardinal Billot. Dc Ecclesia. Т. П. Р. 45—46.

91

ние пословицы (либеральной?) «нет свободы для враговсвободы», — является благом как таковая не только какподдержание общественного спокойствия, но и как защитаобщества от яда заблуждения, сбивающего с пути умы.

Следовательно, надо заключить, что принуждение неявляется злом в себе, а с моральной точки зрения являетсядаже quid indifferens in se — вещью, нейтральной в себе;все зависит от цели его использования. Об этом же гово-рит святой Августин, один из учителей церкви, в письме кВинценту:

«Теперь ты, я полагаю, понимаешь, что думать следует нео том, что ты принужден, но о том, к чему ты принуж-ден — к добру или же ко злу. Это не означает, что человекможет стать добрым вопреки своей воле, но это означает,что боязнь того, чему ты не хочешь подвергнуться, кладетконец упрямству, мешавшему тебе, и подталкивает к на-хождению истины, которой ты не ведал; он заставляет от-вергнуть ложное, которое ты принимал, и искать истинное,которого ты не знал, чтобы в итоге ты стал желать того,чего не желал прежде».2

Я сам не раз выступал на II Ватиканском Соборе свозражениями против либеральной концепции свободы вприложении к свободе религиозной — концепции, соглас-но которой свобода определяется как отсутствие всякогопринуждения. Вот что я говорил:

«Человеческая свобода не может пониматься как избавле-ние от всякого принуждения, ибо это грозит упразднениемвсех авторитетов. Принуждение может быть физическимили духовным. Духовное принуждение в религиозной об-ласти весьма полезно и о нем неоднократно говорится в

2 Saint Augustin. Lettrc 93, ad Vincentium. № 16, PL 33, 321—330.

92

Священном Писании: „Боязнь Бога есть начало мудро-сти"».3

«Заявленный в № 28 отказ от принуждения двусмыслен,а с некоторых точек зрения и ложен. В самом деле, какбыть с отцовской властью глав христианских семей над ихдетьми? Как бы с авторитетом учителей в христианскихшколах? Как быть с авторитетом Церкви над отступ-никами, еретиками, раскольниками? Как быть с авторите-том глав католических государств над ложными религия-ми, которые приносят с собой имморализм, рационализми т. п.?»4

Трудно, мыс кажется, найти лучшее определение аб-сурдности, которую кардинал Бийо усматривает в либера-лизме, чем то, которое дал папа Лев XIII:

«Ни в каких словах и ни в каком представлении не можетбыть, большей абсурдности и большего противоречия здра-вому смыслу, чем в утверждении: человек, будучи свобо-ден от природы, должен быть избавлен от всякого зако-на».5

Иначе говоря: я свободен, значит, мне следует предо-ставить свободу! Разъяснив этот лозунг, мы обнаружим внем софизм: я свободен от природы, наделен свободнымарбитром, следовательно, я свободен и от всякого закона,от всякого принуждения надо мной под страхом наказа-ний. Или же законы должны быть очищены от принуди-тельности. Но это означало бы смерть законов: ведь чело-век — не ангел, не все люди — святые!

3 Обращение, направленное в Секретариат Собора 30 декабря1963 г.

4 Устное выступление на заседании Собора в октябре 1964 г.5 Энциклика «Libertas». Ст. 180.

93

Дух обновления и либерализм

Здесь я хотел бы сделать небольшое отступление. Ли-берализм — это весьма серьезное заблуждение, историче-ские истоки которого я попытался очертить выше. Но су-ществует дух обновления, который, не будучи открыто ли-беральным, обнаруживает либеральные наклонности. Онзаявляет о себе с XVI века у католических авторов, не за-меченных в симпатиях к натурализму или протестантизму.И все же нет сомнения, что именно этим духом отмеченысуждения, подобные следующему: «Я свободен, покудаменя не ограничивает закон».6 — Разумеется, всякий законограничивает свободу действия, однако дух Средневеко-вья, тот дух естественного и христианского порядка, о ко-тором мы говорили выше, всегда рассматривал закон исвязанные с ним принуждения прежде всего как поддерж-ку и обеспечение истинной свободы и только затем —как ограничение. — Вопрос акцентов? — спросите вы. —Я отвечу: нет! Это сущностный вопрос, характеризующийначало глубокого сдвига в мировоззрении: мир, обращен-ный к Богу как конечной цели, достичь которой нужно лю-бой ценой, мир, всецело устремленный к Высшему Благу,пошатнулся под натиском нового мира, привязанного к че-ловеку, озабоченного привилегиями человека, его правамии свободой.

6 Франсиско Суарес (1548—1617) выражает этот дух в такойформуле: «homo continent Iibcrtatem suam» — «человек — хозяин своейсвободы», — в том смысле, что свобода предшествует закону (FrangoisSuarez S. J. De bon. et mal. hum. act. Disp. XII, sect. V. P. 448; цит. в:DTC XIII, 473). Авторы, верные духу томизма, как, например, Лев XIII,не признавали этого разделения двух строго соотносящихся друг сдругом реалий.

Глава VI

НЕОБХОДИМОЕ НЕРАВЕНСТВО

Природа действует посредст-вом власти и неравенства, онапротивится прямым углам инелепой гипотезе либерализма идемократии.

Шарль Моррас

Противоестественный индивидуализм

Продолжим анализ либерального принципа: по сло-вам кардинала Бийо, это противоестественный принцип,поскольку «он утверждает, что все должно отступить пе-ред благом индивидуальной свободы, что общественныеобязанности лишь чинят препятствия этой свободе и чтоидеальным для человека является режим, при котором ца-рил бы закон чистого и абсолютного индивидуализма». Но«этот индивидуализм, — добавляет автор, — глубоко про-тивен человеческой природе».

Вы, конечно, узнали индивидуалистский либерализмЖан-Жака Руссо, который мы встречаем в сердцевине вся-кой современной политической мысли. Согласно Руссо,люди рождаются свободными, не связанными никаким

95

принуждением, по природе своей асоциальными, создан-ными для уединенной жизни в джунглях, которая и состав-ляет их счастье. Причиной их несчастий и неравенства ста-новится введение частной собственности, вызывающееконфликты — «положение войны всех против всех». Еслилюди в этот момент образуют общество, то вовсе не по не-обходимости, определяемой их природой, но единственнопо решению их свободной воли, находя в обществе своегорода запасной выход из этого положения, при котором че-ловек человеку волк. В обществе нет ничего естественно-го, оно насквозь конвенционально по своему историческо-му происхождению и по своему устройству; и конвенциейего является «общественный договор».1

Эта теория заведомо опровергнута уже святым ФомойАквинским, который доказывает общественную природучеловека, обращая внимание на то, что человек — это жи-вотное, практически не имеющее, вступая в мир, естест-венных средств самостоятельного выживания, а также нато, что в зрелом возрасте люди не могут в одиночку удов-летворять все свои потребности и вынуждены помогатьдруг другу.2 Я хотел бы порекомендовать вам также заме-чательные суждения современного политического мысли-теля Шарля Морраса (1868—1952), который вслед за свя-тым Фомой безоговорочно развенчивает руссоистскуюмифологию индивидуализма и равенства и говорит, напро-тив, о «защитном неравенстве».3 А сейчас лишь присоеди-нюсь к тому, что говорит по этому поводу Лев XIII в своейэнциклике, посвященной корням политической власти:

1 Ср.: Baltasar P., Argos S. J. Catechisme politiquc. Orme Rond,1981. P. 58.

2 Ср.: Saint Thomas. De Regimine principum. L. I, ch. I.3 Charles Mawras. Mes idees politiques, la politique naturellc. P. 17 sq.

96

«Глубокое заблуждение этих философов заключается втом, что они оказываются слепы к очевидному — к тому,что люди не являются некоей дикой и одинокой расой ичто жизнь в обществе — это их естественное положение,предшествующее всякому решению их воли».4

Химерическое равенство

Принцип равенства является химерическим, согласнокардиналу Бийо, «прежде всего потому, что он никак несогласуется с реальностью: он предполагает в начале вся-кого общества некий основополагающий договор. Где жеон его находит? Он предполагает свободное вступление вобщество для каждого человека. С этим еще хуже. Онпредполагает, что все люди скроены в точности по одномуобразцу — в точности равны между собой, — будто суще-ствует некий абстрактный человек, миллионы раз воспро-изводящийся без индивидуальных корректив. Где этот че-ловек?» — «Вы применяете общественный договор, кажу-щийся вам таким замечательным, — говорит Тэн, — иобъясняете его только тем людям, для которых он приду-ман. Но это абстрактные люди, не принадлежащие ни ккакой эпохе и ни к какой стране, чистые сущности, рож-денные метафизической указкой».5

Лев XIII выражает эту же мысль в нескольких словах,следующих за только что процитированной фразой: «Ктому же договор, которым так кичатся, есть чистейшийплод воображения, химера».6

Я настаиваю на химерическом характере этого равен-ства, согласно которому люди рождаются равными или по

4 Энциклика «Diuturnum» от 29 июня 1881. Ст. 97.5 Hyppolite Taine. La Revolution. T. 1, L. II, ch. 2.6 Энциклика «Diuturnuvn» от 29 июня 1881 г. Ст. 97.

7 Марсель Лефевр 97

крайней мере равными по праву: «Люди рождаются и су-ществуют свободными и равными в правах», — провозгла-шает первая статья Декларации прав человека и гражда-нина (1791). Прислушаемся к тому, что говорят об этомпапы.

Папа Пий VI, подвергая особому осуждению II ста-тью этой декларации,7 касается и самого принципа свобо-ды-равенства, осуждая его и называя «химерой», «лишен-ными смысла словами»:

«Что такое эта свобода мысли и действия, которую Нацио-нальное собрание приписывает общественному человекукак неотъемлемое право, данное природой? Разве это хи-мерическое право не противоречит правам верховного Со-здателя, которому мы обязаны существованием всего, чемобладаем? И можно ли не признавать того, что человекбыл создан не для себя одного, но для того, чтобы прино-сить пользу себе подобным? Ибо такова уж слабость чело-веческой природы, что, дабы выживать, люди нуждаютсяво взаимной помощи; вот почему они получили от Бога ра-зум и владение речью, призванные употребляться к тому,чтобы люди обращались к помощи других и в свою оче-редь сами помогали тем, кто умоляет об их поддержке.Следовательно, сама природа сблизила людей между со-бой и объединила их в общество — еще и потому, что че-ловек должен употребить свой разум прежде всего к тому,чтобы открыть для себя своего высшего творца, чтобычтить его, восхищаться им, отдавая ему всю свою лич-ность, все свое бытие; потому, что с детских лет он долженподчиняться тем, кто превосходит его по возрасту, вве-ряться их воспитанию и урокам, учиться у них строитьсвою жизнь согласно законам разума, общества и религии;

7 «Свободное выражение мыслей и мнений является одним изценнейших прав человека; каждый гражданин может свободно гово-рить, писать, публиковать свои суждения, исключая случаи злоупот-ребления этой свободой, оговоренные законом».

98

а эти столь превозносимые равенство и свобода являютсядля него с самого его детства не более чем химерами исловами, лишенными смысла».8

Из этой свободы-равенства, якобы свойственной че-ловеку от рождения, выйдет благодаря общественному до-говору и принцип народовластия; власть изначально при-надлежит народу, а вовсе не Богу и не естественным авто-ритетам, установленным Богом: это важное следствие необходит своим вниманием Пий VI.

Папа Лев XIII в свою очередь осуждает либеральныйпринцип равенства между людьми, воспринятый социали-стами, и тщательно различает равенство, которым людиобладают вследствие их общей природы, и утвержденное вЕвангелии неравенство вследствие различных обществен-ных функций, которые они исполняют:

«Социалисты [...] без устали, как мы знаем, провозглаша-ют, что все люди по природе равны между собой, и заклю-чают из этого, что не нужно ни почитать, ни уважатьвласть, равно как и повиноваться законам, исключая те, ко-торые приняты по их собственной прихоти.

Согласно евангельским документам, напротив, равенстволюдей заключается в том, что все они имеют одну и ту жеприроду, что общим для всех них призванием является вы-сочайшее достоинство сына Бога и что вместе с тем, по-скольку всем им предположена одна и та же цель, каждогодолжно судить по общему закону, назначая кары и поощ-рения согласно его заслугам. В то же время существует не-равенство права и власти, исходящее от самого Творцаприроды, „от Которого именуется всякое отечество на не-бесах и на земле"».9

8 Послание «Quod aliquantulum» от 10 марта 1791 к епископамНационального собрания Франции. Ст. 3.

9 Энциклика «Quod apostolici». Ст. 71—72.

99

Лев XIII напоминает наставление о покорности влас-тям, данное святым апостолом Павлом: «Нет власти не отБога, существующие же власти от Бога установлены. Посе-му противящийся власти противится Божию установле-нию (Рим. 13, 1—2)». Затем же понтифик учит, что иерар-хия, существующая в светском обществе, не является толь-ко лишь следствием воли людей, но что прежде всегоона есть приложение божественного распорядка, высшегоплана:

«Ибо тот, кто сотворил все вещи и управляет ими, распо-ложил их в своей предвидящей мудрости так, что низшиедостигают своей цели при посредстве средних, а сред-ние — при посредстве высших. Подобно тому как он по-желал, чтобы в самом царстве небесном хоры ангеловбыли отличными и подчинялись друг другу, подобно томукак он установил в Церкви различные ступени орденов,имеющих различные функции, так чтобы не все были апо-столами, не все богословами, не все пастырями (Рим. 13,1—7), он установил и в светском обществе различные ор-дена, отличающиеся по достоинству, по правам и власти,чтобы государство, так же как и Церковь, составляло однотело, образованное из великого множества членов, одни изкоторых пусть будут более чтимы, чем другие, но всепусть будут необходимы друг для друга и заботятся об об-щем благе».10

Мне кажется, что эти тексты ясно свидетельствуют орасхождении с реальностью основополагающего принципалиберализма свободы-равенства. Напротив, неоспоримыйприродный факт заключен в том, что человек на протя-жении всей своей жизни является не взаимозаменяемыминдивидом, но заведомо членом, составной частью, тела,которое было образовано, прежде чем он произнес свое

1 0 Энциклика «Quod apostolici». Ст. 74.

100

первое слово. И в этом теле на него возлагаются необходи-мые и благотворные обязанности. В этом теле, наконец, онобретает место, соответствующее его природным или при-обретенным талантам, а также его сверхъестественным да-рованиям, которым опять-таки свойственны благотворныеиерархия и неравенство. Таков замысел Бога — Бога по-рядка, а не хаоса.

Г л а в а VII

ИИСУС ХРИСТОС — ЦАРЬ РЕСПУБЛИК?

Не большинство создает исти-ну, но истина должна созда-вать большинство.

Я еще вернусь к теме либерализма. Но сейчас мнехотелось бы подчеркнуть, что я предлагаю вам не прос-то свои личные суждения. Именно поэтому я опираюсь вбольшей степени на сочинения и выступления Пап, неже-ли на собственные убеждения, которые можно было бысписать на особенности моего начального образования, по-лученного во Французской семинарии в Риме. Отец Ле Флок,который возглавлял эту семинарию в пору моего учения,действительно имел репутацию весьма твердого традицио-налиста. И обо мне можно было бы сказать: «Да он простонаходится под влиянием того, что ему внушали в семина-рии!» Что ж, я не отрицаю этого влияния, и более того,я каждый день благодарю Бога за то, что он дал мне внаставники и учителя отца Ле Флока. Тогда его упрекалив занятиях политикой; только Бог знает, является ли этопреступлением, или совсем наоборот, — проводить поли-тику Иисуса Христа и побуждать политиков к использо-ванию всех законных средств, даже средств правосудия,для того чтобы изгнать из своего града врагов Господа На-

102

шего Иисуса Христа!1 Но, собственно говоря, отец ЛеФлок никогда не вмешивался в политику, даже в периодзаговора, предпринятого против «Аксьон франсез»,2 и кри-зиса, случившегося как раз тогда, когда я был семинари-стом.

Однако опасность модернизма, силлонизма, либера-лизма была постоянной темой бесед, которые вел с намиотец Лс Флок. Опираясь на энциклики Пап, он внушал намглубокое, прочно обоснованное, подкрепленное незыб-лемой доктриной Церкви убеждение в опасности этих за-блуждений. Это убеждение я и хочу передать вам, какфакел, который передают своему потомству, как светоч,который предохранит вас от этих заблуждений, укоренив-шихся как никогда in ipsis Ecclesiae venis et visceribus, в са-мых жилах и внутренностях Церкви, по словам святогоПияХ.

Теперь вы понимаете, что мои личные политическиесуждения, — например о режиме, который бы наилучшимобразом подходил Франции, — не так уж важны. К томуже факты говорят сами за себя: демократия осуществила

1 Тот факт, что епископы-левые проводят социалистическую иликоммунистическую политику, вовсе не является поводом для отказаЦеркви от политической деятельности как таковой! Церковь обладаетвластью, несомненно, косвенной, но реальной властью в светскоммире и жизни града. Земное царство Господа Нашего Иисуса Христасоставляет ее главнейшую заботу.

2 «Аксьон франсез» — ежедневная газета и политическое движе-ние, возглавлявшиеся Шарлем Моррасом, вели борьбу против либера-льного демократизма с позиций здравой естественности. В натурализ-ме их упрекали необоснованно. Папа Пий XI ошибся, осудив Француз-ское действие. Его преемник, Папа Пий XII, впоследствии отменил этусанкцию. Но дело было сделано: 1926 г. ознаменовался во Франции ре-шительным наступлением на Церковь либеральной клики так называе-мых «католиков-либералов».

103

то, о чем и не помышляла французская монархия: пятькровавых революций (1789, 1830, 1848, 1870, 1945), четы-ре иностранных вторжения (1815, 1870, 1914, 1940), дваразграбления Церкви, с упразднением религиозных орде-нов, закрытием католических школ, секуляризацией инсти-тутов (1789 и 1901) и т. д. Однако, скажут некоторые, ПапаЛев XIII потребовал «присоединения» французских като-ликов к республиканскому режиму3 (что, скажем в скоб-ках, вызвало политическую и религиозную катастрофу).Другие же станут критиковать это решение Льва XIII, на-зывая его, как и его автора, либеральными. Но я не думаю,что Лев XIII был либералом или тем более демократом.Нет, он просто хотел принять наилучшее для интересовфранцузской религии политическое решение; при этомочевидно, что он не принял во внимание того, что фран-цузская демократия имела глубоко либеральные, масон-ские и антикатолические корни.

Демократическая идеология

Основанная на либеральном постулате о господст-вующем над всем человеке, демократическая идеологиястроится как его логическое продолжение: люди переходятк общественной жизни посредством условного соглаше-ния, общественного договора, который, по словам Руссо,заключается в «полной передаче прав каждого присоеди-няющегося всему сообществу». Откуда следуют:

— необходимость народовластия: народ — влас-титель по необходимости, он правит от имени самого себяи сохраняет свою власть даже после избрания им прави-тельства;

3 Ср. энциклику «Среди забот» от 16 февраля 1892, обращеннуюк епископам и верующим Франции.

104

— незаконность всякого режима, в основе которогоне лежит народовластие или правящие силы которогоутверждают, что властвуют от имени Бога.

Практические же выводы таковы:

— борьба за установление демократии во всем мире;

— «крестовый поход демократий» против всякого ре-жима, ссылающегося на божественный авторитет и харак-теризуемого на этом основании как «церковный» или«абсолютистский». В этом отношении либеральной, а точ-нее — масонской, победой стал Версальский договор1919 года, упразднивший последние поистине христиан-ские монархии;4

— политическое правление большинства, призванно-го выражать обожествляемую и считаемую непогрешимойобщую волю.

Когда речь заходит об этом демократизме, который,принимая обличье коллегиальности, проникает сейчас и вЦерковь, я обычно повторяю: большинство не создает ис-тину. А возможно ли построение сколько-нибудь устойчи-вого здания без опоры на истину и истинную справедли-вость по отношению к Богу и ближнему?

Осуждение демократической идеологии Папами

Папы всегда подвергали осуждению демократиче-скую идеологию. Лев XIII высказался по отношению к нейex professo в своей энциклике «Diuturnum», которую я ужецитировал:

4 Ср.: И. le Caron. Le plan de domination mondiale de la contrc-cgli-se. P. 22.

105

«Многие наши современники, идя по следам самопровоз-глашенных философов предшествующего столетия, утвер-ждают, будто всякая власть исходит от народа и что,как следствие, авторитет не принадлежит тем, кто им поль-зуется, по праву, но дается народом в качестве неко-его поручения и с той оговоркой, что народ своей во-лей всегда может лишить уполномоченных переданнойим власти.

Католики в этом расходятся с новыми властителями, ониищут право властвовать в Боге и видят в Боге естествен-ный источник и необходимый принцип этого права.

Тем не менее следует отметить, что, когда дело касаетсяназначения правящих сил в обществе, это назначение в не-которых случаях может быть предоставлено выбору ипредпочтениям большинства без каких-либо препятствийсо стороны католической доктрины. В самом деле, такойвыбор определяет личность властителя, но не вручает емуправ на власть; им устанавливается не сам авторитет, ното, кем этот авторитет будет осуществляться».5

Следовательно, всякий авторитет исходит от Бога,даже при демократии^.

Всякий авторитет исходит от Бога. Эта истина явленав откровении, и Лев XIII подробно говорит о том, что онаукоренена в Священном Писании, в традиции Отцов церк-ви и, наконец, в здравом смысле: авторитет, исходящийтолько лишь от народа, не имел бы силы предписывать посовести, под страхом греха:6

5 Энциклика «Diuturnum». Ст. 94.6 Он вполне мог бы принуждать, угрожая наказаниями, но вовсе

не таков, — подчеркивает Иоанн ХХШ в «Pacem in Terris», — путь по-буждения каждого к поиску общего блага! Авторитет — это преждевсего духовная сила.

106

«Ни один человек не обладает сам в себе тем, что нужно,чтобы связать узами совести свободную волю ему подоб-ных, — только Бог, как всеобщий творец и законодатель,имеет такую власть; и те, кто ее вершит, должны преждеполучить ее от Бога и вершить ее от имени Бога».7

И, наконец, Лев XIII показывает, насколько ложен ле-жащий в основании современной демократической идео-логии общественный договор Руссо.

Церковь не осуждает демократическое устройство

Теперь я хотел бы остановиться на том, что не всякаядемократия является либеральной. Существует демократи-ческая идеология и существует демократическое устрой-ство; и если Церковь осуждает эту идеологию, то онане осуждает это устройство, то есть участие народа вовласти.

Уже святой Фома Аквинский оправдывал законностьдемократического устройства:

«Если каждому принадлежит некоторая доля в правле-нии, этим поистине поддерживается спокойствие народа, ивсе любят такое устройство и заботятся о его сохранении,как говорит Аристотель во второй книге своей „Поли-тики"».8

Не отдавая предпочтения демократии, святой Фомасчитает наилучшим политическим режимом такую монар-хию, в которой гражданам принадлежит некоторая долявласти, например, выбор правителей низших по отноше-нию к монарху ступеней: такое устройство, по его словам,

7 Энциклика «Diutumum». Ст. 96.8 Saint Thomas d'Aquin. I II, 105, I.

107

«должным образом соединяет монархию, аристократию идемократию».9

Французская монархия Старого режима, подобно мно-гим другим, в общем и целом относилась именно к это-му типу, что бы ни говорили либералы: между монархоми массой подданных существовала целая система, целаяиерархия из множества промежуточных звеньев, которыеотстаивали связанные с их компетенцией интересы придворе.

В свою очередь католическая Церковь не возвышаетто или иное устройство над прочими; она признает, что на-роды выбирают ту форму правления, которая в большейстепени отвечает их собственному духу, а также обстоя-тельствам:

«Ничто не мешает Церкви одобрять единоличное правле-ние или правление многих при том условии, что оно пра-ведно и радеет об общем благе. Поэтому, если справедли-вость соблюдается, то ничто не запрещает народам выби-рать для себя ту или иную политическую форму, лучшесоответствующую их собственному духу, их традициям иобычаям».10

Что такое нелиберальная демократия?

Должен признать, что нелиберальная демократия —редкое, а сегодня и вообще исчезнувшее явление. Однакоона — вовсе не плод воображения, как об этом свидетель-ствует республика Христа Царя, существовавшая в Эква-доре времен правления Гарсиа Морено, в прошлом сто-летии.

9 Ibid.1 0 Лев XIII. Энциклика «Diuturnum». Ст. 94.

108

Характерные особенности нелиберальной демократиитаковы:

1. Первым ее принципом является принцип народовла-стия, который действует в рамках демократического уст-ройства, но уважает и законность монархии. Этот принципкоренным образом расходится с подобным ему принципомруссоистской демократии: власть принадлежит народу, нопринадлежит ему не изначально и не окончательно; властьдается народу от Бога, творца общественной природы че-ловека, но не от господствующих над всем индивидов.И после того, как властители избраны народом, он пере-стает быть вершителем власти.'1

— Первый вывод: правит не безликая масса индиви-дов, но народ, организованный в сословия: отцы семейств(которые непосредственно участвуют в законодательстве внекоторых очень маленьких государствах, как, например, вшвейцарском Аппенцслле); крестьяне и предприниматели,промышленники и рабочие, крупные и мелкие собственни-ки, военные и судьи, монахи, священники и епископы —по словам его монссньора Сегюра, это «нация в лице всехее действующих сил, образующая серьезное представи-тельство и могущая выражать через своих представите-лей свои чаяния, свободно осуществлять свои права».12

Пий XII в свою очередь строго различает народ и массу:

«Народ и безликое множество, или, как принято говорить,„масса", суть два разных понятия. Народ живет и приходитв движение самостоятельно; масса сама по себе инертна иможет быть движима только извне. Народ живет полнотойжизни тех людей, которые его составляют и каждый из ко-

1 ' Лев XIII. Энциклика «Diuturnum» (фрагмент, цитированныйвыше). См. также: Mgr de Segur. La Revolution. P. 73.

12 Mgr de Segur. La Revolution. P. 73.

109

торых — на свойственном ему месте и подобающим емуобразом — является личностью, сознающей свою ответст-венность и свои убеждения. Масса же, напротив, дожида-ется внешнего толчка, будучи легким орудием в руках же-лающего использовать ее инстинкты и помыслы; она безтруда меняет лагерь, воюя то под одним знаменем, то поддругим».13

— Второй вывод: избранные правители, даже если ихназывают, как это делает святой Фома, «поводырями мно-гих», являются таковыми лишь в том смысле, что делаютдля многих то, что те не могут делать сами, а именно пра-вят. Но власть приходит к ним от Бога, «от Которого име-нуется всякое отечество на небесах и на земле» (Еф. 3, 15).Таким образом, правители ответственны за свои деяния впервую очередь перед Богом, посланниками которого ониявляются, и во вторую очередь — перед народом, ради об-щего блага которого они властвуют.

2. Второй принцип нелиберальной демократии заклю-чается в том, что права Бога (и права его Церкви в католи-ческих странах) закладываются в основу конституции. Всезаконодательство оказывается тем самым вдохновляемодесятью заповедями.

— Первый вывод: «общая воля» — ничто, если онаидет вразрез с правами Бога. Большинство не «создает» ис-тину, но оно должно держаться во истине, тогда как в про-тивном случае демократия окажется извращена. Пий XIIобоснованно подчеркивает внутренне присущую демокра-тическому устройству опасность, которой должна всяче-ски противодействовать конституция: опасность обезличи-вания, образования массы и манипулирования этой массой

13 Новогоднее обращение по радио от 24 декабря 1944 г.

ПО

со стороны групп, вершащих произвол, или искусственно-го большинства.

— Второй вывод: демократия — это не светское, ноочевидным образом христианское и католическое устрой-ство. Она отвечает общественной доктрине Церкви в том,что касается частной собственности, принципа взаимопо-мощи, предоставленного заботам Церкви и семьи воспита-ния детей и т. д.

Подытожу: демократия, равно как и любое другоеустройство, призвана воплощать земное царствие ГосподаНашего Иисуса Христа. У демократии все-таки долженбыть Царь, и Царь этот — Иисус Христос.

Г л а в а VIII

ЛИБЕРАЛИЗМ, ИЛИ ОБЩЕСТВО БЕЗ БОГА

Индифферентизм — это ате-изм под другим именем.

Лев XIII

Проанализировав принципы политического либера-лизма, теперь я попытаюсь показать вам, что движениевсеобщей лаицизации, которое ныне почти уничтожилохристианство, возникло на фундаменте либеральных по-стулатов. Именно об этом говорит Папа Лев XIII в своейэнциклике «Immortate Dei», классическом тексте, которо-му нельзя не уделить внимания.

«Новое право»

«Это гибельное и прискорбное пристрастие к нововведени-ям, которое зародилось в XVI веке, вызвав потрясенияв христианской религии, вскоре естественным путем пе-решло в философию, а из философии — на все ступенисветского общества. Именно к этому источнику следуетвозвести современные принципы необузданной свободы,которые отстаивались и утверждались в ходе великих по-трясений предшествующего века как принципы и основа-ния некоего нового права, доселе не известного и по цело-

112

му ряду пунктов расходящегося не только с христианскимправом, но и с правом естественным. Вот первый из этихпринципов: все люди, коль скоро они принадлежат к однойрасе и общей природе, подобны друг другу и, следователь-но, равны между собой в своей жизнедеятельности; каж-дый человек настолько самостоятелен, что никоим обра-зом не подчиняется авторитету другого: он может совер-шенно свободно думать о том, о чем он хочет, и делатьто, что ему нравится; никто не вправе приказывать другим.В основанном на таких принципах обществе публичнымавторитетом может быть исключительно воля народа, ко-торый, будучи зависим только от себя, является и единст-венным наставником для себя. Он выбирает своих уполно-моченных, но таким образом, что передает им не столькоправо, сколько функцию власти, которую те исполняли быот его имени. О превосходстве Бога не говорится ни слова,так, словно Бог не существует или никоим образом не при-частен к обществу рода человеческого; или — словнолюди, будь то в отдельности или в обществе, ничем не обя-заны Богу, словно можно себе представить некую сущ-ность, чьи причина, сила, авторитет не заключались бы це-ликом в самом Боге.

В таком случае государство, очевидно, есть не что иное,как полновластное и руководящее само собой множество;коль скоро народ является источником всякого права ивсякой власти, из этого предположения следует, что госу-дарство не признает себя связанным каким-либо обяза-тельством по отношению к Богу, не исповедует офици-ально никакой религии, не берется пи устанавливать,какая из числа религий является единственно истин-ной, ни предпочитать одну религию другим, ни благопри-ятствовать одной более, чем другим; напротив, государст-во берет на себя долг предоставить всем религиям равныеправа, если только это не нанесет ущерб общественномуспокойствию. Тем самым каждый оказывается свободенрешать для себя вопросы религии, исповедовать ту рели-гию, которая для него предпочтительнее, или, если ему неподходит никакая религия, не исповедовать никакой веры.

8 Марсель Лсфевр 113

Отсюда с необходимостью следует полная, ничем не огра-ниченная свобода совести, абсолютная свобода чтить илине чтить Бога, беспредельная вседозволенность в том, чтокасается мысли и ее публичного выражения».1

Следствия «нового права»

«Если какое-либо государство основывается на такихпринципах, снискавших ныне большой почет, то легкопредставить себе, какое место будет несправедливо отданов нем Церкви. — Действительно, в таком государстве, гдежизнедеятельность согласуется с подобного рода доктри-нами, католическая Церковь оказывается на одной ступенис чуждыми ей сообществами или даже ниже их. Церков-ные законы совершенно не принимаются в расчет; Церкви,которая получила от Иисуса Христа наказ и миссию на-ставлять все народы, запрещается какое-либо вмешатель-ство в дела народного образования. — По делам, относя-щимся к смешанному праву, главы государств единоличновыносят окончательные решения и демонстрируют в этойобласти высокомерное презрение к святым законам Церк-ви. Так, например, они включают в свою юрисдикцию бра-ки христиан; они устанавливают законы о брачном союзе,его единстве и устойчивости; они вторгаются в сферу бо-гатств Церкви и лишают ее права собственности. Вообщеони относятся к Церкви так, будто она не обладает ни ста-тусом, ни правами совершенного сообщества и являетсяпростой организацией, равной всем прочим, существую-щим в государстве. Все свои права, всю свою законную идействительную силу она получает отныне милостью иодолжением правительств».2

Конечные следствия

«[...] Таким образом, в этой политической ситуации, кото-рую многие сегодня поддерживают, содержатся идеи и

1 Лев XIII. Энциклика «Immortatc Dei». Ст. 143.2 Там же. Ст. 144.

114

устремления, направленные к изгнанию Церкви из об-щества или к сохранению ее в подчинении государству ипод его контролем. Этот замысел диктует большинствопринимаемых правительствами мер. Законы, деятельностьгосударственных учреждений, воспитание без религии,разграбление и уничтожение религиозных орденов, упраз-днение светской власти римских Понтификов — все спо-собствует этой цели: нанести смертельный удар христиан-ским институтам, свести к нулю свободу католическойЦеркви и лишить ее всех прочих прав».3

Лев XIII ясно продемонстрировал, что новое право,основанное на либеральных принципах, приводит к госу-дарственному индифферентизму по отношению к рели-гии: это «атеизм под другим именем»,4 говорит Папа, этоизгнание католической религии из общества. Иными сло-вами, целью либералов-безбожников является не что иное,как устранение Церкви посредством уничтожения поддержи-вающих ее католических государств. Эти государства былиоплотом веры. Следовательно, их нужно сокрушить. И кактолько этот оплот Церкви будет уничтожен, как только будутупразднены политические институты, служившие ее защитойи выражением ее благотворного влияния, Церковь сама ока-жется обездвижена и сломлена, а вместе с нею и христиан-ская семья, и христианская школа, и христианский дух, исамо слово «христианство». Льву ХШ ясно виден этот сата-нинский план, задуманный масонскими сектами и сегодняприближающийся к своим конечным следствиям.

Лащистский либерализм в действии:II Ватиканский Собор

Предел святотатства, доселе неслыханный, был до-стигнут тогда, когда сама Церковь или во всяком случае

3 Там же. Ст. 146.4 Там же. Ст. 148.

115

те, кто преподносил себя как Церковь, приняли на II Вати-канском Соборе, провозгласившем религиозную свободу,принцип светского государства, который сводится к тойже самой норме равного государственного покровительст-ва для приверженцев всех вероисповеданий. Я еще вернуськ этому. Помимо прочего, это свидетельствует о глубинепроникновения либеральных идей в саму Церковь вплотьдо самых высоких ее сфер. И к этому я также вернусь.

Чтобы позволить вам судить о логическом развитиилиберальных принципов и об их роковых следствиях дляЦеркви, я приведу схематическую таблицу, составленнуюмною из фрагментов энциклик «Quanta Cura» Пия IX и«Immortate Dei» Льва XIII и направленную в письме к кар-диналу Сеперу от 26 февраля 1978 года:

Лев XIII Пий IX

Immortate Dei (143—144) Quanta Cura (39—40)

1) Осуждение индифферен-тистского индивидуалисти-ческого рационализма и го-сударственных индифферен-тизма и монизма:

«Все люди [...] равны междусобой, каждый человек на-столько самостоятелен, чтоникоим образом не подчи-няется авторитету другого:он может совершенно сво-бодно думать о том, о чемон хочет, и делать то, чтоему нравится [...]

1) Осуждение натурализмаи его выражения в государ-ственном устройстве:

«Многие сегодня применяютв светском государстве свя-тотатственный и абсурдныйпринцип натурализма, осме-ливаясь утверждать, будтостремление к наилучшемуполитическому устройству ипрогрессу общественной жиз-ни с необходимостью требу-

116

Авторитетом может быть ис-ключительно воля народа[...] коль скоро народ явля-ется источником всякогоправа [...] из этого предпо-ложения следует, что госу-дарство не признает себясвязанным каким-либо обя-зательством по отношениюк Богу, не исповедует офи-циально никакую религию,не берется [...] предпочитатьодну религию другим [...]».

2) Следствие: «право на ре-лигиозную свободу» в госу-дарстве:

«Напротив, государство бе-рет на себя долг предоста-вить всем религиям равныеправа, если только это ненанесет ущерб обществен-ному спокойствию. Тем са-мым каждый оказываетсясвободен решать для себявопросы религии, исповедо-вать ту религию, котораядля него предпочтительнее,или, если ему не подходитникакая религия, не испове-довать никакой веры [...]».

ет, чтобы человеческое об-щество строилось и управ-лялось без внимания к рели-гии, словно ее не существует,или во всяком случае без раз-граничения между истиннойрелигией и ложными религи-ями».

2) Следствие: «право на ре-лигиозную свободу» в госу-дарстве:

«Вопреки доктрине Священ-ного Писания, Церкви и Свя-тых Отцов они без колебанийутверждают, что наилучшимусловием для жизни обще-ства является непризнаниевластью обязанности нала-гать законные кары на пре-ступников католической ре-лигии, если только этого нетребует поддержание общест-венного спокойствия" [...] ичто „свобода совести и веро-исповеданий является правомкаждого человека, правом, ко-торое должно провозглашать-ся и гарантироваться в лю-бом правильно устроенномобществс"[...]».

117

3) Следствием этого «ново-го права» является покуше-ние на Церковь:

Пий IX осуждает последнееиз приведенных в пункте 2)«мнений» как «ошибочное,в высшей степени пагубноедля католической Церкви испасения душ».

И более ничего не говоритоб этом, но затем добавляет,что все это приводит к «вы-теснению религии за преде-лы общества».

3) Следствия этого «новогоправа»:

«Если какое-либо государ-ство основывается на такихпринципах, снискавших ны-не большой почет, то легкопредставить себе, какое мес-то будет несправедливо от-дано в нем Церкви. —Действительно, в таком го-сударстве, где жизнедеяте-льность согласуется с по-добного рода доктринами,католическая Церковь ока-зывается на одной ступенис чуждыми ей сообщества-ми или даже ниже их. [...]Вообще, они [главы госу-дарств] относятся к Церквитак, будто она не обладаетни статусом, ни правами со-вершенного сообщества иявляется простой организа-цией, равной всем прочим,существующим в государст-ве».

Разумеется, II Ватиканский Собор не выступил сутверждением первого принципа либерализма, который яохарактеризовал как индифферентистский индивидуали-стический рационализм. Однако, как я покажу вам, всеостальное было им одобрено: и государственный индиф-ферентизм, и право на религиозную свободу для всех сек-

118

тантов любых конфессий, лишение Церкви публичныхправ, упразднение католических государств — все этимерзости получили официальное признание, будучи про-диктованы самой логикой либерализма, который умалчи-вает в данном случае свое имя, но является отравленнымзерном всего этого древа.

Г л а в а IX

СВОБОДА СОВЕСТИ И ВЕРОИСПОВЕДАНИЙ

Под обольстительным именемсвободы вероисповеданий онипровозглашают официальное от-ступничество общества.

Лев XIII

В своей энциклике «Libertas» Папа Лев XIII обозрева-ет новые свободы, которые устанавливает либерализм. По-следуем за ним шаг за шагом:1

«Полезно будет, — говорит Папа, — рассмотреть в отдель-ности различные свободы, которые представляют в качест-ве завоеваний нашей эпохи».

Свобода вероисповеданий (или свобода совести и ве-роисповеданий) идет в их ряду первой: она, как объясняетЛев XIII, отстаивается как духовная свобода личной совес-ти и как общественная свобода, признаваемое государст-вом гражданское право.

«Прежде всего рассмотрим в применении к отдельным лю-дям эту свободу, идущую вразрез с религиозной доброде-

1 Лев XIII. Энциклика «Libertas». Ст. 201 и далее.

120

телыо, — эту, как ее называют, свободу вероисповеданий,в основе которой лежит принцип свободы каждого челове-ка исповедовать ту религию, которая ему нравится, или неисповедовать никакой религии. — Но, напротив, именно втом, без всякого сомнения, и состоит наиболее важный инаиболее священный долг человека, чтобы воздавать Богукульт почитания и религии. И долг этот есть не что иное,как следствие того, что мы находимся в вечном подчине-нии Богу, руководимы волей и Провидением Бога и, выйдяиз Него, должны вернуться к Нему».

В самом деле, если господствующий над всеминдивид объявляется источником своих собственных прав,то логическим следствием этого становится присвоениеего совести полной независимости по отношению к Богу ирелигии. Затем Лев XIII переходит к религиозной свободев качестве гражданского права:2

«С общественной точки зрения эта же самая свобода тре-бует, чтобы государство не осуществляло никакого ре-лигиозного поклонения, не предусматривало никакой общейрелигии, чтобы никакая религия не возвышалась им надпрочими, но чтобы все они считались равноправными,безотносительно даже к вере народа, даже тогда, когда на-род исповедует католицизм».

Если общество — это лишь сугубо условное собраниегосподствующих над всем индивидов, то оно действитель-но ничем не обязано Богу, и государство может освобо-дить себя от всяких религиозных обязательств. Что оче-видным образом ложно, говорит Лев XIII:

«Нельзя усомниться в том, что образование людьми обще-ства продиктовано волей Бога, как бы мы общество ни рас-

2 См. также тексты, цитированные нами в предшествующей гла-ве (энциклики «Immortate Dei» Льва XIII и «Quanta Cura» Пия IX) и вследующей главе.

121

сматривали: с точки зрения его членов, с точки зрения егоформы, то есть власти, с точки зрения его причины иличисла и важности преимуществ, которые оно дает челове-ку. Именно Бог создал человека для общества и объединилего с подобными ему, дабы потребности его природы, ко-торые не могли бы удовлетворить его собственные усилия,осуществлялись бы в содействии. Поэтому и светское об-щество в качестве такового должно по необходимости при-знавать Бога своим началом и творцом и, как следствие,воздавать его силе и авторитету должное своим почитани-ем. Ни на основании справедливости, ни на основании ра-зума государство не может быть атеистическим или, чтотоже сводится к атеизму, оказывать всем религиям, как го-ворят, одинаковое расположение и устанавливать для них,не делая между ними различий, общие права».

Лев XIII не забывает сделать необходимое уточнение:абстрактно говоря о религии вообще, мы имеем в видуединственную истинную религию, а именно — католиче-скую Церковь:

«Поскольку в обществе должно исповедовать одну рели-гию, следует исповедовать единственную истинную ре-лигию, определить которую нетрудно, особенно в католи-ческих странах, по неопровержимым свидетельствам ис-тины, которые она несет в себе».

Таким образом, государство должно признать истин-ную религию таковой и исповедовать католицизм.3 Ниже-следующие строки безоговорочно осуждают мнимый госу-дарственный агностицизм, необоснованную нейтральностьв религиозной области:

«Главы государств должны охранять и поддерживать этурелигию, если они хотят — а такова их обязанность —

3 То есть оговорить это признание в своей конституции.

122

осмотрительно и благотворно заботиться об интересахсвоего народа. Ибо государственная власть установленаради блага тех, кем она руководит, и, хотя приведениеграждан к благоденствию в жизни земной может и не явля-ться ее ближайшей целью, долг ее во всяком случае состо-ит в том, чтобы не сдерживать, а, наоборот, развивать в че-ловеке способность достичь того высшего и суверенногоблага, в котором заключено вечное блаженство людей, —и это было бы невозможно без религии».

Я еще вернусь к этому тексту, в котором сформулиро-ван основополагающий принцип, диктующий взаимоотно-шения государства и религии — истинной, подчеркну этоеще раз, религии.

Энциклика «Libertas» датирована 20 июня 1888 года.Год спустя Лев XIII вновь обратился к теме свободы веро-исповеданий, чтобы еще раз осудить ее в восхитительныхсловах и с подлинно апостольским рвением в «Послании кимператору Бразилии».4 Я приведу выдержки из этого по-слания, доказывающие абсурдность и безбожие свободывероисповеданий, которая с необходимостью подразумева-ет государственный атеизм:

«Свобода вероисповеданий, если рассматривать ее в отно-шении к обществу, основывается на том принципе, чтогосударство, даже в католической стране, не обязано испо-ведовать или поддерживать определенную религию, нодолжно оставаться нейтральным ко всем религиям и обес-печивать для них равные юридические условия. Речь здесьидет не о тех актах терпимости, которые в некоторых об-стоятельствах возможны по отношению к раскольниче-

4 Послание «Е giunto» от 19 июля 1889 г. Ст. 234—237.

123

ским верованиям, но о признании за ними прав, равныхтем, которые принадлежат только единственной истиннойрелигии, установленной в мире Богом и наделенной им яс-ными и точными особенностями и признаками с тем, что-бы все могли узнать ее и приобщиться к ней. [...]

Тем самым подобная свобода ставит в один ряд истину изаблуждение, веру и ересь, Церковь Иисуса Христа и лю-бую другую организацию людей; она проводит прискорб-ный и гибельный раздел между человеческим обществом иБогом — его Творцом; наконец, она ведет к столь пагуб-ным последствиям, как государственный индифферентизмпо отношению к религии или, что то же самое, государст-венный атеизм».

Золотые слова! Их, может быть, следовало бы вы-учить наизусть. Свобода вероисповеданий подразумеваетиндифферентизм государства по отношению ко всем ре-лигиозным формам. Религиозная свобода с необходи-мостью означает государственный атеизм. Ибо госу-дарство, обязующееся признавать или поддерживать всехбогов, на самом деле не признает никакого бога и особен-но — истинного Бога! Вот с чем мы соглашаемся, когдапреподносим религиозную свободу, провозглашеннуюII Ватиканским Собором, как некое завоевание, достиже-ние, продолжение доктрины Церкви! Так атеизм — этодостижение? «Теология смерти Бога» — это продолже-ние традиции? Узаконенная смерть Бога! Да это невообра-зимо!

Именно от этого зла, как вы понимаете, мы гибнем се-годня: во имя объявленной собором религиозной свободыбыли упразднены еще существовавшие католические госу-дарства — их секуляризовали, из их конституций вычерк-нули первую статью, в которой оговаривалась верность го-сударства Богу, его творцу, или исповедование государст-

124

вом истинной религии.5 Масоны более не могли с этим ми-риться и нашли радикальное средство: заставить Церковьпровозгласить решением своего руководства религиознуюсвободу — не более того; и как только эта цель была до-стигнута, ее неминуемым следствием стала лаицизация ка-толических государств.

Вы хорошо знаете — это исторический факт, мгно-венно отраженный в публикациях нью-йоркских газет, —что кардинал Би накануне посетил Бнай-Брит, масонскуюсекту, состоящую исключительно из евреев, имеющих ве-сьма влиятельное положение в кругах западного мондиа-лизма.6 В качестве секретаря Секретариата по объедине-нию христиан, немногим ранее образованного ИоанномXXIII, он спросил их: «Масоны, чего вы хотите?» И ониответили: «Религиозной свободы. Провозгласите религиоз-ную свободу, и вражда между масонством и католическойЦерковью прекратится!» Масоны получили религиознуюсвободу, которая, будучи провозглашена II ВатиканскимСобором, оказалась, таким образом, масонской победой!Подтверждением этого стал тот факт, что уже через не-сколько месяцев президент Аргентины Альфонсин былпринят в Белом доме в Вашингтоне, а затем в ныо-йорскойштаб-квартире Бнай-Брит и получил из рук масонов Ме-даль религиозной свободы за введение свободы вероиспо-веданий, религиозной свободы.7 Поэтому мы отвергаемрелигиозную свободу II Ватиканского Собора, отвергаемее на тех же основаниях, что и Папы XIX века, опираясь наих авторитет и только на него: что может более прочноутвердить нас в истине, чем сила самой традиции, неустан-

5 Ср. ниже: глава XXXII, прим. 11.6 Ср.: И. le Caron. Le plan de domination mondiale de la contre-egli-

se. P. 46.7 Ср.: Journal de Geneve. Samedi 23 mars 1985.

125

ных наставлений Пап Пия VI, Пия VII, Григория XVI,Пия IX, Льва XIII, Бенедикта XV и т. д., единодушно осуж-давших религиозную свободу, как я продемонстрирую вамв наше следующей беседе.

В качестве заключения этой главы ограничусь тем,что приведу еще одну выдержку из послания «Е giunto»,которая вновь свидетельствует о великолепных прозорли-вости и силе суждений Папы Льва XIII по поводу религи-озной свободы (которую он называет в данном случае сво-бодой вероисповеданий):

«Упорствовать в этих размышлениях было бы излишним.Уже неоднократно в официальных документах, обращен-ных к Католическому Миру, Мы говорили о том, насколь-ко ошибочна доктрина тех; кто под обольстительнымименем свободы вероисповеданий провозглашает офи-циальное отступничество общества, тем самым отвра-щая общество от его божественного Творца».

Религиозная свобода — это узаконенное отступниче-ство общества. Твердо усвойте эти слова, которые я повто-ряю в Риме всякий раз, когда меня призывают принятьпостановления II Ватиканского Собора в целом или, вчастности, декларацию о религиозной свободе. 7 декабря1965 года я отказался поставить свою подпись под этимсоборным актом, и двадцать лет спустя причин для этогоотказа стало только больше. Не будем же одобрять отступ-ничество!

Г л а в а X

РЕЛИГИОЗНАЯ СВОБОДА В ОСУЖДЕНИИ ПАП

Гражданская свобода всех ве-роисповеданий распространя-ет чуму индифферентизма.

Пий IX

В этой главе, не боясь повториться, я собрал важ-нейшие осуждения религиозной свободы, с которымивыступали Папы XIX века, чтобы позволить вам уяснить,что именно осуждалось и почему папы выступали с та-ким осуждением.

I

ОСУЖДЕНИЕ

Пий VI. Послание «Quod aliquantulum» от 10 марта1791 года к французским епископам Национального собра-ния:

«Необходимым следствием принятой собранием Консти-туции явилось отрицание католической религии, а вместе снею и должного повиновения королям. На этом основанииустанавливается в качестве права человека в обществе таабсолютная свобода, которая не только утверждает право

127

не заботиться о своих религиозных воззрениях, но также ипозволяет думать, говорить, писать и даже безнаказаннопубликовать о религии все что угодно, включая то, что мо-жет вселить в умы самые порочные представления; это чу-довищное право показалось собранию вытекающим изпринципов естественного равенства и свободы всех людей.Но что может быть более безрассудным, чем установлениесреди людей такого равенства и такой необузданной сво-боды, которые способны помрачить разум, этот ценней-ший дар, которым природа наделила человека и которыйединственно отличает его от животных?»1

Пий VII. Апостольское послание «Post tam diuturnitas»епископу Труа (Франция) с осуждением «свободы вероис-поведаний и совести», принятой конституцией 1814 года(при Людовике XVIII):

«Новым предметом огорчения, который поразил Нашесердце еще сильнее и, признаемся откровенно, причинилНам подлинную муку, вызвал крайнее разочарование итревогу, стала 22 статья Конституции. Ею не только дозво-ляется свобода вероисповеданий и совести, если буквальноследовать тексту, но также обещается защита и поддержкаэтой свободы, равно как и глав так называемых вероиспо-веданий. Понимая, что в длительных рассуждениях здесьнет необходимости, Мы обращаемся к вам, епископу, стем, чтобы указать на то, что эта статья наносит католиче-ской религии во Франции смертельную рану. Фактом уста-новления свободы всех вероисповеданий без разбора исти-на отождествляется с заблуждением и святая и непорочнаяСупруга Христа, Церковь, за пределами которой не можетбыть спасения, становится в один ряд с еретическими сек-тами и, более того, с иудаистской изменой. А обещание за-щиты и поддержки сектам еретиков и их главам означаеттерпимость и благосклонность не только к ним самим, но ик их заблуждениям. Тем самым подразумевается губитель-

1 Пий VI. Послание «Quod aliquantulum» от 10 марта 1791. Ст. 1.

128

пая и в высшей степени прискорбная ересь, которую свя-той Августин выразил так: „Она утверждает, что все ерети-ки идут верным путем и говорят истинно, в чем заключенстоль чудовищный абсурд, что я не могу поверить, будтоего действительно исповедует какая-либо секта"».2

Григорий XVI. Энциклика «Mirari vos» от 15 августа1832 года, осуждающая либерализм, проповедуемый свя-щенником Фелисите де Ламенне:

«Из этого тлетворного источника Индифферентизма про-истекает ложная и абсурдная максима или, скорее, безум-ная идея о том, что следует предоставить и гарантироватькаждому человеку свободу совести, — заблуждение изчисла наиболее заразных, которому прокладывает путь этаабсолютная и необузданная свобода мнений, которая,предвещая крушение Церкви и государства, распространя-ется повсюду и которую кое-кто, переходя границы бес-стыдства, безбоязненно представляет как благоприятнуюдля религии. „Можно ли представить себе худшую смертьдля душ человеческих, нежели свобода заблуждения!" —писал святой Августин.3 Видя, как людей избавляют отвсяких ограничений, могущих удержать их на путях исти-ны, тогда как их и так сбивает с этих путей естественнаясклонность ко злу, Мы истинно говорим вам, что отверзсятот кладезь бездны, из которого, по свидетельству святогоИоанна, вышел дым, помрачивший солнце, и саранча дляопустошения земли.4 Вот в чем причина нестойкости умов;вот откуда все большая развращенность молодых людей;вот откуда в народе презрение к священным правам, к свя-тейшим делам и законам; вот откуда, одним словом, смер-тоносный бич, поразивший государства. Ибо опыт под-сказывает нам и глубочайшая древность учит нас: чтобывызвать крушение самых богатых, самых могущественных,

2 Пий VII. Апостольское послание «Post tarn diuturnitas». Ст. 19.3 В комментарии к псалму 124.4 Отк. 9, 2—3.

9 Марсель Лефсвр 129

самых прославленных и процветающих государств, до-статочно одной этой необузданной свободы мнений, этойвольности публичных речей, этой страсти к нововведе-ниям».5

Пий IX. Энциклика «Quanta Cura» от 8 декабря 1864 го-да. Папа повторяет осуждение своего предшественника:

«Вам хорошо известно, Преподобные Братья, что многиесегодня применяют в светском государстве святотатствен-ный и абсурдный принцип натурализма, осмеливаясьутверждать, будто стремление к наилучшему политическо-му устройству и прогрессу общественной жизни с необхо-димостью требует, чтобы человеческое общество строи-лось и управлялось без внимания к религии, словно ее несуществует, или, во всяком случае, без разграничения меж-ду истинной религией и ложными религиями. Более того,противореча доктрине Священного Писания, Церкви иСвятых Отцов, они без колебаний утверждают, что „наи-лучшим условием для жизни общества является непризна-ние Властью обязанности налагать законные кары на пре-ступников католической религии, если только этого нетребует поддержание общественного спокойствия".

Следуя этой абсолютно ложной идее общественного прав-ления, они без колебаний поддерживают ошибочное мне-ние, как нельзя более роковое для католической Церкви испасения душ, которое Наш светлой памяти предшествен-ник Григорий XVI называл безумным и которое заключа-ется в том, что „свобода совести и вероисповеданий явля-ется правом каждого человека, правом, которое должнопровозглашаться и гарантироваться в любом правильноустроенном обществе; что граждане имеют право на пол-ную свободу открыто и публично выражать свои мнения,какими бы они ни были, в слове, в печати или иным спо-

5 Григорий XVI. Энциклика «Mirari vos» от 15 августа 1832.Ст. 24. Ср.: Dz 1613—1614.

130

собом, без всяких ограничений со стороны церковной илисветской власти". Но поддерживая эти дерзкие утверж-дения, они не думают, не понимают, что проповедуют„свободу заблуждения"6 и что „если человеческим мнени-ям будет всегда позволено вступать в конфликт, то всегданайдутся люди, которые осмелятся воспротивиться истинеи доверить свою совесть пустословию людской мудрости,в высшей степени суетным и вредным помыслам, кото-рых следует всеми силами избегать, согласно наставлениюСамого Господа Нашего, христианской вере и мудрос-ТИ"7».8

Пий IX. «Силлабус» (собрание осуждаемых заблужде-ний, составленное из выдержек различных документовканцелярии Пия IX; опубликовано в тот же период, что иэнцикликой «Quanta Cura»):

11. В нашу эпоху более не является полезным считать ка-толическую религию единственной государственной рели-гией, в отличие от всех прочих вероисповеданий.

78. Вполне обоснованно то, что в некоторых католическихстранах закон предусматривает право приезжающих в нихиностранцев публично осуществлять свои отличные веро-исповедания.

79. Неверно, что гражданская свобода всех вероисповеда-ний и предоставленная всем неограниченная возможностьоткрытого и публичного выражения любых своих мненийспособствуют нравственному и духовному развращениюнародов и распространяют чуму индифферентизма.9

6 Св. Августин. Послание 105 (166).7 Св. Лев. Послание 164 (133).8 Пий IX. Энциклика «Quanta Cura» от 8 декабря 1864. Ст. 39—

40. Ср.: Dz 1689—1690.9 Пий IX. Силлабус. Ст. 53. Ср.: Dz 1777—1779.

131

Лев XIII. Энциклика «Immortate Dei» от 1 ноября 1885года, о христианском устройстве государств:

«[...] коль скоро народ является источником всякого праваи всякой власти, из этого предположения следует, что го-сударство не признает себя связанным каким-либо обяза-тельством по отношению к Богу, не исповедует официаль-но никакую религию, не берется ни устанавливать, какаяиз числа религий является единственно истинной, ни пред-почитать одну религию другим, ни благоприятствовать од-ной более, чем другим; напротив, государство берет насебя долг предоставить всем религиям равные права, еслитолько это не нанесет ущерб общественному спокойствию.Тем самым каждый оказывается свободен решать для себявопросы религии, исповедовать ту религию, которая длянего предпочтительнее, или, если ему не подходит никакаярелигия, не исповедовать никакой веры».10

Предмет осуждения

Все эти папские осуждения направлены на религиоз-ную свободу, как бы она ни называлась — «свободой сове-сти» или «свободой совести и вероисповеданий», то естьна предоставляемое каждому человеку право публичноосуществлять любую религию по своему вьгбору, не под-вергаясь воздействию со стороны светской власти.

II

МОТИВ ОСУЖДЕНИЯ

Как вы могли заметить по приведенным выше тек-стам, Папы заботятся о восхождении к причинам и рас-крывают либеральные истоки права религиозной свободы:

1 0 Лев XIII. Энциклика «Immortate Dei» от 1 ноября 1885 (про-должение см. в главе VIII).

132

разоблачается тем самым натуралистский и рационалисти-ческий либерализм, которым утверждается, что человече-ский разум является единственным арбитром добра и зла(рационализм), что каждому дано решать, должен ли ончтить Бога или нет (индифферентизм), и, наконец, что ис-точником всякого права является государство (государст-венный монизм).

Некоторым современным теологам это обстоятельст-во позволило вывести три тезиса:

1. Папы осуждают религиозную свободу не саму посебе, но только в той мере, в какой она является «следст-вием натуралистского представления о человеке»,11 то есть«проистекает из первой посылки натуралистского рацио-нализма»12 или из двух других: «через следствия (религи-озная свобода) здесь затрагиваются самые принципы: Цер-ковь осуждает рационализм, индифферентизм и государст-венный монизм».13 И дело с концом.

2. Ввиду конкретных приложений новейших принци-пов (таких, как борьба со светской властью папства,лаицизация конституций, экспроприация Церкви и т. д.)Папы «не могли беспристрастно, со всей объективностьюоценить систему современных свобод, разделив истиннуюи ложную ее стороны»; «нельзя было избежать того, чтоих первая защитная реакция выразится в позиции тоталь-

11 Roger Aubert. Le magistere ecclesiastique et le liberalisme, dansTolerance et communautc humaine. Casterman. 1951. P. 81.

1 2 John Courtney Murray. Vers une intelligence du developpementdc la doctrine de l'Eglisc sur la libertc reliqieuse, dans Vatican II, La libertcreligieuse. Paris: Cerf, 1967. P. 112.

1 3 Jerome Hainer o. p. Histoire du textc de la declaration, dans Vati-can II, La liberte religieuse.

133

ного осуждения»;14 Папам было трудно «признать содер-жательную ценность того, что диктовалось враждебностьюк религиозным ценностям [...] Потому долгое время и со-хранялась неприязнь к идеалу, связанному с правами чело-века, что в нем не могли разглядеть дальний отголосокидей Евангелия».15

3. Сегодня мы можем открыть долю христианской ис-тины, заключенную в принципах 1789 года и тем самымпримирить Церковь с современными свободами и, в част-ности, с религиозной свободой. О. Конгар был первым, ктопрямо высказался в этом духе: «Примирение церкви с такназываемым современным миром не могло осуществитьсяпосредством простого принятия идей этого мира такими,каковы они есть; это требовало глубокой работы, благода-ря которой неизменные принципы католицизма получилибы новое развитие, усвоив в проясненном и, при необходи-мости, очищенном виде благие новшества современногомира».16

Роже Обер год спустя присоединяется к этой мысли.Вот что он говорит о сотрудниках католическо-либеральнойгазеты «Грядущее», выпускавшейся в XIX веке Ламенне:

«Они не уделяли должного внимания задаче переосмысле-ния принципов, которые, будь они в необходимой мере

1 4 Roger Aubert. Op. cit. P. 82.1 5 Международная теологическая комиссия «Позиция современ-

ных христиан в отношении достоинства и прав человеческой лично-сти» — см.: Justitia et Pax. Cite du Vatican, 1985. P. 44. Цит. в изд.: Do-cuments episcopat // Bulletin du secretariat de la conference episcopatefrancaise. Octobre 1986. P. 15.

1 6 Y. Cougar, o. p. Vraic et fausse r6forme dans l'Eglise (Unam Sanc-tam, 20). Paris: Cerf, 1950. P. 345; цит. в кн.: Roger Aubert. Op. cit.P. 102.

134

подвергнуты отбору и очистке, позволили бы перенести вхристианство идеи демократии и свободы, которые возник-ли за пределами Церкви и развивались в духе враждебно-сти к ней».17

Этот труд очищения и усвоения принципов 1789 годаII Ватиканский Собор счел своей главной задачей:

«Прежде всего Собор считает необходимым вынести суж-дение в этом свете [в свете веры] о ценностях, особо чти-мых нашими современниками (права человека, свобода,терпимость и т. д.), и восстановить их связь с божествен-ным источником. Ибо в той мере, в какой эти ценности по-рождены человеческим гением, являющимся даром Бога,они — благие ценности. Вместе с тем нередко случаетсятак, что развращенность человеческого сердца лишает ихдолжного значения: поэтому они и нуждаются в очище-нии» Л*

И Собор выполнил эту задачу, как это явствует изслов кардинала Ратцингера:

«Проблема 1960-х годов заключалась в том, чтобы принятьнаилучшие ценности из числа тех, которые выработала запоследние двести лет „либеральная" культура. Хотя этиценности возникли за пределами Церкви, они могут найтисвое место — будучи очищены и исправлены — в ее [Церк-ви] видении мира. Вот что было сделано».19

Я намеренно привел все эти тексты, чтобы продемон-стрировать поразительное единодушие в стане теологов,которые подготовили, собрали и провели II Ватиканский

1 7 Roger Aubert. Op. cit. P. 81—82.1 8 Gaudium et spes. II, § 2.1 9 Le cardinal Ratzinger. Entretien avec Vittorio Messori. Mensuel

Jesus. Novembre 1984. P. 72.

135

Собор. Однако их утверждения, которые почти буквальноповторяют одно — другое, суть не что иное, как жестокийобман. Утверждать, будто Папы не понимали, что в прин-ципах 1789 года содержится христианская истина, — этопросто страшно! Назовем вещи своими именами:

1. Разумеется, Папы осуждали рационализм, индиви-дуалистический индифферентизм и государственный мо-низм. Но они осуждали не только их! Они осуждали совре-менные свободы как таковые. Религиозная свобода былаосуждена за то, что представляет собой она сама, а не попричине исторических обстоятельств эпохи ее возникнове-ния; ибо, если ограничиться единственным примером, ли-берализм Ламенне (осужденный Григорием XVI) не былабсолютным и атеистическим либерализмом философовXVIII века (который подверг осуждению Лев XIII в энцик-лике «Immortate Dei»), и тем не менее все либералы, внезависимости от серьезных или поверхностных различий ихпринципов, требовали одной и той же религиозной свобо-ды. Все разновидности либерализма роднит отстаиваниеправа человека не преследоваться светской властью впубличном исповедании избранной им религии; их общимзнаменателем (как указал на это кардинал Бийо) являетсяотказ от всякого принуждения в религиозной области. Ко-торый-то как раз и осуждали Папы, и я готов привеститому свидетельства.

2. Неуважительно и несправедливо по отношению кПапам обращаться в их адрес со словами: «Вы смешали вобщем осуждении ложные принципы либерализма и бла-гие свободы, которые он устанавливает; вы совершили ис-торическую ошибку». Не Папы совершили историческуюошибку или оказались заложниками исторических обстоя-тельств, а, скорее, теологи, которые внутренне разделяютисторицистское предубеждение, пусть даже и открещива-

136

ясь от этого.20 Достаточно прочесть исторические обзорыРоже Обера и Дж. Кортни Мюррея, касающиеся религиоз-ной свободы, чтобы заключить, что эти авторы подвергаютсистематической релятивизации высказывания руководите-лей Церкви XIX века согласно, в общем и целом, следующе-му принципу: «Всякое доктринальное заявление руководстваЦеркви строго соотносится с его историческим контекстомтаким образом, что с изменениями этого контекста можетменяться и доктрина». Должен ли я объяснять вам, на-сколько этот релятивизм и этот доктринальный эволюцио-низм противоречат стойкости твердыни святого Петра сре-ди непостоянных вод человечества, насколько они проти-воречат в конечном счете той незыблемой Истине, каковаяесть Господь Наш Иисус Христос. В действительности этитеологи не являются теологами и даже хорошими истори-ками, ибо у них отсутствует представление об истине и онеизменной доктрине Церкви, особенно в том, что касает-ся общественной и политической областей; они сбились спути в своей учености и стали пленниками своих собствен-ных систем истолкования; широта их познаний не означаетверности этих познаний. Пий XII вполне обоснованно осу-дил их теологию флюгера за историцизм:

«К этому добавляется ложный историцизм, который, опи-раясь единственно на события человеческой жизни, под-вергает пересмотру основания всякой истины и всякого аб-солютного закона, будь то в философии или даже в хрис-тианских догматах».21

2 0 О. Кортни Мюррей, пытаясь объяснить, каким образом руко-водство Церкви перешло от осуждений XIX века к религиозной свобо-де II Ватиканского Собора, оговаривается: «Значение этого переходанельзя постичь априори или путем приложения к нему некоей общейтеории развития доктрины. Пока мы не обладаем общей теорией по-добного рода».

2 1 Пий XII. Энциклика «Humani generis» от 12 августа 1950. См.:Documents pontificaux dc Pie XII, XII, 303; DS. 2306.

137

3. Что же касается примирения Церкви с новыми сво-бодами, то к этому оказались направлены все усилия II Ва-тиканского Собора, как можно судить об этом по «Gaudi-um et spes» и по декларации о религиозной свободе. К этойпопытке обручить Церковь с революцией, заведомо обре-ченной на провал, я еще вернусь.

А теперь приведу истинные, непосредственные и кон-кретные, мотивы осуждения религиозной свободы ПапамиXIX века — мотивы, действительные независимо от об-стоятельств эпохи, в чем не составляет труда убедиться:религиозная свобода является абсурдной, безбожной и ве-дет народы к религиозному безразличию. Повторю вкрат-це формулировки Пап:

— Религиозная свобода абсурдна потому, что онапредоставляет равные права истине и заблуждению, истин-ной религии и еретическим сектам; тогда как, по словамЛьва XIII, «право есть духовная способность, и, как мыуже говорили и не преминем повторить еще раз, абсурднобыло бы думать, что оно от природы, без всякого различияи разбора, принадлежит истине и лжи, добру и злу».22

— Религиозная свобода безбожна потому, что она«предоставляет равные права всем религиям» и «ставит водин ряд с еретическими сектами и, более того, с иудаист-ской изменой святую и непорочную Супругу Христа»; итакже потому, что она подразумевает «государственныйиндифферентизм в религиозной области», равноценныйгосударственному «атеизму» — узаконенному безбожию

2 2 Лев XIII. Энциклика «Libertas». Ст. 207.

138

обществ, демонстративному отступничеству наций, непри-знанию земного царствия Господа Нашего Иисуса Христа,отрицанию публичных прав Церкви, ее изгнанию из обще-ства или подчинению государству.

— И, наконец, религиозная свобода ведет народы крелигиозному безразличию, как это явствует из осужденияположения 77 в «Силлабусе». Это очевидно: если ныне со-борная Церковь и большинство католиков склонны видетьпути к спасению во всех религиях, то именно потому, чтоза почти двести лет существования религиозной свободыво Франции и других странах ими овладел яд индифферен-тизма.

Г л а в а XI

СВОБОДА ПРЕССЫ

Гибельная, презренная свобода,истинное насилие над массами.

Лев XIII

Продолжив чтение папских документов, вы обнару-жите, что все как один они говорят о новых свободах, вы-росших на фундаменте либерализма, одно и то же: свободасовести и вероисповеданий, свобода прессы, свобода обу-чения суть вредоносные свободы, ложные свободы, ибо за-блуждение всегда распространяется легче, нежели истина,зло передается быстрее добра. Куда легче сказать людям:«вы можете иметь нескольких жен», чем «вы должны же-ниться раз и навсегда», нет ничего проще, чем узаконитьразвод, оправдывая это целью уравновесить брак! Точнотак же, предоставив свободу публичного выражения исти-ны и лжи без разбора, вы можете быть уверены, что темсамым посодействуете заблуждению в ущерб истине.

Сегодня принято говорить, что истина прокладываетсебе путь своей внутренней силой и не нуждается, чтобывосторжествовать, в неуместной и обременительной под-держке со стороны государства и его законов. Государст-венный фаворитизм в отношении истины с ходу объявля-

140

ется несправедливым, как будто справедливость состоит втом, чтобы поддерживать равновесие истины и лжи, доб-родетели и порока... Это неверно: первая справедливость вотношении душ заключается в том, чтобы благоприятство-вать их приходу к истине и оберегать их от заблуждения.Такова же и первая составляющая милосердия: «veritatemfacientes in caritate», милосердием творим истину. Стрем-ление выслушать все мнения, терпимость по отношению ковсем поступкам, моральный и религиозный плюрализм —признаки общества в состоянии глубокого разложения, ка-ким и является либеральное общество масонских грез.Против установления подобного общества и боролись не-устанно Папы, высказывания которых мы приводили, ут-верждая, что государство — ив первую очередь государст-во католическое — не вправе предоставлять такие свобо-ды, как свобода религии,1 прессы и обучения.

Свобода прессы

Лев XIII напоминает государству о его долге справед-ливо, то есть согласно требованиям истины, умерять сво-боду прессы:

«А теперь продолжим эти рассуждения применительно ксвободе выражать все что угодно посредством публичноговыступления или прессы. Несомненно, что, если такая сво-бода не умеряется должным образом, если она превосхо-дит предел и меру, то, надо ли об этом говорить, она ужене является правом, ибо право есть духовная способность,и, как мы уже говорили и не преминем повторить еще раз,абсурдно было бы думать, что оно от природы, без всякогоразличия и разбора, принадлежит истине и лжи, добру излу. Разумеется, должно быть право с благоразумной сво-бодой распространять в государстве истинное и благое,

1 См. предыдущую главу.

141

дабы они приносили пользу как можно большему числулюдей; но лживые доктрины, самую страшную чуму извсех, которым подвержен человеческий ум, но пороки, разъ-едающие сердце и нравы, государственной власти следуетзаботливо пресекать, дабы помешать злу приумножиться ипривести к крушению общества. Порочные умствования,которые для невежественной массы легко становятся под-линным притеснением, должны по всей справедливостикараться властью законов, наравне с насильственными дейст-виями в отношении слабых. И это сдерживание тем болеенеобходимо потому, что для большей, без сомнения, частинарода невозможно или стоит величайшего труда не под-даться этим стилистическим уловкам и диалектическимтонкостям, особенно когда они потакают страстям. Есликаждому предоставляется неограниченная свобода устногои письменного самовыражения, то не остается ничего свя-щенного и неприкосновенного, ничто более не охраняется,даже те основополагающие истины, те великие естествен-ные начала, которые должны считаться ценнейшим досто-янием, общим для всего человечества. Истина оказываетсятем самым под натиском невежества, и, как это часто слу-чается, легко завладевают умами самые многоликие иопасные заблуждения».2

До Льва XIII, как мы видели, свободу прессы осуждалв «Силлабусе» (положение 79) Пий IX, а еще раньше —Григорий XVI в энциклике «Mirari vos»:

«К этому добавляется свобода прессы, самая пагубная ипрезренная свобода, никакой ненависти к которой не былобы достаточно и которую, однако, иные люди осмеливают-ся с жаром и настойчивостью защищать и насаждать по-всюду. Мы содрогаемся, Преподобные Братья, при видетех доктринальных чудовищ, тех вершимых заблуждения-ми чудес, которые нам досаждают; всюду, не ведая границ,разносят эти заблуждения полчища книг, брошюр и про-

2 Лев XIII. Энциклика «Libertas». Ст. 207.

142

чих писаний, пусть малых по объему, но великих по степе-ни порочности, и это навлекает на землю бедствие и жес-токо ранит наше сердце. Тем не менее находятся люди,бесстыдство которых столь велико, что они не стесняютсярьяно доказывать идею, будто вызываемый этим град за-блуждений с лихвой компенсируется изданием немногихкниг, призванных защитить истину религии от этого наше-ствия беззаконий».3

Понтифик разоблачает здесь вымышленный либера-листский принцип «компенсации», согласно которому ис-тину следует уравновешивать заблуждением и наоборот.Эта идея, как мы увидим, является главнейшей максимойтех, кто называет себя либеральными католиками: для нихневыносимо простое, прямое утверждение истины, и онитребуют, чтобы она уравновешивалась противоположнымимнениями, тогда как свободному распространению заблуж-дений, по их мнению, наоборот, ничего противопоставлятьне нужно, коль скоро истине тоже позволено быть услы-шанной! Такова вечная утопия так называемых либералов,и я к ней еще вернусь.

3 Григорий XVI. Энциклика «Mirari vos». Ст. 25.

Г л а в а XII

СВОБОДА ОБУЧЕНИЯ

Только истинные положениядолжны быть предметом обу-чения.

Лев XIII

Третьей в числе новых свобод, осуждаемых Папами,является свобода обучения.

Возмущайтесь, наивные души, либеральные умы по-неволе, проветренные двумя веками либеральной куль-туры головы! Признайтесь, что это уже слишком, что этоза гранью понимания: Папы осуждают свободу обучения!Возможно ли такое? О ужас! Папа — и какой Папа! —Лев XIII, которого иные называют либеральным, — осуж-дает непогрешимую свободу обучения! Но как же мы за-щитим тогда наши католические школы, точне'е... наши сво-бодные школы? Выражение «католическая школа» отдаетсектантством, в нем есть какая-то воинственная религиоз-ность, слишком явный конфессиональный оттенок, излиш-ний во времена, когда каждый в наших рядах предпочита-ет прятать свое знамя за пазухой.

144

Полюбуйтесь на эти нежные и трепетные либераль-ные добродетели, состязающиеся в лицемерии: глупость,трусость и предательство, взявшись за руки, хором испол-няют, как это было в 1984 году на улицах Парижа, «Гимнсвободной школы»:

«Свобода, свобода, ты — единственная истина».

Что, собственно, означает: мы просим у вас толькосвободы, всего-навсего свободы для наших школ; этоединственное, что нам нужно, и мы ничуть не возражаемпротив свободы светского и обязательного образования,против почти монопольного господства марксистко-фрей-дистской школы. Продолжайте в том же духе — прини-жайте Иисуса Христа, хулите отечество, черните нашепрошлое в умах и сердцах 80 % детей, а мы, со своей сто-роны, ограничимся внушением нашим 20 % добродетелейтерпимости и плюрализма, разоблачением заблужденийфанатизма и суеверий, объяснением достоинств свободы.

Теперь же предоставлю Папам засвидетельствоватьдля нас ложный характер этой новой свободы и указать назападню, в которую она увлекает истинную защиту като-лического образования. Итак, эта свобода является лож-ной:

«Что же до так называемой свободы обучения, то к ней вы-несенное Нами суждение относится в равной степени. Толь-ко истина, и в этом нельзя сомневаться, должна проникатьв души, ибо именно в ней существа, наделенные разумом,находят свое благо, свою цель и свое совершенство: вотпочему только истинные положения должны быть предме-том обучения, к кому бы оно ни было обращено — к несве-дущим или к ученым, дабы одним принести познание ис-

10 Марсель Лефевр 145

тины, а другим — утверждение в ней. По этой причиневсякий, кто занимается обучением, имеет, конечно же, сво-им долгом искоренять заблуждения и возводить на путиложных суждений прочную стену. Очевидно, таким обра-зом, что обсуждаемая Нами свобода, провозглашая правопреподавать все что угодно, разительно противоречит ра-зуму и угрожает вызвать полное помрачение умов; госу-дарственная власть не может вводить подобную свободу вобществе, если только ею не руководит презрение к свое-му долгу. Мы не можем сомневаться в этом, зная, сколь ве-сом для обучающихся авторитет преподавателя и скольредко ученик может самостоятельно судить об истинностивнушаемых ему наставлений.

Следовательно, эта свобода тоже, будем честны, должнаудерживаться в определенных границах; не нужно, чтобыискусство и обучение могли безнаказанно становиться ору-диями порока».1

Запомним эти слова Папы: светская власть не должнапредоставлять свободу обучения в так называемых госу-дарственных школах Маркса и Фрейда или, что еще хуже,позволять внушать, что все мнения и доктрины равноцен-ны и никакая из них не может претендовать на исключи-тельное право истины, но все они должны быть взаимнотерпимы. Ибо в этом заключен худший из духовных поро-ков — релятивизм.

Перейдем к тому, в чем заключается запйдня свободыобучения. Она побуждает католика сказать государству:«Я прошу у вас только свободы». Иными словами: «В сво-бодном государстве должны быть свободные школы».

1 Лев XIII. Энциклика «Libcrtas». Ст. 209—210. Ср. также цити-рованное выше послание Льва XIII «Е giunto». Ст. 240.

146

Или: «Коль скоро вы предоставляете свободу Марксу иФрейду в ваших светских школах, предоставьте же в на-ших свободных школах свободу Иисусу Христу!» Этои есть западня: оставить на милость государства заботуопределения допустимого уровня христианского образова-ния в светском обществе, а самим покорно уйти в сторону.По отношению к насильственно-принудительному режимуэто был бы, за неимением лучшего, приемлемый аргументad hominem, но по отношению к либерально-масонскойвласти, существующей на Западе, в частности во Франциии других странах, где христианство еще не уничтоженоокончательно, это трусость и измена. Католики! Покажи-те, что вы сильны! Заявите права Иисуса Христа на души,искупленные его кровью! Смело встаньте на защиту пол-ной свободы Церкви обучать на основании ее божествен-ной миссии! Потребуйте полной свободы родителей — по-скольку их неотъемлемый долг заключен в воспитании по-томства — дать своим детям католическое воспитание иобразование. Об этом говорит и Пий XI в своей энциклике«Divini illius» от 31 декабря 1929 года, посвященной вос-питанию:

«Функция светской власти, правящей в государстве, за-ключается, таким образом, в двух вещах: обеспечивать по-кой и преуспеяние семьи и отдельного человека, но не под-чинять их себе и не становиться на их место.

В области воспитания правом или, правильнее сказать,обязанностью государства является защищать своимизаконами древнее, установленное свыше, право семьи нахристианское воспитание ребенка и, следовательно, ува-жать сверхъестественное право Церкви на это воспита-ние».

А в энциклике «Non abbiamo bisogno» от 29 июня1931 года, направленной против фашизма, притеснявшего

147

молодежные католические союзы, Пий XI выступил с за-мечательными словами о полной свободе обучения, свойст-венной в равной степени Церкви и самим человеческимдушам:

«...Это священные и неприкосновенные права человече-ских душ и Церкви. Во-первых, это право душ приобщать-ся к величайшему духовному благу под руководством инаставничеством Церкви, единственной установленной Бо-гом рачительницы об этом наставничестве и об этих душахсогласно сверхъестественному порядку, заложенному кро-вью Бога-Искупителя и необходимому и обязательномудля всех, дабы они достигли божественного Искупления.Во-вторых, это право душ, которые воспитаны подобнымобразом, передавать сокровища Искупления другим ду-шам, принимая участие в деятельности иерархическогоапостольства [Пий XI имеет в виду движение „Католиче-ское действие"].

Помышляя об этом двояком праве душ, Мы назвали недав-но отважной и благородной праведную борьбу за свободусовестей, но не за свободу совести (как, возможно, по не-досмотру, решили некоторые), каковым двусмысленнымвыражением стали слишком часто обозначать абсолютнуюнезависимость совести, вещь абсурдную для души, кото-рая сотворена и искуплена Богом [...].

И, в-третьих, это столь же неприкосновенное право Церк-ви осуществлять данное ей Тем, кто является ее божест-венным Учредителем, поручение нести душам, всем ду-шам, все сокровища истины, а также доктринальные ипрактические блага, которые Он сам установил в мире:Euntes docete omnes gentes [...] docents eos servare omniaquaecumque mandavi vobis: „Итак идите, научите все наро-ды [...], уча их соблюдать всё, что я повелел вам" (Мат. 28,19—20)».2

2 D. С. 574 (1931), col. 82; Enscignemcnls pontificaux. L'Education,Dcsclee. 1960. №316.

148

Прежде всего эти слова относятся к обучению, осуще-ствляемому в католических школах.

Теперь, полагаю, вы лучше понимаете различие, диа-метральную противоположность, между, так сказать, либе-ральной свободой обучения и тотальной свободой обуче-ния, требуемой Церковью в качестве одного из ее священ-ных прав.

Какое место уделяет доктрина Церкви государству вобласти обучения и воспитания? Ответ прост: исключаялишь некоторые подготовительные школы государствен-ных служб, как, например, военные, нигде более Государ-ство не является ни наставником, ни воспитателем. Егороль, согласно принципу взаимопомощи, который выра-зил в приведенном выше тексте Пий XI, заключается втом, чтобы содействовать основанию свободных школ ро-дителями и Церковью, но не становиться на их место. Идеягосударственной школы, принцип «общенациональногоминистерства образования», даже если таковые не являют-ся светскими и государство не получает монополии на об-разование, по сути своей противоречат доктрине Церкви.

Г л а в а XIII

СУЩЕСТВУЕТ ЛИ ПУБЛИЧНОЕ ПРАВО ЦЕРКВИ?

Церковь без государства — этодуша без тела. Государство безЦеркви — это тело без души.

Лев XIII

Каков статус Церкви по отношению к светскому об-ществу? Ответ на этот вопрос является предметом специ-альной церковной науки — публичного права Церкви. Выможете обратиться к замечательным трактатам по публич-ному праву кардинала Оттавиани, а также Сильвио Романии к источникам, собранным Ло Грассо (см. библиографиюв конце книги).

Я же хотел бы показать, насколько либерализм проти-воречит публичному праву Церкви, доходя до его упразд-нения, и насколько он, следовательно, противоречит самойвере, на которой и основывается это право.

т

Положения публичного праваЦеркви

Действительно, положения публичного права Церквисуть истины веры — или выводы веры. Вот они:

150

1. Независимость Церкви. — Церковь, целью которойявляется сверхъестественное спасение душ, есть совер-шенное общество, наделенное его божественным Учреди-телем всеми необходимыми для прочного самостоятельно-го существования средствами. В «Силлабусе» осуждаетсяследующее расходящееся с этим положение:

«Церковь не есть истинное, совершенное и всецело сво-бодное общество; она не обладает собственными и посто-янными правами, полученными ею от ее божественногоУчредителя, и определять права Церкви, равно как и гра-ницы, в которых она может эти права осуществлять, надле-жит светской власти».1

Вот к какому порабощению государству хотят приве-сти Церковь либералы! «Силлабус» твердо осуждает и экс-проприации собственности и прочих прав, которым Цер-ковь периодически подвергается светской властью. Цер-ковь никогда не примет принципа общего права, никогдане согласится удовольствоваться правами, общими длявсех законных организаций светского общества, получаю-щих от государства как преимущества, так и ограничения.Следовательно, Церкви заведомо присуще право свободнои независимо от светской власти приобретать, владеть иуправлять мирскими благами, необходимыми для исполне-ния ее миссии (кодекс канонического права 1917 года, ста-тья 1495): церквами, семинариями, епископствами, мона-стырями, бенефициями (статьи 1409—1410). Кроме того,Церковь не подлежит никаким государственным налогам.Она имеет собственные церковные суды, разбирающиедела, касающиеся священнослужителей и церковной соб-ственности (статья 1552) и не относящиеся к юрисдикциигражданских судов (судебный иммунитет). Кроме того,

1 «Силлабус», положение 19; Dz 1719.

151

священнослужители освобождаются от воинской обязан-ности (военный иммунитет) (статья 121) и т. д.

Одним словом, основанием для предоставления Церк-ви суверенитета и независимости является сама ее миссия:«...дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак, идите,научите все народы...» (Мат. 28, 18—19).

2. Различие Церкви и государства. — Государство,непосредственной целью которого является всеобщее мир-ское благо, также есть совершенное общество; оно отлич-но от Церкви и суверенно в своей области. Это различиеПий XII называет «законным и должным светским харак-тером государства»,2 который не имеет ничего общего слаицизмом, осуждаемым заблуждением. Следует остерега-ться смешения одного с другим! Необходимое различиедвух обществ прекрасно выражено Львом XIII:

«Бог разделил руководство родом человеческим междудвумя властями: церковной и гражданской; первой из нихпоручены божественные дела, второй — человеческие.Каждая из двух властей суверенна в своей области; каждаяпребывает в строго определенных и проведенных в соот-ветствии с ее природой и особой целью границах. Имеютместо, таким образом, два замкнутых круга, в которых двевласти осуществляют свою деятельность jure proprio».3

3. Союз между Церковью и государством. — Но раз-личие не подразумевает разделения! Могут ли две властине иметь дела друг с другом, будучи обращенными к од-ним и тем же подданным и регулируя зачастую одни и теже вопросы: брак, семью, школу и т. д.? Противостоятьдруг другу они также не могут, ибо, наоборот, благо людей

2 Обращение к жителям Марша. 23 марта 1958. Ст. 1284.3 Лев XIII. Энциклика «Immortate Dei». Ст. 136; Dz 1866.

152

требует от них единодушной деятельности. Лев XIII пояс-няет:

«Конфликт [между ними] был бы бессмысленным и оче-видно противоречил бы божественным наставлениям:необходимо, таким образом, находить середину, путь кустранению причин споров и разногласий, добиваясь прак-тического единодушия. И это единодушие не без основа-ний сравнивали с союзом души и тела, в котором заключе-но преимущество для обеих сторон, тогда как разделениеоказалось бы исключительно пагубным для тела, лишивего жизни».4

4. Косвенная юрисдикция Церкви в мирских делах. —В разрешении смешанных вопросов Церковь, учитываяпревосходство ее цели, пользуется приоритетом: «Всё вделах человеческих, что на том или ином основании явля-ется священным, все, что имеет отношение к спасениюдуш и почитанию Бога, либо по природе, либо по своей це-ли, относится к ведению церковной власти».5 Другими сло-вами, отношения союза и гармонии между Церковью игосударством предполагают некоторый порядок, иерар-хию — этим и объясняется косвенная юрисдикция Церквив мирских делах, косвенное право вмешательства Церкви вдела, обычно относящиеся к ведению государства. Цер-ковь вмешивается «ratione peccati», на основании греха испасения душ, если воспользоваться выражением папы Бо-нифация VIII (Dz 468, примечание).

5. Косвенное подчинение. — Соответственным обра-зом, светская власть находится в косвенном подчинениивласти духовной. Таков пятый принцип — принцип веры,

4 Лев XIII. Энциклика «Libcrtas». Ст. 200. Еще Ив Шартрский пи-сал королю Роберу Благочестивому: «Сколь ничтожно тело, если ононе руководимо душой, столь ничтожна и светская власть, если она неповинуется церковной дисциплине».

5 Лев XIII. Энциклика «Immortalc Dei». Ст. 137.

153

или во всяком случае теологической достоверности, накотором основывается публичное право Церкви. В самомделе, человек предназначен к вечному блаженству, и благаздешней жизни, мирские блага, призваны содействоватьдостижению этой цели: даже будучи несоразмерными ей,они косвенно ей подчинены. Само всеобщее мирское бла-го, являющееся целью государства, призвано облегчитьгражданам приход к небесному блаженству. В противномслучае оно было бы благом кажущимся и иллюзорным.

6. Функция содействия государства Церкви. — «Свет-ское общество, добиваясь всеобщего благосостояния, дол-жно, — учит Лев XIII, — заботиться о благе граждан та-ким образом, чтобы не только не затруднять, но всеми воз-можными средствами облегчать поиск и обретение тоговысшего и незыблемого блага, к которому устремлены ихчаяния».6 «Королевская власть [мы сказали бы: государст-во], — по словам святого Фомы, — должна обеспечиватьмножеству благоприятную жизнь в соответствии с тем, чтонужно, чтобы привести его к обретению небесного бла-женства; то есть она должна предписывать (своими мир-скими установлениями) то, что к этому блаженству ведет,и по возможности запрещать то, что ему противоречит».7

Итак, государство выполняет по отношению к Церквифункцию содействия, роль служителя: преследуя своюцель, оно должно активно, хотя и косвенно, помогать Цер-кви достичь ее цель — спасти души!

Эта неизменная на протяжении многих веков доктри-на Церкви по праву именуется doctrina catholica, и толькозлонамеренностью либералов может быть объяснено то,

6 Лев XIII. Энциклика «Immortatc Dei». Ст. 137.7 Saint Thomas d'Aquin. De regimine principum. L. I, ch. XV.

154

что она преподносится зачастую как часть обскурантизмаушедшей эпохи.

Согласно либералам, она годилась для «священныхмонархий» Средневековья, но для современных «консти-туционных демократических государств» не подходит.8

Это просто глупость, ибо наша доктрина, основанная наоткровении и принципах естественного порядка, являетсятакой же незыблемой и вневременной, как природа общегоблага и божественное устройство Церкви.

В поддержку опаснейшего тезиса о разделении Церк-ви и государства вчерашние и сегодняшние либералы час-то цитируют следующие слова Нашего Господа: «Итак от-давайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мат. 22, 21). Ноони умалчивают о том, чем кесарь обязан Богу!

7. Земное царство Господа Нашего Иисуса Хрис-та. — Последний принцип, в котором находит свою высо-чайшую сумму все публичное право Церкви, заключаетсяв истине веры: Иисус Христос, истинный Бог и истинныйчеловек, Царь Царей и Господин Господ, должен царитьнад обществами так же, как Он царит над людьми; искуп-ление душ с необходимостью продолжается в повинове-нии государств и их законов легкому и сладостному ярмузакона Христа.

Мало того, что государство должно, по словам ЛьваXIII, «требовать уважения к священным и неприкосновен-ным уставам религии, нормы которых объединяют челове-ка с Богом»;9 светское законодательство должно само быть

8 Ср.: John Courtney Murray. Vcrs une intelligence du deVeloppc-ment de la doctrine dc l'Eglise sur la libertc rcliqieuse. P. 128—129.

9 Лев XIII. Энциклика «Immortatc Dei». Ст. 131.

155

проникнуто законом Бога (десятью заповедями) и еван-гельским законом с тем, чтобы являться в своей области,каковая есть мирской порядок, орудием дела Искупления,ведомого Господом Нашим Иисусом Христом. В этомпрежде всего и заключено осуществление земного ЦарстваГоспода Нашего Иисуса Христа.

Достаточно прочесть одну лишь великолепную эн-циклику Пия XI «Quas primas» от 11 декабря 1925 года, по-священную земному царствию Господа Нашего ИисусаХриста! Эта доктрина изложена там с восхитительной яс-ностью и силой. Я вспоминаю о том, как, будучи семина-ристом в Риме, впервые услышал вместе с моими со-учениками это наставление Папы. С какой радостью, с ка-ким воодушевлением комментировали его для нас нашиучителя! Прочтите хотя бы следующие строки, камня накамне не оставляющие от государственного лаицизма:

«Государства же, в свою очередь, ежегодное празднованиеэтого дня, обязательное для всех правительств, чиновни-ков и частных лиц, научит общественному почитаниюХриста и следованию его законам. Светским властям онобудет напоминать о грядущем суде, когда Христос осудиттех, кто изгонял Его из жизни земной, а также тех, кто пре-небрежительно отстранял или игнорировал Его, и подверг-нет за подобные оскорбления самому тяжелому возмез-дию; ибо его царское достоинство требует того, чтобы всегосударство руководствовалось наказами Бога и христиан-скими принципами в установлении законов, в исполненииправосудия, в интеллектуальном и моральном образованиимолодежи, которая должна блюсти праведную доктрину инравственную чистоту».10

1 0 Пий XI. Энциклика «Quas primas». Ст. 569.

156

Церковь же пусть своей литургией воспевает и про-возглашает царствие Иисуса Христа над светскими закона-ми. Сколь прекрасное догматическое наставление, пустьоно и не было произнесено ex cathedral

Какая же злоба владела врагами Иисуса Христа, нова-торами, когда они сорвали с Него корону, решением собо-ра 1962 года исключив, вычеркнув три следующие строфыиз песнопения первой вечерни праздника Христа-Царя:

Scelesta turba clamitatRegnare Christum nolumus,Те nos ovantes omniumRegem supernum dicimus.(стих 2)

Те nationum praesidesHonore tollant publicoColant magistri, judicesLeges et artes exprimant.(стих 6)

Submissa regum fulgeantTibi dicata insignia,Mitique sceptro patriamDomosque subde civium.(стих 7)

Ревет неистово толпа злодеев:Мы не желаем Царствия Христова,Но нашим ликованием ТебяПровозглашаем мы царем над всеми.

Тебе правители народовПусть воздадут публичную хвалу!Тебя пусть чествуют властители и судьи,Тебя являют пусть законы и искусства!

Пусть блещут верностью ТебеЦарей знамена посвященные,И доброму пусть скиптру твоемуВсе граждане отныне повинуются.

Глава XIV

КАК СЛУЧИЛОСЬ, ЧТО ОНИ ПРЕДАЛИИИСУСА ХРИСТА?

На грядущем суде [...] Христососудит тех, кто изгонял Его изжизни земной [...] и подвергнетза подобные оскорбления само-му тяжелому возмездию.

Пий XI

Пусть и повторяясь, я вновь обращусь к теме земногоцарствия Господа Нашего Иисуса Христа, к этому догма-ту католической веры, который никто не может подвер-гать сомнению, не впадая тем самым в ересь. Да-да, имен-но в ересь!

Да веруют ли они еще?

Вы можете сами судить об угасании веры апостоль-ского нунция в Берне монсеньора Марчони, с которым 31 мар-та 1976 года я имел следующую беседу:

Монсеньор Лефевр: «Очевидно, что на Соборе про-изошли опаснейшие вещи [...]. В декларации о религиоз-ной свободе есть пункты, противоречащие тому, чему учи-

158

ли Папы: так, ею предполагается, что католических госу-дарств более не будет!»

Монсеньор Марчони: «Что ж, это так».

Монсеньор Лефевр: «И вы считаете, что это упраздне-ние католических государств пойдет на благо церкви?»

Монсеньор Марчони: «Но, видите ли, это было сдела-но ради того, чтобы добиться большей религиозной свобо-ды в СССР».

Монсеньор Лефевр: «А как же земное Царство Госпо-да Нашего Иисуса Христа?»

Монсеньор Марчони: «Вы знаете, сейчас это невозмож-но. Может быть, в далеком будущем... Ныне это Царство за-ключено в отдельных людях. Нужно открыться массам».

Монсеньор Лефевр: «А как же энциклика „Quas pri-mas", что делать с ней?»

Монсеньор Марчони: «Да, но... теперь бы Папа не на-писал этого».

Монсеньор Лефевр: «Вы знаете о том, что в Колум-бии христианская конституция была упразднена по требо-ванию Ватикана?»

Монсеньор Марчони: «Да, и здесь тоже».

Монсеньор Лефевр: «В Вале?»

Монсеньор Марчони: «Да, в Вале. И теперь, как види-те, меня приглашают на все публичные мероприятия!»

159

Монсеньор Лефевр: «Значит, вы поддерживаете дово-ды письма, которое направил своим прихожанам монсень-ор Адам (епископ Сьона, в Вале), чтобы объяснить, поче-му они должны голосовать за закон об отделении Церквиот государства?»

Монсеньор Марчони: «Видите ли, сейчас земное цар-ствие Нашего Господа — дело довольно-таки затрудни-тельное...»

Нунций более не верит: он говорит о «невозможном»,«довольно-таки затруднительном» догмате, о том что «те-перь Папа так не написал бы»! И сколь многие думаюттак сегодня! Сколь многие неспособны понять, что Искуп-ление Господа Нашего Иисуса Христа должно вершитьсяс помощью светского общества и что государство по-этому должно стать, в границах мирского порядка, ору-дием осуществления дела Искупления. Они отвечают вам:«Это разные вещи! Вы смешиваете политику и религию!»

И тем не менее все создано для Господа Нашего Иису-са Христа, а следовательно, для того, чтобы дело Искуп-ления свершилось: все, включая светское общество, ко-торое, как я уже говорил вам, тоже является творениемБога! Светское общество не есть только лишь продуктчеловеческой воли, оно прежде всего — следствие об-щественной природы человека, того, что Бог создал людейдля жизни в обществе; так устроено в природе ее твор-цом. Следовательно, само светское общество, а не толь-ко отдельные люди, должно чтить Бога, своего создателяи свою цель, служа искупительному замыслу ИисусаХриста.

160

В сентябре 1977 года, выступая с лекцией в Риме угерцогини Палавиччини, я процитировал текст, написан-ный кардиналом Коломбо, архиепископом Милана, в ко-тором говорится, что государство якобы не должно иметьсвоей религии, что оно должно существовать «без идео-логии». И кардинал, прочтя мое выступление в журнале«Будущее Италии», отнюдь не опроверг меня, но ответилна мое порицание тем, что повторил то же самое, проведясвою мысль еще тверже в целой статье, так и озаглав-ленной: «Io Stato non puo essere altro que laico», «Государ-ство может быть только светским» (то есть, безрелиги-озным)! Так говорит кардинал! Какое же представлениеон имеет об Искуплении Господа Нашего Иисуса Христа?Это неслыханно! Вот в какой мере либерализм прони-зал Церковь! Будь подобное сказано еще двадцать летназад, оно произвело бы эффект бомбы, разорвавшейсяв Риме, все выразили бы свое возмущение, и Папа Пий XIIосудил бы слова кардинала, принял бы меры... Ныне жеэто нормально, или кажется нормальным. Но мы долж-ны сохранять твердое убеждение в этой истине веры:всё, включая светское общество, было создано, чтобы пря-мо или косвенно служить искупительному плану Госпо-да Нашего Иисуса Христа.

Осуждение отделения Церкви от государства

Прежде всего надо уточнить, что папы осуждали от-деление Церкви от государства только как доктрину и вприложении к нациям с католическим большинством. Нетникаких оснований осуждать возможную терпимость к

11 Марсель Лефсвр j ^ i

другим вероисповеданиям в официально католическом об-ществе и тем более — факт множественности вероиспове-даний, имеющей место во многих странах, находящихсяза пределами того, что некогда называли христианскиммиром.

Упомянув об этом, я могу утверждать вместе с Папа-ми, что безбожие и граничащее с ересью заблуждение за-ключается в том, чтобы отстаивать необходимость отделе-ния государства от Церкви и Церкви от государства. Свя-той Пий X своей твердой верой, своей глубокой теологией,своим пастырским рвением яростно протестовал противлаицистского замысла отделения Церкви от государства воФранции. Вот что он говорил в энциклике «Vehementernos» от 11 февраля 1906 года, к которой я советую вамприслушаться:

«В том, что якобы следует отделить государство от Церк-ви, заключен абсолютно ложный тезис, крайне опасное за-блуждение.

Будучи основанным на том принципе, что государствоне должно официально признавать никакого вероиспо-ведания, этот тезис прежде всего глубоко оскорбителендля Бога; ибо Создатель человека является также Осно-вателем человеческих обществ, и он заботится об их со-хранении так же, как о нашем существовании. Поэтомунашим долгом является не только его личное почитание,но также государственный и общественный культ в егочесть.

Кроме того, в этом тезисе содержится явственное отрица-ние сверхъестественного порядка. В самом деле, он огра-ничивает деятельность государства одной лишь заботой овсеобщем благосостоянии в жизни сей, каковое есть лишьближайшая цель светских обществ; и он не уделяет ника-кого внимания, словно отвергая ее, конечной цели этих об-

162

ществ — вечному блаженству, которое обещано человекупо окончании его краткого земного века. Но посколькуземной порядок вещей, имеющий место во времени, под-чинен завоеванию этого высшего и абсолютного блага,светская власть не должна чинить препятствий этому за-воеванию, но, напротив, должна помогать нам в нем.

Также этот тезис расходится с порядком, который установ-лен в мире великой мудростью Бога и который требуетгармонического содействия двух обществ. Ведь членыэтих двух обществ, религиозного и светского, одни и теже, хотя каждое из них вершит над ним свою власть в при-сущей ему области. Отсюда с необходимостью следует,что существует множество дел, разбор и суд которых ока-зывается в ведении обеих властей. И, если согласие междугосударством и Церковью пропадет, эти общие для нихдела окажутся плодородной почвой для распрей междуними, острых разногласий с обеих сторон; тем самым ока-жется замутнено понятие истины и души преисполнятсяглубокой тревоги.

Наконец, этот тезис сулит великие бедствия самому свет-скому обществу, ибо оно не может ни процветать, ни су-ществовать долгое время, если должное место в нем не от-дается религии, каковая является для человека высшимуставом и могущественным патроном, коим неусыпно ох-раняются его права и обязанности».

Замечательно постоянствоэтой доктрины

Затем святой Папа обращается к поучению своегопредшественника, Льва XIII, и цитирует его слова, показы-вающие авторитет, который присущ этой доктрине, сквозьпризму ее постоянства:

163

«Римские понтифики всегда, когда этого требовали обсто-ятельства и эпоха, опровергали и осуждали доктрину раз-дельного существования Церкви и государства. Так, нашпрославленный Предшественник, Лев XIII, неоднократно ибезукоризненно высказывался о том, какими, согласно ка-толической доктрине, должны быть отношения между дву-мя обществами».

Далее следует фрагмент энциклики «Immortate Dei»,который я приводил в предыдущей главе, и следующая ци-тата:

«Человеческие общества не могут, не становясь при этомпреступными, действовать так, как если бы Бог не сущест-вовал, или отказываться заботиться о религии, словно онией чужды или ничем не могут ей услужить [...] ИсключатьЦерковь, создателем которой является сам Бог, из деятель-ной жизни общества, законов, воспитания молодежи, се-мьи означает совершать великую и крайне опасную ошиб-ку».1

Стоит еще раз перечесть следующий фрагмент этогоже текста, чтобы убедиться, что и Лев XIII в свою оче-редь открыто продолжает доктрину своих предшествен-ников:

«Эти доктрины, которые опровергает человеческий разум,но которые оказывают весьма значительное влияние наход общественных событий, всегда, когда они бесстыдновысказывались, подвергались осуждению со стороны рим-ских Понтификов, Наших предшественников, ясно осозна-вавших требования, возложенные на них апостольскимбременем. Так, Григорий XVI в своем Послании-Энцик-лике „Mirari vos" от 15 августа 1832 года [...], по вопросу ораздельном существовании Церкви и государства, выра-

1 Лев Х111. Энциклика «Immortate Dei». Ст. 149.

164

зился следующим образом: „Мы не можем ожидать луч-шего для Церкви и государства от начинаний тех, ктостремится отделить Церковь от государства и разрушитьвзаимное согласие между духовенством и империей.В действительности сторонники необузданной свободыстрашатся этого согласия, которое всегда играло весьмаблагоприятную и спасительную роль для религиозных иобщественных интересов".

Так же и Пий IX всякий раз, когда этого требовал случай,осуждал самые общепринятые ложные мнения, из которыхвпоследствии был составлен сборник,2 с тем чтобы указатькатоликом должное направление среди нынешнего градазаблуждений».3

В заключение скажу, что эта доктрина, согласно ко-торой между Церковью и государством должен сущест-вовать союз, тогда как противоположное является за-блуждением, с восхитительным постоянством утвержда-лась четырьмя Папами на протяжении 1832—1906 годови 21 февраля 1906 года была торжественно провозглашенаПием X в консистории, получив тем самым в высшей сте-пени авторитетное выражение и даже, несомненно, гаран-тию верности.

Как же нунций Марчони, кардинал Коломбо моглиприйти к отрицанию этой доктрины, основанной на вере и,по всей вероятности, неопровержимой? Как мог экумени-ческий Собор отодвинуть ее в сторону, отправить в музей

2 «Силлабус», 55-е осуждаемое положение которого звучиттак: «Следует отделить Церковь от государства и государство от Церк-ви».

3 Лев XII/. Энциклика «Immortate Dei». Ст. 151.

165

диковинных древностей? На эти вопросы я попытаюсьответить в дальнейшем, рассказав вам о том, как либе-рализм проник в Церковь усилиями смертельно опасногонаправления в религиозной мысли — либерального ка-толицизма.

ЧАСТЬ II

ЛИБЕРАЛЬНЫЙ КАТОЛИЦИЗМ

Г л а в а XV

ВЕЛИКАЯ ИЗМЕНА

Примирить Церковь с револю-цией: вот в чем заключаетсяцель так называемых католи-ческих либералов.

В качестве возражения католической доктрине земно-го царства Господа Нашего Иисуса Христа и союза междуЦерковью и государством так называемые католики-либе-ралы приводят то, что она, несомненно, верна, но неприло-жима даже в католических странах: в теории можно при-нять тезис, предлагаемый Папами и теологами; на практи-ке же следует уступить обстоятельствам и решительноприсоединиться к гипотезе, поддержать плюрализм и сво-боду вероисповеданий.

«Католические либералы постоянно заявляют, что они стре-мятся к ортодоксии не меньше самых непримиримых тра-диционалистов и заботятся исключительно об интересахЦеркви; примирение, их целью является не теоретическоеили абстрактное, но практическое примирение».1

1 DTC. Т. IX. Col. 509 (статья «Либеральный католицизм»).

169

Прошу вас обратить внимание на то, что пресловутоеразличение тезиса (доктрины) и гипотезы (практическихдействий в данных обстоятельствах) требует правильногоистолкования: приложение принципов предполагает учетобстоятельств посредством осмотрительности, являющей-ся частью добродетели благоразумия. Так, если в като-лической нации есть сильные мусульманское, иудаистскоеи протестантское меньшинства, этим может быть про-диктована терпимость к их вероисповеданиям в стране, ко-торая тем не менее остается католической, со стороныгосударства, которое признает истинную религию, ибо ве-рует в земное царство Господа Нашего Иисуса Христа!

Но будьте осторожны! Католические либералы имеютв виду совсем другое! Согласно им, принципы, являющие-ся между тем руководством к действию, не должны ниприменяться на практике, ни провозглашаться, поскольку,по их словам, они неприменимы. Это очевидным обра-зом ложно: разве нужно отказываться провозглашать иприменять наказы Бога «веруй в единственного Бога», «неубивай», «не желай жены ближнего», потому лишь, чтолюди этого больше не хотят? Потому что общие настрое-ния требуют снятия всяких моральных ограничений? Нуж-но ли отказываться от земного царства Иисуса Христав своей стране под предлогом того, что места для себятребуют Магомет или Будда? Но они отказываются ве-рить в практическую действенность истины. Они ду-мают, будто могут по-прежнему утверждать католическиепринципы в теории и при этом неизменно действоватьвразрез с этими принципами: такова внутренняя не-последовательность так называемых католических либе-ралов.

Вот что говорит об этом кардинал Бийо:

170

«Либерализм „либеральных католиков" не поддается ника-кой классификации, и единственным отличительным и ха-рактерным признаком его является совершенная и абсо-лютная непоследовательность».2

Кардинал указывает, что само выражение «либераль-ный католик» содержит в себе терминологическое проти-воречие, непоследовательность, поскольку «католик» пред-полагает следование человеческому и божественному по-рядку вещей, а «либеральный» означает как раз отказследовать этому порядку, бунт против Господа Нашего Иису-са Христа.

И, наконец, кардинал Бийо касается упомянутого раз-личения между тезисом и гипотезой, проводимого так на-зываемыми католическими либералами:

«Если конкретное положение вещей отличается от идеаль-ных теоретических условий, то отсюда следует, что конк-ретные вещи никогда не будут иметь идеального совер-шенства, и ничего более».

Так, из существования инакомыслящих меньшинств вкатолической стране следует то, что религиозное единоду-шие, возможно, никогда не будет осуществлено целиком иполностью, что земное царство Иисуса Христа может ни-когда не достичь того совершенства, которое заявлено вего принципах; однако не следует того, что нужно практи-чески отказаться от этого Царства и установить в качественормы религиозный плюрализм!

Уже по сказанному выше можно судить о том, что влиберальном католицизме (я вынужденно и с омерзениемприбегаю к этому святотатственному выражению) заклю-

2 P. Le Floch. Le cardinal Billot, lumierc de la theologie. P. 57.

171

чена непризнанная самими предателями измена принци-пам, практическое отступничество от веры в земное Царст-во Господа Нашего Иисуса Христа. Применительно к като-лическому либерализму с полным основанием можносказать: «либерализм — это грех».3

Кроме того, и к этому я вернусь в следующей главе,это заблуждение отмечено интеллектуальным конфузио-низмом, манией к допускаемым смешениям, нежеланиемопределенности. Так, оно смешивает толерантность итолерантизм: толерантность — это католический прин-цип, и в некоторых обстоятельствах она является долгоммилосердия и политического благоразумия по отношениюк меньшинствам; толерантизм же — это либеральное за-блуждение, требующее предоставления всем инакомысля-щим без разбора и по справедливости таких же прав, ка-кие даны пребывающим в истине, моральной или религи-озной. Но. как можно судить об этом по другим областям,отождествление милосердия и справедливости приводит кподрыву общественного порядка, убивает и милосердие, исправедливость.

3 Дон Феликс Сарда-и-Сальвани.

Г л а в а XVI

КАТОЛИЧЕСКО-ЛИБЕРАЛЫЮЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ

Бывает тираническая слабость,озлобленное слабоумие и побеж-денные, заслуживающие своегоположения.

Шарль Моррас

Болезнь разума

Либеральный католицизм — это даже не столько не-правомерное смешение, сколько «болезнь разума»,* ко-торый не в силах спокойно утвердиться в истине, кото-рый не может ничего утверждать, не выдвигая самому себеконтраргументы, видя в этом свою обязанность. Папа Па-вел VI был образцом подобного раздвоения разума, подоб-ного двуличия, которое даже физически ощущается в еголице: его ум постоянно разрывался противоречиями, про-никнутый непрестанным колебанием между традицией иновизной: интеллектуальная шизофрения, скажут неко-торые?

1 Abbe A. Roussel. Liberalisme et catholicisme. P. 16.

173

Мне кажется, что глубокое представление этой болез-ни дал о. Клериссак. Это «нехватка целостности ду-ха»,2 — пишет он, — неспособность «довериться истине»:

«Эта нехватка целостности духа во времена либерализмапсихологически выражается в двух характерных призна-ках: либералы восприимчивы и вспыльчивы; восприим-чивы, так как они с чрезмерной легкостью перенимаютумонастроения своих современников; вспыльчивы, так как,боясь ущемить то или иное из этих умонастроений, онипребывают в постоянном апологетическом возбуждении;они как будто сами мучаются сомнениями, которые пыта-ются рассеять; им не хватает способности довериться ис-тине; они слишком озабочены тем, чтобы все оправдать,все подтвердить, все приспособить или даже все изви-нить».

Поиск гармонии с миром

Все извинить! Как точно сказано: они хотят извинитьвсе в прошлом Церкви: крестовые походы, инквизицию ит. д.; оправдать и подтвердить — в этом им присуща ро-бость, особенно когда дело касается прав Иисуса Христа;но приспособить — в этом они мастера, таков, собственно,их принцип:

«Они исходят из практического принципа, неопровержи-мого, по их мнению, факта: принцип этот заключается втом, что Церковь не сможет быть услышанной в конкрет-ной среде, где она должна исполнить свою миссию, не до-стигнув гармонии с этой средой».3

Так, модернисты берутся приспособить евангельскиезаповеди к ложной критической науке и к ложной имма-

2 Humbert Clerissac, о. p. Le mystere de l'Eglise. Ch. VII.3 DTC. T. IX. Col. 509.

174

нентистской философии своего времени, «пытаясь сделатьхристианскую истину доступной умам, приученным к от-рицанию сверхъестественного».4 Согласно их рассужде-ниям, ради обращения тех, кто не верит в сверхъестест-венное, нужно оставить за скобками откровение НашегоГоспода, благодать и чудеса... Имея дело с атеистами, неговорите с ними о Боге, поставьте себя на их уровень, при-общитесь к их мировоззрению, войдите в их систему! Что-бы в итоге стать христианином-марксистом — ибо это ониобратят вас!

Именно так рассуждала о миссионерской деятельно-сти в рабочей среде Французская миссия и рассуждаютмногие нынешние священнослужители: коль скоро мы хо-тим их обратить, нам нужно работать вместе с ними, неподавая виду, что мы священники; мы должны перенятьих заботы, выяснить их чаяния, чтобы послужить в итогезакваской для их теста... Только тем самым сами священ-ники оказываются обращены и становятся профсоюзны-ми агитаторами! «Да, — ответит кто-то, — но, видите ли,нужно было полностью раствориться в этой среде, не вы-звать ее неприятия, не произвести впечатления, будто еехотят воцерковить, внушить ей истину!» Какое заблужде-ние! Эти разуверившиеся люди жаждут истины, они про-сят того хлеба истины, который не желают преломить по-мраченные священники!

Обращались к миссионерам и с таким советом: небросайтесь сразу проповедовать Иисуса Христа этим гиб-нущим от голода туземцам! Сначала дайте им еду, затеморудия труда, обучите их работать, научите их грамотно-сти, гигиене и... контрацепции — почему нет? Но не гово-рите им о Боге: у них пусто в животе! — Но я отвечу так:

4 Jacques Marteaux. Les catholiques dans l'inquietude. Passim.

175

именно бедность и отсутствие земных благ придает имисключительную предрасположенность к Царствию Не-бесному, к «чаянию прежде всего Небесного царства», кДоброму Богу, любящему их и претерпевшему за нихмуки, чтобы они своей нищетой приняли участие в Его ис-купительных страданиях. Если же вы, напротив, возьме-тесь встать на один уровень с ними, то тем самым лишьвызовете упреки в несправедливости и воспламените нена-висть к себе. Но если вы будете нести им Бога, вы подни-мете их с колен, вы возвысите их, вы дадите им истинноебогатство.

Примирение с принципами 1789 года

Вступая на политическое поле, либеральные католикиусматривают в принципах 1789 года христианские истины,пусть немного извращенные в обличье идеалов современ-ности, но после некоторой очистки вполне приемлемыедля Церкви: речь идет о свободе, равенстве, братстве, де-мократии (идеологии) и плюрализме. Подобное заблуж-дение — «Римский Первосвященник может и должен со-глашаться с прогрессом, либерализмом и современной ци-вилизацией и подчиняться им» — осуждено Пием XI в«Силлабусе».5

«Что вы хотите? — говорит либеральный католик. —Нельзя без конца идти вразрез с идеями своего времени,плыть против течения, занимать устаревшую или реакци-онную позицию». Он хочет остановить вражду между Цер-ковью и светским, безбожным либеральным духом. Он хо-чет примирить непримиримых — Церковь и Французскуюреволюцию, Господа Нашего Иисуса Христа и князя мирасего. Однако возможно ли предприятие, более оскорби-

5 Пип XI. «Силлабус». Положение 80; Dz 1780.

176

тельное для Бога и более чуждое христианскому духу —духу праведной борьбы за веру, духу крестового похода,духу беззаветного покорения мира Иисусу Христу?

От малодушия к отступничеству

Во всем этом «католическом» либерализме присутст-вует нехватка веры или, если быть точным, — нехваткадуха веры, каковой есть дух целостности: все подчинитьИисусу Христу, «все покорить под ноги Его», по словамсвятого Павла (Еф. 1, 22). Не осмеливаются требовать всейполноты прав для Церкви, смиряются без борьбы, неплохоприспосабливаются даже к лаицизму, доходя до его при-знания. Эту склонность к отступничеству превосходно ха-рактеризуют дон Делатте и кардинал Бийо:

«Широкая борозда разделяла прежде (во времена Фаллу иМонталамбера с либеральной стороны во Франции XIX ве-ка) две группы католиков: одни из них первейшей необхо-димостью считали свободу деятельности Церкви и сохра-нение ее прав в тогда еще христианском обществе, а дру-гие пытались прежде всего определить допустимую длясовременного общества меру христианства, чтобы затемпризвать Церковь этой меры придерживаться».6

По словам же Бийо, весь либеральный католицизмсводится к допущению двусмысленности, «смешения тер-пимости и одобрения»:

«Вопрос, разделяющий либералов и нас [...], заключаетсяне в том, следует ли, учитывая превратности эпохи, сми-ренно сносить то, что не в нашей власти, и вместе с темприкладывать усилия к избежанию больших зол, добивать-ся всего того блага, которое еще возможно; вопрос в том,

6 Vie de Dom Gucranger. Т. П. Р. 11.

12 Марсель Лефевр 177

следует ли одобрять [новое положение вещей] [...], воспе-вать принципы, лежащие в основе этого положения, пре-творять их нашими речами, доктриной и делами, как этоделают так называемые католики-либералы».7

Монталамбер с его лозунгом «Свободная Церковьв свободном государстве»8 стал проводником отделенияЦеркви от государства, не желающим понимать, что этаобоюдная свобода с необходимостью приведет к порабо-щению Церкви государству-экспроприатору. Де Брольинаписал либеральную историю Церкви, согласно которойзлодейства христианских властителей перевешивают благохристианских конституций. А Жак Пиу выступил глашата-ем присоединения французских католиков к революции:не столько к фактически установившемуся республикан-скому режиму, сколько к либерально-демократическойидеологии. Вот одно из песнопений движения Пиу «Сво-бодное действие народа» 1900-х годов, цитируемое ЖакомПлонкар д'Ассаком:9

Мы из свободного действия,Мы хотим жить свободно.Да или нет — воля наша.Свобода — наша слава.Воскликнем же: да здравствует Свобода!Мы хотим выбора: верить или не верить.

Припев:

Поддержим свободное действие,Действие, действие!Чтоб закон был равен для всех,Равен для всех!Да здравствует Свободное действие Пиу!

7 P. Le Floch. Le cardinal Billot, lumiere de la theologie. P. 58—59.8 Ср. его речь, произнесенную в Малине 20 августа 1863 года.9 Jaxques Ploncard d'Assac. LEglise occupee. D. P. F., 1975. P. 136.

178

Либеральные католики 1984 года действуют ничутьне лучше, скандируя на парижских улицах свой лозунг:

«Свобода, свобода, ты — наша единственная истина!»

Какое же бедствие несут с собой эти либеральные ка-толики! Они кладут веру в карман и присоединяются к ло-зунгам эпохи. Какой неизмеримый вред причинили ониЦеркви своим маловерием и отступничеством.

Завершить эту главу я хотел бы словами Дона Геран-же, преисполненными того духа веры, о котором я вам го-ворил:

«Сегодня, как никогда [...], общество нуждается в твердых,последовательных и верных себе доктринах. В обстановкевсеобщего измельчания идей только утверждение, твердое,емкое и недвусмысленное утверждение может обратить насебя внимание. Соглашения становятся все более бесплод-ными, и каждое из них лишь наносит ущерб истине [...]Так покажите [...] свою истинную стать, убежденные като-лики [...]. Есть благодать, заключенная в полном и без-оговорочном исповедании веры. Это исповедание, говоритнам Апостол, есть спасение для тех, кто в нем тверд, нотакже, как показывает опыт, и для тех, кто его слышит».10

1 0 Dom Gueranger. Le sens Chretien de l'histoire. Paris: NouvelleAurore, 1977. P. 31—32.

Г л а в а XVII

ПАПЫ И ЛИБЕРАЛЬНЫЙ КАТОЛИЦИЗМ

Католический либерализм — этоистинное бедствие.

Пий IX

Аббат Руссель собрал в своей книге1 выступления Па-пы Пия IX, осуждающие план обручения Церкви и рево-люции, вынашиваемый либеральным католицизмом. Пред-ставлю вашему вниманию лишь некоторые из них:

«Смешение принципов — вот что приносит вред вашейстране и не позволяет ей заслужить благословение Бога.Я скажу об этом несколько слов, ибо не могу молчать.Я опасаюсь не всех этих злодеев, устроивших ПарижскуюКоммуну... Я опасаюсь пагубной политики, того католиче-ского либерализма, в котором заключено истинное бедст-вие... Эта игра уступок может уничтожить Религию. Нетсомнения в том, что нужно вершить милосердие, делатьвсе возможное, чтобы вернуть отклонившихся назад; ноэто не означает, что нужно разделять их воззрения...»2

1 Abbe Roussel. Liberalisme et catholicisme. 1926.2 Пий IX. Выступление перед паломниками в Невере. Июнь 1871.

180

«Осведомите же, Преподобный Брат [епископ Кимпер-ский], членов Католической ассоциации о том, что в техмногих случаях, когда Мы порицали приверженцев либе-ральных воззрений, мы имели в виду не тех, кто ненавидитЦерковь и кого нет нужды называть по именам, но тех,кого Мы упомянули только что тех, кто, храня и поддер-живая в себе скрытую заразу либеральных принципов,впитанную ими с молоком, и ссылаясь на то, что она непричиняет явного вреда и не является, согласно им, вред-ной для Религии, легко разносят ее по умам и тем самымраспространяют семена революций, что вот уже долгоевремя сотрясают мир».3

«Однако, хотя дети века куда искуснее детей света, их[врагов Церкви] уловки имели бы, без сомнения, меньшийуспех, если бы многие из числа тех, кто называет себя ка-толиками, не протягивали им руку дружбы. Увы, это так!Есть среди нас люди, склонные быть заодно с нашимиврагами и пытающиеся установить союз между светом итьмой, согласие между справедливостью и беззаконием,посредством так называемых „либерально-католическихдоктрин", которые, опираясь на опаснейшие положения,потакают вмешательству светской власти в духовные делаи учат уважению или по меньшей мере терпимости к са-мым несправедливым законам, словно бы и не было напи-сано, что никто не может служить двум господам. А такиелюди, несомненно, приносят куда большие опасность ивред, нежели открытые враги, как потому, что они содей-ствуют последним, оставаясь незамеченными и даже не до-гадываясь об этом сами, так и потому, что, находясь награни от формально осуждаемых воззрений, они, однако.

3 Пий IX. Ктаткос обращение к Католическому кружку Кимпсра.1873.

181

выглядят как честные проповедники безукоризненной док-трины, прельщая тем самым недальновидных сторонниковсоглашений и обманывая порядочных людей, которые вос-противились бы явному заблуждению. Они в некоторомроде разделяют умы, разрушают единство и ослабляютсилы, которые нужно было бы объединить с тем, чтобы со-обща выступить против врага...»4

«Мы можем лишь одобрить ваше стремление поддержатьи разъяснить положения Нашего „Силлабуса", особенно теиз них, в коих осуждается так называемый католическийлиберализм, который, имея множество приверженцев дажев числе порядочных людей и производя впечатление, буд-то он почти не расходится с истиной, особенно опасен иобманчив для тех, кто, не сохраняя должной бдительности,исподволь и неощутимо подтачивает католический дух,ослабляя тем самым силы католиков и умножая силы вра-гов».5

Пусть после этих осуждений либеральные католикипопробуют убедить нас, что они — не предатели, не пере-бежчики, не опасные враги Церкви!

Чтобы покончить с либеральным католицизмом в це-лом, приведу мнение авторитетного свидетеля — француз-ского депутата (1865) Эмиля Келлера, автора книги «„Сил-лабус" Пия IX. Пий IX и принципы 1789 года»:

4 Пип IX. Краткое обращение к Католическому кружку Милана.1873.

5 Пий IX. Краткое обращение к издателям католической газетыРодеза. Декабрь 1876.

182

«В чем же заключается это соглашение, которого так долгодобиваются и о котором сегодня говорят все громче? Ка-кое место хотят уделить Церкви в здании, откуда сначалаее планируется исключить? Либералы и правящие кругинамерены отдать Церкви второстепенную роль. И, изба-вившись от нее и ее авторитета, присвоить себе полнуюнезависимость, безграничную власть и свободу деятельно-сти. Они хотят предоставить Церкви души, а в свое полноераспоряжение получить политику и признание Церковьюобщественной полезности современных идей, известныхпод названием принципов 1789 года. Многие светлые умы,попавшие в эту обольстительную западню, не понимают,что подобные предложения могут не оправдать себя. Одниотдаляются от Церкви, решив, — что совершенно абсурд-но, — будто она действительно требует отказаться от про-гресса и свободы. Другие, уверенные в обратном, но не ре-шающиеся отрицать благо новейших принципов, предпри-нимают всяческие усилия, дабы убедить Церковь пойти напредлагаемое ей примирение. Они добровольно соглаша-ются с тем, что принципы 1789 года, исключая некоторыедетали, суть чистейшей воды христианские принципы, чтоих следует принять и постепенно, без резких толчков, под-вести Церковь к их признанию и благословлению».6

Чистая правда! Все это и осуществилось во времяII Ватиканского Собора: либералам удалось получить от Па-пы и Собора благословение принципов 1789 года. В даль-нейшем я остановлюсь на этом событии подробнее.

6 Emile Keller. Le Syllabus dc Pie IX. Pie IX et les principcs deP. 13.

Г л а в а XVIII

МИФ ОБ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТИ СВОБОДЫ.ОТ ЛАМЕННЕ ДО САНЬЕ

Они безбоязненно проводят свя-тотатственные сближения меж-ду Евангелием и революцией.

Святой Пий X

Едва сформировавшись, католический либерализмпошел на приступ Церкви под знаменем прогресса. По-звольте представить вам ключевые фигуры этого прогрес-систского либерализма.

I

ЛАМЕННЕ (1782—1854)

Фелисите де Ламенне, священник, взбунтовавшийсяпротив Церкви и разошедшийся с се духовенством, осно-вал свой либерализм на мифе о прогрессе человечества,который выражается якобы в растущем стремлении наро-дов к свободе. Это движение, по словам Ламенне, «нахо-дит свой нерушимый принцип в изначальном и основопо-лагающем законе, в силу которого человечество неуклонно

184

стремится освободиться от младенческих уз по мере того,как народы благодаря разуму, освобождаемому укрепляю-щимся и развивающимся христианством, достигают в не-котором роде возраста зрелости».1 В Средние века челове-чество, переживая еще свои детские годы, нуждалось вопеке Церкви; ныне народы стали взрослыми и должнывыйти из-под этой опеки, отделив Церковь от государства.Что же касается Церкви, то ей следует приспособиться кновому положению дел, которое она сама создала, — ины-ми словами, к «новому общественному порядку, в основекоторого лежит небывалое развитие свободы, подготов-ленное стараниями католицизма, взрастившего в душах ис-тинное представление и чувство права». Текст, призван-ный представить программу газеты «Грядущее», рисует вполном смысле слова либеральное претворение теории Ла-менне в жизнь:

«Все друзья религии должны понять, что она нуждаетсятолько в одном — в свободе».

Таким образом, Церковь предполагается уравнять вправах со всеми религиозными сообществами или конфес-сиями. Папа Григорий XVI не мог оставить это заблужде-ние без порицания и в энциклике «Mirari vos» от 15 авгу-ста 1832 года осудил:

«[...] тех, кто хочет отделить Церковь от государства и раз-рушить взаимное согласие между империей и духовенст-вом», — ибо, поясняет Папа, — «несомненно, что именноэто согласие, которое во все времена было весьма благо-приятным и спасительным как для интересов религии, таки для светских властей, оспаривается сторонниками нео-бузданной свободы»,2 а также

1 Felicite de Lamennais. (Euvres completes. Т. X. P. 317—318; цит.в кн.: DTC. Т. VIII, col. 2489.

2 Григорий XVI. Энциклика «Mirari vos»; Dz. 1615.

185

«[...] ту абсурдную или, скорее, безумную идею, будто быследует предоставить и гарантировать кому бы то ни былосвободу совести».3

И, конечно, Церковь никак не могла примириться среволюционно-либеральным принципом свободы для всех,равной свободы всех религиозных воззрений без различия!Что же до мифа о прогрессивном освобождении человече-ства, то католическая вера называет это явление его истин-ным именем: отступничество наций.

II

МАРК САНЬЕ И «БОРОЗДА»

Вопреки осуждениям Пап, прогрессистский либера-лизм продолжал свое проникновение в Церковь. В неболь-шой книге аббата Барбье «Прогресс католического либера-лизма во Франции во время понтификата Льва XIII»4 естьглава, специально посвященная «прогрессистскому като-лицизму», в которой автор пишет: «Выражение „прогрес-систский католицизм" использует г. Фогаццаро в своем ро-мане „Святой" для обозначения совокупности реформ, ко-торым, по его мнению, Церковь должна подвергнуть своюдоктрину, внутренний распорядок и дисциплину. Оченьблизкая направленность связывает изучаемое нами фран-цузское движение и кружок, рупором которого г. Фогацца-ро является в нынешней Италии».

Стоит ли говорить о том, что модернизм и либераль-ный католицизм очень родственны друг другу и поль-

3 Григорий XVI. Энциклика «Mirari vos». Ст. 24; Dz. 1613.4 Осуждение, которому в свое время из осторожности была под-

вергнута эта книга, не умаляет ее ценности.

186

зуются аналогичными тактиками, зная, что Фогаццаро от-крыто развивал план проникновения в Церковь модер-низма?5

В 1894 году Марк Саньс основал журнал «Борозда»(«Sillon»), вокруг которого вскоре возникло молодежноедвижение в пользу примирения Церкви с принципами1789 года, социализмом и всемирной демократией во имясовершенствования человеческого сознания. Проникнове-ние этих идей в семинарии, эволюция движения в направ-лении все большего индифферентизма побудили святогоПия X к выступлению с посланием «Наше апостольскоебремя» от 25 августа 1910 года, в котором Папа осудилпроекты реформы общества, вынашиваемые лидерами«Борозды», а именно:

«[...] их помыслы об изменении естественных и традицион-ных основ общества и о новом граде, который будет воз-двигнут на других принципах, которые они осмеливаютсяназывать более плодотворными, более благоприятными,нежели принципы, на коих покоится нынешний христиан-ский град [...].

„Борозда" движима благородной заботой о достоинствечеловека. Но это достоинство понимается ею в духе неко-торых философов, отнюдь не одобряемых Церковью. Глав-ным элементом этого достоинства является свобода, пони-маемая в том смысле, что каждый человек во всем, исклю-чая область религии, является самостоятельным. Из этогофундаментального принципа „Борозда" извлекает следую-щие следствия: народ сегодня находится под опекой влас-ти, чуждой ему, и должен выйти из-под этой опеки, поли-

5 Ср.: Ploncard d'Assac. L'Eglise occupee (глава XV: «Тайное об-щество в Церкви?»).

187

тически эмансипироваться [...]. Политический и обще-ственный организм, построенный на двойном основаниисвободы и равенства, к которым вскоре добавится и брат-ство, — вот что они называют демократией».

Разоблачив вслед за Львом XIII ложную суть отожде-ствления свободы и равенства, святой Пий X вскрывает ис-точники прогрессистского либерализма «Борозды»:

«В основание подмен фундаментальных общественных по-нятий „Борозда" закладывает ложную идею достоинствачеловека. Согласно лидерам движения, человек будет че-ловеком, достойным своего имени, лишь тогда, когда обре-тет просвещенное, сильное, независимое, самостоятельноесознание, которое сделает его хозяином самого себя, спо-собным не повиноваться никому, кроме себя, брать на себяи нести, не преступая закона, самые высокие обязательст-ва. Вот эти громкие слова, с которыми в людях пробужда-ют чувство гордыни [...].

И что же! Вашей католической молодежи внушают недо-верие к Церкви, их матери; их учат тому, что за девятнад-цать веков своего существования Церковь не смогла уста-новить в мире общество, покоящееся на истинных основа-ниях, что она не сумела усвоить общественные понятиявласти, свободы, равенства, братства и человеческого до-стоинства [...]. В этом чувствуется отзвук французской ре-волюции [...]. Мы не можем согласиться с тем, что уста-новление всемирной демократии не имеет значения для де-ятельности Церкви в мире [...]».

Затем святой Пий X разоблачает индифферентизм «Бо-розды», который как две капли воды похож на индиффе-рентизм II Ватиканского Собора:6

6 Ср.: Dignitatis humanae. № 4.

188

«Что следует думать об этом уважении ко всем заблужде-ниям и об этом странном предложении католика всем ина-комыслящим развивать свои убеждения посредством по-знания, дабы они становились все более изобильнымиисточниками новых сил? Что следует думать о некоем со-обществе, в котором смогут найти ничем не стесненное са-мовыражение все религии и даже свободная мысль7?».

И святой Папа зрит в корень вещей:

«„Борозда" [...] оказывается, таким образом, не более чемскудным притоком широкого движения организованногоотступничества во всех странах, направленного к установ-лению некоей всемирной Церкви, у которой не будет нидогматов, ни иерархии, ни духовного устава, ни уз длястрастей [...]. Нам слишком хорошо известны те темныеуглы, в которых готовятся эти тлетворные доктрины [...].Лидеры „Борозды" не могут отрицать того, что возбужде-ние их чувств [...] увлекло их к новому Евангелию [...] и чтоих идеал подобен идеалу Французской революции; онибезбоязненно проводят святотатственные сближения меж-ду Евангелием и революцией [...]».

В заключение святой Понтифик восстанавливает ис-тину, характеризуя должный общественный порядок:

«[...] Церковь, которая никогда не предавала благоденствиенародов порочащими ее альянсами, не нуждается в разры-ве с прошлым [...]; напротив, при поддержке истинныхтружеников ей следует предпринять общественную рестав-рацию организмов, сокрушенных Французской револю-цией,8 а также их приспособление, в том же христианскомдухе, который сопровождал их изначально, к новой среде,

7 «Свободная мысль» — одно из ответвлений масонства.8 Истинными тружениками святой Пий X называет профессио-

нальные сословия, являющиеся проводниками общественного согла-сия и противоположные профсоюзам, агентам классовой борьбы.

189

сложившейся вследствие материальной эволюции совре-менного общества,9 ибо истинными друзьями парода яв-ляются не революционеры, не новаторы, но традицио-налисты».

Вот в каких твердых и точных словах святой ПапаПий X осуждает прогрессистский либерализм и определя-ет истинно католическую позицию. То, что я могу засвиде-тельствовать свою верность доктрине канонизированногоПапы, приносит мне великое утешение. Кроме того, приве-денные мною выдержки из его выступлений освещают но-вым светом доктрины, принятые Собором, на которых явскоре остановлюсь.

9 Эволюция подразумевает материальный и технический про-гресс, при том что человек и общество остаются подчиненными тем жезаконам. II Ватиканский Собор в «Gaudium et spes» отринет это разли-чение и даст новую жизнь прогрессизму «Борозды».

Г л а в а XIX

МИРАЖ ПЛЮРАЛИЗМА.ОТ ЖАКА МАРИТЕНА К ИВУ КОНГАРУ

Либеральный католицизм пошел на штурм Церквипод знаменем прогресса, как я показал это в нашей преды-дущей беседе. Ему оставалось лишь облачиться в мантиюфилософии, чтобы совершенно безопасно для себя проник-нуть в Церковь, которая до того проклинала его! Это либе-ральное вторжение в Церковь, предшествовавшее II Вати-канскому Собору, иллюстрируют несколько имен.

Жак Маритен (1882—1973)

Мы не ошибемся, назвав Жака Маритена отцом рели-гиозной свободы II Ватиканского Собора. Павел VI впиталобщественно-политические воззрения Маритена еще в1826 году и признавал философа своим учителем... СвятойПий X, несомненно, был прозорливее, когда избрал своимнаставником кардинала Пия,1 слова которого он процити-

1 Как сообщает о. Теотим де Сен-Жюст, некие священник и мо-нах из епархии Пуатье однажды были приняты святым Пием X. «Вы изепархии кардинала Пия! — сказал Папа, протянув руки им навстре-чу. — Я высоко ценю труды вашего кардинала и вот уже много лет непроходит дня, чтобы я не прочел несколько страниц из них». С этими

191

ровал в центральной части своей инаугурационной энцик-лики «Е supremi apostolatus» и сделал своим девизом: «Вос-становить всё во Христе».

Увы, девизом Маритена, который перешел и к ПапеПавлу VI, были, скорее, другие слова: «Восстановить всё вчеловеке!» В знак признательности своему давнему учите-лю именно ему 8 декабря 1956 года, в день закрытия Собо-ра, Павел VI доверил составить текст одного из итоговыхобращений Собора к миру. И вот что говорилось в одномиз этих текстов — в обращении к главам государств, зачи-танном кардиналом Льенаром:

«В вашем земном и преходящем граде Он таинственнымобразом воздвиг Свой духовный и вечный град, Свою Цер-ковь. Чего же эта Церковь требует от вас после двух тыся-челетий многообразных пороков, коими были отмечены еевзаимоотношения с вами, земными властителями? Чегоона требует от вас сегодня? В одном из главных докумен-тов настоящего Собора она сказала вам: она требует отвас только свободы. Свободы верить и исповедовать своюверу, свободы любить своего Бога и служить ему, свободыжить и нести людям свое послание жизни. Не бойтесь ее:она верна образу своего Господина, чье таинственное делоне посягает на ваши прерогативы, но исцеляет каждого че-ловека от неумолимого увядания, преображает его, преис-полняет его надеждой, истиной и красотой».2

Эти слова канонизировали положение Маритена о«жизненно христианском обществе», согласно которому

словами он взял один из томов и вручил его посетителям. По простотепереплета они поняли, что книга, должно быть, принадлежала кюре изСальцано или духовному наставнику семинарии в Тревизо задолго доего прихода в Ватикан.

2 Documents ponlificaux de Paul VI / Ed. Saint-Augustin. Saint-Mau-rice, 1965. P. 685.

192

путь прогресса и необходимости ведет Церковь к отказу отпокровительства светской власти, к постепенному выходуиз-под стесняющей ее опеки властей католических госу-дарств, чтобы, довольствуясь отныне только свободой,Церковь была не более чем неявной евангельской заквас-кой общества, светочем спасения для человечества.

«Эмансипация» Церкви сопровождается, как признаетМаритен, ответной эмансипацией мирского порядка по от-ношению к духовному, обособлению светского обществаот Церкви, лаицизацией общественной жизни, которая от-части является «потерей». Но эта потеря с лихвой компен-сируется прогрессом, который получает взамен свобода, ирелигиозным плюрализмом, обретающим в светском об-ществе законные основания. Каждая духовная семья поль-зуется отныне собственным юридическим статусом и при-читающейся ей свободой.3 Таким образом, во всей историичеловечества обнаруживается «двойной закон ослабления иусиления исторической энергии» — закон укрепления со-знания личности и свободы и коррелятивный ему законубывания мирских сил, состоящих на службе Церкви и ееторжеству в мире:

«Если течение времени и пассивность материи естествен-ным образом истощают и ослабляют вещи мира сего иэнергию истории, то творческие силы, присущие духу исвободе [...], неуклонно приумножают качество этой энер-гии. Таким образом, жизнь человеческих обществ развива-ется и эволюционирует ценой множества потерь».4

Вы, конечно, узнаёте пресловутую «творческую энер-гию» Бергсона и не менее пресловутое «укрепление созна-

3 См.: J. Maritain. L'Humanisme integral. P. 180—181 (глава V).4 J. Maritain. Les droits de I'homme et la loi naturelle. P. 34.

13 Марсель Лефевр 193

ния» Тейяра де Шардена. Эта компания — Бергсон, Тейяри Маритен — вот уже многие десятилетия властвует като-лической мыслью и разлагает ее!

Но что остается, — возразите вы Маритену, — отземного царства Нашего Господа в этом «жизненно хрис-тианском обществе», если государство более не признаетИисуса Христа и его Церковь? Вдумайтесь в ответ филосо-фа: христианский мир (или земное царство Иисуса Христа)может иметь несколько сменяющих друг друга историче-ских воплощений, внутренне различных, но аналогическиединых; средневековому христианству «сакрального» и«теократического» типа (сколько двусмысленности в этихтерминах!), для которого характерно сплочение мирскихсил на службе всеобщего единения в вере, сегодня должноприйти на смену «новое христианство», отмеченное, какмы помним, взаимным обособлением мирского и духовно-го и культурно-религиозным плюрализмом общества.

Обратите внимание на хитрость, с которой средства-ми философской теории аналогии просто-напросто отрица-ется земное царство Господа Нашего Иисуса Христа! Спо-ру нет, христианское общество находит разные воплоще-ния в монархии Людовика Святого и республике ГарсиаМорено, однако с тем, что общество Маритена, этот «жиз-ненно христианский» плюралистический град, тоже явля-ется христианским обществом и воплощает земное царствоИисуса Христа, я категорически не согласен: энциклики«Quanta Cura», «Immortate Dei», «Quas primas», напротив,убеждают меня в том, что Иисусу Христу не свойственномножество разных способов власти над обществом, чтоон правит, «формируя», моделируя светские законы по об-разу закона божественного. Одно дело — мириться с обще-ством, в котором фактически существует множество рели-гий, как, например, Ливан, и прилагать все усилия к тому,

194

чтобы Иисус Христос тем не менее был там одним из «по-люсов»; и другое дело — проповедовать плюрализм в об-ществе, значительную часть которого еще составляют ка-толики, и в довершение всего называть эту систему хрис-тианством. Нет! Вымышленное Жаком Маритеном «новоехристианство» — не что иное, как умирающее христианст-во, которое предает и отвергает своего Царя.

Дело еще и в том, что Жак Маритен был ослеплен от-кровенно плюралистической цивилизацией США, в недрахкоторой католическая Церковь, пользуясь исключительносвободой, пережила впечатляющий подъем, выразившийсяи в росте числа прихожан, и во влиятельности институтов.Но является ли это достаточным аргументом в пользу плю-ралистического принципа? Послушаем, что говорят обэтом Папы.

Лев XIII в энциклике «Longiqua Oceani» от 6 января1895 года приветствует успехи Церкви в США. Вот каковоего суждение на этот счет:

«Благодаря должному государственному устройству, —пишет он американским епископам, — Церковь у вас нескована узами закона и, будучи защищаема от нападокобщим правом и равной для всех справедливостью, поль-зуется гарантированной свободой беспрепятственной жиз-недеятельности. Всё это так, однако следует остерегатьсяошибки: не будем заключать из перечисленных выше до-стоинств, что наилучшее для Церкви положение таково,каким оно существует в Америке, или что всегда позволи-тельно и желательно, как это делается в США, разделять иразграничивать установления для гражданских дел и длядел священных.

195

В самом деле, если католическая религия пользуется у васпочитанием, если она процветает и даже умножает своевлияние, то вы полностью обязаны этим дарованномуЦеркви божественному плодородию, которое, когда емуне чинят препятствий, приумножается и расточается са-мо; однако оно принесло бы еще больше плодов, если быпользовалось не только свободой, но также и покровитель-ством законов и защитой со стороны государственныхвластей».5

Пий XII вслед за Львом XIII также отмечает, что плю-рализм может быть достаточным условием, благоприят-ным для развития Церкви, и даже подчеркивает, что внаше время имеет место тенденция к плюрализму:

«От [Церкви] не укрылось то, что с некоторого временисобытия развиваются в ином направлении — в направле-нии множественности религиозных конфессий и представ-лений о жизни даже в тех национальных сообществах,где католики составляют более или менее сильное мень-шинство.

Примечательным и даже заслуживающим восхищения яв-ляется тот исторический факт, что Соединенные ШтатыАмерики стали одним из примеров преуспеяния Церкви всамых неблагоприятных условиях».6

При этом великий Папа предостерегает от мнения,будто нужно довериться «ветру истории» и отныне всяче-ски поддерживать принципы плюрализма. Напротив, он судвоенной твердостью утверждает католическую докт-рину:

5 Lettrcs apostoliques dc Leon XIII. Bonne Presse. T. IV. P. 162—165.B

6 Речь на Х Международном конгрессе исторических наук, 7 сен-тября 1955; Documents pontificaux dc Pie XII. Т. XVII. P. 294.

196

«Историк не должен забывать, что, хотя Церковь и госу-дарство знали часы и годы конфликтов, на протяжениимногих веков от эпохи Константина Великого до совре-менности не раз устанавливались и мирные периоды, частовесьма продолжительные, когда они с полным взаимопо-ниманием содействовали в общем воспитании людей. Цер-ковь не скрывает, что в принципе именно такое содействиесчитается ею нормальным и что она видит идеал в испове-дании истинной религии всем народом и в единодушнойдеятельности Церкви и государства».7

Сохраним же верность этой доктрине и не будем об-манываться миражом плюрализма\ Если именно в этом на-правлении дует сегодня ветер истории, то можно быть уве-ренным в том, что это не Дуновение божественного Духа,но вот уже два столетия исходящий от тех, кто исподвольразрушает здание христианства, ледяной ветер либерализ-ма и революции!8

Ив Конгар и другие

Отец Конгар не входит в число моих друзей. Высту-павший на Соборе в качестве теолога-эксперта, он был на-ряду с Карлом Ранером одним из основных виновниковтех заблуждений, которые я с тех пор не устаю разобла-чать. Он входит в число авторов небольшой книги под на-званием «Монсеньор Лефевр и кризис Церкви». И вслед заМаритеном, как об этом нетрудно судить, отец Конгар по-свящает нас в таинства перемены исторических условий иветра истории:

7 Ibid.8 Ср.: Mgr Lcfebvrc et le Saint-Office. P. 54—55.

197

«Нельзя отрицать, — пишет он, — что в этом тексте [в со-борной декларации о религиозной свободе] говорится фак-тически о том же, о чем и в „Силлабусе" 1864 года, причемутверждается практически обратное положениям 16, 17 и19 этого документа. Так, в частности, „Силлабус" отстаи-вал светскую власть, от которой папство, с учетом изме-нившейся ситуации, отказалось в 1829 году. Обществен-но-исторический контекст, в котором Церкви нужно быложить и выступать, стал иным, и ей пришлось считаться собстоятельствами. Уже в XIX веке католики поняли, чтоЦерковь найдет более действенную опору для своей свобо-ды в твердых убеждениях верующих, чем в благосклонно-сти властителей».9

К несчастью для о. Конгара, эти католики были либе-ральными католиками, которых и осуждали Папы, тогдакак учение «Силлабуса» никоим образом не зависит отстечения исторических обстоятельств и является сводомистин, логически следующих из откровения и столь же не-зыблемых, как и вера! Однако наш противник продолжаети настаивает:

«Церковь II Ватиканского Собора, заявившая о себе в де-кларации о религиозной свободе и „Gaudium et spes" какЦерковь в мире своего времени — название этого доку-мента очень показательно! — провозгласила свою принад-лежность к нынешнему плюралистическому миру и, не от-рицая своего великого прошлого, сбросила цепи, которыеудерживали ее у берегов Средневековья. Она не можетвсегда оставаться связанной с единственной историческойэпохой!»10

Ни больше, ни меньше! Ход истории подталкиваетнас к плюрализму — так направим же к нему корабль свя-того Петра, оставив земное Царствие Иисуса Христа у да-

9 Ibid. P. 51—52.1 0 Ibid.

198

леких берегов прошлого... Подобные рассуждения вы най-дете и у отца Джона Кортни Мюррея, другого соборногоэксперта, который осмеливается заявлять поучительнымтоном, за которым скрывается лишь его самонадеянность,что доктрина Льва XIII о единстве Церкви и государствавсецело зависима от исторической ситуации, в которойона была создана:

«Лев XIII находился под влиянием исторического пред-ставления о единоличной политической власти, отеческивершимой над обществом, как над большой семьей».11

А теперь — внимание, фокус! — монархию всюдусменил режим «конституционного демократическо-со-циального государства», который, как уверяет нас другойтеолог и повторяет на соборе монсеньор Де Шмедт, «не яв-ляется властью, могущей выносить суждение об истинно-сти или ложности в религиозной области».12 Позволимо. Мюррею продолжить:

«Его [Льва XIII] сочинения отмечены ярко выраженнымисторическим сознанием. Он знал эпоху, в которой жил, иписал для нее с восхитительным и конкретным историче-ским реализмом^3 [...]. Строй, именуемый католическим

1 ! Vers une intelligence du developpement de la doctrine de l'Eglisesur la liberte religieuse // Vatican II, la liberte religieuse. P. 128.

12 Relatio de reemendalione schematis emendati, 28 mai 1965. Docu-ment 4SC. P. 48—49. Трудно представить себе более циничное про-возглашение официального государственного атеизма и отрицаниеземного Царства Иисуса Христа, причем в устах официального пред-ставителя комиссии по составлению соборной декларации о религиоз-ной свободе!

1 3 В этих словах слышится голос Жака Маритена, его «меняю-щиеся исторические небеса» и «конкретный исторический идеал» (ср.:Maritain J. L'Humanisme integral. P. 152—153). Нелегко решить, ктоздесь на кого повлиял!

199

конфессиональным государством, [...] был для Льва XIII неболее чем гипотезой».14

Сколь разрушительный доктринальный релятивизмзаключен в этих словах! С подобных позиций можно опо-средовать всякую истину, сославшись на историческое со-знание текущего момента! Выходит, Пий XI в его энцик-лике «Quas primas» был пленником исторических концеп-ций? И святой Павел тоже, когда говорил об ИисусеХристе: «Пусть Он царит»?

Полагаю, что от вас не укрылась извращенность док-тринально-исторического релятивизма у Маритена, Конга-ра и им подобных. Мы имеем дело с людьми, не имеющи-ми никакого представления об истине, даже не помышля-ющими о существовании незыблемой истины. Забавновидеть, как те же самые либералы-релятивисты, что былиистинными инициаторами II Ватиканского Собора, теперьвозводят положения этого Собора, который они объявлялипастырским, в статус догматов и предписывают нам собор-ные нововведения в качестве окончательных и неприкос-новенных доктрин! Они сердятся, когда я осмеливаюсьвозражать им: «Так, по-вашему, Папа не выступил бы се-годня с энцикликой „Quas primas"? Я скажу вам другое:это ваш Собор не состоялся бы сегодня, ибо он остался впрошлом. Вы цепляетесь за него, потому что он — вашепроизведение, но я придерживаюсь Традиции, ибо она со-здана Святым Духом!»

1 4 Maritain J. L'Humanisme integral. P. 134.

Г л а в а XX

СМЫСЛ ИСТОРИИ

В предшествующих беседах я попытался показать,что католики-либералы — в частности Ламенне, Маритен,Ив Конгар — имели не слишком католические воззренияна смысл истории. Теперь мне хотелось бы рассмотретьэти воззрения поглубже и вынести суждение о них с точкизрения веры.

Смысл или бессмыслица?

История, согласно так называемым католическим ли-бералам, обладает особым смыслом, или направлением.Это направление имманентно ей, оно принадлежит к мирусему: речь идет о свободе. Некая внутренняя сила влечетчеловечество ко все возрастающему осознанию достоинст-ва человеческой личности, ко все более широкой свободеот всякого принуждения. II Ватиканский Собор поддержалэту теорию, заявив вслед за Маритеном:

«Достоинство человеческой личности является в наше вре-мя предметом все более глубокого осознания; все больше

201

число тех, кто требует для человека возможности действо-вать согласно его собственным решениям, свободно распо-ряжаясь своими поступками».'

Спору нет, стоит приветствовать свободное устремле-ние человека к благу; но то, что наша эпоха и смысл исто-рии в целом характеризуются ростом осознания достоин-ства и свободы человека, выглядит весьма сомнительным!Только Иисус Христос, наделив крестившихся достоинст-вом детей Божьих, показал людям, в чем состоит их истин-ное достоинство — свобода детей Божьих, о которой го-ворит святой Павел (Рим. 8, 21). И в подчинении нацийГосподу Нашему Иисусу Христу действительно можнобыло усматривать приумножение человеческого достоин-ства и подобающей свободы; но с тех пор, как либерализмпривел нации к отступничеству, мы, напротив, вынужде-ны констатировать, что Иисус Христос более не властеннад ними, что «нет верных между сынами человеческими»(Пс. 11, 2), что человеческое достоинство чем дальше, тембольше презирается и подавляется, что свобода сводится кбессодержательной декларации.

Дает ли какой-либо другой исторический период при-мер более страшного и беспощадного рабства, чем комму-нистическая практика порабощения масс?2 Если Наш Гос-подь учит нас «различать знамения времен» (Мат. 16, 3),то, напротив, лишь сознательная слепота либералов и стро-жайший обет молчания могли привести к тому, что экуме-нический Собор, созванный именно для того, чтобы разли-чить знамения нашего времени,3 ни словом не обмолвился оярчайшем из этих знамений — коммунизме! Одного этого

1 Декларация о религиозной свободе, преамбула.2 См.: Jean Madiran. La vieillesse du monde. DMM. Jarze, 1975.3 Ср.: Vatican II. Gaudium et spes. N 4, § 1; N 11, § 1.

202

молчания достаточно, чтобы считать этот Собор историче-ски позорным и заслуживающим осуждения — и чтобыоценить всю смехотворность процитированных мной заяв-лений из преамбулы «Dignitatis humanae».

Если история имеет смысл, то, конечно, этот смысл неявляется внутренним и необходимым стремлением челове-чества к достоинству и свободе — этим фантазиям либера-лов ad justificandas justificationes suas, призванным оправ-дать их либерализм и обосновать благовидным предлогомпрогресса тот ледяной ветер, которым этот либерализм вотуже двести лет изводит христианство.

Иисус Христос как центр истории

Каков же тогда истинный смысл истории? И сущест-вует ли таковой?

Вся история строится вокруг одной личности, яв-ляющейся ее центром, каковой есть Господь Наш ИисусХристос, ибо, по свидетельству святого Павла, «Им со-здано всё, что на небесах и что на земле, видимое и неви-димое: престолы ли, господства ли, начальства ли, властили, — всё Им и для Него создано; и Он есть прежде все-го, и всё Им стоит. И Он есть глава тела Церкви; Он — на-чаток [...], дабы иметь Ему во всем первенство: ибо бла-гоугодно было Отцу, чтобы в Нем обитала всякая полно-та, и чтобы посредством Его примирить с собою всё,умиротворив чрез Него, Кровию креста Его [...]» (Кол. 1,16—20).

Итак, Иисус Христос есть центр истории. Историяимеет единственный закон: «Ему надлежит царство-вать» (1 Кор. 15, 25); если Он царствует, то вместе с Ним

203

царствуют истинный прогресс и процветание, каковыесуть в большей мере духовные блага, нежели материаль-ные! Если Он не царствует, то воцаряются упадок, гибель,рабство во всех его формах, господство Зла. Об этом такжепредупреждает Священное Писание: «Ибо народ и царст-ва, которые не захотят служить Тебе, погибнут, и такие на-роды совершенно истребятся» (Ис. 60, 12). Философии ис-тории были посвящены многие замечательные сочинения,но я должен признаться, что удивлен — спешу поделитьсяс вами этим выводом — отсутствием в них этого в высшейстепени основополагающего принципа или тем, что ему неуделено в этих книгах должного места. Между тем таковвообще принцип философии истории, каковой, более того,является истиной веры, данным в откровении и множествораз подтвержденным на деле истинным догматом!

Вот ответ на поставленный вопрос: каков смысл исто-рии? — История не имеет никакого смысла, никакого им-манентного направления. У истории нет смысла, но у нееесть цель, трансцендентная цель истории, заключающаясяв том, чтобы «восстановить все во Христе», то есть подчи-нить весь мирской порядок Его искупительному делу, по-корить Церкви-воительнице мирской град, подготовляятем самым вечное царствование торжествующей Церквинебесной. Таким образом, согласно внушению веры иубеждению фактов, у истории есть начальный центр —Воплощение, Крест, Троица; у истории есть расцвет —вселенский град, будь то империя Карла Великого или рес-публика Гарсиа Морено; и, наконец, у истории будет пре-дел, она придет к своему конечному центру тогда, когдачисло избранных станет полным, по окончании великогоотступления (II Фес. 2, 3); не это ли отступление мы пере-живаем сейчас?

204

Либеральное возражение противвселенского града

Думаю, вы уяснили из сказанного выше, что в исто-рии не содержится никакого имманентного закона про-гресса человеческой свободы, равно как и никакого имма-нентного закона обособления града мирского от ГосподаНашего Иисуса Христа.

Однако — утверждают либералы, как, например, гер-цог Альберт де Брольи в своей книге «Церковь и Римскаяимперия в IV веке», — то устройство, которое вы превоз-носите, то единство Церкви и государства, которое суще-ствовало во времена христианских кесарей, римских илигерманских, всегда приводило к порабощению Церкви им-перией, к тяжкой зависимости духовной власти от мирско-го меча. Союз трона и алтаря никогда не был, говорит ав-тор, «ни долговечным, ни чистосердечным, ни действен-ным».4 А, следовательно, нет ничего лучше взаимнойсвободы и независимости двух властей.

Предоставлю ответить на эти либеральные возраже-ния кардиналу Пию, который без колебаний квалифициру-ет подобного рода бездоказательные утверждения как «ре-волюционные банальности»:

«Если некоторые венценосные особы, — пишет он, — бу-дучи неофитами, которые лишь начинали отвыкать от при-сущих языческому цезаризму самодержавных привычек, иобращали подчас свое законное покровительство в угнете-ние; если они и действовали (обычно в интересах ересей и

4 Albert de Broglie. L'Eglisc et l'Hmpirc Romain au IV siccle. T. IV.P. 424; цит. в кн.: P. Theotime de Saint-Just. La Royaute sociale de N. S.Jesus-Christ, d'apres lc cardinal Pie. P. 55.

205

по наущению епископов-еретиков) с несоответствующейхристианскому духу жестокостью, то в Церкви находилисьлюди глубокой веры и чистого сердца, подобные нашимГиларию и Мартину, Афанасию и Амвросию, которые взы-вали к христианскому духу добросердечия и побуждали ихотказаться от миссии меча, учили их тому, что религиоз-ные убеждения не могут внушаться насильственно, крас-норечиво просвещали их о том, что христианство, котороераспространилось вопреки гонениям властителей, можетобойтись и без их благоволения и не должно всецело пови-новаться никакой тирании. Нам известно и нами обдуманокаждое слово этих благородных поборников веры и свобо-ды матери их Церкви. Но, протестуя против перехлестов излоупотреблений, осуждая неуместные и неумные выход-ки, посягавшие подчас даже на самый принцип, на самыеосновы неприкосновенности духовенства, эти католиче-ские отцы никогда не подвергали сомнению то, что долгомнародов и их властителей является государственное испо-ведание христианской истины, приведение в соответствиес нею их постановлений и учреждений и даже запрет по-средством законов — предупредительных либо каратель-ных, в зависимости от настроений эпохи и умов, — всякихпосягательств, имеющих признаки явного безбожия и вы-зывающих смуту и раздор внутри светского и религиозно-го обществ».5

Мнение, будто режим «одной лишь свободы» естьшаг вперед по сравнению с единством двух властей, явля-ется заблуждением, которое я уже отмечал и которое какнельзя лучше охарактеризовано в этом тексте кардиналаПия. Никогда Церковь не учила тому, что смысл истории ипрогресс заключены в неуклонном стремлении к взаимно-му обособлению мирского и духовного порядков. Смыслистории Жака Маритена и Ива Конгара — не что иное, как

5 Третья синодальная инструкция об основных заблуждениях на-стоящего времени, см.: Cardinal Pie. OEuvres, V, 178.

206

бессмыслица. Это обособление, которое они преподносяткак прогресс, является в действительности пагубным и бо-гопротивным разводом града и Иисуса Христа. И нужнобыло невероятное бесстыдство декларации «Dignitatis hu-manae», чтобы канонизировать этот развод, причем кано-низировать — верх несообразности! — от имени истиныоткровения.

«Наше общество, — заявил Иоанн Павел II в день за-ключения нового конкордата между Церковью и Ита-лией, — отличается религиозным плюрализмом». Папамог бы продолжить: это означает, что Церковь и государ-ство существуют раздельно. Однако он ни разу не осудилпроисшедшую перемену, не выразил сожаления по поводулаицизации общества и даже не признал, что Церковь вы-нуждена смириться с этим фактом. Нет! В его словах, каки в словах кардинала Казароли, содержалось приветствиеотделения Церкви от государства как идеального уст-ройства, венчающего нормальный и ниспосланный прови-дением исторический процесс, возразить которому нечего!Иными словами: «Да здравствует отступничество наций, внем-то и заключен прогресс!». Или: «Не будем пессими-стами! Не станем слушать провозвестников несчастий!Иисус Христос более не царствует? Ну и что? Все в поряд-ке! Церковь все равно шествует к венцу своей истории. И вконце концов Христос придет, аллилуйя!». Что такое этотблагодушный оптимизм среди громоздящихся развалин,что такое эта — будем откровенны — нелепая эсхатоло-гия, если не следствие духа заблуждения и растерянности?Мне они кажутся совершенно дьявольскими.

ЧАСТЬ III

ЛИБЕРАЛЬНЫЙ ЗАГОВОР САТАНЫПРОТИВ ЦЕРКВИ И ПАПСТВА

Г л а в а XXI

ЗАГОВОР «ВЕРХОВНОЙ ВЕНТЫ» КАРБОНАРИЕВ

Наш краткий исторический обзор католического ли-берализма подошел к преддверию II Ватиканского Собо-ра. Но прежде чем анализировать состоявшуюся на этомСоборе победу либерализма, я хотел бы вернуться назади показать, что проникновение либерализма во всю цер-ковную иерархию вплоть до папской курии, еще два сто-летия назад немыслимое, было-таки задумано, предска-зано и спланировано в начале прошлого века масонами.Достаточно привести документы, доказывающие реаль-ность этого заговора против Церкви, этого «высшего по-кушения» на папство.

Попавшие в руки Папы Григория XVI секретные бу-маги, связанные с «Верховной вентой» карбонариев, охва-тывают период между 1820 и 1846 годами. По инициативепапы Пия IX они были опубликованы Кретино-Жоли в егокниге «Римская церковь и революция».1 В кратком одобре-

1 Cretineau-Joly. L'Eglise romaine et la. 1859; стереотипное пере-издание: Paris: Cercle de la renaissance francaise, 1976; эти жедокумен-

211

пии, данном автору 25 февраля 1861 года, Папа подтвер-дил подлинность этих документов, но не разрешил упоми-нать настоящих имен членов «Верховной венты», которыефигурируют в переписке. Письма, о которых идет речь, по-вергают в смятение своим содержанием, и если Папы при-няли решение предать их гласности, то лишь ради того,чтобы верующие узнали о заговоре, который плетут про-тив Церкви тайные общества, и, будучи посвящены в егоплан, во всеоружии встретили его возможное осуществле-ние. Большего сейчас говорить не буду — скажу лишь, чтопри чтении этих строк охватывает дрожь; я ничего не при-вношу от себя, я только воспроизвожу эти тексты, не пыта-ясь скрыть от вас, что сегодня они обретают реальность!Прочтем же их! Особенно важные места выделены мноюжирным шрифтом.

«Папа, каким бы он ни был, никогда не придет в тайныеобщества; им самим следует сделать первый шаг к Церкви,дабы подчинить себе и ее, и Папу.

Труд, который мы решили предпринять, не является деломодного дня, месяца или даже года; он может потребоватьмногих лет, возможно, целого века; но смерть одного сол-дата в наших рядах не означает прекращения боя.

Мы не рассчитываем привлечь Пап к нашему делу, обра-тить их в наши принципы, сделать их проповедниками на-ших идей. Мечтать об этом было бы смешно, и даже еслисобытия повернутся так, что, например, кардиналы илипрелаты по доброй воле или случайно окажутся посвяще-ны в часть наших секретов, это ни в коем случае не дол-

ты вновь опубликовал монссньор Делассю в своей книге: Mgr Delas-sus. La conjuration antichrctienne. DDB, 1910. T. III. P. 1035—1092.

212

жно служить для нас основанием, чтобы желать их возве-дения на престол святого Петра. Это возведение нас погу-бит. Тщеславия будет достаточно, чтобы привести их кизмене, жажда власти заставит их пожертвовать нами. Мыдолжны просить, мы должны искать, мы должны ждать,подобно евреям в ожидании Мессии, нужного нам Папу

Это вернее приведет нас к захвату Церкви, чем памфлетынаших французских братьев и даже чем золото Англии.Хотите знать, почему? Потому что с этим средством намуже не понадобится, дабы разрушить скалу, на которойБог возвел свою Церковь, ни ганнибалова уксуса, ни пу-шечного пороха, ни даже наших собственных рук. Мы бу-дем иметь мизинец вовлеченного в заговор наследникасвятого Петра, и этот мизинец будет стоить в нашем крес-товом походе дороже всех Урбанов II и всех святых Бер-нардов христианства.

Мы не сомневаемся, что достигнем этой высшей цели на-ших усилий. Но когда? Но как? Пока это неизвестно. Од-нако, поскольку ничто не должно увести нас в сторону отнамеченного плана, поскольку, напротив, все должно емуспособствовать, словно бы едва начатое дело завтра жеожидал успех, мы хотели бы в этой секретной для простыхпосвященных инструкции дать назначенным членам „Вер-ховной венты" рекомендации, чтобы они внушили их —устно или письменно — всему сообществу братьев [...].

Чтобы получить Папу требуемых качеств, нам нужно под-готовить для него — для этого Папы — поколение, до-стойное царства, о котором мы мечтаем. Оставьте встороне стариков и людей зрелого возраста; обратитесь кмолодежи и, насколько это возможно, к детям [...]. Срединих вам нетрудно будет создать себе репутацию добрыхкатоликов и патриотов.

Эта репутация откроет молодым священникам и монахамдоступ к нашим доктринам. За несколько лет это молодое

213

духовенство постепенно возьмет в свои руки все функцииЦеркви; оно будет руководить, управлять, судить, оно вой-дет в ближайшее окружение властей и будет призвано,чтобы избрать нового Понтифика, который, подобнобольшинству его современников, обязательно будет втой или иной степени привержен итальянским и обще-человеческим принципам, распространение которых мыначинаем сейчас. Мы сеем лишь крошечное горчичное зер-но, но солнце справедливости придаст ему огромную силу,и однажды вы сможете лицезреть величие принесенногоим урожая.

На пути, который мы указываем нашим братьям, их ожи-дают серьезные препятствия, самые разные трудности, ко-торые понадобится преодолеть. Опыт и проницательностьпомогут справиться с ними, и цель столь прекрасна, чторади ее достижения стоит поднять на нашем корабле всепаруса. Если вы хотите осуществить в Италии революцию,ищите Папу, портрет которого мы представили выше. Есливы хотите установить царство избранных на троне Вави-лонской блудницы, то пусть к вам присоединится Духо-венство, убежденное, что идет под знаменем апостоль-ских Ключей. Если вы хотите окончательно проститься стиранами и угнетателями, то закиньте ваши сети по приме-ру Симона. Закиньте их не в морские глубины, но в ризни-цы, семинарии и монастыри, и если вы наберетесь терпе-ния, то мы обещаем вам улов более чудесный, чем уловСимона. Рыболов стал ловцом человеков; вам же предсто-ит собрать друзей вокруг апостольской Кафедры. Вы буде-те проповедовать революцию в тиаре и сутане, с крес-том и хоругвью в руках, и достаточно будет малейшеготолчка, чтобы эта революция зажгла огонь в четырех око-нечностях мира».2

А вот еще один отрывок из письма «Нубиуса» «Воль-пу» от 3 апреля 1824 года:

2 Постоянная инструкция от 1820 г. С. 82—90.

214

«На наши плечи возложена трудная задача, дорогой Вольп.Мы должны подвергнуть Церковь аморальному воспита-нию и с помощью малых, точно отмеренных, хотя и весьманеопределенных пока средств добиться того, чтобы Папапривел пас к торжеству революционной идеи. Сейчасмы лишь робко приступаем к осуществлению этого плана,за которым мне всегда виделся сверхчеловеческий расчет

«Сверхчеловеческий расчет» — говорит Нубиус, имеяв виду дьявольский расчет! Ведь его целью является под-рыв Церкви самим ее главой, то, что монсеньор Делассюназывает высшим покушением,4 ибо нельзя представитьсебе нечто более пагубное для Церкви, чем Папа-привер-женец либеральных идей, использующий власть Ключейсвятого Петра во благо врагов Церкви! Но разве не этомы переживаем сегодня, после II Ватиканского Собора ивступления в действие нового канонического права? Развене в этом суть ложного экуменизма и ложной религиознойсвободы, которые были провозглашены на Соборе и с техпор насаждаются Папами с холодным упорством вопрекивсем разрушительным последствиям, вызванным ими задвадцать лет?

На наших глазах происходит методичное самоунич-тожение Церкви, при том что ее руководство Церквисчитается непогрешимым, и ересь как таковая никогда неподдерживается им прямо. В устах Павла VI это слово —самоуничтожение — неявно указывало на истинного ви-новника: в самом деле, кто способен привести Церковь к«самоуничтожению», кроме Папы, миссия которого —удержать ее на скале?.. И какой яд может быть лучше, что-

3 Там же. С. 129.4 Mgr Delassus. Le probleme de l'heure presente. DDB. 1904. T. I.

P. 195.

215

бы наверняка разрушить эту скалу, чем либеральный дух вжилах самого наследника святого Петра?

Что ж, пусть этот план задуман и осуществляется дья-волом! Однако открыли его миру не только враги Церкви,но также и Папы, сумевшие, как я покажу вам в следую-щей беседе, разоблачить его и предсказать его последст-вия.

Г л а в а XXII

ПАПЫ РАСКРЫВАЮТ ЗАГОВОР СЕКТАНТОВ

Заговор либеральной секты против Церкви заключал-ся, как мы выяснили в предшествующей беседе, в наступ-лении на Церковь силами ее собственной иерархии, в ееразвращении вплоть до высших сфер Ватикана.

Но Папы с подобающей их миссии прозорливостью изнанием, которым наделил их Бог, сумели проникнуть вэтот замысел и разоблачить его.

Лев XIII (1878—1903) сразу разглядел это subversiocapitis, попытку подорвать самые основы Церкви, и описалее черным по белому во всей ее мерзости, составив своегорода краткое заклинание против Сатаны и дурных анге-лов. Вот его фрагмент, имеющийся в оригинальной версиидокумента, но исключенный из последующих его вос-произведений одним из преемников Льва XIII, который,возможно, счел эти слова понтифика невозможными, не-мыслимыми, невообразимыми... Между тем спустя сто летпосле его создания этот текст поражает нас сегодня осле-пительным светом истины:

«Хитроумные враги вселили печаль в душу Церкви, супру-ги непорочного Агнца, пропитали ее горечью полыни, на-

217

дожили безбожные руки на все, что в ней желанно для них.Там, где Престол блаженного Петра и Кафедра положен-ной истины были светочем для народов, они установилибезобразный трон своего безбожия, чтобы, поразив пасты-ря, рассеять затем все его стадо».

Как такое возможно? — спросите вы. — Должен при-знаться, что я не знаю, но это происходит, и день за днем,чем дальше, тем больше, зло усугубляется. Это преиспол-няет нас глубокой тревогой, вновь и вновь возвращает наск вопросу: кто же из Пап допустил самоуничтожение? Ктоиз них приложил к этому руку? Святой Павел в свое времяговорил: «Тайна беззакония уже в действии» (2 Фес. 2, 7).Кто мог бы сказать это сейчас?

После Льва XIII пришла очередь святого Пия X (1903—1914) высказать свои опасения по поводу проникнове-ния секты внутрь Церкви. В инаугурационной энциклике«Е supremi apostolatis» от 4 октября 1903 года звучит по-дозрение Папы, что временем отступничества, в кото-рое вступит Церковь, не будет время Антихриста — этойпротивоположности, этого узурпатора Христа. Вот текстПия X:

«Мы испытываем ужас при виде того пагубного положе-ния, в котором ныне оказалось человечество. Можно ли незамечать той глубокой и тяжелой болезни, которая гложетв настоящее время, как никогда в прошлом, человеческоеобщество и, усугубляясь день ото дня, поражая самыймозг, увлекает его к гибели? Эта болезнь, ДосточтимыеБратья, вам известна — это оставление Бога, отступниче-ство, которое, вне всякого сомнения, как ничто другое чре-вато гибелью, согласно словам пророка: „Ибо вот отдаля-ющие себя от Тебя гибнут" [Пс. 72, 27]».

218

Святой понтифик продолжает:

«Неоспоримой правдой наших дней является то, что нациипришли в смятение и народы замыслили [Пс. 2, 1] против-ное их Создателю; почти единогласным стал крик его вра-гов: „Отойди от нас" [Иов. 21, 14]. Отсюда эти обычаи ча-стной и общественной жизни, следуя которым, никто ужене считается с его властью. Более того, все усилия и ухищ-рения используются для того, чтобы полностью изгладитьпамять и само представление о нем.

Тот, кто ясно видит это, вправе опасаться, не является липодобное извращение умов началом зол, которые должны,как предсказано, наступить в конце времен, их своего родапришествием на землю, и не явился ли уже среди нас тотсын погибели, о котором говорит Апостол [2 Фес. 2, 3]. Таквелика дерзость и так велика злоба, с которыми всюдупредпринимают нападки на религию, набрасываются надогматы веры, исступленными усилиями стремятся разо-рвать всякую связь человека с Божественностью! Напро-тив — и в этом, по словам того же Апостола, отличитель-ный признак Антихриста, — человек с неизъяснимой дер-зостью занял место Создателя, возвысившись над всем,что носит имя Бога\ Человек дошел до того, что, не имеяспособности полностью истребить в себе представление оБоге, он, однако, сокрушает устои его величия и посвящаетсамому себе видимый мир, подобно храму, в которомнамерен принимать поклонение себе подобных. В храмеБожием садится он, как Бог, выдавая себя за Бога [2 Фес.2, 4]».

В заключение святой Пий X напоминает, что в конеч-ном итоге Бог восторжествует над своими врагами, однакоэта убежденность, данная верой, «не освобождает нас отобязанности содействовать — насколько это в наших си-лах — ускорению божественного дела», то есть торжестваХриста-Царя.

219

Затем, в энциклике «Pascendi» от 8 сентября 1907 го-да, посвященной модернистским заблуждениям, святойПий X вновь с проницательностью разоблачает уже начав-шееся проникновение в Церковь модернистской секты, ко-торая, как я уже говорил,1 была союзницей либеральнойсекты в деле уничтожения католической Церкви. Вот наи-более важные в том, что касается нашего предмета, фраг-менты этого текста:

«Особенно безотлагательно следует сказать о том, чтоизобретателей заблуждений бесполезно сегодня искатьсреди открытых врагов. Они скрываются — и это вселяетсерьезнейшие опасения и тревогу — в самом лоне, в самомсердце Церкви, будучи врагами тем более опасными отто-го, что они действуют исподволь. Мы говорим, Досточти-мые Братья, о множестве мирских католиков и, что заслу-живает особого сожаления, о священниках, которые, внеш-не любя Церковь и будучи в высшей степени сведущими всерьезных философии и богословии, но при этом до самогомозга пронизанными ядом заблуждения, почерпнутым упротивников католической веры, преподносят себя, вопре-ки всякой скромности, в качестве новаторов Церкви; тес-ными рядами они дерзко идут на штурм всего наиболеесвященного в деле Иисуса Христа, не уважая и его собст-венную личность, которую в богопротивном безрассудственизводят до простой человеческой природы.

Эти люди могут удивиться тому, что мы числим их средиврагов Церкви. Но никто, без сомнения, не удивится это-му, если, оставив в стороне их намерения, суд которым вы-несет Бог, внимательно изучит их доктрины, их манеру го-ворить и действовать. Без всякого сомнения, они — врагиЦеркви, и мы не отклонимся от истины, сказав, что у Церк-ви нет худших врагов. Ибо не снаружи, как уже отмеча-лось, но изнутри они ведут свою разрушительную деятель-

1 Именно под лозунгами прогресса, эволюции либералы пошлина штурм Церкви. См. главу XVIII.

220

ность; опасность заключена сегодня едва ли не в самыхжилах и внутренностях Церкви: удары врагов тем уверен-нее, чем глубже они знают Церковь. К тому же не на ветвии побеги нацелен их топор, но на самый корень, то есть наверу и ее глубочайшие связующие нити. Затем, когда этоткорень бессмертной жизни подрублен, они ставят передсобой задачу распространить заразу по всему дереву, ста-раясь не упустить из своих рук ни одну отрасль католиче-ской веры, но каждую из них подвергнуть методичномуразвращению».2

Далее святой Пий X раскрывает тактику модернистов:

«Когда они множеством путей претворяют в жизнь свойгибельный замысел, их тактика поражает степенью своегоковарства и вероломства: они с таким изощренным искус-ством смешивают в себе рационалистические и католиче-ские воззрения, что им с легкостью удается обмануть ма-лосведущие души. Опытные в дерзновениях, они не упус-кают ни одного следствия своих положений, но, напротив,с жаром и педантичностью внушают каждое из таковых.Наилучшим противодействием этому является деятельнаяжизнь, исключительные усердие и прилежание во всех на-уках, обычным образом рекомендуемая строгость нравов[...]. Для вас не является секретом, Досточтимые Братья,бесплодность Наших усилий; они лишь на мгновение пре-клоняют голову и тут же вновь поднимают ее, преисполня-ясь еще большей гордыни [...].з

И поскольку тактика модернистов (как вполне обоснован-но принято их называть), будучи поистине весьма ковар-ной, состоит в том, чтобы никогда не излагать свои док-трины методически и во всей их полноте, но в некоторомроде распылять их отдельными фрагментами тут и там, чтовселяет мысль об их изменчивости и неопределенности,тогда как они, напротив, исключительно тверды и последо-

2 Пий X. Энциклика «Pascendi». Ст. 2—3.3 Там же. Ст. 3.

221

вательны, первостепенно важным для Нас является пред-ставить эти доктрины в общем виде и показать скрепляю-щую их логическую связь».4

Быть внутри Церкви, чтобы определять ее развитие —таков девиз модернистов:

«Они верны своему пути; порицаемые и осуждаемые, онивсегда скрывают под маской повиновения безграничнуюдерзость. Они лицемерно преклоняют голову, в то времякак всеми своими помыслами, всеми своими силами про-должают со все большей дерзостью претворять в жизнь на-меченный план.

Этой задаче подчинена их воля и тактика; но, считая, чтонужно стимулировать власть, а не устранять ее, всяческистремясь удержаться внутри Церкви, чтобы постепенноподорвать и преобразовать оттуда общие воззрения, онитем самым невольно признают, что эти общие воззрения незаодно с ними и что они преподносят себя в качестве ихвыразителей против всякого права».5

Энциклика «Pascendi» на время остановила дерз-кие выступления модернистов, но вскоре методичный ипланомерный захват Церкви и ее иерархии либерально-модернистской сектой возобновился с удвоенной силой.Либерально-теологическая интеллигенция, пользуясь при-обретенным ею доминирующим положением в специали-зированной прессе, в конгрессах, крупных издательскихдомах и центрах литургического пастырства, начала под-чинять себе всю католическую иерархию снизу доверху,

4 Там же. Ст. 4.5 Там же. Ст. 37.

222

невзирая на ее осуждение, с которым выступил в энцикли-ке «Humani Generis» Папа Пий XII. Приближался моментготовности Церкви и папства к «генеральным штатам», клиберальному переустройству, подобному тому, котороесостоялось в 1789 году во Франции, и повторившемуся наэкуменическом Соборе, заранее запланированном и ожи-давшемся сектантами, как мы выясним это в следующейбеседе.

Г л а в а XXIII

ЦЕРКОВНЫЙ ПЕРЕВОРОТ,ОСУЩЕСТВЛЕННЫЙ СОБОРОМ

Детали того подрыва устоев Церкви и папства, кото-рый запланировала масонская секта уже более столетияназад, были явлены миру великим провидцем — канони-ком Рока (1830—1893). Труды этого священника с 1858 го-да и почетного каноника с 1869 года цитирует в своейкниге о святом Афанасии Монсеньор Рудольф Грабер.Впоследствии отлученный от Церкви, Рока проповедовалреволюцию и предвещал введение в Церкви коллегиально-го руководства. В своих сочинениях он часто говорит о«новообращенной Церкви», вдохновляемой, согласно егопрозрениям, социализмом Иисуса и апостолов. По его сло-вам, «новая Церковь, которая, вероятно, разойдется с уче-нием и первоначальной формой старой Церкви, получит,однако, благословление и каноническую юрисдикцию вРиме». Рока предвещает реформу богослужения: «Такиеформы богослужения, как литургия, церемониал, ритуал,предписываемые римской Церковью, будут подвергнутыпреобразованиям на экуменическом Соборе [...], которыйвернет их к благородной простоте золотого века апосто-лов, соответствующей и новому мировоззрению, и совре-менной цивилизации».

224

Рока подробно описывает нововведения этого Собо-ра: «Его результат приведет мир в изумление и заставитупасть на колени пред Искупителем. Этим результатомстанет признание совершенного согласия идей современ-ной цивилизации с идеями Христа и его Евангелия. Этимрезультатом станет освящение Нового Общественного По-рядка и торжественное крещение современной цивилиза-ции».

Иными словами, все ценности так называемой либе-ральной культуры будут признаны и канонизированы этимсобором.

А вот что писал Рока Папе: «Готовится жертвоприно-шение, которое станет торжественным покаянием [...].Папство падет, погибнет от священного меча, который вы-куют Отцы последнего Собора. Римский Первосвященникбудет жертвой, принесенной в ходе этой церемонии». —Приходится признать, что эти слова Рока начинают сбы-ваться и сбудутся, если этому не помешает Наш Гос-подь! — Наконец, Рока говорит и о новых священнослу-жителях, которые явятся под именем «прогрессистов»;он говорит об упразднении сутаны, об отмене безбрачия ит. д. — сколько пророчеств!

Сколь ясно видел Рока решающую роль в церковномперевороте последнего экуменического Собора!

Однако не только враги Церкви приложили руку ктем потрясениям, которые принес экуменический Собор,созванный в эпоху, когда либеральные идеи уже глубокопроникли в Церковь.

15 Марсель Лефевр 225

На тайной консистории, состоявшейся 23 мая 1923 го-да, как рассказывает аббат Дюлак,1 Пий XI обсудил с кар-диналами курии вопрос о своевременности экумениче-ского Собора. Присутствовали тридцать кардиналов, в томчисле Мерри дель Валь, Гаспарри, Де Лай, Боджиани,Бийо. Бийо сказал: «Надо признать, что внутри самогоепископата имеют место глубокие разногласия [...]. Ониугрожают вызвать дискуссии, которые будут длиться бес-конечно». Боджиани указал на то, что некоторые священ-ники и епископы не чужды модернистских теорий. «Этивоззрения могут склонить некоторых Отцов к преобразова-ниям, к введению методов, несовместимых с католически-ми традициями». С большей точностью высказался Бийо:он выразил опасение, что Собор окажется «управляемым»(sic!) «злейшими врагами Церкви — модернистами, кото-рые, судя по некоторым признакам, уже готовят револю-цию в Церкви, новый 1789 год».

Иоанн XXIII обратился к идее созвать экуменическийСобор, которую вынашивал и его предшественник ПийXII,2 «за чтением документов во время прогулок по Вати-канским садам», как сообщает о. Каприле.3 Так или иначе,решение было принято. Папа неоднократно повторял, чтооно было вдохновлено Святым Духом:4 «Повинуясь внут-реннему голосу, в котором Нами было услышано посланиесвыше, Мы сочли нынешний момент уместным для того,чтобы дать католической Церкви и всему человеческому

1 Raymond Dulac. La collegialite episcopate au II concile de Vatican.Paris: Cedre, 1979. P. 9—10.

2 Ibid. P. 10; Frere Michel de la Sainte Trinite. Toute la verite sur Fa-tima. Le 3e secret. P. 182—199.

3 В своей «Истории II Ватиканского Собора»; ср.: Raymond Du-lac. La collegialite episcopate au II concile de Vatican. P. 11.

4 Ср.: Jean XXIII et Vatican II sous les feux de la pentecote luciferi-enne // Le Regne social de Marie. Fatima. Janvier—fevrier 1985. P. 2—3.

226

сообществу новый экуменический Собор».5 Это «посланиесвыше», это «божественное вдохновение», как он его так-же называет, Папа получил 25 января 1959 года, во времяподготовки к торжественному богослужению в римскойцеркви Сан Паоло Фуори ле Мура, и сразу по окончаниицеремонии поведал о нем восемнадцати присутствовав-шим на ней кардиналам. — Однако действительно ли этовдохновение было божественным? Это вызывает сомне-ния; мне кажется, оно имело совсем другой источник...

Во всяком случае показательно размышление об этомодного старого друга кардинала Ронкалли, будущего Па-пы Иоанна XXIII. Откликаясь на сообщение о кончинеПия XII престарелый о. Ламбер Бодюэн, друг Ронкалли,сказал о. Буйе: «Если они изберут Ронкалли, все будет спа-сено: в его силах созвать Собор и освятить экуменизм».6

Как свидетельствует аббат Боннтер, о. Ламбер Бодюэн хо-рошо знал кардинала Ронкалли и ему с 1958 года было из-вестно, что, как только Ронкалли станет Папой, он присту-пит к реализации экуменизма — по всей вероятности, по-средством Собора. А кто говорит «экуменизм», тот имеет ввиду религиозную свободу и либерализм. «Революция втиаре и сутане» не была экспромтом. В дальнейших бесе-дах я постараюсь восстановить для вас ее ход во времяII Ватиканского Собора.

5 Иоанн XXIII. Булла «Humanae salutis».6 L. Bouyer. Dom Lambert Bauduin, un Homme d'Eglise. Casterman,

1964. P. 180—181; цит. в кн.: Abbe Didier Bonneterre. Le Mouvement li-turgique / Ed. Fideliter. 1980. P. 119.

ЧАСТЬ IV

РЕВОЛЮЦИЯ В ТИАРЕ И СУТАНЕ

Г л а в а XXIV

СМУТА II ВАТИКАНСКОГО СОБОРА

Интересно отметить, что происшедшее на II Ватикан-ском Соборе — во всяком случае в том, что касается мето-дов, использованных активным либеральным меньшинст-вом, которое быстро превратилось в большинство, — име-ет исторический прецедент. Вспомним Вселенский Соборв Эфесе (449), известный также под названием «Эфесскойсмуты», которое дал ему Папа Лев I. Председательствовална Эфесском Соборе амбициозный и бессовестный епис-коп Диоскур, который с помощью преданных ему монахови имперских солдат оказал неслыханное давление на От-цов Собора. Папским легатам было отказано в полагав-шемся им праве председательствовать, а послания Папыдаже не были зачитаны. Не получивший по этой причинестатуса экуменического, Собор завершился провозглаше-нием истинности ереси Евтихея, утверждавшего заблужде-ние монофизитства (единой природы Христа).

II Ватиканский Собор также стал смутой — с темлишь отличием, что Папы (Иоанн ХХШ, а затем Павел VI),хотя и присутствовали на нем, но не оказали или почти неоказали сопротивления либеральному перевороту и дажепотворствовали ему. Как такое стало возможным? Объ-

231

явив Собор «пастырским», то есть не догматическим, сде-лав упор на обновление и экуменизм, эти Папы заведомолишили Собор и самих себя возможности вмешаться в ходсобытий своим непогрешимым авторитетом, которая по-служила бы гарантией от ошибок.

В этой беседе я хотел бы посвятить вас в три ключе-вых маневра либеральной клики на II Ватиканском Соборе.

Захват соборных комиссий

Выпуск «Обозрения паломника» за 22 ноября 1985 го-да приводит весьма откровенные свидетельства о первойобщей конгрегации Собора, данные в 1972 году карди-налом Льснаром журналисту Клоду Бофору. Предлагаювашему вниманию пространные фрагменты этой статьи,вышедшей под заголовком «Кардинал Льенар: Собор, апо-феоз моей жизни», снабженные моими краткими коммен-тариями:1

«13 октября 1962: II Ватиканский Собор проводит первоерабочее заседание. Согласно повестке дня Общее собраниедолжно назначить членов специальных Комиссий, кото-рым будет поручена подготовка решений. Но 2300 святыхотцов, собравшихся в огромном нефе собора Святого Пет-ра, почти не знают друг друга. Могут ли они в первый жедень избрать компетентные комиссии? Курия обходит этутрудность: вместе с бюллетенями для голосования участ-никам раздаются перечни прежних подготовительных ко-

1 Газета «Фигаро» в номере за 9 декабря 1976 года опубликовалавыдержки из «Журнала II Ватиканского Собора», который вел карди-нал Льенар. См. комментарий к ним: Michel Martin. «L'ardoise refilee» //Courricr dc Rome. № 165.

232

миссий, которые организовывались в Риме. Очевидно,предлагается воспроизвести их состав [...]».

Вполне естественно было бы переизбрать в соборныекомиссии тех, кто на протяжении трех лет работал в рам-ках подготовительных комиссий над безупречными текста-ми будущих документов. Но это предложение явно при-шлось не по вкусу новаторам.

«При входе в базилику кардинала Льенара проинформиро-вал об этой весьма двусмысленной процедуре кардиналЛефевр, архиепископ Буржский. Им обоим была известнакрайняя робость подготовительных комиссий, слишкомримский характер их воззрений и невнимание к чаяниямвселенской Церкви. Кардиналы обеспокоились тем, чтоте же причины могут вызвать те же следствия. В Советепредседателей собора заседал епископ Лилльский, кото-рый, воспользовавшись своим положением, вмешался ипредотвратил этот маневр, предложив дать епископальнымконференциям время, достаточное для выдвижения собст-венных кандидатур».

Таким образом, либералы опасались теологов и «рим-ских» схем. Чтобы получить откровенно либеральные подуху комиссии, им понадобилось сформировать новыесписки, в которые вошли бы члены мировой либеральноймафии. Своевременное вмешательство, немного организа-ции — и цель оказалась достигнута.

«При поддержке монсеньора Гарроне кардинал Лефеврподготовил латинский текст. И передал его кардиналу Лье-нару».

Вот вам и текст, подготовленный кардиналом Лефев-ром, архиепископом Буржским.2 Следовательно, это былне экспромт, а продуманная, подготовленная, организован-ная акция кардиналов либерального направления.

2 Не путать с монссньором Марселем Лефевром, его кузеном!

233

«Десять лет спустя последний [кардинал Льенар] так вспо-минал свое духовное состояние в это день:

Я чувствовал, что загнан в тупик. Убежденный в непра-вильности происходящего, я молчал и не следовал своемудолгу. Но я общался с другими. Мы не могли добровольноотказаться от нашей функции — избрания представителей.Я взял свой документ и обратился к кардиналу Тиссера-ну, который сидел рядом со мной в кресле председателя:„Ваше Преосвященство, голосовать нельзя. Это неверно,мы друг друга не знаем". Кардинал ответил: „Это невоз-можно. Повестка дня не предусматривает никаких дебатов.Мы собрались только для того, чтобы проголосовать. Я немогу предоставить вам слово". Тогда я сказал ему: „Что ж,я возьму слово сам". Я встал и, справляясь с волнением, за-читал свой документ. Мне сразу же стало ясно, что собрав-шиеся разделяют мою тревогу. Раздались аплодисменты.Затем кардинал Фрингс, сидевший несколько дальше, тожевстал и присоединился к моим словам. Аплодисменты по-вторились. Кардинал Тиссеран предложил закрыть заседа-ние и обратиться к Папе. Все это длилось около двадцатиминут. Святые отцы покинули базилику, вызвав тем са-мым интерес журналистов. Они принялись сочинять исто-рии: „Французские епископы взбунтовались" и т. п. Одна-ко то был не бунт, а следствие мудрого размышления.Учитывая мой ранг и сложившиеся обстоятельства, я былобязан говорить — в противном случае я отказался бы отсвоих полномочий. Ибо по сути дела это означало бы отре-шение».

Выйдя из актового зала, один голландский священникнедвусмысленно выразил свои впечатления, общие и дляфранцузских и немецких либеральных епископов, сказаводному из своих единомышленников, находившемуся в не-котором отдалении: «Это наша первая победа!»3

3 Ср.: Ralph Wiltgen. Le Rhin se jctte dans le Tibre. P. 16—17 («Ев-ропейский альянс»).

234

ИДОС, или интоксикация

Одним из наиболее эффективных средств давлениялиберальной клики на Собор был ИДОС — Институт до-кументации..., сделавшийся фабрикой либерально-интел-лигентской продукции, которая завалила делегатов Соборабесчисленными документами. ИДОС откровенно призна-вал, что до конца третьей сессии Собора распространилболее четырех миллионов бумаг! Организацией и функци-онированием ИДОС ведала епископальная конференцияНидерландов, а его финансированием ведали, помимо про-чих, о. Веренфрид (к несчастью) и кардинал Кушинг, архи-епископ Бостонский (США). Раздутый аппарат институтапомещался на улице дель Амина в Риме.

Мы же, епископы-консерваторы, всячески пыталисьсдержать это влияние благодаря кардиналу Ларраона, ко-торый предоставил в наше распоряжение свой секретари-ат. У нас были пишущие машинки, ротаторы и несколькочеловек персонала, трое или четверо. Мы не сидели на ме-сте, но по сравнению с организованной деятельностьюИДОС наша активность ничего не значила. Нам с исклю-чительной самоотверженностью помогали бразильцы —члены ТФП, всю ночь размножавшие на ротаторе тексты,написанные несколькими епископами, вошедшими в руко-водящий комитет Ccetus Internationalis Patrum, основанногомною вместе с монсеньором Карли, епископом Сеньи(Италия), и монсеньором де Пруэнса Сигауд, архиеписко-пом Диамантины (Бразилия). К нашей организации присо-единились 250 епископов.4 Помимо названных отцов и ме-ня, над этими текстами работали близкий мне теолог аббатВ. А. Берто, монсеньор де Каштру Майер и ряд испанскихепископов. Ранним утром наши бразильские товарищи от-

4 Ср.: Ibid. P. 147.

235

правились на автомобиле распространять наши листовкив гостиницах, по ящикам для писем делегатам собора, также как это делал ИДОС с организацией, двадцатикратнопревосходившей нашу.

ИДОС, а также многие другие учреждения и ассоциа-ции либералов ясно свидетельствуют о том, что на Собореимел место заговор, готовившийся заранее, в течение мно-гих лет. Они знали, что нужно делать, как это сделать икто это сделает. И, к несчастью, этот заговор удался: Со-бор в значительной своей части оказался отравлен мощьюлиберальной пропаганды.

Ухищрения составителей соборных документов

Разумеется, мы — 250 отцов — делегатов Собора —всеми доступными нам средствами пытались помешатьвключению в тексты Собора либеральных заблуждений, инам удалось снизить ущерб происшедшего, изменить неко-торые неточные или тенденциозные формулировки, испра-вить с помощью внесенных дополнений отдельные тенден-циозные положения и двусмысленности.

Однако приходится признать, что мы не сумели очис-тить Собор от либерально-модернистского духа, которымпронизано большинство его документов. Ведь составите-лями этих документов были эксперты и делегаты, верныелиберализму. Коль скоро весь документ в целом составленв ложном ключе, обезвредить его практически невозмож-но: лишь полная переработка могла бы придать ему като-лический дух.

С имевшимися в нашем распоряжении возможностя-ми мы сумели сделать следующее: добавить в текст смяг-чающие его фразы, в чем нетрудно убедиться: достаточно

236

сравнить первую версию декларации о религиозной свобо-де с пятой, которая и была принята — этот документ пятьраз отклонялся и пять раз возвращался на рассмотрениеСобора, — чтобы заметить, что нам удалось оттенить ярковыраженный субъективизм первых редакций. Таким же об-разом и в «Gaudium et spes» бросаются в глаза параграфы,добавленные по нашему требованию и, я бы сказал, выде-ляющиеся, как заплаты на старом платье: одно не стыку-ется с другим; в конечной редакции текста уже нет тогологического единства, которое было в его первой версии;дополнения, внесенные с целью смягчить или уравнове-сить либеральные декларации, остаются в нем чуждымифрагментами.

Впрочем, не только мы, консерваторы, вносили по-добные поправки; сам Папа Павел VI, как вы знаете, до-бился включения предварительного разъяснительного за-мечания в постановление о Церкви «Lumen gentium», дабыисправить проскользнувшее в текст ложное представлениео коллегиальности (статья 22).5

Документы написаны нудно и беспорядочно, посколь-ку сами либералы практиковали следующую систему: едвали не каждые заблуждение, двусмысленность или опаснаятенденция сопровождаются, перед ними или сразу следом,обратным утверждением, призванным успокоить делега-тов-консерваторов.

Так, в § 2 статьи 36 богослужебной конституции «Sac-rosanctum concilium» говорится: «большее место можетбыть уделено местному языку», и забота решения о том,принимать местный язык или нет, доверяется епископаль-ным собраниям (§ 3). Тем самым составители документа

5 Ср.: Ibid. P. 224 sq.

237

открыли путь к упразднению латинского богослужения.Чтобы смягчить это преобразование, перед ним они напи-сали: «Использование латинского языка будет сохранено,вне зависимости от частных установлений, в латинских об-рядах». Успокоенные этим утверждением, делегаты сми-рились и с двумя другими.

Таким же образом в декларацию о религиозной свобо-де «Dignitatis humanae», первая редакция которой была от-вергнута большинством святых отцов, Павел VI лично внеспараграф, суть которого сводится к следующему: «Настоя-щая декларация ни в чем не противоречит традиции».6

Но все прочее в этом документе как раз противоположнотрадиции! Если кто-то скажет: вы только прочтите это! —ему ответят: здесь сказано, что никаких расхождений страдицией нет! — Да, сказано именно так... Но это не ме-шает всему остальному идти с традицией вразрез. И дажеэта фраза была добавлена Папой в последний момент, что-бы получить голоса тех — прежде всего это были испан-ские епископы, — кто не соглашался с проектом деклара-ции. Что ж, маневр удался: вместо 250 голосов противбыло подано всего 74 — и все из-за нескольких слов: «Ни-каких расхождений с традицией нет»! Но будем последо-вательны! Эти слова ничего не изменили в тексте деклара-ции. Нет ничего проще постфактум наклеить ярлык, вста-вить пометку «безопасно». Неслыханный обман! Однакопокончим на этом с бунтом и перейдем к духу Собора.

6 Dignitatis humanae, n. 1. Ср. главу XXVII.

Г л а в а XXV

ДУХ СОБОРА

Скольких двусмысленностей и неверных выводовможно было бы избежать, если бы II Ватиканский Соборбыл догматическим, а не пастырским, согласно провозгла-шенному им статусу, Собором!

Впрочем, сравнивая последовательные редакции со-борных документов, нетрудно уяснить направления выра-жаемых им идей. С вашего позволения я хотел бы остано-виться на некоторых из них.

Духовенство верующих

Спору нет, в декларации «Lumen gentium» проводитсяразличие между общинным духовенством верующих и на-ставническим духовенством священнослужителей (статья 10).Однако последующий текст содержит многие страницы,говорящие о духовенстве в целом, смешивая две упомяну-тые составляющие или даже представляя духовенство свя-щеннослужителей в виде одной из функций духовенстваобщинного (статья 11).

239

Возвышение совести над законом

Подобным образом ясно говорится, что человек дол-жен повиноваться закону Бога («Dignitatis humanae», ста-тья 2). Однако следом прославляются свобода человека иличностное сознание (статья 3), поддерживается отказ оттех или иных обязанностей на основании свободы совести(статья 3) в столь общем виде, что его идея становитсяложной: «Человек не должен подвергаться принуждению кчему бы то ни было против его совести». А это верно лишьдля истинной совести — или для совести, всецело предан-ной заблуждению! Результатом оказывается тенденция квозвышению совести над законом, а субъективности —над объективным порядком вещей, тогда как несомненно,что призвание совести — быть сообразной закону.

Либеральное определение свободы

Очень часто, особенно в декларации о религиознойсвободе, повторяется идея ненужности принуждения, огра-ничения («Gaudium et spes», статья 47, «Dignitatis huma-nae», статьи 1, 2, 3, 10). Свобода определяется как отсутст-вие принуждения. Между тем вполне очевидно, что не мо-жет быть общества без физической принудительностинаказаний и без моральной принудительности страха пе-ред наказаниями, которые предусматривает закон! Иначенеизбежна анархия. Прибегал к принуждению и Наш Гос-подь Иисус Христос: возможно ли более сильное мораль-ное принуждение, чем то, что заключено в словах: «Кто небудет веровать, осужден будет» (Map. 16, 16)? Совестьустрашает ад, и в этом принуждении — благо. Следова-тельно, существуют — несомненно существуют — благиеи спасительные виды принуждения!

240

Смешения и противоречия

Кроме того, «Dignitatis humanac» не устанавливаетразличия между религиозными действиями, освобожден-ными от государственного принуждения, тогда как суще-ствует разница между внутренними и внешними, частны-ми и публичными такого рода действиями и нельзя припи-сывать всем им одну и ту же свободу (ср. статью 2)!

Между тем католическая страна имеет полное правозапрещать публичное осуществление ложных вероиспове-даний, ограничивать их пропаганду!

Если государство не вмешивается в дела религий, втаком случае родители не вправе передавать, внушать ре-лигию своим детям! Провозглашая полную религиознуюсвободу без всяких оговорок, можно дойти до абсурда!

Тенденция к религиозному индифферентизму

Утверждения о том, будто каждая религия являетсяпутем к Богу и государство не может судить об истинно-сти той или иной веры, суть не что иное, как глупости, ве-дущие к ереси, называемой индифферентизмом: они ведутлибо к индифферентизму индивидуальному, либо к индиф-ферентизму государства по отношению к истинной ре-лигии.

Несомненно при этом, что Собор провозглашает этотиндифферентизм или, во всяком случае, тенденцию к не-му. Прославляя индивидуальное право верить, духовныеценности и спасительную сущность других религий («Nos-tra aetate», статья 2; «Unitatis redintegratio», статья 3; «Dig-nitatis humanae», статья 4), он поддерживает индивидуаль-ный индифферентизм. А изрекая — например, устами мон-

16 Марсель Лефевр 241

сеньора Де Шмедта — неслыханные нелепости по поводунеспособности государства судить о религиозной истине ив конечном счете признавать истинного Бога, он сеет госу-дарственный индифферентизм и даже государственныйатеизм.

Следствия этих настроений и этих тлетворных док-трин налицо: никто среди католиков более не считает,что в католических странах государство должно призна-вать истинную религию, содействовать ей своими закона-ми, препятствовать распространению ложных религий!Никто!

Но если, допустим, Колумбия еще в 1966 году — со-всем недавно — была страной католической на 95 %, тозаслуга в этом принадлежала государству, которое консти-туционно запрещало насаждение протестантских сект,оказывая тем самым неоценимую помощь католическойЦеркви! Защищая веру граждан, государственные законыи власти направляли на путь к небесам миллионы людей,которые благодаря этим законам заслужат вечную жизнь ине заслужили бы ее без таковых! Но теперь в Колумбиивсе по-другому. Этот важнейший закон был отменен потребованию Ватикана во исполнение принятой Соборомдекларации о религиозной свободе! И секты с тех пор при-умножаются; простые бедные люди оказались беззащитныперед пропагандой протестантских сект, которые, пользу-ясь обильной финансовой поддержкой и применяя все воз-можные средства, без устали обращают в свою веру негра-мотных. Я нисколько не преувеличиваю. А что это такое,если не самое настоящее притеснение совести протестан-тами и масонами? Вот к чему привела пресловутая религи-озная свобода II Ватиканского Собора!

242

Тенденция к плюрализму

Почитайте, что сказано в главе V «Gaudium et spes» омеждународных отношениях и организациях, о мире ивойне. Вы не найдете там практически ни одной ссылки наГоспода Нашего Иисуса Христа. Но возможно ли мировоеустройство без Иисуса Христа? Возможен ли мир без Prin-ceps pacifer, Господа-миротворца? Это просто немыслимо!Нынешний мир погружен в войны и разрушения преждевсего потому, что он погряз во грехе. Следовательно, емунужно дать благодать Иисуса Христа, обратить его к На-шему Господу. Таково единственное решение проблемымира во всем мире. В противном случае наши речения ни-чего не стоят.

Комиссию по подготовке «Gaudium et spes» возглав-лял моисеньор Оптманн, ректор Парижского католическо-го института; Его комиссия консультировалась с швейцар-скими протестантами, добиваясь того, чтобы процитиро-ванная статья была принята и оценена всем миром. Можноли было ожидать, что после этого в документе останетсячто-либо сверхъестественное, дух Господа Нашего ИисусаХриста?

На этом я завершу свой краткий обзор. Я не утверж-даю, что все на II Ватиканском Соборе было плохо, что онне принял ни единого хорошего текста, заслуживающегоразмышления. Но я с доказательствами в руках утверж-даю, что он выступил с опасными и даже ложными доку-ментами, содержащими в себе либеральные, модернист-ские тенденции, которые затем привели к реформам, под-рывающим ныне устои Церкви.

Г л а в а XXVI

ПОИСК И ДИАЛОГ.КОНЕЦ МИССИОНЕРСКОГО ДУХА

Поиск

Либерально-католический дух, как мы видели, не ис-пытывает достаточной веры в истину. Духу Собора свой-ственна утрата надежды на то, что истина когда-либо бу-дет найдена: несомненно, она существует, но является приэтом предметом бесконечного поиска.

Это означает, как нетрудно понять, что истина — Ис-тина, каковая есть Иисус Христос, — не может быть цент-ром общественного устройства. Ключевым словом всехэтих рассуждений является слово «поиск» — или направ-ленность, устремленность к истине, обращенность к исти-не, путь к истине. Соборный и постсоборный жаргон пол-нится терминами, связанными с движением и «динами-кой».

II Ватиканский Собор канонизировал этот поиск всвоей декларации о религиозной свободе: «Поиск истиныдолжен осуществляться способом, подобающим человече-ской личности и ее общественной природе, то есть свобод-

244

ным способом...». Собор ставит поиск на первое место,выше воспитания и образования! И тем самым расходитсяс реальностью: религиозные убеждения внушаются по-средством воспитания детей, и если они приобретены, за-креплены в умах и выражены в религиозном культе, нужноли искать что-то еще? К тому же «свободный поиск» оченьредко приводит к религиозной и философской истине. Ве-ликий Аристотель не застрахован от заблуждений. Фило-софия свободного исследования приводит к Гегелю... —Что же сказать о сверхъестественных истинах? Святой Па-вел вопрошает, говоря о язычниках: «Как слышать без про-поведующего? И как проповедовать, если не будут посла-ны?» (Рим. 10, 14—15). Не поиск должна провозглашатьЦерковь, но необходимость миссии: «Идите, научите всенароды» (Мат. 28, 19) — таков единственный наказ Наше-го Господа. Сколькие души смогут обрести истину и пре-бывать в истине без помощи церковного руководства?Свободный поиск всецело расходится с реальностью и яв-ляется, в сущности, радикальной формой натурализма.

Что на практике отличает свободно ищущего от сво-бодомыслящего?

Ценности других религий

Собор воодушевленно принял спасительную сущ-ность или, короче говоря, ценность других религий. Вотчто говорится в его документах о некатолических христи-анских конфессиях: «Хотя мы считаем их жертвами недо-мыслия, они отнюдь не лишены значения и ценности в та-инстве спасения».1 — Но это ересь! Единственным путем кспасению является католическая Церковь. Протестантскиеобщины не могут быть орудиями Святого Духа, ибо они

1 Декрет об экуменизме «Unitatis reduntegratio». Статья 3.

245

отпали от общества истинной веры. Святой Дух либо воз-действует прямо на души, либо использует средства (на-пример, крещение), которые сами по себе не несут ника-ких признаков раскола.

Можно спастись в протестантизме, но нельзя спастисьпосредством протестантизма! На небесах нет протестан-тов, ибо там есть только католики!

В отношении же нехристианских религий Собор про-возглашает:

«Католическая Церковь никоим образом не отвергает того,что истинно и свято в этих религиях. Он с уважением от-носится к этим образам жизнедеятельности, к этим нормами доктринам, которые, хотя они во многом отличны от еесобственных установлений и предписаний, все же несут всебе лучи той Истины, которая просвещает всех людей».2

То есть как? Я должен уважать полигамию и амораль-ность Ислама? Индуистское идолопоклонство? Разумеет-ся, религии могут содержать в себе здоровые элементы, теили иные проявления естественной религиозности, естест-венные условия спасения; в них даже могут сохранятьсяотзвуки древнего откровения (Бог, грехопадение, спасе-ние), скрытые сверхъестественные ценности, с опорой накоторые благодать Бога может разжечь у некоторых изих приверженцев пламя зарождающейся веры. Но ни однаиз этих ценностей не является собственным свойствомэтих религий. Свойственно же им глубокое отклонение отистины, безверие, отсутствие благодати, короче говоря —суеверие и идолопоклонство. Сами по себе эти ложныекульты — не что иное, как суета и уныние духа, а то и по-клонение демонам! Сохраняющиеся в них здоровые эле-

2 Декларация о нехристианских религиях «Nostra Aetate». Статья 2.

246

менты по праву принадлежат единственной истиннойрелигии — католической вере, — и только она можетдействовать через них.

Религиозный синкретизм

Повторяю: слова о спасительной ценности других ре-лигий суть ересь! А «уважение к их образу деятельности ик их доктринам» — заявление, оскорбляющее истинныххристиан. Попробуйте-ка сказать нашим африканским ка-толикам, что надо уважать анимистические культы! Есливыясняется, что христианин участвует в подобных обря-дах, на него падает подозрение в отступничестве и его на-казывают отлучением от миссии на год. Страшно вспом-нить о том, как Иоанн Павел II сделал анимистическийжест в Того!3 А в Мадрасе 5 февраля 1986 года в его при-сутствии был вынесен плетеный жезл из сахарного трост-ника, означающий приношение индусов богу плоти, затем врамках церемонии преподнесения даров в алтарь внесликокосовые орехи — типичный для индусов дар своим бо-гам, после чего женщина вручила Иоанну Павлу II священ-ный прах, приложив руку к его лбу.4 Истинные католикиИндии были оскорблены до глубины души. Для них, еже-дневно сплошь и рядом видящих идолопоклонническиехрамы, в которых буддисты и индуисты исповедуют мифо-логические верования, немыслимы слова о «признании,охране и поддержке духовных, моральных и социокуль-турных ценностей этих религий»!5

3 См.: Osservatore Romano. 11 aout 1985. P. 5.4 Речь идет не о «тилаке», который Иоанн Павел II получил

2 февраля в Дели (ср.: Fideliter. N 51. Р. 3), а о «вибхути», или священ-ном прахе (ср.: Indian Express, 6 fevricr 1986).

5 «Nostra aetate». Статья 2.

247

Если в первые христианские века Церковь крестилаязыческие храмы и освящала дни языческих празднеств, вэтом сказывались ее осмотрительность, не позволявшая от-метать принятые обычаи, и се мудрость, с которой росткиестественной набожности, не требовавшие запрета, отделя-лись от идолопоклоннической чепухи, прогонявшейся изумов новообращенных. На всем протяжении истории като-лических миссий Церковь оставалась верна этому духу ра-зумного милосердия. Разве не заключается само «католи-чество», сама всеобщность нашей Церкви в ее способностисобрать в некоем возвышенном единстве веру народоввсех времен, всех рас и всех местностей, не подавляя за-конные различия между ними? Можно подумать, что раз-личия между религиями учитывались испокон веков ивдруг перестали учитываться! II Ватиканский Собор тре-бует от нас какого-то нового уважения, нового разбора ре-лигий, нового объединения с ними и нового строительст-ва — причем, по каким принципам! В каких формах! Этоназывают инкультурацией... Нет, мудрость Церкви заклю-чается совсем не в этом!

При Пие XII, незадолго до Собора, общий дух Церквипобудил ее внести в текст богослужения новые, уместныедля нашего времени слова. Прочтите молитву дароприно-шения из мессы Верховных Понтфиков, повторяющую об-ращение Бога к пророку Иеремии (Иер. 1, 9—10):

«Я вложил слова Мои в уста твои. Смотри, Я поставилтебя в сей день над народами и царствами, чтоб искоре-нять и разорять, губить и разрушать, созидать и насаж-дать».

Я в своих выступлениях с кафедры никогда не пытал-ся освятить хижину анимистического жреца. Когда колдунумирал (часто будучи жертвой отравления!), мы немедлен-

248

но сжигали его хижину к вящей радости детей! С точкизрения всей христианской традиции поучение, данноеИоанном Павлом II в «Redemptor hominis»: «He разрушай-те, но принимайте ценности к своей пользе и созидайте но-вое» (с. 76) — не что иное, как утопия кабинетного теоло-га. Ведь в эти слова, умышленно или нет, вложен прямойпризыв к религиозному синкретизму.

Диалог

Диалог не является открытием Собора. О нем впервыезаявил Павел VI в энциклике «Ecclesiam suam» от 6 авгу-ста 1964 года, где говорится о диалоге с миром и другимирелигиями. Однако надо признать, что Собор серьезно усу-губил эту либеральную тенденцию. Прочтите:

«Истину следует искать [...] посредством [...] обмена и диа-лога, в котором одни открывают другим истину, которуюони нашли или считают найденной, тем самым помогаядруг другу в поиске истины».6

Иными словами, в постоянном поиске должен пребы-вать не только неверующий, но и верующий! Между темеще святой Павел разоблачал лжеученых, «всегда учащих-ся и никогда не могущих дойти до познания истины»(2 Тим. 3, 7). А неверующий в свою очередь может якобыоткрыть верующему неизвестные тому стороны истины!Между тем в инструкции Церкви об экуменизме от 20 де-кабря 1949 года это заблуждение осуждается и по поводувозврата в католицизм ранее отошедших от него христианговорится: «Следует, однако, избегать представления делатаким образом, будто бы своим возвращением в Церковьони привносят в нее некий сущностный элемент, которого

6 «Dignitatis humanae». Статья 3.

249

до того ей недоставало».7 Пользой, которую приносит намконтакт с некатоликами, может быть человеческий опыт,но не доктринальные элементы!

Надо сказать и о том, что Собор внес существенныенововведения в позицию Церкви по отношению к другимрелигиям, в том числе и нехристианским. В беседе, кото-рую я имел 13 сентября 1975 года с секретарем монсеньораНестора Адама, в то время епископа Сьонского (Швейца-рия), он согласился со мной: да, представление о миссио-нерской деятельности Церкви претерпело изменения. И мойсобеседник добавил: «Эти изменения требовались». «На-пример, — сказал мне он, — сегодня мы смотрим на не-христиан или отошедших от Церкви, находя в них нечтоблагое, позитивное, пытаясь различить в исповедуемыхими ценностях ростки спасения».

Что ж, всякое заблуждение имеет свои истинные, по-зитивные стороны; не бывает заблуждения в чистом видеточно так же, как не существует абсолютного зла. Зло —это извращение добра, а заблуждение — это извращениеистины в некоем предмете, который тем не менее сохраня-ет свою природу, некоторые естественные особенности,некоторую истинность. Но опираться на остаток истины,сохраняющийся в заблуждении, крайне опасно. Что бы мысказали о враче, который заявил бы у изголовья больного:«Ах, в нем все-таки что-то осталось; его дела не так ужплохи...»? Мы могли бы воззвать к нему: «Но что вы ска-жете о болезни? Разве вы не видите, что человек болен?Ему требуется лечение, иначе он умрет!» А врач ответилбы: «Не так уже все это плохо. Согласно моему методу ненужно уделять внимания недугу пациентов, негативному вних; куда важнее сохраняющийся в них остаток здоровья».

7 Инструкция «De motione oecumenica».

250

Иными словами, предоставим больным умереть своей смертью!Подобным образом некатоликам и нехристианам говорят: «Вконце концов вы правы и у вас есть основания рассчитыватьна спасение». И они в итоге верят, что не больны. Но как жев таком случае обратить их в истинную веру?

Никогда такого рода идеи не совпадали с духом Церк-ви. Напротив, миссионерский дух всегда требовал указатьбольным на их недуг с тем, чтобы вылечить их, дать им ле-карства, в которых они нуждаются. Обращаться к нехрис-тианам, не говоря о том, что они нуждаются в христиан-ской религии и что путь к спасению лежит единственночерез Господа Нашего Иисуса Христа, означает совершатьбесчеловечную жестокость. На индивидуальном уровне,начиная обращение, вполне законно прибегать к captatiobenevolentiae, демонстрировать уважение к другой религии,но возводить подобный подход в доктринальный прин-цип — это заблуждение, обман! «Спасительная сущностьдругих религий» — это ересь! Закладывая ее в основа-ние апостольской миссии, мы стремились бы удержать лю-дей в их заблуждении! Такой «диалог» в высшей степенипротивоположен задачам миссии! Наш Господь послалапостолов не вести диалог, но проповедовать! А если свя-щенникам и миссионерам внушается со времен II Ватикан-ского Собора дух либерального диалога, то нет ничего уди-вительного в том, что верная Собору Церковь без остаткаутратила миссионерское рвение, сам дух Церкви!

Теперь же оставим тему свободного поиска и диалога,чтобы перейти к вершине сделанных на Соборе откры-тий — я имею в виду религиозную свободу. Обсудим еесначала в историческом, затем в индивидуальном и, нако-нец, в социальном аспекте.

Г л а в а XXVII

II ВАТИКАНСКИЙ СОБОР В СВЕТЕ ТРАДИЦИИ

«Религиозная свобода [...] ни в чем не противоречит тради-ционной католической доктрине...»

«Кроме того, в обсуждении религиозной свободы священ-ный Собор сохраняет верность доктрине Верховных Пон-тификов последнего времени в том, что касается неотъем-лемых прав человеческой личности...»'

Такое вступление, успокоительное по замыслу его ав-торов, непосредственно предваряет декларацию II Вати-канского Собора о религиозной свободе. Тем самым онапреподносится как продолжение традиции. Так ли обстоитдело в действительности? Этот вопрос возникает сразу —ведь, как мы помним, Папы XIX века, говоря о свободе со-вести и вероисповеданий, резко осуждали эту религиознуюсвободу, которая как две капли воды похожа на весь не-давний Собор.

«Dignitatis humanae». Статья 1.

252

I

II ВАТИКАНСКИЙ СОБОР И «QUANTA CURA» ПИЯ IX

Положения, осуждаемые ПиемIX в энциклике «Quanta Сига»:

(А)

«Наилучшим условием для жиз-ни общества является непри-знание Властью обязанностиналагать законные кары напреступников католической ре-лигии, если только этого нетребует поддержание общест-венного спокойствия».

(В)

«Свобода совести и вероиспо-веданий является правом каж-дого человека...»

(С)

«...которое должно провозгла-шаться и гарантироваться в лю-бом правильно устроенном об-ществе».2

Положения, утверждаемые 11 Ва-тиканским Собором в деклара-ции «Dignitatis humanae»:

(А1)

«Каждый в религиозной обла-сти [...] может беспрепятствен-но действовать согласно егосовести, как в частной, так и вобщественной сферах, одинили в сообществе с другими, вразумных пределах».

(В1)

«Личность имеет право на ре-лигиозную свободу. Эта сво-бода заключается в том, что[...]» — см. пункт А).

(С1)

«Это право человеческой лич-ности на религиозную свободудолжно быть в законном по-рядке признано обществе та-ким же образом, каким в немпровозглашаются гражданскиеправа».3

2 Пий IX. Энциклика «Quanta Cura». Ст. 40; Dz. 1689—1690.3 «Dignitalis humanae». Статья 2.

253

Параллели двух этих текстов очевидны. Их анализ4

приводит нас к выводу о противоположности выраженныхв них доктрин. Сам о. Конгар признает, что «Dignitatis hu-manae» противоречит «Силлабусу» того же Пия IX:

«Нельзя отрицать, что в этом тексте [в соборной деклара-ции о религиозной свободе] говорится фактически о томже, о чем и в „Силлабусе" 1864 года, причем утверждаетсяпрактически обратное положениям 16, 17 и 19 этого доку-мента».5

II Ватиканский Собор расходится с положениямиПия IX фактически, но не формально. Вот к чему склоня-ют нас защитники соборных документов. Они, как я ужеговорил вам в главе X, поясняют: осуждение религиознойсвободы в XIX веке было исторической ошибкой; Папыосуждали ее, но на самом деле стремились осудить исклю-чительно вдохновлявший ее тогдашних сторонников ин-дифферентизм («человек свободен исповедовать ту рели-гию, которая ему нравится, следовательно, он имеет правона религиозную свободу»). Иными словами, из страха пе-ред тем абсолютным либерализмом, который угрожалсветской власти понтифика Папы наносили чрезмерный

4 Ср.: Michel Martin. Courrier de Rome. N 157; Courrier de Rome.Novembre 1985 (специальный номер); Abbe Bernard Lucien. Annexe surl'opposition entre le concile Vatican II et l'Encyclique. Quanta Cura // Lettrea quelques eveques. Paris: Societe Saint Thomas d'Aquin, 1983.

5 Цит. в изд.: Abbe Georges de Nantes. CRC. № 113. P. 3. О «Сил-лабусе» см. главу X настоящей книги. Кардинал Ратцингер в свою оче-редь видит в соборном тексте «Gaudium et spes» «анти-Силлабус»,«поскольку в этом документе заключена попытка официального при-мирения Церкви с миром в том виде, каким он стал после 1789 года»,то есть после провозглашения прав человека (Le Cardinal J. Ratzinger.Les Principes de la theologie catholique. Paris: Tequi, 1985. P. 427).

254

удар, судили вслепую, не проводя различий. О. Конгарприсоединяется к этому доводу и приводит его источники:

«О. Джон Кортни Мюррей, принадлежащий к высшей ин-теллектуальной и религиозной элите, показал, что, утверж-дая фактически обратное „Силлабусу" — вышедшему в1864 году и обусловленному, как это доказывает РожеОбер, конкретными историческими обстоятельствами, —Декларация [о религиозной свободе] стала продолжениемтой борьбы, которую Папы вели с якобинством и тоталита-ризмом, отстаивая достоинство и свободу человеческойличности, созданной по образу Бога».6

Но, как мы видели, Роже Обер и Джон Кортни Мюр-рей сами являются пленниками историцистского пред-убеждения, которое приводит их к неоправданной реляти-визации доктрины Пап XIX века!7

На самом деле Папы осуждали религиозную свободукак таковую — как свободу абсурдную, безбожную и вну-шающую народам религиозное безразличие. Это осужде-ние продолжает действовать, и своей общей (а в случае«Quanta Cura» — особой) обязательностью оно ставит подсомнение законность соборной декларации.

II

РЕЛИГИОЗНАЯ СВОБОДА — ФУНДАМЕНТАЛЬНОЕПРАВО?

Но входит ли религиозная свобода, как утверждаето. Конгар (а вместе с ним и преамбула «Dignitatis huma-

6 Y. Cougar, о. р. DC. 1704, 789.7 Ср. главу X настоящей книги.

255

пае»), в число фундаментальных прав человеческой лич-ности, которые Папы в недавнем прошлом защищали пе-ред лицом якобинства и тоталитаризма XX века?8 Приведупрежде всего несколько цитат, в которых Папы формули-руют «фундаментальное право на исповедование Бога»:

«Человек как личность обладает правами, которые даныему от Бога и должны охраняться от всяких посягательствсо стороны общества, содержащих попытку их отрицания,отмены или ущемления [...]»

«[...] Верующий имеет неотъемлемое право исповедоватьсвою веру и вести такой образ жизни, какого требует отнего эта вера. Законы, запрещающие или затрудняющиеисповедование им своей веры и жизнь согласно ее зако-нам, противоречат естественному праву».9

«Следует поддерживать уважение и практическое исполне-ние фундаментальных прав личности, то есть прав на со-хранение и развитие телесной, умственной и духовнойжизни, в частности на религиозное воспитание и образова-ние, а также на индивидуальное и публичное исповедованиебожественного культа, включая религиозную благотвори-тельность [...]».10

С объективной точки зрения, «божественный культ»,о котором говорит Папа, не может быть ничем иным, не-жели истинный культ истинного Бога: коль скоро речьидет об объективном праве (конкретным объектом которо-го и является культ), таковое может затрагивать лишь не-что истинное и морально благое:

8 Ср.: Andre-Vincent, о. p. La Liberte rcligieuse droit fundamental.Paris: Tcqui, 1976; Mgr Lefebvre ct le Saint Office. P. 68—81.

9 Пий XI. Энциклика «Mit brennender Sorgc» от 14 марта 1937;DC, 837—838. P. 915.

10 Пий XII. Выступление по радио 24 декабря 1942 г.

256

«То, что не соответствует истине и закону морали, — пояс-няет Пий XII, — объективно не имеет никакого права насуществование, пропаганду или практическое осуществле-ние».11

Таково, собственно, и прямое значение формулировкиПия XI: слова «верующие» и «вера» относятся к привер-женцам истинной религии, в данном случае — к немецкимкатоликам, подвергшимся нацистскому преследованию.

Но на что в конечном счете нападали и нападают всетоталитарные и атеистические режимы, если не на самыеоснования всякого религиозного права? Антирелигиознаядеятельность коммунистического режима в СССР стремит-ся осмеять и подавить всякий религиозный культ, будь токатолицизм, православие или ислам. Тем самым властистремятся отменить право, внутренне присущее человекукак субъекту и сопряженное с его обязанностью чтитьБога, вне зависимости от конкретного выражения этойобязанности в католическом, православном или ином веро-исповедании. Такое право называется субъективным пра-вом, поскольку оно касается субъекта, а не объекта. К при-меру, я имею субъективное право почитать Бога, но это неозначает, что моим объективным правом является буддий-ское вероисповедание!

В свете этого классического и элементарного разли-чия нетрудно понять, что перед лицом воинствующего ате-изма Папы нашего столетия, особенно Пий XII, отстаивалиименно субъективное право на почитание Бога, в высшейстепени фундаментальное право; именно такой смысл сле-дует придавать выражению «фундаментальное право наисповедование Бога». И вместе с тем в других случаях,

1 ' Пий XII. Обращение к юристам «Ci riesce» от 6 декабря 1953 г.Ст. 3041.

17 Марсель Лефевр 257

когда это было необходимо, Папы прямо и недвусмыслен-но защищали субъективные и объективные права католи-ческих «душ».12

Направленность II Ватиканского Собора совершенноиная. Как я покажу вам, Собор провозгласил, помимосубъективного, также и объективное право на религиоз-ную свободу, то есть совершенно конкретное право всяко-го человека на защиту в его вероисповедании, каким быоно ни было. Нет! Религиозная свобода II ВатиканскогоСобора не имеет ничего общего с фундаментальными пра-вами, которые утверждали Пий XI и Пий XII!

1 2 Как, например, Пий XI в энциклике «Non Abbiamo» от 29 ию-ня 1931 г.

Г л а в а XXVIII

РЕЛИГИОЗНАЯ СВОБОДАII ВАТИКАНСКОГО СОБОРА

Согласно II Ватиканскому Собору человек, сообразносвоему достоинству, имеет право на беспрепятственноеосуществление любого избранного им вероисповеданиякак в частной, так и в публичной сфере, если только оно неугрожает общественному спокойствию и морали.1 Обще-ственная мораль «плюралистического» государства, какимоно поддерживается Собором, разумеется, не воздвигнетсущественных преград перед этой свободой, точно так жекак прогрессирующее разложение либерального обществане ограничивает права на свободу «партнерства», коль ско-ро оно провозглашается без всяких различий для пар, жи-вущих в свободном сожительстве и в браке — сообразноих человеческому достоинству!

А потому — не станем мешать мусульманам спокой-но молиться среди наших христианских кварталов, возво-дить свои мечети и минареты рядом с колокольнями на-ших церквей. II Ватиканский Собор постановил, что не

1 Ср. декларацию о религиозной свободе «Dignitatis humanae».Статья 2.

259

нужно чинить препятствий ни мусульманам, ни будди-стам, ни индуистам...

Но если мы, католики, предоставляем им свободу усебя, то потребуем же религиозной свободы и в мусуль-манских и прочих странах... Будем отстаивать свои правав коммунистических странах, основываясь на принципе,провозглашенном столь высоким церковным собранием иуже признанном ООН и масонством... На эти размышле-ния навел меня Папа Иоанн Павел II во время аудиенции,которой он удостоил меня 18 ноября 1978 года: «Видители, — сказал мне он, — религиозная свобода принесла намбольшую пользу в Польше, в борьбе с коммунистами!»Мне хотелось ответить ему: «Возможно, даже очень боль-шую пользу в качестве аргумента ad hominem, посколькукоммунистические режимы записали свободу вероиспове-даний в свои конституции^ но только не в качестве док-тринального принципа католической Церкви!»

I

РЕЛИГИОЗНАЯ СВОБОДА И ИСТИНА

Впрочем, этот ответ заранее был дан Папе еще о. Гар-ригу-Лагранжем:

«Мы можем [...] воспользоваться свободой вероисповеда-ний как аргументом ad hominem против тех, кто, провоз-глашая ее, тем не менее преследуют Церковь (светские исоциалистические государства) или прямо или косвеннопрепятствуют ее деятельности (коммунистические, му-сульманские страны и т. д.). Этот аргумент ad hominemвполне обоснован, и Церковь не должна от него отказыва-ться, ища действенной защиты своего права на свободу.

- Наряду с правом на антирелигиозную пропаганду!

260

Но из этого не следует, что свобода вероисповеданий самапо себе приемлема для католиков в качестве принципа, ибоона абсурдна и кощунственна: в самом деле, истина и за-блуждение не могут иметь равные права».3

Я люблю повторять: только истина обладает правами,а у заблуждения нет никаких прав — таково учение Церкви:

«Право, -— пишет Лев XIII, — есть духовная способность,и, как мы уже говорили и не преминем повторить еще раз,абсурдно было бы думать, что оно от природы, без всякогоразличия и разбора, принадлежит истине и лжи, добру излу. Разумеется, должно быть право с благоразумной сво-бодой распространять в государстве истинное и благое,дабы они приносили пользу как можно большему числулюдей; но лживые доктрины, самую страшную чуму извсех, которым подвержен человеческий ум [...], государст-венной власти следует заботливо пресекать, дабы поме-шать злу приумножиться и привести к крушению обще-ства».4

Поэтому очевидно, что доктрины и практические про-явления ложных религий сами по себе не имеют никакогоправа на свободное выражение и распространение. Чтобыобойти эту прописную истину, выступавшие на Собореутверждали: истина и заблуждение, собственно говоря, во-обще не могут иметь прав, поскольку правами обладаютлюди — «субъекты прав». Тем самым они искажали сутьдела, переводя проблему на сугубо субъективный уровеньи надеясь таким образом вынести за скобки истину! Одна-ко эту попытку — как я покажу вам, непосредственно об-ратившись к проблематике собора, — ожидал провал.

3 Ср.: Reginald Garrigou-Lagrange О. P. De rcvelatione. Ferrari ctGabalda, 1921. Т. II. P. 451 (возражение 8).

4 Лев XIII. Энциклика «Libertas». Ст. 207.

261

На субъективном уровне «субъекта права» религиоз-ная свобода оказалась тождественна общему праву, предо-ставленному и тем, кто приобщен к религиозной истине, итем, кто пребывает в заблуждении. Но мыслимо ли подоб-ное право? Что Собор заложил в его основание?

Права совести?

В начале Собора некоторые пытались основать рели-гиозную свободу на правах совести: «Религиозная свободабудет бесполезной, если люди не смогут выразить в обще-значимых общественных нормах повеления своей совес-ти», — заявил в своей вступительной речи монсеньор ДеШмедт.5 Довод, собственно, заключался в следующем:каждый человек должен следовать своей совести, ибо онаявляется для него непосредственным руководством к дей-ствию. Между тем это правило действительно как для ис-тинной совести, так и для совести неопровержимо ошибоч-ной, как это имеет место у многочисленных приверженцевложных религий; последние точно так же должны следо-вать своей совести и, выходит, им нужно предоставитьсвободу ей следовать и осуществлять свой .культ.

Нелепость подобных рассуждений быстро стала яв-ной, и либералам пришлось смириться с необходимостьюискать другие средства. Неопровержимое заблуждение и всамом деле оправдывает всякий моральный изъян, однакооно не делает действие благим6 и поэтому не дает никако-го права его автору! Право может основываться только наобъективной норме закона, в первую очередь — божест-венного закона, регулирующего, в частности, угоднуюБогу форму его почитания людьми.

5 Documentation catholique. 5 Janvier 1965. Col. 74—75.6 Ср.: Св. Фома Аквинский. I, II. 19, 6, дополнение 1.

262

Достоинство человеческой личности?

Поскольку совесть не предоставила достаточно объ-ективной основы права, эту основу решено было найти вдостоинстве человеческой личности. «Ватиканский Соборпровозглашает [...], что право на религиозную свободуосновывается на самом достоинстве человеческой лично-сти» («Dignitatis humanae», статья 2). Это достоинство за-ключается в том, что человек, наделенный разумом и сво-бодным арбитром, по самой своей природе склоняется кпознанию Бога, чего не происходит, если ему не предо-ставлена свобода. Аргументация такова: человек свободен,следовательно ему нужно предоставить свободу. Или:человек наделен свободным арбитром, следовательно онимеет право на свободу действий. Полагаю, вы узнаёте аб-сурдный, как характеризует его кардинал Бийо, принципвсякого либерализма. Перед нами софизм: свободный ар-битр помещается в область БЫТИЯ, тогда как духов-ная свобода и свобода деятельности относятся к областиДЕЙСТВИЯ. Одно дело — то, чем Петр является по своейприроде, и другое дело — то, каким он становится (хоро-шим или плохим, приверженцем истины или заблуждения)благодаря своим поступкам! Спору нет, начальное челове-ческое достоинство — это достоинство разумного сущест-ва, способного поэтому к личному выбору, но его конечноедостоинство заключено в «действительном» приобщении кистине и благу. Это конечное достоинство, несомненно, иприносит каждому духовную свободу (право действовать)и свободу действий (право не встречать на своем пути пре-град). Однако если человек приобщается к заблуждениюили встает на сторону зла, то он теряет свое конечное до-стоинство или не достигает его, и в таком случае осно-ванием для чего бы то ни было это достоинство служитьна может. Именно это замечательно выразил Лев XIII вдвух забытых II Ватиканским Собором текстах. Рассуждая

263

о лжесвободах Нового времени, Папа пишет в энциклике«Immortate Dei»:

«Если разум приобщается к ложным идеям, если воля де-лает выбор в пользу зла и становится на его сторону, онине достигают совершенства, но теряют свое врожденноедостоинство и подвергаются порче. Поэтому непозволи-тельно изготовлять и преподносить взору людей то, чтопротивно добродетели и истине, тем более — брать этираспутства под охрану законов».7

А в энциклике «Libertas» Лев XIII уточняет, в чем за-ключается истинная религиозная свобода и на чем она дол-жна основываться:

«Другой громогласно проповедуемой ныне свободой явля-ется так называемая свобода совести. Если под нею пони-мается право каждого безразлично, по своей прихоти чтитьили не чтить Бога, то, чтобы его опровергнуть, достаточноаргументов, приведенных выше.8 Но также эту свободуможно понимать и в том смысле, что человек в государст-ве имеет право следовать, сознавая свой долг, воле Бога иисполнять его наказы,9 не встречая на своем пути преград.Эта свобода, истинная свобода, достойная детей Господа,твердо стоящая на страже достоинства человеческойличности, пребывает выше всякого насилия и притесненияи всегда являлась предметом чаяний Церкви и ее первосте-пенной заботы».10

1 Лев XIII. Энциклика «Immortate Dei». Ст. 149.8 Речь идет об аргументах против индивидуального религиозно-

го индифферентизма.9 Если говорить конкретно, то речь, разумеется, идет о наказах

истинной религии!10 Лев XIII. Энциклика «Immortate Dei». Ст. 215.

264

Иными словами, истинному достоинству — истиннаярелигиозная свобода; ложному достоинству — ложная ре-лигиозная свобода!

Религиозная свобода — универсальное правотерпимости?

Отец Ф. Андре-Всисан, посвятивший этому вопросунемало размышлений, однажды обратился ко мне с предо-стережением: обратите внимание на то, — писал он, —что Собор требует для приверженцев ложных религий не«утвердительного» права осуществлять свой культ, но все-го лишь «негативного» права не встречать преград этомувероисповеданию, будь оно частным или публичным. С еготочки зрения, II Ватиканский Собор выступил с обобщени-ем классической доктрины терпимости.

Действительно, когда католическое государство радигражданского мира, содействия всех граждан общему бла-госостоянию или, шире, ради избежания наибольшего злаи достижения наибольшего блага считает, что следует сми-риться с осуществлением того или иного вероисповеда-ния, оно может либо «закрыть глаза» на него, проявив фак-тическую терпимость и не принимая по отношению к немуникаких принудительных мер, либо даже предоставить егоприверженцам гражданское право беспрепятственно ис-поведовать свою веру. В этом случае речь как раз и шлабы о сугубо негативном праве. Однако, как подчеркивалиПапы, гражданская терпимость не подразумевает «утвер-дительного» права для религиозных меньшинств, праваосуществлять свое вероисповедание, ибо такое право можетосновываться исключительно на истине вероисповедания:

«Если этого требуют обстоятельства, можно смиритьсяс отклонениями от правила, когда эти отклонения могут

265

помочь избежать больших зол, но нельзя возводить их взаконный статус, ибо не может быть такого права, ко-торое противоречило бы вечным законам справедливо-сти».11

«Предоставляя права исключительно истинному и правед-ному, Церковь, однако, не осуждает терпимость, с которойгосударственные власти могут относиться к некоторым яв-лениям, противоречащим истине и справедливости, имеяцелью избежать большего зла либо достичь или сохранитьбольшее благо».12

«Никакое государство, никакое содружество государств,вне зависимости от их отношения к религии, не могут пре-доставлять позитивное13 право или разрешение проповедо-вать или практически осуществлять то, что противоречитрелигиозной истине или моральному благу [...]. Другой,глубоко отличный вопрос состоит в следующем: может лисодружество государств в определенных обстоятельствахустанавливать норму, согласно которой свободное осуще-ствление принятых в государстве, входящем в содружест-во, верования или религиозной практики разрешается вес-ти на всей территории содружества, не встречая преград ввиде законов или принудительных мер?»14 (и Папа отвеча-ет утвердительно: да, «в некоторых обстоятельствах» такаянорма может быть установлена).

Замечательно сформулировал эту доктрину о. Боше:«Мотивом провозглашения терпимости, — пишет он, —должно быть для законодателя стремление предоставитьменьшинствам не право или моральную свободу осущест-влять свое вероисповедание, но исключительно право не

1 ! Пий IX. Послание «Dum civilis societas» к Шарлю Перрену от1 февраля 1875 г.

12 Лев XIII. Энциклика «Libertas». Ст. 219.13 Иными словами, утвердительное.14 Пий XII. Обращение к юристам «Ci ricsce» от 6 декабря 1953 г.

266

встречать в этом осуществлении преград. Нельзя иметьправа поступать дурно, но можно иметь право не встречатьпреград в дурных поступках, когда закон, будучи веренсправедливости, на достаточных основаниях запрещает чи-нить подобные преграды».15

Но автор не забывает добавить: одно дело — гаранти-руемое законом в определенных обстоятельствах и в це-лях общего блага той или иной нации гражданское правотерпимости, и другое дело — мнимо естественное инеотъемлемое право терпимости ко всем приверженцамвсех религий — то есть в принципе и в любых обстоятель-ствах!

В самом деле, хотя оправдывающие гражданское пра-во терпимости обстоятельства складываются в наши днивсе чаще, оно тем не менее должно строго соблюдать гра-ницы этих обстоятельств:

«Терпимость ко злу, являющаяся одним из принциповосмотрительной политики, — пишет Лев XIII, — должнатщательно удерживаться в пределах своей цели, каковаяесть общественное спасение. Поэтому если она вредит об-щественному спасению или становится для государствапричиной некоего большего зла, то прибегать к ней непо-зволительно, ибо в таких обстоятельствах для нее отсутст-вует благое основание».16

Таким образом, II Ватиканскому Собору было бы не-легко провозгласить естественное и универсальное правотерпимости, опираясь на документы прежних авторитетовЦеркви. Впрочем, он последовательно избегал слова «тер-пимость», слишком «негативного» для поставленных пе-

1 5 DTC. Т. IX, col. 701 (статья «Свобода»).1 6 Лев XIII. Энциклика «Libcrtas». Ст. 221.

267

ред ним целей, так как то, что терпят, всегда являетсязлом. Для Собора же важным было подчеркнуть позитив-ные ценности всех религий.17

Религиозная свобода — естественное правонеприкосновенности?

Не обращаясь к терпимости, Собор избрал в качествеопоры простое естественное право неприкосновенности:право не встречать преград в осуществлении своего веро-исповедания, каким бы они ни было.

Хитрость или во всяком случае коварный прием былочевиден: не имея возможности обосновать право осуще-ствления любого вероисповедания, поскольку для ложныхкультов такого права не существует, либералы взялисьсформулировать естественное право неприкосновенности,действующее для всех приверженцев какой угодно веры.Согласно этому праву, все «религиозные группы» (за этимстыдливым выражением скрывается вавилонский хаос ре-лигий) от природы наделены защитой от всякого принуж-дения в «публичном поклонении верховному Божеству»(только что же это за Божество?), а также «правом откры-то, устно и письменно проповедовать и выражать своюверу (какую веру?), не встречая преград» («Dignitatis hu-manae», статья 4).

Можно ли представить себе более грубое смешениепонятий? Все приверженцы всех религий — истиннойверы и ложных культов — безоговорочно ставятся на однуправовую ступень, пользуются одним и тем же естествен-

1 7 Свое мнение по поводу этих ценностей я высказал в главеXXVI и сейчас не буду к ним возвращаться.

268

ным правом под предлогом того, что это всего-навсего«право неприкосновенности»! Мыслимо ли такое?

Вполне очевидно, что сами по себе, единственно наосновании своей ложной религии, приверженцы таковойне могут пользоваться никаким правом неприкосновенно-сти. Позвольте мне проиллюстрировать эту истину кон-кретным примером. Если бы у вас возникло желание поме-шать публичной молитве мусульман на улице или дажепрекратить их собрания в мечети, вы, возможно, согреши-ли бы против милосердия и наверняка — против благора-зумия, но не причинили бы этим верующим никакой не-справедливости. Они не были бы ущемлены ни в каком изблаг, на которые имеют право, и ни в одном из прав на этиблага:18 ни в каком из благ, ибо их истинное благо заклю-чается не в беспрепятственном осуществлении своего лож-ного вероисповедания, но в способности однажды приоб-щиться к истинной вере; и ни в одном из прав, посколькуони имеют право — будем внимательны — на «частное ипубличное почитание Бога»19 и на то, чтобы не встречать вэтом преград; но почитание Аллаха — это не почитаниеБога! Ведь Бог дал нам в откровении наказ о том почита-нии, которого только он и ожидает от нас, — то есть, о ка-толической религии.20

Если, таким образом, мы ни в чем, согласно естест-венной справедливости, не ущемляем этих верующих, пре-

1 8 Об этом различение говорил Пий XII в связи с проблемой изъ-ятия органов из тел умерших. Ср. его обращение к специалистам похирургии глаза от 14 мая 1956 г.

1 9 Пий XII. Рождественское обращение по радио от 24 декабря1941 г. Ст. 804.

2 0 Это краткое разъяснение позволило мне избежать обращенияк более сложным понятиям объективного и субъективного, конкретно-го и абстрактного прав.

269

пятствуя их вероисповеданию, то причина этого в том, чтоникакого естественного права на то, чтобы не встре-чать преград в осуществлении своей веры, у них нет.

В качестве возражения мне скажут, что я рассуждаю с«негативных» позиций, не принимая в расчет позитивныеценности ложных религий. На подобное возражение я от-ветил, говоря выше о «поиске».21 Тогда мне укажут на то,что в смысле фундаментальной устремленности душ кБогу приверженцы ложных религий праведны и что это ихкачество нужно уважать, равно как и саму их религию.Я-де не могу выступить против ложной религии, не причи-нив вреда этим душам, не поставив под удар их устремлен-ность к Богу. Иными словами, хотя с точки зрения их ре-лигиозного заблуждения эти души не имеют права осуще-ствлять свою веру в силу того, что они, я бы сказал,«подключены к Богу», у них есть право на неприкосновен-ность в этом осуществлении. Каждый человек, следова-тельно, имеет естественное право на гражданскую непри-косновенность в религиозной области.

Примем на время эту так называемую естественнуюустремленность всякой души к Богу вне зависимости отисповедуемой ею веры. Все равно непонятно, почему обя-занность уважать эту веру по данной причине относится ксфере естественной справедливости. Куда скорее, мне ка-жется, речь идет о простом долге милосердия^. Если этотак, то долг милосердия вовсе не дает приверженцам лож-ных религий никакого естественного права неприкосно-венности, но побуждает государственные власти предоста-

21 Ср. главу XXIV.

270

вить им гражданское право неприкосновенности. Междутем собор совершенно голословно провозглашает естест-венное право гражданской неприкосновенности для каж-дого человека. По-моему же осуществление ложных рели-гий не выходит за пределы простого гражданского праванеприкосновенности, совсем другого права!

Следует различать, с одной стороны, добродетель спра-ведливости, которая, назначая одним людям обязаннос-ти, дает другим людям соответствующие права, то естьвозможность требовать, — и, с другой стороны, доброде-тель милосердия, которая тоже предписывает одним людямобязанности, однако не дает при этом никаких прав дру-гим.

Естественная устремленностькаждого человека к Богу?

В декларации «Dignitatis humanae» (статьи 2—3) гово-рится, помимо врожденного достоинства человеческойличности, о ее естественном стремлении к божественному:каждый человек в осуществлении своей веры, какой быона ни была, на самом деле якобы обращен к истинномуБогу, ищет, пусть и бессознательно, истинного Бога, «под-ключен к Богу», если угодно, и потому имеет естественноеправо на уважение к своему вероисповеданию.

Выходит, если буддист молится идолу Будды и совер-шает, согласно католической теологии, акт идолопоклон-ства, то в свете новой доктрины, установленной II Вати-канским Собором, он выражает тем самым «возвышенноестремление человека к поиску Бога».22 И, следовательно,этот религиозный акт имеет право на уважение, а чело-

2 2 Иоанн Павел II. Публичное выступление от 22 октября 1986.

271

век — право на то, чтобы не встречать преград в его совер-шении, право религиозной свободы.

Отметим сразу, что в утверждении, будто все привер-женцы ложных вероисповеданий сами по себе, естествен-но устремлены к Богу, заключено очевидное противоре-чие. Религия, основанная на заблуждении, сама по себе мо-жет лишь отвратить души от Бога, ибо она увлекает их напуть, который сам по себе к Богу не ведет.

Можно согласиться с тем, что могут быть устремленык Богу некоторые приверженцы ложных вероисповеда-ний — но исключительно потому, что они не доверяютсязаблуждениям своей религии! Они устремлены к Богу нечерез свою религию, но вопреки ей! Следовательно, уваже-ние, которого заслуживают эти души, не означает необхо-димости уважать их религию.

Так или иначе, имена и число тех, кого Бог удостаива-ет устремленностью к Нему посредством своей благодати,сокровенны и неведомы нам. Наверняка число этих из-бранных невелико. Один священник из многорелигиознойстраны как-то посвятил меня в свой опыт общения с пред-ставителями еретических сект; он рассказал мне о том, какс удивлением выяснил, насколько эти люди обычно привя-заны к своим заблуждениям, не предрасположены вниматьзамечаниям, которые может сделать им католик, не вос-приимчивы к Духу Истины...

Число душ, действительно устремленных к Богу, сре-ди приверженцев других религий остается, таким образом,тайной Бога, недоступной человеческому знанию, и не мо-жет служить основой для естественного или гражданскогоправа. В противном случае мы возводили бы юридическийпорядок общества на фундаменте случайных или даже

272

произвольных предпосылок — то есть в конечном счетеосновывали бы общественное устройство на субъектив-ности отдельно взятого человека — строили бы замок напеске...

Добавлю к этому, что по своему достаточно продол-жительному опыту общения с африканскими религиями(анимизм, ислам) — хотя то же самое, на мой взгляд, отно-сится и к религии Индии (индуизму), — я могу утверж-дать: у их приверженцев обнаруживаются прискорбныепоследствия первородного греха, выражающиеся преждевсего в духовной слепоте и суеверном страхе. С учетомэтого признавать вслед за II Ватиканским Собором суще-ствование естественной и непосредственной устремленно-сти всех людей к Богу означает резко расходиться с дейст-вительностью и впадать в чистейшую ересь натурализма.Только Бог может избавить нас от субъективистской и на-туралистской ересей! Они — недвусмысленное свидетель-ство либерализма, которым пронизана религиозная свобо-да II Ватиканского Собора, но их неизбежным следствиемявляется общественный хаос, Вавилон религий!

Евангельское добросердечие

Однако божественное откровение, — уверяет Собор, —«показывает, с каким уважением относился Христос ксвободе человека в исполнении его долга веры в слово Бо-жие» («Dignitatis humanae», статья 9); с «добросердечием искромностью» Иисус советует «оставить и плевелы растидо жатвы», «не преломляя надломленной трости и не уга-шая курящегося льна» («Dignitatis humanae», статья 11;ср. Мат. 13, 30; Ис. 42, 3).

Вот мой ответ. Когда Господь советует оставить пле-велы расти, он не предоставляет им права не быть вырван-

18 Марсель Лефевр 273

ными, но наставляет тем самым жнецов, чтобы те «не вы-дергали вместе с плевелами пшеницы». Это урок осто-рожности: иногда лучше не возбуждать ярости верующихзрелищем притеснения неверующих; иногда не нужно про-являть нетерпимости, ибо она может вызвать гражданскуювойну. Не преломляя же надломленной трости и наказываяапостолам следовать этой максиме как пастырскому зако-ну, Иисус проявляет милосердие к отклонившимся, забо-тится о том, чтобы не отвратить их от истины еще сильнее,чего можно не избежать, принимая против их вероиспове-даний принудительные меры. Разумеется, иногда Церковьи католические государства должны проявлять осторож-ность и милосердие по отношению к приверженцам лож-ных религий, но сам по себе этот долг не предоставляетим, этим приверженцам, никакого права! Не соблюдая раз-личия между добродетелями справедливости (наделяющейправами), осторожности и милосердия (которые сами посебе определяют исключительно обязанности), II Ватикан-ский Собор вверяется заблуждению. Представлять мило-сердие как справедливость означает подрывать обществен-ный порядок и государственную политику.

Даже если, не считаясь с невозможностью этого, счи-тать, что Наш Господь дает-таки плевелам право «не бытьвырванными», все равно это право остается всецело зави-симым от мотивирующих его частных причин и ни в коемслучае не может быть естественным и неотъемлемым пра-вом! «Когда ничто не вселяет опасения вырвать [вместе сплевелами] пшеницу, — пишет святой Августин, — будемже соблюдать строгую дисциплину»,23 то есть не станемтерпеть отправления ложных вероисповеданий! И святойИоанн Хризостом, отнюдь не будучи сторонником притес-

2 3 Saint Augustin. Contra epist. Parmeniani, 3, 2; цит. святым Фо-мой: Saint Thomas. Catena aurea // Matthacum, XIII, 29—30.

274

нения меньшинств, не исключает при этом сдерживанияих культов: «Кто знает, — пишет он, — не претворится линекоторая часть этих плевел в пшеницу? Вырвав их немед-ленно, вы нанесете вред будущему урожаю, вырвав такжеи те плевелы, которые могут измениться и стать лучше. Он[Господь], без всякого сомнения, не запрещает обуздыватьеретиков, принуждать их к молчанию, лишать их свободыслова, разгонять их собрания, не признавать их клятв; Онзапрещает лишь проливать их кровь и лишать их жизни».24

Авторитет двух этих Отцов Церкви кажется мне достаточ-ным, чтобы опровергнуть ошибочное истолкование еван-гельского добросердечия, данное собором. Разумеется, Гос-подь Наш не проповедовал зверств, но это не означает, чтоего можно представлять апостолом либеральной вседо-зволенности!

Свобода проявления веры

Наконец, в соборной декларации говорится о свободепроявления веры («Dignitatis humanae», статья 10), котораяобосновывается двумя аргументами. Вот первый из них:ограничивать по религиозным причинам осуществлениекакой-либо религии означает косвенно принуждать ее при-верженцев к обращению в католицизм. Однако проявлениеверы должно быть свободным от всякого принуждения:«Да не будет никто принуждаем к принятию католическойверы вопреки его воле» (ср. Кодекс канонического права1917 года, канон 1351).

Отвечу на это, опираясь на здравую духовную теоло-гию, что такое принуждение законно в соответствии с нор-мами косвенной добровольности. Ведь его прямой целью

2 4 46 проповедь о св. Матфее, цит. святым Фомой: Ibid. Вопрособ умерщвлении еретиков не относится к нашей теме.

275

является ограничение раскольнической религии, каковоеесть благо,25 и только косвенным и отдаленным следстви-ем — побуждение некоторых некатоликов к обращению,опасное тем, что кто-то из них обратится скорее из стра-ха, уступая давлению общества, нежели по собственномуубеждению: хотя сама по себе эта издержка нежелательна,она допустима в тех случаях, когда мотив достаточно ува-жителен.

Второй аргумент в пользу свободы проявления ве-ры куда существеннее и требует более продолжительногоразъяснения. Он основывается на либеральной концепциипроявления веры. Согласно католической доктрине,26 вераесть согласие, повиновение умозрения авторитету Бога,каковой открывается в ответ на побуждение свободной во-ли, движимый благодатью. С одной стороны, проявлениеверы должно быть свободным, то есть не подчиняться ни-какому внешнему принуждению, целью или прямым след-ствием которого является вымогательство этого проявлениявопреки воле субъекта.27 Но, с другой стороны, посколькупроявление веры есть повиновение божественному автори-тету, никакая власть и никакая третья сторона не имеетправа препятствовать благотворному приобщению к Вы-сшей Истине, обладающей неотъемлемым правом просве-щать умозрение верующего. Из этого следует, что верую-щий имеет право на религиозную свободу: никто не вправепринуждать его и никто не вправе препятствовать ему вприобщении к божественному откровению и в совершениисоответствующих внешних проявлений почитания Бога.

2 5 Благо для католической религии, но вместе с тем — если оноподдерживается религиозным единодушием населения — и всеобщееблаго для граждан.

2 6 Ср. догматическую конституцию «Dei Filius» I ВатиканскогоСобора. Dz 1789, 1810; Saint Thomas II; II, q2, a9; q4, a2.

2 7 Ср. выше.

276

Однако, забыв об объективном, всецело божествен-ном и сверхъестественном характере проявления божест-венной веры, либералы и вслед за ними модернисты пред-ставляют веру как выражение субъективного убеждениячеловека,28 который приходит к нему в итоге личного по-иска29 ответов на глубочайшие вопросы, поднимаемые пе-ред ним вселенной.30 Дар внешнего божественного откро-вения, преподнесение этого откровения Церковью усту-пают место творческому изобретению субъекта или, какминимум, его решению пойти навстречу откровению...31

Если это так, то божественная свобода низводится в рангрелигиозных представлений нехристиан, которые препод-носятся как подразумевающие божественную веру, хотя насамом деле являются лишь человеческими убеждениями:мотивом их приобщения к своему верованию является небожественный авторитет, являющий себя в откровении, носвободное суждение их разума. И в этом заключена глубо-кая непоследовательность либералов: за проявлением чис-то человеческого убеждения они требуют сохранить тотнеотъемлемый и свободный от всякого принуждения ха-рактер, что свойствен исключительно проявлению божест-венной веры! Они уверяют, что приверженцы других рели-гий, проявляя свои религиозные убеждения, общаются сБогом и что это их общение должно быть свободным отвсякого принуждения, которое могло бы на него посяг-нуть. «Все религиозные веры заслуживают уважения и не-прикосновенности», — утверждают либералы.

2 8 Ср. энциклику святого Пия X «Pasccndi». Ст. 8; Dz 2075.2 9 «Dignitatis humanae». Статья 3.3 0 «Nostra aetate». Статья 2.3 1 Отец Пьер-Режинальд Крен бесстыдно противопоставляет ка-

толическому понятию веры свою иерсоналистскую концепцию откро-вения: «Откровение: диалог божественной свободы и человеческойсвободы» — так назвал он свою статью, посвященную свободе прояв-ления веры (см.: Lumiere et Vie. N. 69; La liberte religieusc. P. 39).

277

И эти утверждения совершенно ложны, ибо привер-женцы других религий приобщаются посредством их рели-гиозных убеждений исключительно к измышлениям свое-го собственного разума — к продуктам человеческой мыс-ли, которые не содержат ничего божественного ни в себесамих, ни в своей причине, ни в своем объекте, ни в моти-ве приобщения к ним.

Это не означает, что в их убеждениях нет ничего ис-тинного или что они не могут нести на себе следы перво-начального или позднейшего откровения. Но одного нали-чия этих semina Verbi недостаточно для того, чтобы убеж-дения стали проявлением божественной веры! Тем болеечто это сверхъестественное проявление, если бы Бог поже-лал вызвать его посредством своей благодати, в большин-стве случаев оказалось бы преграждено множеством за-блуждений и суеверий, которым продолжают следоватьэти люди.

Наперекор субъективизму и натурализму либералов мыдолжны сегодня встать на защиту объективного и сверхъ-естественного характера божественной веры, каковая естьхристианская католическая вера. Только она имеет абсо-лютное и неотъемлемое право на уважение и религиознуюсвободу.

II

II ВАТИКАНСКИЙ СОБОР И ВСЕЛЕНСКИЙ ГРАД

Подведем предварительный итог. Соборная деклара-ция о религиозной свободе сразу выдает свою противопо-ложность неизменной доктрине Церкви.32 Она выходит из

3 2 См. главу XXVII, часть I.

278

ряда фундаментальных прав, определенных Папами недав-него прошлого.33 Кроме того, как мы только что убеди-лись, она не покоится ни на каком основании, разумномили же данном в откровении. Остается выяснить, согласу-ется ли она с католическими принципами взаимоотноше-ний мирского града и религии.

Пределы религиозной свободы

II Ватиканский Собор спешит оговорить, что религи-озная свобода должна существовать «в разумных преде-лах» («Dignitatis humanae», статья 1), «согласно юридиче-ским нормам [...], сообразным объективному нравственно-му порядку и призванных действенно охранять права всех[...], подлинное общественное спокойствие [...] и соблюде-ние общественной нравственности» («Dignitatis humanae»,статья 7). Все это вполне разумно, однако за скобкамиостается главный вопрос: разве государство не имеет обя-занности и, следовательно, права охранять религиозноеединство своих граждан в рамках истинной религии,ограждая души католиков от оскорбления насаждениемрелигиозных заблуждений и с этой целью ограничиваяпрактику ложных религий, а при необходимости и запре-щая се?

Именно таков постулат церковной доктрины, как нельзятверже выраженный Папой Пием IX в энциклике «QuantaСига», в которой понтифик осуждает мнение тех, кто «во-преки доктрине Священного Писания, Церкви и СвятыхОтцов без колебаний утверждает, что „наилучшим усло-вием для жизни общества является непризнание властьюобязанности налагать законные кары на преступников ка-

3 3 См. главу XXVII, часть II.

279

толической религии, если только этого не требует поддер-жание общественного спокойствия"».34 Под выражением«преступники католической религии» прямо имеются ввиду те, кто публично исповедует культ, отличный от ка-толического, или открыто не соблюдает законы Церкви.Таким образом, Пий IX учит тому, что наилучшим являет-ся такое государственное правление, при котором государ-ство признает свою обязанность пресекать публичное ис-поведание ложных религий на том единственном основа-нии, что они ложные, а не только ради поддержанияобщественного спокойствия; по той единственной причи-не, что они противоречат христианскому и католическомупорядку града, а не только потому, что от них страдаютпокой и нравственность общества.

Поэтому мы должны сказать, что оговоренные собо-ром «пределы» религиозной свободы — не что иное, какприкрытие, маскирующее радикальный изъян декларации«Dignitatis humanae», состоящий в том, что она не учиты-вает различия истины и заблуждения! Против всякой спра-ведливости она уравнивает в правах истинную религию иложные культы, а затем пытается искусственно преумень-шить ущерб от этого ничтожными с точки зрения требова-ний католической доктрины преградами. Я бы сравнил эти«пределы» религиозной свободы с барьерами безопасно-сти на автомобильных трассах, призванными удержать отпадения машины, водители которых потеряли над нимиконтроль. Только в первую очередь стоило бы убедиться втом, что они хотят соблюдать правила дорожного движе-ния!

3 4 Пий IX. Энциклика «Quanta Cura». Ст. 39; Dz 1690.

280

Подмена понятия общего блага

Обратимся теперь к рассмотрению наиболее фунда-ментальных пороков религиозной свободы. АргументацияСобора покоится, по существу, на ложной персоналист-ской концепции общего блага, сводящегося к сумме част-ных интересов или, как принято говорить, к уважениюправ отдельных личностей. Принижается тем самым зна-чение общего дела, направленного к вящей славе Божьейи к всеобщему благу. К принятию этой одностороннейи, следовательно, ложной точки зрения склоняется ужеИоанн XXIII в энциклике «Pacem in terris»:

«Для современной мысли, — пишет он, — общее благо за-ключается главным образом в защите прав и обязанностейчеловеческой личности».35

Пий XII, понтификат которого пришелся на подъемтоталитарных режимов современности, вполне обоснован-но противопоставлял им фундаментальные права челове-ческой личности,36 но это не означает, что католическаядоктрина ими ограничивается. Так или иначе, сужение ис-тины в персоналистском смысле вывело на передний планбезоглядный индивидуализм, который либералам затемудалось привить Церкви. Как подчеркивали Шарль де Ко-нинк («О примате общего блага вопреки учению персона-листов») и Жан Мадиран («Принцип целостности»), под-линная борьба против тоталитаризма заключается не впрославлении индивида, но в указании на то, что истинноеобщественное благо позитивно, хотя и косвенно определя-ется благом града Божьего в миру и на Небесах. Не будем

3 5 Иоанн XXIII. Энциклика «Paccm in terris» or 11 апреля 1961 г.3 6 Ср. прежде всего его рождественское обращение по радио в

канун 1942 г.

281

же соучастниками предпринимаемой персоналистами се-куляризации права!

Говоря в современных и конкретных терминах, преж-де чем выяснять, не слишком ли закон ограничивает правамусульман, кришнаитов, последователей Муна, государст-во (я имею в виду только христианские страны) должновстать на защиту христианской души своей страны, важ-нейшей составляющей общего блага христианской нации.Вопрос акцентов! — возразят мне. — Нет! Фундаменталь-ный вопрос: является ли новая глобальная концепциявселенского града католической по своей сути?

Упадок публичного праваЦеркви

Худшее, с моей точки зрения, в религиозной свободеII Ватиканского Собора — это ее последствия: упадокпубличного права Церкви, гибель земного царства ГосподаНашего Иисуса Христа и, наконец, религиозный индиффе-рентизм индивидов. Согласно Собору, в отдельных случа-ях Церковь по-прежнему может пользоваться особым по-кровительством государства, однако она уже не имеет ес-тественного и первостепенного права на этопокровительство — даже в стране с подавляющим католи-ческим большинством: с принципом конфессиональногокатолического государства, который еще недавно оставал-ся счастливым достоянием католических стран, покончено.Естественным приложением принятых Собором докумен-тов стало упразднение католических государств, ихлаицизация в соответствии с принципами Собора и, собст-венно, с чаяниями Ватикана. Все эти католические нации(Испания, Колумбия и т. д.) оказались преданы во испол-нение соборных решений самим Святым Престолом! Отде-ление Церкви от государства превознесли как «идеальное

282

государственное устройство» кардинал Казароли и ИоаннПавел II во время реформы итальянского конкордата!

Церковь отныне в принципе низведена к общим пра-вам, которые государство признает за всеми религиями.В результате неслыханного кощунства она оказалась в од-ном ряду с ересью, изменой и идолопоклонством. Ее пуб-личное право подверглось радикальному отрицанию.

Ни в государственной доктрине, ни на практике неосталось никаких следов от тех взаимоотношений светско-го общества с Церковью и другими религиями, которыеможно было бы определить как признание истинной рели-гии в сочетании с допустимой в некоторых случаях и огра-ниченной терпимостью к другим вероисповеданиям. Так,статья 6 «Fuero de los espanoles», основополагающей хар-тии прав и обязанностей испанского гражданина, до II Ва-тиканского Собора мудро провозглашала:

«Исповедание и отправление католической религии, явля-ющейся религией Испанского государства, будут пользо-ваться официальной защитой. — Никто не будет пресле-доваться ни за свои религиозные верования, ни за частноеосуществление своей веры. — Открытые церемонии и служ-бы других религий, помимо государственной, являются не-позволительными».37

Эта достаточно строгая нс-терпимость к религиям-меньшинствам более чем оправданна: с одной стороны,она предписывается государству его сига religionis, то естьдолгом защиты Церкви и веры ее членов; с другой сторо-ны, религиозное единодушие граждан в истинной вере яв-ляется драгоценным и ни с чем не сравнимым благом, ко-торое следует охранять любой ценой ради того самого об-

3 7 Цит. кардиналом Опавиани в его книге: Le cardinal Ottaviani.L'Eglise et la Cite. Imp. Polyglottc vaticane, 1963. P. 275.

283

щего блага католической страны. В подготовительнойверсии соборного документа об отношениях между Цер-ковью и государством, составленной кардиналом Оттавиа-ни, говорилось именно об этом. В нем просто излагалосьмнение по этому вопросу католической доктрины — док-трины, которая в католическом государстве должна приме-няться целиком и полностью:

«Подобно тому как светская власть считает себя вправе ох-ранять общественную нравственность, она, дабы защититьсвоих граждан от соблазнов заблуждения и дабы поддер-живать в граде единство веры, каковое является высшимблагом и источником великой, хотя и временной, пользы,может собственными силами регулировать и умерять пуб-личное осуществление других религий и защищать своихграждан от насаждения ложных доктрин, которые, по мне-нию Церкви, угрожают делу их вечного спасения».38

Сознательные подмены свидетельствуюто скрытом отступничестве!

«Fuero de los espanoles» допускает, как мы видели, ча-стное осуществление ложных вероисповеданий, но не до-пускает их публичной практики. Это классическое различе-ние как раз и не было проведено в декларации «Dignitatishumanae». Собор определил религиозную свободу как пра-во, свойственное в религиозной области человеку «как вчастной, так и в общественной сферах, одному или в со-обществе с другими» («Dignitatis humanae», статья 2). Этототказ от каких бы то ни было различий обоснован следую-щим образом: «Общественная природа человека сама посебе предполагает внешнее выражение им внутренних про-явлений религии, его общение с другими людьми в религи-

3 8 Полный текст этого подготовительного документа помещен вприложении к настоящей книге.

284

озной области, исповедание им своей религии в общиннойформе» («Dignitatis humanae», статья 3).

Спору нет, религия есть совокупность не только внут-ренних действий, совершаемых в душе (благочестие, мо-литва), но и действий внешних (поклонение, жертвование),не только частных (семейная молитва), но и общественных(религиозные службы в культовых зданиях — церквах:процессии, паломничества и т. д.). Но суть дела заключенане в этом. Вопрос в том, о какой религии идет речь — обистинной или же о ложной религии. Истинная религияимеет право осуществлять все эти действия «с благоразум-ной свободой», как выразился Лев XIII,39 то есть в грани-цах общественного порядка, не допуская злоупотреблений.

Действия же ложных религий подлежат тщательномуразбору. Сугубо внутренние действия по самой своей при-роде не подлежат человеческой власти.40 Внешние част-ные действия, напротив, должны в некоторых случаях —если они нарушают католический порядок — регулиро-ваться католическим государством: например, это относитсяк домашним молитвенным собраниям некатоликов. Обще-ственные же религиозные действия как таковые принадле-жат к ведению законов, которые при необходимости могути запрещать ложным религиям всякую публичную дея-тельность. Однако мог ли Собор учесть эти различия, заве-домо отказавшись различать истинную и ложные религии,равно как и разграничивать католическое государство, не-католическое конфессиональное государство, коммунисти-ческое, плюралистическое государства и т. д.? В том вари-анте документа, который подготовил кардинал Оттавиани,

3 9 Лев XIII. Энциклика «Libcrtas». Ст. 207.4 0 Исключая власть Церкви над ее подданными — власть, не яв-

ляющуюся чисто человеческой.

285

эти обязательные уточнения были тщательно соблюдены.Но II Ватиканский Собор — и это недвусмысленно свиде-тельствует о суетности и безбожии его замысла — созна-тельно стремился провозгласить право, равное для всех«частных случаев», вне зависимости от истины! Именноэтого требовали масоны. И в этом заключалась скрытая из-мена Истине, каковая есть Господь Наш Иисус Христос!

Смерть земного царства ГосподаНашего Иисуса Христа

Если же государство не признает своих обязанностейпо отношению к истинной религии истинного Бога, то об-щее благо светского общества более не согласуется с бла-гом небесного града блаженных, и Град Божий на земле,то есть Церковь, оказывается лишена возможности благо-творно влиять на всю общественную жизнь! Хотим мыэтого или нет, но общественная жизнь развивается отнынеза пределами истины и божественного закона. Обществостановится безбожным. А это и есть смерть земного царст-ва Господа Нашего Иисуса Христа.

II Ватиканский Собор признал эту смерть, когда мон-сеньор Де Шмедт, представляя окончательный вариант де-кларации о религиозной свободе, трижды повторил: «Госу-дарство не может своим авторитетом судить об истине илиложности той или иной религии».41 Сколь чудовищно этозаявление о том, что Наш Господь более не имеет правацарствовать — царствовать единолично, насыщая все госу-дарственные законы законом Евангелия! А ведь Пий XIIне раз осуждал подобный юридический позитивизм*1 со-

4 1 «Relatio de reemendatione scematis emendati» от 28 мая 1965.4 2 Пий ХП. Послание XIX Неделе итальянских католиков от 19 ок-

тября 1945 — AAS, 37, 224; обращение «Con vivo compiacimento» ксуду города Роте от 13 ноября 1945. Ст. 1064, 1072.

286

гласно которому следует разделять юридический порядоки порядок нравственности, поскольку невозможно выра-зить в юридических терминах различие между истинной иложными религиями! — Прочтите еще раз «Fuero de los es-panoles»!

Хуже того, Собор совершил беспримерное святотат-ство, постановив, что государство, освобожденное от обя-занностей перед Богом, должно отныне быть гарантомтого, чтобы никакой религии «не чинилось препятствий всвободном осуществлении ее обрядов согласно своеобра-зию ее учения, что будет способствовать сплочению обще-ства и оживлению человеческой деятельности» («Dignitatishumanae», статья 4). II Ватиканский Собор приглашает На-шего Господа принять участие в сплочении и оживленииобщества вместе с Лютером, Магометом и Буддой! Сколькощунственный и безбожный замысел!

В недалеком прошлом союз между Церковью и госу-дарством имел следствием вселенский град — совершен-ное воплощение земного царства Господа Нашего ИисусаХриста. Сегодня, после того как Церковь II ВатиканскогоСобора обручилась с безбожным по ее собственному за-мыслу государством, этот изменнический союз порождаетплюралистическое общество, Вавилон религий, град без-различия, предмет масонских грез!

Царство религиозного индифферентизма

«У каждого своя религия!» — говорят многие. Или:«Католическая религия хороша для католиков, а мусуль-манская — для мусульман!» Таков девиз жителей градабезразличия. Может ли быть иначе, если Церковь II Ва-тиканского Собора внушает им, что другие религии«не лишены своих значения и ценности в таинстве спа-

287

сения»?43 Как они могут иначе относиться к другим ре-лигиям, если государство предоставляет всем религиямравную свободу? Религиозная свобода с неизбежностьюпорождает индифферентизм индивидов — и уже Пий IXосуждал в своем «Силлабусе» (под номером 79) следую-щее положение:

«Неверно, что гражданская свобода всех вероисповеданийи предоставленная всем неограниченная возможность от-крытого и публичного выражения любых своих мненийспособствуют нравственному и духовному развращениюнародов и распространяют чуму индифферентизма».

Между тем именно это и происходит сейчас: послепровозглашения декларации о религиозной свободе подав-ляющее большинство католиков убеждено в том, что «лю-ди могут найти путь вечного спасения и спастись, испове-дуя любую религию» (положение 17 того же «Силла-буса»). План масонов исполнился и в этом пункте; приподдержке Собора католической Церкви они добились«официального признания великого заблуждения нашихдней, заключающегося в [...] равноправии всех религиоз-ных форм».44

Понимали ли эти соборные Отцы, которые проголосо-вали за «Dignitatis humanae» и провозгласили вместе с Пав-лом VI религиозную свободу, что тем самым они прокля-ли Господа Нашего Иисуса Христа, сорвав с него коронуземного царства? Отдавали ли они себе отчет в том, чтосвергли Господа Нашего Иисуса Христа с престола его бо-жественности? Понимали ли они, наконец, что, подобноотступническим государствам древности, осыпали его пре-

4 3 Декрет об экуменизме «Unitatis rcdintegratio». Статья 3.44 Лев XIII. Энциклика «Humanum Genus» о масонстве от 20 ап-

реля 1884.

288

стол омерзительными святотатствами: «Не хотим, чтоб онцарствовал над нами» (Лук. 19, 14); «Нет у нас царя кромекесаря» (Иоанн. 19, 15)?

Но Он, лишь удивившись неразборчивому шуму, чтоисходил от этого собрания безумцев, отвратил от них свойДух.

19 Марсель Лефевр

Г л а в а XXIX

ПАЦИФИСТСКИЙ СОБОР

Диалог и свободный поиск — эти лозунги II Ватикан-ского Собора, о которых я говорил выше, — ярко свиде-тельствуют о его либеральном духе: Собор взялся уста-новить новые методы апостольской деятельности срединехристиан, отвергнув традиционные принципы миссио-нерства. В этом сказалось то, что я назвал характернымдля либерального духа отступничеством от принципов.Однако овладевший Собором либерализм зашел гораздодальше: он совершил измену, подписав мировое соглаше-ние со всеми врагами Церкви. II Ватиканский Собор изб-рал своим принципом пацифизм.

Вспомните, как Иоанн XXIII, выступая на открытииСобора, сформулировал новую позицию, которую Церковьдолжна была, по его словам, занять отныне по отношениюк угрожающим ее доктрине заблуждениям: сказав о том,что Церковь никогда не уклонялась от борьбы с заблужде-ниями и чаще всего выступала с их строжайшим осужде-нием, Папа, как сообщает нам Вильтген,1 заявил, что в на-стоящий момент для нее важнее «целительная сила мило-

1 Ralph Wiltgen. Le Rhin se jette dans le Tibre. P. 15.

290

сердил, а не оружие строгости и что в сегодняшнихобстоятельствах она считает более уместным как можношире распространять силу своего учения, чем прибегать косуждениям». И это были не просто прискорбные слова, ктому же выражавшие весьма туманную мысль, но целаяпрограмма, отразившая пацифизм II Ватиканского Собора.

Нам нужно, как говорилось на Соборе, жить в мире смасонами, коммунистами и протестантами. Нам нужнопокончить с этими вечными войнами, с этой вечной враж-дебностью! То же самое говорил мне монсеньор Монтини,тогдашний заместитель в Государственной канцелярииВатикана, когда в 1950-х годах, во время одного из моихприездов в Рим я сказал ему о необходимости осудить«моральное перевооружение». Он ответил мне: «Не нужнобез конца осуждать и осуждать! Церковь рискует показать-ся бессердечной мачехой!» Именно такое выражение упо-требил монсеньор Монтини — не кто иной, как замести-тель Папы Пия XII. Я и сейчас слышу эти его слова!Не нужно осуждений, не нужно анафем! Да мыслимо литакое?

Тройственный альянс

«Масоны, чего вы хотите? Чего вы ждете от нас?» —с таким вопросом кардинал Би обратился к Бнай-Брит пе-ред открытием Собора (об этой встрече сообщали все газе-ты Нью-Йорка — места ее проведения). И масоны сказаликардиналу, что они хотят «религиозной свободы», то естьравноправия всех религий. Не нужно, чтобы Церковь оста-валась единственной истинной религией, единственнымпутем к спасению и единственной признанной государст-вом верой. Покончим с этими необоснованными привиле-гиями и провозгласим религиозную свободу. — И онабыла провозглашена в «Dignitatis humanae».

291

«Протестанты, чего вы хотите? Что нужно, чтобывас успокоить, чтобы мы могли молиться вместе?» — От-вет был таков: «Измените ваш культ, устраните из него то,с чем мы не можем согласиться!» — Хорошо. — сказалиим. — Мы даже пригласим вас к сотрудничеству в подго-товке реформы богослужения. Вы выдвинете свои пожела-ния, и мы согласуем наше богослужение с вами! — Так ислучилось: богослужебная конституция «Sacrosanctum con-cilium», первый документ, принятый II Ватиканским Собо-ром, содержала обоснование и подробную программу этойподгонки богослужения к требованиям протестантов.2 Занею последовал утвержденный Павлом VI в 1969 году«Novus Ordo Missae» — новый порядок богослужения.

«Коммунисты, чего вы хотите?» — «Чтобы на Со-бор были любезно приглашены некоторые представителиРусской православной церкви — эмиссары КГБ!» Москов-ский патриархат в свою очередь выдвинул условие: «Неосуждайте на Соборе коммунизм, не говорите о нем!» (ябы добавил: «А главное, не пытайтесь приобщить Россиюк Непорочному Сердцу Марии!»). И кроме того, «заявите освоей открытости и готовности к диалогу с нами». — И со-гласие3 было достигнуто, измена состоялась: «Хорошо, мыне станем осуждать коммунизм». — Это было неукосни-тельно исполнено: я сам, вместе с монсеньором де ПруэнсаСигауд, подал Секретарю Собора монсеньору Феличи об-ращение, подписанное 450 его делегатами, с требованиемосудить наиболее отвратительную форму рабства во всейчеловеческой истории, какою является коммунизм. Спустя

2 Принципы богослужебной реформы сформулированы в нем не-двусмысленно и вместе с тем так, чтобы пройти незамеченными длянепосвященных.

3 Между кардиналом Тиссераном, уполномоченным Папы Иоан-на XXIII, и митрополитом Никодимом, в Меце в 1962 г. (ср.: Itineraires.Avril 1963, fevrier 1964, juillet-aout 1984).

292

некоторое время, поскольку ничего не происходило, я ос-ведомился о судьбе нашего обращения. Его долго искали ив конце концов с ошеломляющим бесстыдством сказалимне: «Видите ли, ваше обращение затерялось среди бу-маг...».4 И коммунизм не был осужден — а точнее, Собор,который поставил перед собой задачу очертить «меты вре-мени», был принужден Москвой к молчанию о самой од-нозначной и чудовищной из этих мет!

Нет сомнения в том, что на II Ватиканском Собореимел место сговор с врагами Церкви, продиктованный же-ланием покончить с враждебностью к ним. Но ведь этосговор с дьяволом!

Обмирщение Церкви

Пацифистский дух Собора был, как мне кажется, пре-восходно выражен самим Папой Павлом VI в его выступ-лении на последнем общем заседании, состоявшемся 7 де-кабря 1965 года. Церковь и современный человек, Церковьи мир — вот темы, затронутые Собором с новой точки зре-ния, которую Павел VI сформулировал как нельзя точнее:

«На II Ватиканском Соборе Церковь действительно не ог-раничилась размышлениями о своей собственной сущно-сти и об отношениях, связывающих ее с Богом; значитель-ное внимание было уделено человеку — реальному чело-веку, каким он предстает в нашу эпоху: человеку живому,всецело занятому собой и не просто считающему себя цен-тром, вокруг которого сосредоточены все предметы егоинтересов, но дерзающему видеть в себе начало и перво-причину всякой реальности [...]».

4 Ralph Wiltgen. Lc Rhin sc jette dans le Tibre. P. 269—274.

293

Далее следует длинное перечисление терзаний чело-века без Бога и его мнимых завоеваний, заканчивающеесяследующим:

«...человек грешный и человек святой — и так далее».

Я спрашиваю себя: почему же все-таки человек свя-той завершает эту череду мерзостей? Тем более что Па-вел VI обобщенно характеризует все перечисляемое им какмирской и суетный гуманизм:

«Мирской и суетный гуманизм наконец заявил о себе вполный голос и в некотором смысле бросил вызов Собору.Религия Бога, который стал человеком, сошлась лицом клицу с религией (ибо это именно религия) человека, кото-рый стремится стать Богом. Что произошло между ними?Столкновение, состязание, взаимное проклятие? Это моглопроизойти, но этого не случилось. Древний рассказ о сама-ритянине стал образцом духовной направленности Собора.Он весь от начала и до конца прошел под знаком безгра-ничного сочувствия. Внимание нашего собрания было це-ликом отдано потребностям людей (а эти потребности тембольше, чем выше возносится глава сына мира сего). При-знайте же это достоинство, гуманисты современности, ипостарайтесь признать наш новый гуманизм: мы тоже, имы, как никто другой, исповедуем культ человека».

Таково мягкое и лиричное, однако вместе с тем ясноеи ужасающее выражение не духа, но духовной направлен-ности Собора: «безграничное сочувствие» к мирскому че-ловеку, к человеку без Бога! Пусть бы еще целью его былопробудить этого падшего человека, открыть ему глаза наего смертельные раны, указать на путь облегчения страда-ний, исцелить его и привести в лоно Церкви, дабы вновьподчинить его Богу... Но нет! Целью было провозгласитьмирянам: как видите, Церковь тоже исповедует культ че-ловека.

294

Я без малейших колебаний утверждаю, что II Вати-канский Собор осуществил обмирщение Церкви. И остав-ляю вам решать, кто был вдохновителем этой духовной на-правленности: вспомните лишь, кого Господь Наш ИисусХристос называет Владыкой мира сего.

Г л а в а XXX

II ВАТИКАНСКИЙ СОБОР —ТРИУМФ «КАТОЛИЧЕСКОГО» ЛИБЕРАЛИЗМА

Не думаю, что вы сочтете мои слова преувеличением,если я скажу, что Собор стал триумфом либеральных идей,ибо предшествующие беседы в достаточной мере посвяти-ли вас в происшедшее — я имею в виду либеральные тен-денции, тактику и успех либералов на Соборе и, наконец,их сговор с врагами Церкви.

Впрочем, и сами либералы, либеральные католики,открыто называют II Ватиканский Собор своей победой.В беседе с Витторио Мессори кардинал Ратцингер, во вре-мя Собора бывший одним из его либерально настроенных«экспертов», объясняет, как была поставлена и разрешенапроблема принятия либеральных принципов католическойЦерковью; он не говорит, что это привело к выдающемусяуспеху, но признает это принятие состоявшимся, осущест-вленным:

«Проблема 1960-х годов заключалась в том, чтобы принятьнаилучшие ценности из числа тех, которые выработала запоследние двести лет „либеральная" культура. Хотя этиценности возникли за пределами Церкви, они могут найти

296

свое место — будучи очищены и исправлены — в ее [Церк-ви] видении мира. Вот что было сделано».1

Где это было сделано? — Разумеется, на Соборе, ко-торый утвердил либеральные принципы в документах«Gaudium et spcs» и «Dignitatis humanae». — Как это былосделано? — Путем решения (обреченного на провал) не-разрешимой задачи, квадратуры круга — обручения Церк-ви с принципами Великой Французской революции. Тако-ва была цель, иллюзия либеральных католиков.

Кардинал Ратцингер не превозносит это предприятиеи весьма строго оценивает его результаты:

«Но сейчас положение изменилось, оно значительно ухуд-шилось по сравнению с предшествующим периодом, кото-рый оправдывал, несомненно, наивный оптимизм. Сейчаснужно искать новое равновесие».2

Так, значит, спустя двадцать лет после собора равно-весие не найдено! Однако его по-прежнему ищут: все таже неистребимая либеральная иллюзия!

Другие либеральные католики, между тем, не стольпессимистичны; они демонстративно празднуют победу:II Ватиканский Собор — это наш триумф, — заявляютони. Загляните, например, в книгу Марселя Прело, сенато-ра Дубса, по истории либерального католицизма.3 В каче-стве эпиграфа автор взял два высказывания — Павла VIи Ламенне, само сближение имен которых показательно.Вот что сказал Павел VI в обращении Собора к главам го-

1 Le cardinal Ratzinger. Entreticn avcc Vittorio Messori. Mensuel«Jesus». Novembre 1984. P. 72.

2 Ibid.3 Книга вышла в издательстве Armand Colin.

297

сударств от 8 декабря 1965 года (я уже цитировал этоттекст):

«Чего же эта Церковь требует от вас после двух тысячеле-тий многообразных пороков, коими были отмечены еевзаимоотношения с вами, земными властителями? Чегоона требует от вас сегодня? В одном из главных докумен-тов настоящего Собора она сказала вам: она требует от вастолько свободы».

А вот что писал Ламенне в рекламном проспекте сво-ей газеты «Грядущее»:

«Все друзья религии должны понимать, что она нуждаетсяв одном-единственном — в свободе».

Как видите, для Ламенне и II Ватиканского Собораявляется общим либеральный принцип «единственно важ-ной свободы»: никаких привилегий для истины, для Гос-пода Нашего Иисуса Христа, для католической Церкви.Нет! Одна свобода для всех — для заблуждения и для ис-тины, для Магомета и для Иисуса Христа. Разве это не кре-до чистейшего либерализма (лишь называемого католиче-ским)?

Затем Марсель Прело напоминает историю этого ли-берализма до его триумфа на II Ватиканском Соборе:

«Католический либерализм [...] побеждает не впервые;он добился многого с выходом циркуляра Экштейна в1814 году; он вновь заявил о себе с началом выпуска газе-ты „Грядущее" осенью 1830-го; его победы время от вре-мени нарушали привычный ход событий, пока обращениеII Ватиканского Собора к главам государств не привелоего к цели: его фундаментальные требования, одобренныеи несколько смягченные, были приняты самим Собором.Поэтому сегодня католический либерализм можно рас-

298

сматривать в новом свете, преображенном вечностью.Он более не замутнен сопровождавшими его эволюцию не-доразумениями, которые в отдельных случаях приводили кпреждевременному крушению его планов; теперь очевид-но, что на самом деле он был не чередой благонамеренныхиллюзий, которые проповедовались бледными и мало-значительными фигурами, но своего рода воинствующеймыслью, которая за полтора века восторжествовала надумами и законами, чтобы затем получить окончательноепризнание той Церкви, которой либерализм столь удачновоспользовался и которая его столь часто осуждала».

Эти слова недвусмысленно подтверждают наш вывод:II Ватиканский Собор стал триумфом либерализма.

Еще одно такое подтверждение дает книга Ива Мар-содона «Экуменизм с точки зрения масона-традиционали-ста», написанная как раз во время Собора. Марсодон гово-рит со знанием дела:

«Однако им, христианам, следует помнить о том, что каж-дый путь ведет к Богу [...], и строго придерживаться тогосмелого принципа свободомыслия, который — и здесьможно говорить о революции, вышедшей из наших масон-ских лож, — счастливым образом воцарился под самымкуполом собора Святого Петра».

Он торжествует, а мы — горюем! В страшных и всеже правдивых строках Марсодон добавляет:

«Когда Пий XII принял решение взять на себя личное ру-ководство Государственной канцелярией — этим чрезвы-чайно важным ведомством Ватикана, его Министерствоминостранных дел, — монсеньор Монтини был назначен накрайне трудный пост архиепископа Милана, крупнейшейитальянской епархии, и не получил при этом кардиналь-ского сана. Его избрание Верховным Понтификом послесмерти Пия XII стало не то чтобы невозможным канониче-

299

ски, но маловероятным в свете традиции. Тогда-то и при-шел человек, которого, подобно Предтече, звали Иоанном,и начались перемены».

Этот масон — и, следовательно, либерал — говоритправду: все идеи масонов, за которые они боролись полто-ра столетия, получили признание Собора. Собор провоз-гласил их принципы — свободу мысли, совести и вероис-поведаний, — утвердив религиозную свободу в «Dignitatishumanae» и неприкосновенность религий в «Gaudium ctspes». И это произошло не случайно, но благодаря людям,зараженным либерализмом, однако взошедшим на ПрестолПетра и с помощью своей власти навязавшим эти заблуж-дения Церкви. II Ватиканский Собор действительно освя-тил либеральный католицизм. И когда вспоминаешь о том,как Папа Пий IX семьдесят лет назад повторял своим рим-ским посетителям: «Будьте бдительны! Нет худших враговЦеркви, чем католические либералы!» — понимаешь мас-штаб катастрофы, принесенной Церкви и царству ГосподаНашего Иисуса Христа либеральными папами и либераль-ным Собором!

Г л а в а XXXI

ПАВЕЛ VI, ЛИБЕРАЛЬНЫЙ ПАПА

Возможно, вы спросите: как же оказался возможенэтот триумф либерализма усилиями Пап Иоанна XXIII иПавла VI, а также II Ватиканского Собора? Как согласует-ся это бедствие с тем обещанием, которое Наш Господьдал святому Петру и своей Церкви: «И врата ада не одоле-ют ее» (Мат. 16, 18); «Я с вами во все дни до скончаниявека» (Мат. 28, 20)? — Я считаю, что противоречия здесьнет. Ведь если эти Папы и этот Собор не пожелали или со-знательно отказались применить свой непогрешимый ав-торитет, эту власть, гарантированную им Святым Духом,когда бы они ни сочли необходимым ее использовать, чтож — значит, они допустили доктринальные заблуждения иоблегчили проникновение в Церковь врагов своим небре-жением или соучастием. В какой степени они потворство-вали врагам? Насколько они виновны? В какой мере ответ-ственны за происшедшее их не выполненные функции?

Нет сомнений в том, что, когда необходимость этогобудет осознана, Церковь осудит этот Собор и этих Пап.Какой суд будет вынесен, в частности, Папе Павлу VI?Одни утверждают, что он был еретиком, раскольником иотступником', другие убеждены, что Павел VI не радел облаге Церкви и, следовательно, не был Папой, — таково

301

мнение Secies vacans. He могу сказать, что эти мнения со-вершенно необоснованны. Возможно, скажете вы, в бли-жайшие десятилетия выяснятся скрытые ранее детали иможно будет точнее оценить то, что бросалось в глаза ужесовременникам Павла VI, — глубокие противоречия еговысказываний традиции Церкви и т. п. Возможно. Однакоя не думаю, что следует прибегать к подобным допущени-ям; более того, я считаю, что доверяться этим гипотезамбыло бы ошибкой.

Некоторые разделяют простодушную догадку о том,что было два Папы: истинный Понтифик содержался вподвалах Ватикана, а другой — самозванец, двойник —правил во вред Церкви на престоле святого Петра. Вышлицелые книги о двух Папах, основанные на откровениях не-коего одержимого и лженаучных аргументах, уверяющих,например, что голос двойника отличался от голоса истин-ного Павла VI!

Наконец, существует мнение, что Павел VI не отве-чал за свои действия, будучи заложником окружения, ко-торое будто бы даже поило его наркотиками, на мысль очем наводят некоторые документы, свидетельствующие ослабости Папы: его поддерживают помощники и т. п. Намой взгляд, это также было бы слишком простым объясне-нием, ибо тогда нам просто надо было бы дождаться сле-дующего Папы. Но мы получили (я не говорю об ИоаннеПавле I, чей понтификат продлился всего месяц) другогоПапу — им стал Иоанн Павел II, продолживший путь, на-чертанный Павлом VI, без изменений.

Мне видится другая разгадка случившегося, куда бо-лее сложная, прискорбная и тягостная. Ключ к ней дал

302

друг Павла VI, кардинал Даниэлу. В опубликованных од-ним из членов его семьи «Воспоминаниях» кардинала онпрямо говорит: «Несомненно, что Павел VI — либераль-ный Папа».

Это объяснение представляется наиболее историческиправдоподобным: ведь этот Папа может быть назван тво-рением либерализма — вся его жизнь отмечена влияниемлюдей из его окружения или из числа его учителей, кото-рые были либералами.

Он не скрывал своих либеральных симпатий: на Со-боре — вместо сформированного Иоанном XXIII президи-ума — он назначил четырех «модераторов», которыми ста-ли нейтральный кардинал Курии Агаджанян и кардиналыЛеркаро, Суэненс и Дёпфнер, все трос — либералы и дру-зья Павла VI. Президиум был отстранен на задний план,усажен за почетный стол, и в дальнейшем дебатами Собо-ра распоряжались последние трое модераторов. Крометого, на протяжении всего Собора Павел VI поддерживаллиберальную группу, противопоставившую себя церков-ной традиции. Это известно. А в конце Собора Папа до-словно повторил — я уже цитировал это его высказыва-ние — слова Ламенне: «Церковь требует только свобо-ды» — положение, осужденное Григорием XVI и Пием IX!

Сильнейшее влияние, оказанное либерализмом наПавла VI, несомненно. Оно объясняет исторический путь,пройденный Церковью в последние десятилетия, и делаетпонятным поступки самого Павла VI. Как я уже говорил,либерал — это человек, который постоянно раздираемпротиворечиями: он утверждает одно и совершает проти-воположное, он всегда пребывает в нерешительности.

Позвольте мне привести несколько примеров этих пар«тезис—антитезис», которые часто использовал в своих

303

текстах Павел VI, — этих неразрешимых проблем, отра-жавших склонность его мысли к сомнению и парадоксам.Первой иллюстрацией послужит энциклика «Ecclesiamsuam» от 6 августа 1964 года, ставшая программой егопонтификата:

«Если Церковь действительно, как Мы сказали, осознает,какою хочет видеть ее Господь, то это придает ей необы-чайную полноту и потребность в выражении: ей ясно ви-дится превосходящая ее миссия и весть, которую нужнопередать миру. Это долг проповеди Евангелия. Это мисси-онерский мандат. Это обязанность апостольства. [...] Мыхорошо помним, что слова „Итак идите, научите все наро-ды" были последним поручением Христа его апостолам.В самом их имени — апостолы — выражена эта неопро-вержимая миссия».

Это тезис. А вот, сразу же следом, антитезис:

«Эту внутреннюю потребность творить милосердие, кото-рая ищет выражения во внешнем даре, Мы будем называтьобщеупотребительным ныне словом диалог.

Церковь должна вступить в диалог с миром, в котором онаживет. Церковь становится словом; церковь становится по-сланием; церковь становится собеседованием».

И, наконец, попытка синтеза, которая на самом делезакрепляет антитезис:

«[...] Прежде чем обращать мир, куда важнее — ради егообращения — приблизиться к нему и заговорить с ним».'

1 Documents pontificaux de Paul VI / Ed. Saint-Auguslin. Saint-Mau-rice, 1965. P. 677—679.

304

Более существенны и более показательны для либе-ральной психологии Павла VI слова, с которыми уже пос-ле Собора он объявил об отмене латинского языка литур-гии; перечислив все достоинства латыни как священного,неизменного и универсального языка, он сказал о необхо-димости ради общедоступности богослужения «пожертво-вать» латынью — признав тем самым, что это будет вели-кая потеря для Церкви! Его собственные слова приводитЛуи Саллерон в книге «Новая месса».2 7 марта 1965 годаПавел VI объявил собравшимся на площади Святого Петраверующим:

«Церковь приносит жертву, отказываясь от латыни — это-го священного, прекрасного, столь выразительного и изыс-канного языка. Она жертвует веками традиции и языковогоединства ради всевозрастающего стремления к всеобщно-сти».

И 4 мая 1967 года эта «жертва» была принесена выпу-ском инструкции «Tres abhinc annos», постановившей ис-пользовать местный язык для громкого чтения богослу-жебного Канона.

Все свидетельствовало о решительности этого вполнесоответствующего духу Павла VI «жертвоприношения».Однако 26 ноября 1969 года, представляя новый обряд бо-гослужения, он вновь пустился в объяснения:

«Основным языком богослужения будет отныне не латынь,а общедоступный местный язык. Для тех, кому ведома кра-сота и сила латыни, ее искусство выражения священныхпредметов, замена это языка общедоступным станет, несо-мненно, большой потерей. Мы теряем язык христианскихвеков, мы становимся словно бы чужаками, профанами в

2 Louis Salleron. La Nouvclle messe. NEL. 2 ed. 1976. P. 83.

20 Марсель Лефевр 305

литературной области священного красноречия. В значи-тельной части мы теряем и то восхитительное и несравнен-ное художественное и духовное богатство, каковым явля-ется григорианское пение. У нас, конечно же, есть основа-ния испытывать сожаление, почти что растерянность».

Иными словами, все должно было убедить Павла VIотказаться от «жертвоприношения» и сохранить латынь.Но нет; со странным мазохизмом наслаждаясь своей «рас-терянностью», он пошел наперекор доводам, которые пе-речислил, и узаконил «жертву» ради «понятности молит-вы» — несостоятельного требования, бывшего лишь пред-логом для модернистов.

Никогда богослужебная латынь не была препятствиемдля обращения иноверцев или для их христианского вос-питания — совсем наоборот, народы Африки и Азии лю-бят григорианское пение и этот единственный в своемроде и священный язык, знак их принадлежности к католи-цизму. Опыт свидетельствует о том, что там, где миссио-неры латинской Церкви не предписывали латинское бого-служение, закладывались основы будущих ересей. Но Па-вел VI приходит к противоречивому выводу:

«Решение кажется банальным и прозаическим, — говоритон, — но это верное решение, ибо оно отвечает человече-скому и апостольскому духу. Понятность молитвы цен-нее ветхих шелковых одеяний, составляющих ее царскийубор. Ценнее доступность народу — тому сегодняшнемународу, который хочет, чтобы с ним говорили понятно,знакомыми ему словами родного языка. Если благороднаялатынь отвращает от нас детей, молодых, людей труда икоммерции, если она оказывается не прозрачным кристал-лом, но непроницаемой преградой, то поступим ли мы —такие же грешники — благоразумно, сохранив за ней иск-лючительный статус языка молитвы и религии?»

306

Какое смешение идей! Что мне мешает молиться насвоем языке? Однако литургическая молитва — это не ча-стная молитва, это молитва всей Церкви. Другая прискорб-ная подмена: литургия — это не наставление, обращенноек народу, но поклонение, обращенное христианским на-родом к Богу. Одно дело — катехизис, другое дело — ли-тургия! Для прихожан, собирающихся в церкви, важно нето, чтобы «с ними говорили понятно», но то, чтобы онимогли вознести Богу самые прекрасные, самые священные,самые торжественные хвалы! «Молитесь Богу, следуя кра-соте» — таково было литургическое кредо Пия X. Как онбыл прав!

Как видите, либерал — это парадоксальный и непо-следовательный, мятущийся и противоречивый ум. Такимбыл и Павел VI. Луи Саллерон дает понять это, говоря олице Папы: «У него двойное лицо». Речь идет не о двули-чии, не о коварном стремлении к обману, которого у ПавлаVI не было. Но это был двойственный человек, чья двойст-венность выражалась в самом его лице: традиционалист насловах и модернист в поступках; католик в предпосылках,принципах, и прогрессист в выводах, не осуждающий то,что следует осудить, и осуждающий то, что следует сохра-нить!

И этой своей психологической слабостью Папа давалврагам Церкви желанную зацепку, счастливую возмож-ность воспользоваться им: сохраняя католическое лицо(или половину лица, если угодно), он не колеблясь расхо-дился с традицией, одобрял преобразования, освящал но-вовведения и прогресс и тем самым действовал заодно совсеми врагами Церкви из своего окружения. Не потому липриблизительно в 1976 году газета «Известия», орган ком-

307

мунистической партии СССР, выступила с требованием кПавлу VI осудить меня и семинарию в Эконе? Подобноеобращение, отдав ему целую полосу, опубликовала и италь-янская коммунистическая газета «Unita», возмущенная мо-ими выпадами в адрес коммунизма в проповеди, произне-сенной 29 августа 1976 года в Лилле! «Обратите внима-ние, — призывали авторы этих текстов Павла VI, — на туопасность, которую представляет Лефевр, и продолжайтедвижение сближения, начатое экуменическими документа-ми II Ватиканского Собора». Довольно неловко иметь по-добных друзей, не так ли? Такова грустная иллюстрацияуже упоминавшегося мною вывода: либерализм ведет откомпромисса к измене.

Психологию либерального Папы нетрудно понять, нокуда тяжелее выдержать! В самом деле, она ставит нас вочень сложное положение по отношению к такому настав-нику, будь то Павел VI или Иоанн-Павел II... Наша практи-ческая позиция должна основываться на предварительномрасчете, необходимом в силу тех особых обстоятельств,каковые составляют либеральные наклонности Папы. Этотрасчет заключается в следующем: когда Папа говорит не-что, соответствующее традиции, мы подчиняемся ему; ког-да он говорит нечто, идущее вразрез с нашей верой, когдаон утверждает или допускает нечто, оскорбляющее нашуверу, мы не можем ему подчиняться! Фундаментальнымоснованием такой тактики служит то, что Церковь, Папа ився церковная иерархия состоят на службе веры. Они несоздают веру, но должны следовать ей. Вера не создается,она незыблема и может лишь передаваться.

Поэтому мы не можем следовать постановлениям этихПап, призванных узаконить разрыв с традицией: в против-

308

ном случае мы становимся участниками самоуничтоже-ния Церкви, разрушения нашей веры!

Но то, чего от нас постоянно требуют, — полностьюподчиняться Папе, полностью подчиняться Собору, бес-прекословно принять реформу богослужения, — очевид-ным образом расходится с традицией, ибо Папа, Собор иреформы уводят нас прочь от традиции, о чем с каждымгодом все явственнее свидетельствуют факты. В такой си-туации это означает требовать от нас участия в уничтоже-нии веры. Немыслимо! Мученики умирали за свою веру,мы знаем примеры гонений, истязаний, отправок христианв концлагеря за их веру! Достаточно простой терпимости кбожествам — и ваша жизнь спасена. Мне однажды совето-вали: «Подпишите, подпишите, что вы со всем согласны, ивсе для вас будет как прежде!» — Нет! Вера не являетсяпредметом для игр!

Г л а в а XXXII

САМОУБИЙСТВЕННЫЙ ЛИБЕРАЛИЗМ:ПОСТСОБОРНЫЕ РЕФОРМЫ

Все сколько-нибудь дальновидные умы — даже изчисла тех, кто относится к переменам лояльно, — характе-ризуют постсоборную эпоху как «кризис Церкви». Преждеговорили об «арианском кризисе», о «протестантском кри-зисе», но о «кризисе Церкви» речь не заходила никогда...К несчастью, нет согласия в том, что касается причин этойтрагедии. Например, кардинал Ратцингер, ясно различаяприметы кризиса, ни в коей мере не обвиняет в нем Собори постсоборные реформы. Он начинает с признания:

«Принесенные Собором результаты, как сегодня можно обэтом судить, жестоко обманули ожидания всех, начиная сПап Иоанна XXIII и Павла VI [...]. Папы и отцы-делегатыСобора надеялись достичь нового католического единства,однако вместо него начались конфликты, переходящие, го-воря словами самого Павла VI, от самокритики к самораз-рушению. Надежды на новый прилив энтузиазма в значи-тельной степени обернулись скукой и разочарованием.Вместо ожидавшегося прорыва мы, напротив, имеем делос процессом постепенного упадка...».1

1 Le cardinal Ratzinger. Entretien sur la foi. Paris: Fayard, 1985.P. 30—31.

310

Далее следует попытка объяснить кризис, данная кар-диналом:

«Я убежден, что причиной потерь, переживаемых нами впоследние двадцать лет, стал не „истинный" Собор, но ак-тивизация внутри Церкви скрытых ранее агрессивных ицентробежных сил; кроме того, снаружи этим потерямспособствовала культурная революция на Западе — утвер-ждение сильного среднего класса, этой новой „третьейбуржуазии" с ее радикально-либеральной идеологией ин-дивидуализма, рационализма и гедонизма».2

Еще дальше кардинал Ратцингер разоблачает то, чтовидится ему ключевым «внутренним» фактором кризи-са, — «антидух Собора»:

«Уже на соборных заседаниях и чем дальше, тем больше впоследующий период заявил о себе так называемый „духСобора", а на самом деле — настоящий „антидух". Соглас-но этому губительному Konzils-Ungesit, все „новое" [илиобъявленное таковым: сколько старинных ересей былопреподнесено в эти годы в виде новаций!] всегда, какимбы оно ни было, якобы лучше того, что было или есть.Этот антидух видел II Ватиканский Собор как новое нача-ло истории Церкви, как своеобразную точку отсчета».3

И кардинал предлагает свое решение: вернуться к ис-тинному Собору, приняв его не «как исходную точку дляпоследующего удаления, но прежде всего как базис дляпланомерного строительства».

2 Ibid. P. 31—32.3 Ibid. P. 36—37.

311

Я согласен с тем, что первостепенными внешнимипричинами кризиса Церкви благодушно-либеральные воз-зрения, распространившиеся в обществе, в том числе и вхристианском, но что, собственно, предпринял II Ватикан-ский Собор, чтобы им противостоять? Ничего! А точнее,Собор сам устремился в этом направлении! — Я прибегнук сравнению: что бы вы сказали, если бы голландское пра-вительство, видя наступление моря, решило открыть пло-тины, чтобы избежать резкого столкновения? А после ох-ватившего всю страну наводнения оправдывалось бы: «Мыздесь ни при чем, все дело в море!» — Но ведь именнотак и поступил Собор: он снял все традиционные ограни-чения на пути мирского духа, провозгласив открытостьмиру, и раскрепостил религиозную свободу пастырскойконституцией «Церковь в современном мире» («Gaudiumet spes»), составляющими именно дух Собора, а никакой неантидух!

Что же касается антидуха, то я согласен: он имел мес-то и на Соборе, и после него, в насквозь революционныхвыступлениях Кюнга, Боффа и других, оставляющих дале-ко позади Ратцингера, Конгара и т. д. Несомненно, этот ан-тидух привел к полному разложению семинарий и универ-ситетов — и здесь Ратцингеру, ученому-теологу, ясно вид-ны его гибельные плоды: это его область.

Но я бы добавил две вещи: во-первых, то, что карди-нал Ратцингер называет «антидухом Собора», есть не чтоиное, как крайнее выражение теорий теологов, которыебыли соборными экспертами! Между духом II Ватиканско-го Собора и этим так называемым антидухом я вижу лишьразличие степеней, и роковым обстоятельством представ-ляется мне именно то, что антидух Собора стал непосред-

312

ственным продолжением его духа. А во-вторых, дух Собо-ра, этот либеральный дух, который я подробно анализиро-вал выше4 и которым пронизаны почти все документыСобора и последовавшие за ним реформы, как раз и дол-жен стать предметом осуждения.

Иначе говоря, необходимым ответом на слова карди-нала Ратцингера «Я оправдываю Собор» кажутся мне дру-гие слова: «Я обвиняю Собор»! Поясню: я утверждаю —на основаниях, которые приведу ниже, — что кризис Церк-ви по сути своей сводится к постсоборным реформам, ис-ходившим от высочайших официальных властей Церкви ипредпринятым во исполнение доктрины и директив II Ва-тиканского Собора. Поэтому в причинах случившейся по-сле Собора катастрофы нет ничего постороннего или таин-ственного. Не будем забывать, что одни и те же люди и,что еще важнее, один и тот же Папа — Павел VI — орга-низовали Собор и затем как нельзя более последовательнои официально, пользуясь своим иерархическим положени-ем, осуществили его решения: новой формулировкой санк-ции Павла VI стали слова «ex decreto sacrosancti oecumeniciconcilii Vaticani II instaurarum, auctoritate Pauli PP. VI pro-mulgatum».

Таким образом, ошибкой было бы сказать: «Основыреформ не были заложены Собором». Конечно, в некото-рых случаях реформы превзошли постановления Собора:например, Собор не требовал упразднения латыни в бого-служении, но требовал лишь разрешения пользоватьсяместным языком; однако, как я уже говорил, целью тех,кто приоткрыл эту калитку, было достичь радикальных пе-

4 В главе XXV.

313

ремен. Впрочем, достаточно уже того, что все реформыофициально ссылались на II Ватиканский Собор: не толькореформа мессы и таинств, но и реформы религиозных кон-грегации, семинарий, епископальных собраний, созданиеримского синода, перестройка взаимоотношений Церкви игосударства и т. д.

Ограничусь рассмотрением трех из этих реформ: упразд-нения Священной канцелярии, открыто прокоммунистиче-ской политикой Ватикана и нового конкордата между Свя-тым Престолом и Италией. Каков же был их дух?

Упразднение Священной канцелярии

Это не моя выдумка — я задавал вопрос об этом кар-диналу Брауну, долгое время входившему в Священнуюканцелярию: «Является ли преобразование канцелярии в„Священную конгрегацию вероучения" всего лишь несу-щественным, поверхностным изменением, сменой назва-ния, или же это радикальная перемена?» Кардинал ответилмне: «Несомненно, это фундаментальное преобразова-ние». В самом деле, суд веры уступил место ведомствутеологических исследований. Что бы ни говорили коммен-таторы, такова реальность. Две инструкции о теологииосвобождения, если взять этот пример, далеки от ясного инедвусмысленного осуждения этой «теологии» и ее сто-ронников: напротив, их очевидным результатом являетсяее поддержка! А почему? Потому что суд стал, по сущест-ву, исследовательским ведомством. Им овладел совершен-но новый дух, масонский дух: мы не обладаем истиной, мывсегда в поиске истины. Деятельность Священной конгре-гации вероучения сводится отныне к дискуссиям теологоввсего мира — к дискуссиям, которые порождают бесчис-ленные тексты, туманностью своей отражающие непосле-довательность их авторов.

314

Церковь более не осуждает, не отвергает заслуживаю-щие этого доктрины, не клеймит ереси позорной печатьюсвятотатства. Нет. Она лишь просит их на время умолк-нуть, постановляя: «Это учение не достойно кафедры като-лической теологии», и всё. Упразднение Священной кан-целярии привело, в сущности, как я писал об этом СвятомуОтцу,5 к свободному распространению заблуждений. Ста-до овец Господа Нашего Иисуса Христа отдано на волюволков-обольстителей.

Прокоммунистическая политика Святого Престола

«Ostpolitik», или политика протянутой руки к Восто-ку, началась, к несчастью, еще до Собора. Уже при Пие XIи Пие XII, по воле этих Пап или без их ведома, завязыва-лись контакты, имевшие катастрофические последствия, скоторыми, правда, удавалось справиться.6 Но во время Со-бора и после него дело дошло до прямых соглашений: яуже говорил вам о том, как русские купили молчание Со-бора о коммунизме.7 Затем под патронатом Ватикана былизаключены Хельсинкские соглашения: вступительную изаключительную речи произнес во время их подписаниямонсеньор Казароли, который по случаю этого событиябыл рукоположен в архиепископы. Вскоре Святой Престолзаявил о своей враждебности ко всем антикоммунистиче-ским правительствам. В Чили им была поддержана комму-нистическая революция Альенде8 (1970—1972). Через сво-

5 В открытом письме монсеньора Лефевра и монсеньора де Каш-тру Майера к Иоанну Павлу II от 21 ноября 1983 г.

6 Ср.: Frere Michel de la Trinite. Toute la verite sur Fatima. G. deNantes editeur. T. II («Тайна и Церковь»). Р. 353—378; Т. III («Третьятайна»). Р. 237—244.

7 См. главу XXIX.8 Ср.: Leon de Poncins. Christianisme et franc-maconnerie. 2 ed.

DPF, 1975. P. 208 sq.

315

их нунциев и назначаемых им кардиналов — Таранкона(Испания), Рибейру (Португалия), Арамбуру (Аргентина),Сильва Энрикеса (Чили) — Ватикан проводил прокомму-нистическую политику Святого Престола. А ведь влияниеэтих кардиналов, архиепископов метрополий, в католиче-ских странах очень велико! Их мнение является определя-ющим на епископальных конференциях, которые, назначаяепископов-революционеров, в конечном итоге сформиро-вали большинство, поддерживающее политику СвятогоПрестола и оппозиционное государственным властям. Чтоже может сделать католическое правительство, находясьв конфликте с епископатом, действующим против него?Прискорбная ситуация! Происходит невероятная переста-новка сил: Церковь становится основной революционнойсилой в католических странах.

Новый конкордат с Италией

Одной из целей либеральной политики Святого Пре-стола, сообразной постановлениям II Ватиканского Собо-ра, стало упразднение еще существовавших католическихгосударств. Это выразилось, в частности, в подписании но-вого конкордата между Ватиканом и Италией. Согласован-ный за двенадцать лет переговоров — дело того стоило, —его текст был ратифицирован итальянским Сенатом, каксообщали газеты за 7 декабря 1978 года, после одобрениякомиссиями, назначенными итальянским государством иВатиканом. Я не стану анализировать этот документ, нолишь приведу заявление президента Андреотти, сделанноеим в тот день в связи с подписанием конкордата:

«[...] Принципиальная особенность документа заключаетсяв том, что новый текст его первой статьи торжественнопровозглашает: государство и католическая Церковь явля-ются в своих областях независимыми и суверенными».

316

Уже это глубоко ложно: «суверенными» — да, имен-но об этом говорил и Лев XIII в энциклике «ImmortateDei»;9 но «независимыми» — ни в коем случае! «Междудвумя властями, — по словам Льва XIII, — должна суще-ствовать система тщательно продуманных взаимоотноше-ний, не лишенная сходства с той, которую в человеке обра-зует союз души и тела». Лев XIII говорит о «союзе», а не о«независимости»! В связи с этим вы можете вернуться кбеседе, в которой я обсуждал отношения между Церковьюи государством.10 Но вот продолжение речи итальянскогопрезидента:

«По сути дела, это согласованный обеими сторонами окон-чательный уход от понятия конфессионального государст-ва в соответствии с положениями Конституции11 и реше-ниями // Ватиканского Собора^2».

Иначе говоря, более не может быть католического го-сударства, конфессионального государства, исповедующе-го одну религию — истинную религию! Это решено впринципе, во исполнение решений II Ватиканского Собо-ра. Затем же, согласно этому принципу, были внесены по-правки в законодательство о браке и в порядок религиоз-ного обучения.13 Этих мер более чем достаточно для того,чтобы религиозное образование исчезло. Что же касается

9 Ср. главу XIII (ст. 136 энциклики: «две власти»).ю Главы XIII и XIV.1 * Новой Конституции Италии, в которую не вошла первая ста-

тья прежнего основного закона, признававшая католицизм государст-венной религией.

1 2 Президент имеет в виду декларацию о религиозной свободе.1 3 Согласно новому конкордату, Церковь лишь одобряет канди-

датуры преподавателей религиозных дисциплин, представляемые го-сударством. Смена ролей! Более того, если учителя начальной школыотказываются преподавать религию, их более нельзя принуждать к об-ратному, исходя из свободы совести.

317

покровительства, то государством еще раньше были за-ключены соглашения с методистской, кальвинистской ииудаистекой церквами. Все церкви имеют отныне равныеправа...

Я хотел бы подчеркнуть, что это стремление упразд-нить все католические учреждения светского характераявляется принципиальным. И итальянский президент, и кар-динал Казароли, и Папа Иоанн-Павел II, и теологи, в част-ности кардинал Ратциыгер, в один голос утверждают, вторяокончательному тексту соборной декларации о религиоз-ной свободе, что католических «бастионов» более не долж-но быть. Таково принципиальное решение. И, в частности,не должно быть католических государств.

Следовало бы сказать иначе: «Мы соглашаемся при-знать отделение Церкви от государства, поскольку поло-жение в нашей стране коренным образом изменилось;люди стали другими, католики более не составляют боль-шинство нации и т. д., поэтому под давлением событий,мы готовы пойти на соответствующую реформу отноше-ний между государством и Церковью, но в принципе мыне согласны с лаицизацией государства и общественныхучреждений». Эти слова были бы вполне законными в техстранах, где положение действительно изменилось.

Но утверждать, что вообще, в нашу эпоху, во всехстранах союз между Церковью и светскими учреждения-ми неприемлем, означает утверждать абсолютную ложь.Прежде всего потому, что никакой из принципов католиче-ского учения никогда не может быть «неприемлем», дажеесли в приложении его и следует учитывать обстоятельст-ва; как бы то ни было, этот союз является принципом като-

318

лической доктрины, незыблемым, как и вся эта доктрина.14

И кроме того, на момент Собора и после него существова-ли всецело католические (Испания, Колумбия, швейцар-ский Вале) и преимущественно католические государства(Италия и другие), лаицизация которых была совершеннонеоправданной.

Приведем пример. Кардинал Ратцингер утверждает всвоей книге «Основы католической теологии» прямо про-тивоположное:

«Сегодня почти никто не спорит с тем, что испанский иитальянский конкордаты сохраняли многие элементы тогопредставления о мире, которое уже очень давно не соот-ветствует реальному положению дел.

Почти никто не сомневается и в том, что этой верностиустаревшей концепции взаимоотношений Церкви и госу-дарства соответствовали столь же анахроничные законы вобласти образования.

Ни акты примирения, ни изоляция в гетто не могут дейст-венно разрешить для христианина проблему современногомира. Поэтому „снятие бастионов", о котором еще в 1952 го-ду говорил Урс де Бальтазар, было действительно насущ-ной необходимостью.

Ей [Церкви] нужно было отказаться от многих вещей, ко-торые доселе гарантировали ее безопасность и считалисьее неотъемлемым достоянием. Ей нужно было разобратьстарые укрепления и всецело довериться защите, которуюдает ей вера».15

14 О незыблемости принципов публичного права Церкви см. гла-ву XIV.

15 Le Cardinal J. Ratzinger, Les Principes de la theologie catholique.Paris, Tequi, 1985. P. 427, 437.

319

Как вы понимаете, это те же самые либеральные ба-нальности, которые мы уже встречали в сочинениях Джо-на Кортни Мюррея и Ива Конгара:16 учение Церкви по су-ществу сводится к «представлению о мире», связанному составшейся в прошлом эпохой, и эволюция воззрений в на-правлении отступничества преподносится как нечто ней-тральное, неизбежное и совершенно всеобщее. И, наконец,Иозеф Ратцингер с пренебрежением или безразличием от-носится к тому оплоту веры, которым были католическоегосударство и существовавшие в нем учреждения.

Возникает вопрос: а являются ли эти люди католика-ми, если земное Царство Господа Нашего Иисуса Хрис-та — это, по их мнению, представление, оставшееся в про-шлом? И другой вопрос, с которым я обращаюсь к вам:разве не верно, что христианское и католическое обще-ство, а в конечном счете и Церковь, гибнут не столько поднатиском коммунистов и масонов, сколько вследствие пре-дательства со стороны либеральных католиков, которыесначала организовали Собор, а затем осуществили постсо-борные реформы? Если так, то, согласитесь, факты свиде-тельствуют о том, что в настоящее время соборный либе-рализм сводит Церковь в могилу. Коммунисты не лишеныпрозорливости, как показывает следующее: в одном музееЛитвы, частично посвященном атеистической пропаганде,выставлена большая фотография «обмена верительнымиграмотами» между президентом Италии и кардиналом Ка-зароли во время подписания нового итальянского конкор-дата. Подпись под фотоснимком гласит: «Новый конкор-дат между Италией и Ватиканом — великая победа атеиз-ма». Полагаю, комментарии излишни.

1 6 См. главу XIX.

Глава XXXIII

СРЕДСТВО ПРОТИВ ЛИБЕРАЛИЗМА:«ВОССТАНОВИТЬ ВСЁ ВО ХРИСТЕ»

Тяжелым недугам — сильнодействующие средства!Но что способно исцелить Церковь от этой раковой опухо-ли или СПИДа? Ответ очевиден: следует применять лекар-ства, которыми Папы пользовались в борьбе с заблуждени-ями современности: философию томизма, праведную тео-логию и Право, проистекающее из двух этих дисциплин.

Праведная философия святого Фомы Аквинского

Как вы догадываетесь, я не стану предлагать в качест-ве средства против субъективизма и рационализма, лежа-щих в основе либеральных заблуждений, зараженные темиже субъективизмом и рационализмом современные фило-софские доктрины. Ведь не субъект, не его познание, неего любовь являются с древних времен предметом филосо-фии и, в частности, метафизики, но само бытие вещей,то, что есть. Именно бытие, его законы и принципы, от-крывает наше самое непосредственное познание. А в своемвысшем выражении естественная мудрость, какою являет-ся философия, приникает посредством теодицеи, или есте-ственной теологии, к самой сущности Бытия — к Бытию

21 Марсель Лефсвр 321

самопроизвольному. В самом деле, именно это первоздан-ное Бытие здравый смысл, если его поддерживает, вооду-шевляет и возвышает вера, побуждает поместить на вер-шину реальности, согласно определению, данному в от-кровении: «Ego sum qui sum» — «Я есмь Сущий» (Исх. 3,14). Как вы помните, Бог ответил Моисею, который спро-сил его имя: «Я есмь Сущий», что означает «Я есть Тот,кто есть сам по себе, я обладаю бытием сам в себе».

Задумаемся об этом Бытии, которое существует самопо себе, которое не получило существования, но обладаетим само в себе. Это «ens an se», бытие само по себе, в от-личие от всех прочих форм бытия, каковые суть «ens abalio», бытие через нечто другое, бытие вследствие даражизни, преподнесенного им Богом! Размышлять об этомможно часами: настолько это волнующе и невообразимо.То, что обладает бытием само по себе, живет в вечности:это вечное бытие. Тот, кто обладает бытием сам по себе,обладал и обладает им всегда; бытие не может его оста-вить. Он есть всегда, он будет всегда, он был всегда. Тоже, что есть «ens en ab alio», бытие через нечто другое, на-против, получило бытие от чего-то другого и, следователь-но, однажды начало быть: началось!

Какого же смирения должна преисполнять нас мысльоб этом! Она позволяет нам понять, сколь ничтожны пе-ред Богом! «Я есмь Сущий, ты же есть та, кого нет», —сказал однажды Господь Наш одной святой душе. Скольэто истинно! Чем глубже человек проникнут этим принци-пом наипростейшей философии, тем яснее для него его ис-тинное место перед Богом.

Только представим себе: я есть «ab alio», а Бог есть«ens a se»; я начался, а Бог есть всегда, — какой волную-щий контраст! Какая бездна! Неужели же это ничтожное

322

существо «ab alio», получающее свое бытие от Бога, воль-но ограничивать славу Бога? Неужели оно вправе сказатьБогу: «Вы имеете право на это, но не больше»? Или: «Ца-рите в сердцах, в ризницах, в капеллах, но на улице, в го-роде — нет»? — Какая самонадеянность! Неужели это су-щество «ab alio» властно вносить изменения в планы Бога,делать так, чтобы вещи были другими, нежели они есть,другими, нежели создал их Бог? А законы, которые Бог вего мудрости и всесилии предписал всем существам и, вчастности, человеку и обществу, — неужели презренноесущество «ab alio» способно менять их по своей прихоти,говоря: «Я свободен»? — Какое тщеславие! Какой абсурдзаключен в этом либеральном бунте! И сколь важно иметьправедную философию, а вместе с нею — углубленноезнание естественного, индивидуального, общественного иполитического порядков! В этом отношении учение свято-го Фомы незаменимо; не могу не процитировать вам эн-циклику Льва XIII «Aeterni Patris» от 4 августа 1879 года:

«Ангелический доктор оставил нам философские заключе-ния о причинах и о самых принципах вещей; многообразиеэтих принципов и бесчисленные истины, зачатки которыхв них сосредоточены, предоставляют ученым последующихвеков обширный материал для полезных суждений, кото-рые будут вынесены в надлежащее для них время. Искусноиспользуя этот же метод в опровержении заблуждений, ве-ликий доктор добивался двойного результата, отклоняя всезаблуждения предшествующих времен и вместе с тем пре-доставляя непобедимые орудия борьбы с теми заблужде-ниями, которые не преминут возникнуть в будущем».

И далее Лев XIII рекомендует применять томистскуюфилософию в борьбе с либеральными заблуждениями со-временности:

«Все мы осознаем величайшую угрозу, которой подвергаетсемью и светское общество чума порочных суждений. Не-

323

сомненно, что в обоих этих институтах царили бы кудабольшие мир и спокойствие, если бы воспитанникам ака-демий и школ внушали более здравую и сообразную цер-ковному учению доктрину — такую доктрину, которую мынаходим в трудах Фомы Аквинского. То, чему учит нассвятой Фома об истинной природе свободы, которая внаши дни вырождается во вседозволенность, о божествен-ном источнике всякой власти, о законах и их могуществе,об отеческом и справедливом правлении, о долге повино-вения вышестоящим силам, о взаимном милосердии, кото-рое должно царить между людьми, — все то, что он гово-рит нам об этих и других подобных темах, обладает колос-сальной и непобедимой силой, способной сокрушить всеэти принципы нового права, полные многих опасностей,как мы знаем об этом, для благого порядка и общественно-го спасения».

Праведная теология святого Фомы Аквинского

Помимо естественной мудрости, какою является пра-ведная философия, желающий предохранить себя от либе-рализма должен познать и сверхъестественную мудрость,или теологию. Для приобретения углубленных познаний осверхъестественном Церковь рекомендует прежде всеготеологию святого Фомы. Именно «Сумму теологии» свято-го Фомы Аквинского отцы Тридентского Собора «пожела-ли, наряду с книгой Священного Писания и постановлени-ями Верховных Понтификов, видеть в центре святейшегособрания, раскрытой на алтаре, дабы они могли черпать вней советы, доводы и решения».1 Именно авторитетом свя-того Фомы Тридентскии Собор рассеял первые тучи за-рождавшегося натурализма.

Кто лучше святого Фомы показал, что сверхъестест-венный порядок бесконечно превосходит способности и

1 Лев XIII. Энциклика «Acterni Patris» от 4 августа 1879 г.

324

потребности естественного порядка? Он объясняет нам (насей раз всецело в терминах веры), как Наш Господь по-средством его Искупительной Жертвы и приложения егодобродетелей возвысил природу искупленных — освяща-ющей благодатью, крещением, другими таинствами, свя-тым таинством Богослужения. Глубоко усвоив эту теоло-гию, мы приумножим в себе дух веры, то есть собственноверу и требуемый верой образ жизни.

Ибо в рамках божественного поклонения действи-тельное наличие веры определяет и вытекающие из негодействия. В том-то мы и обвиняем современную литур-гическую реформу, что она принуждает нас к действиям,каковые не есть действия веры, навязывает нам натурали-стский и гуманистический культ. У прихожан возникаетбоязнь вставать на колени, нежелание демонстрироватьпочитание, приличествующее Богу: им хочется перевестисвященное в мирское. Это самая явственная перемена, от-мечаемая теми, кто знакомится с новым богослужением:они говорят, что литургия потускнела, что она не возвыша-ет, что в ней не осталось тайн.

Праведная теология укрепляет в нас эту убежден-ность: Господь Наш Иисус Христос есть Бог; божествен-ность Нашего Господа — центральная истина нашей веры.Поэтому мы будем служить Нашему Господу как Богу, ане как только лишь человеку. Конечно, он освятил нассвоей человечностью, освящающей благодатью, которойполнится его святая душа, и нашим долгом является беско-нечное почитание его Святой Человечности. Но сегодняш-няя опасность заключается в том, что Нашего Господапредставляют как чистого человека — разумеется, выдаю-щегося человека, сверхчеловека, но не Сына Божьего.Если же он поистине Бог, как учит нас вера, то все меняет-ся, ибо тогда он есть владыка всех вещей. Тогда все выво-

325

ды следуют из его божественности. Тогда все атрибуты,которые мы вслед за теологией присваиваем Богу, — еговсесилие, его всеприсутствие, его постоянная и верховнаяпричинность по отношению ко всему сущему, ибо он естьисточник бытия, — относятся и к самому Господу НашемуИисусу Христу. Таким образом, он обладает всякой вла-стью над всякой вещью, по самой своей природе он —Царь, царь вселенной, и ни одно творение, будь то человекили общество, не может уклониться от его власти — от еговласти силы и от его власти благодати:

«Ибо Им создано все, что на небесах и что на земле [...] всеИм и для Него создано; [...] и все Им стоит. [...] Ибо благо-угодно было Отцу [...], чтобы посредством Его примиритьс собою все, умиротворив чрез Него, Кровию креста Его, иземное и небесное» (Кол. 1, 16—20).

Из этой первой истины веры, каковая есть божествен-ность Господа Нашего Иисуса Христа, следует, таким об-разом, вторая истина веры: его Царствование и, в частно-сти, его Царствование над обществами, которые обязаныповиноваться Воле Иисуса Христа и государственные за-коны которых должны повиноваться закону Господа На-шего Иисуса Христа. Более того, Господу Нашему угодно,чтобы души — разумеется, косвенно, но действенно —спасались благодаря христианскому мирскому обществу,которое во всем повинуется Евангелию, хранит верностьевангельскому искупительному замыслу и является егоорудием в мире. Поэтому что может быть более справед-ливым, более необходимым, нежели государственные за-коны, повинующиеся законам Иисуса Христа и карающиепринудительными наказаниями нарушителей законов На-шего Господа в государственной и общественной облас-тях? Это принуждение как раз и стремится упразднить ре-лигиозная свобода — свобода масонов и II Ватиканского

326

Собора. Но тем самым она добивается крушения христиан-ского общественного порядка! Чего хочет Наш Господь,если не выражения его искупительной жертвы в мирскомобществе? Что такое христианская цивилизация, что такоехристианский мир, если не воплощение Креста ГосподаНашего Иисуса Христа в жизни всего общества? Именноэто именуют земным царством Нашего Господа. Таковаистина, которую сегодня, под натиском либерализма мыдолжны проповедовать с максимальным усердием.

Еще одним следствием божественности Иисуса Хрис-та является то, что его Искупление не является чем-то нео-бязательным для жизни вечной. Он есть Путь, Истина иПуть! Он — дверь:

«Я дверь овцам. Все, сколько их ни приходило предоМною, суть воры и разбойники; но овцы не послушали их.Я еемь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет ивыйдет, и пажить найдет» (Иоан. 10, 7—9).

Он — единственный путь спасения для всякого че-ловека:

«Ибо нет другого имени под небом, данного человекам,которым надлежало бы нам спастись» (Деян. 4, 12).

Эта истина более других нуждается сегодня в новомутверждении перед лицом ложного, либерального по своейсути экуменизма, провозглашающего, что во всех религияхесть ценности спасения и что нужно развивать эти ценно-сти. Будь это так, к чему тогда миссионеры? Именно пото-му, что спасения нет ни в ком другом, кроме Господа На-шего Иисуса Христа, Церковь проникнута миссионерскимдухом, духом завоевания, каковой, собственно, и есть духверы.

327

Право

Наконец, наряду с философией и теологией необходи-ма и третья наука, способная выразить великие истины ес-тественного и сверхъестественного порядков в юридиче-ских нормах. Либерализм, даже в самых современных егоразновидностях, провозглашает права человека без Бога.Поэтому для католического юриста нет ничего важнее, чемвернуть права человека, живущего в обществе, к их осно-ванию — к обязанностям человека перед Богом, к правамБога. Ведь поистине существуют только такие права чело-века, которые помогают ему подчиниться правам Бога!Эту же истину можно выразить иначе: позитивное, илигражданское, право должно основываться на естествен-ном праве. Папа Пий XII отстаивал этот принцип в борьбес заблуждением юридического позитивизма, которое пре-подносит в качестве источника права ничем не ограничен-ную волю человека.

Кроме того, существует и сверхъестественное пра-во — права Иисуса Христа и его Церкви, права душ, ис-купленных кровью Иисуса Христа. Эти права Церкви ихристианских душ по отношению к государству составля-ют то, что мы называли публичным правом Церкви. Этанаука оказалась практически уничтожена соборной декла-рацией о религиозной свободе, как я попытался показатьэто выше.2 Поэтому очень важно также вернуться к препо-даванию публичного права Церкви, содержащего в себефундаментальные принципы, регулирующие взаимоотно-шения Церкви и государства.3 В связи с этим я особеннорекомендую вам прочесть труды кардинала Оттавиани «In-stitutiones juris publici ecclesiastici» и Джованни Ло Грассо

2 В главе XXVIII.3 См. главу XIII.

328

«Ecclesia et status, fontes selecti». Последняя книга включа-ет, помимо прочего, все особенно ненавистные либераламили забытые ими документы IV — XX веков.

Не будем забывать и о неисчерпаемом источнике поцерковному праву, каковым является история Церкви: по-зиция — неизменно с тех пор приводимая Церковью в при-мер — первых христианских императоров, поставивших вIV веке мирской меч на службу духовной власти, бес-страшное сопротивление епископов и Пап многих вековвластителям-узурпаторам власти Церкви — все это под-линные догматы, выраженные на практике и являющие со-бой наилучшее опровержение какого угодно либерализма,от либерализма революционеров-преследователей Церквидо куда более опасного либерализма так называемых като-лических либералов.

Г л а в а XXXIV

ВОЗВЕДЕМ ЗАНОВО ВСЕЛЕНСКИЙ ГРАД

«Либерализм, я умираю твоими стараниями», — гово-рит сегодня Церковь, пребывая в агонии. Подобно Иисусу,обращавшемуся к тем, кто только что схватил его, онаможет сказать: «Теперь — ваше время и власть тьмы»(Лук. 22, 53). Она сейчас в Гефсиманском саду, но умеретьона не может. Она подобна граду, захваченному врагами,но уже зреет и сплачивается Сопротивление либеральнойсекте.

Эта секта, как мы видели, возникла в XVI веке из про-тестантской секты, чтобы стать вдохновительницей фран-цузской революции. На протяжении полутора столетийне прекращавшейся борьбы Папы осуждали принципы ипрактические приложения либерализма. Но, несмотря наэто, секта продолжала свое дело. Мы стали свидетелямиее проникновения под видом допустимого либерализма вЦерковь — с целью примирить с революцией Иисуса Хри-ста. Затем мы с ужасом узнали о заговоре, призванном вне-дрить либеральную секту в церковную иерархию, мы виде-ли, как шаг за шагом секта добралась до самых высокихпостов и добилась своего триумфа на II Ватиканском Со-боре. Мы получили либеральных Пап... Первый либераль-

330

ный Папа, смеявшийся над «пророками бедствий», созвалпервый в истории Церкви либеральный Собор. Двери ов-чарни были отперты, и волки ворвались туда, и истребилиовец. Затем пришел второй либеральный Папа, Папа сдвойным лицом, Папа-гуманист; он перевернул алтарь,упразднил Таинство и осквернил святилище.1 За ним явил-ся третий либеральный Папа, Папа прав человека, Па-па-экуменист, Папа Объединенных Религий, и он умылруки и закрыл лицо свое перед нагромождением руин, что-бы не видеть кровоточащих ран Дочери Сиона, смертель-ных ран непорочной Супруги Иисуса Христа.

Я не смирюсь; мне недостаточно поддерживать слабе-ющими руками мою Мать Святую Церковь, мучимую аго-нией. Конечно же, я не разделяю благодушного оптимизмаумиротворяющих проповедей вроде: «Мы переживаем сча-стливую эпоху. Собор стал выдающимся шагом вперед.Да здравствует эпоха культурного переворота! Наше об-щество характеризуется религиозным плюрализмом исвободным идеологическим соревнованием. Несомненно,этот исторический „прорыв" сопровождается некоторыми„потерями" — религиозной практики нет, все авторитетыоспариваются, христиане снова стали меньшинством. Нооцените достижения! Христиане — это скрытая в тесте за-кваска, душа плюралистического града, который вот-вотстанет жизненно христианским, они — движущая силаидеалов нового строящегося мира, в котором будет ещебольше братства, мира и свободы!»...

Подобную слепоту я не могу объяснить себе иначе,нежели как свершение пророчества святого Павла об от-

1 Ср.: Дан. 9,27; Мат. 24, 15.

331

ступниках последних времен: «И за сие пошлет им Богдействие заблуждения, так что они будут верить лжи»(2 Фес. 2, 11). Есть ли бедствие страшнее ослепленной ие-рархии? По свидетельству сестры Люсии, таково было ипредвестие Нашей Госпожи в третьей части Тайны Фати-мы: Церковь и ее иерархия подвергнутся «дьявольскомуослеплению».2 И, согласно той же сестре Люсии, этот кри-зис будет соответствовать тому, о чем в Апокалипсисе го-ворится как о битве Жены с Драконом. Пресвятая Деваобещает нам, что в конце этой битвы «ее Непорочное Сер-дце восторжествует».

А потому я, несмотря ни на что, далек от пессимизма.Святая Дева одержит победу и восторжествует над вели-ким отступничеством, этим следствием либерализма. И этоеще одна причина, не позволяющая нам сидеть сложаруки! Мы должны отважнее, чем когда-либо, бороться заземное царство Господа Нашего Иисуса Христа. Мы неодни в этой борьбе: с нами все Папы до Пия XII включи-тельно. Все они боролись с либерализмом, чтобы избавитьот него Церковь. Бог не даровал им успеха, но пусть это непозволит нам сложить оружие! Мы должны держаться.Когда другие разрушают, мы должны строить. Нужно вы-строить заново сокрушенные крепости, восстановить бас-тионы веры: сначала святое таинство мессы, каким онобыло всегда, каким его знали святые; затем наши капел-лы — наши истинные приходы; наши монастыри; нашибольшие семьи; наши предприятия, верные мирскому уче-нию Церкви; наших политиков, решительно проводящихполитику Иисуса Христа — всю ткань христианской обще-ственной жизни с ее христианскими обычаями и отноше-ниями. Все это мы должны восстановить столь полно и

2 Frere Michel de la Trinite. Toute la veritc sur Fatima, G. de Nantesediteur. T. Ill («Третья тайна»). Р. 507.

332

столь скоро, как это угодно Богу. Я знаю одно — и этомуучит нас вера: Господь Наш Иисус Христос должен царст-вовать здесь, сейчас, а не только в конце времен,3 как хо-тят этого либералы!

Они сокрушают, но нам дано счастье восстанавли-вать. И еще большее счастье заключено в том, что поколе-ния молодых священников с усердием вступают в деловосстановления Церкви ради спасения душ.

Отче Наш, пусть твое Царство наступит!Да здравствует Христос-Царь!Да преисполнит Дух Святой сердца твоих верующих!О Мария, будь нашей Царицей, мы — твои!

3 К такому убеждению склоняет соборная литургия, символичноперенесшая праздник Христа-Царя на последнее воскресенье литурги-ческого цикла.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Центральная понтификальная комиссияпо подготовке II Ватиканского Собора

Проект Конституции о Церкви,предложенный Теологической комиссией

Часть II

Глава IX

ОБ ОТНОШЕНИЯХ МЕЖДУ ЦЕРКОВЬЮИ ГОСУДАРСТВОМ И О РЕЛИГИОЗНОЙ

ТЕРПИМОСТИ

Его Преосвященство

Кардинал АЛЬФРЕДО ОТТАВИАНИ

Докладчик

N. В. Доктринальный проект, представленный кардиналомОттавиани, содержал в своем оригинальном латинском вариантесемь страниц текста и шестнадцать страниц ссылок на сочине-ния Пап от Пия VI (1790) до Иоанна XXIII (1959). Он был от-клонен на первом же заседании Собора в пользу проекта, со-ставленного Секретариатом по объединению христиан во главес кардиналом Би. Этот последний проект, преподнесенный в ка-честве пастырского, включал четырнадцать страниц текста безединой ссылки на труды предшествующих понтификов.

Проект Оттавиани, не будучи поддержан авторитетом Цер-кви, тем не менее отражает состояние католического учения поданному вопросу накануне II Ватиканского Собора; в нем ясно

334

изложена та доктрина, которую Собор должен был выдвинуть,если бы его путь к поставленной цели не преградил переворот,совершенный теми, кто превратил его в «Генеральные штатынарода Божьего», устроив второй 1789 год! Добавим, наконец,что Собор мог бы внести в этот проект все полезные уточненияи поправки.

1. Принцип: Различие между Церковью и светским об-ществом и подчинение цели Града цели Церкви

Человек, предназначенный Богом к сверхъестествен-ной цели, нуждается для достижения своего высшего со-вершенства и в Церкви, и в светском обществе. Светскоеобщество, к которому человек принадлежит в силу своейобщественной природы, должно заботиться о земных бла-гах и делать так, чтобы граждане могли вести на этой зем-ле «жизнь тихую и безмятежную» (1 Тим. 2, 2); Церковь, ккоторой человек должен быть причастен по своему сверхъ-естественному призванию, основана Богом, дабы, все бо-лее приумножаясь, вести верующих посредством своегоучения, своих таинств, молитв и законов к их вечной цели.

Каждое из двух этих обществ обладает средствами,необходимыми для должного исполнения свойственнойему миссии; каждое их них совершенно, то есть занимаетвысшее положение в своей области и не зависит от друго-го, будучи вершителем законодательной, судебной и ис-полнительной властей. Это различие двух градов, в соот-ветствии с учением незыблемой традиции, основываетсяна словах Господа: «Итак отдавайте кесарево кесарю, а Бо-жие Богу» (Мат. 22, 21).

Однако поскольку два эти общества вершат своювласть над одними и теми же людьми и часто в связи с од-ним и тем же объектом, они не могут существовать отдель-но друг от друга; более того, они должны действовать в со-

335

вершенной гармонии, дабы и сами они преуспевали также, как и их общие члены.

С намерением дать образец отношений, которые дол-жны существовать между этими двумя властями согласноприроде каждой из них, Святой Собор прежде всего заяв-ляет о необходимости помнить, что и Церковь, и светскоегосударство были учреждены ради пользы человека; чтомирское преуспеяние, доверенное заботам светской Влас-ти, ничего не стоит для человека, если он потерял своюдушу (ср. Мат. 16, 26; Map. 8, 36; Лук. 9, 25); и что, следо-вательно, цель светского общества никогда не должна пре-следоваться в исключение или в ущерб конечной цели —вечному спасению.

2. Власть Церкви и ее границы; обязанности Церкви поотношению к светской власти

Поскольку власть Церкви распространяется на все то,что ведет людей к вечному спасению, и поскольку то, чтокасается только мирского преуспеяния, как таковое подле-жит светской власти, из этого следует, что Церковь не за-нимается мирскими реалиями, если только эти последниене подчинены сверхъестественной цели. В отношении ак-тов, в равной степени подчиненных цели Церкви и целиГрада, — таких как брак, воспитание детей и т. п., — правасветской власти должны осуществляться таким образом,чтобы и высшие блага, с точки зрения Церкви, не подвер-гались никакому ущербу. В другие мирские области дея-тельности, которые могут с полным правом и различнымиспособами предусматриваться и вестись, не затрагивая бо-жественного закона, Церковь никоим образом не вмешива-ется. Хранительница своего права, вместе с тем уважаю-щая право других, Церковь не считает, что ей принадле-жит право выбора формы правления или учреждений,

336

относящихся к светской области христианских наций: онане отвергает никакую из различных форм правления приусловии, что религия и мораль остаются неприкосновен-ными. Подобно тому, как Церковь не отказывается от сво-ей свободы, она не мешает и светской власти свободно по-льзоваться ее законами и правами.

Главы государств должны признавать, сколь великиеблага доставляет светскому обществу Церковь, осуществляясвою миссию. Ибо Церковь содействует тому, что гражда-не, благодаря их добродетели и христианскому благочес-тию, становятся лучше; и если они таковы, какими желаетвидеть их христианское учение, то, по свидетельству свя-того Августина (Послание к Марцеллину, 138, 15), без вся-кого сомнения велика будет польза обществу. Кроме того,Церковь предписывает гражданам обязанность исполнятьзаконные требования «не только из страха наказания, но ипо совести» (Рим. 13, 5). Что же касается тех, кому довере-но управление страной, то их она обязывает исполнятьсвою функцию не из воли к власти, но ради благополучияграждан, как если бы они были обязаны отдать отчет Богу(ср. Евр. 13, 17) о своей полученной от Бога власти. ТакжеЦерковь внушает соблюдение естественных и сверхъесте-ственных законов, благодаря которым может поддержи-ваться в мире и справедливости весь общественный поря-док как среди граждан, так и среди наций.

3. Религиозные обязанности светской власти

Гражданская власть не может быть безразличной поотношению к религии. Будучи учреждена Богом, чтобыпомогать людям обрести подлинное человеческое совер-шенство, она должна не только предоставлять своим под-данным возможность обеспечить себя мирскими блага-ми — будь то материальные или интеллектуальные бла-

22 Марсель Лефсвр ->э '

га, — но также способствовать достатку духовных благ,позволяющих людям вести достойную религиозную эюизнь.И среди этих благ нет более важного, чем знание и призна-ние Бога вкупе с исполнением своих обязанностей передБогом: именно в этом заключено основание всякой личнойи в еще большей степени общественной добродетели.

Эти обязанности перед Богом возлагают долг по отно-шению к Славе Божией не только на каждого гражданина,но и на светскую власть, которая в своих публичных по-становлениях воплощает светское общество. Действитель-но, поскольку Бог является творцом светского общества иисточником всех благ, которые через это общество посту-пают ко всем его членам, оно должно чтить Бога и слу-жить Ему. Что же касается формы служения Богу, то тако-вая, согласно настоящему учению, не может быть никакойиной, нежели форма, установленная самим Богом в качест-ве обязательной для истинной Церкви Христа, что отно-сится не только к каждому из граждан, но в равной степе-ни и к властям, представляющим светское общество.

То, что светская власть должна признавать истиннуюЦерковь Христа, явствует из особенностей божественногоучреждения и божественной миссии, приданных Церкви еебожественным Основателем. Также светская власть, а нетолько каждый из граждан страны, обязана признавать От-кровение, представляемое самой Церковью. И в своем за-конодательстве она должна следовать принципам естест-венного закона и вместе с тем учитывать позитивные зако-ны, как божественные, так и церковные, призванные вестилюдей к сверхъестественному блаженству.

Подобно тому как ни один человек не может служитьБогу так, как это установлено Иисусом Христом, если онне имеет ясного знания о том, что говорил Бог устами

338

Иисуса Христа, светская власть тоже не может этого де-лать, если граждане — а вместе с ними и она сама какпредставляющая народ — не обладают некоторыми позна-ниями об Откровении.

Следовательно, светская власть должна заботливо ох-ранять полную свободу Церкви и никоим образом не пре-пятствовать осуществлению ее миссии — будь то в испол-нении ее священной воли, в установлении и отправлениикульта или в управлении святынями и пастырской заботе оверующих. Свобода Церкви должна признаваться светскойвластью во всем, что касается миссии Церкви, в том числев выборе и подготовке кандидатов на духовные должнос-ти, в избрании епископов, в свободном и двустороннем об-щении между Римским Понтификом, епископами и верую-щими, в основании и управлении учреждений религиознойжизни, в издании и распространении печатной продукции,во владении и распоряжении мирскими благами, а также ивообще во всех тех областях, которые Церковь, не ущем-ляя гражданских прав, считает содействующими приведе-нию людей к их конечной цели, включая и светское обра-зование, и общественную деятельность, и многие другиесредства.

Наконец, непременной обязанностью светской властиявляется исключать из законодательства, правления и об-щественной деятельности все то, что может, по ее мнению,помешать Церкви в достижении ее вечной цели; болеетого, светская власть должна всячески облегчать жизнь,сообразную христианским принципам, как можно болееподобающим той высшей цели, ради которой Бог создаллюдей.

339

4. Общий принцип приложения настоящего учения

Церковь всегда соглашалась с тем, что духовная исветская власти могут поддерживать различные отноше-ния в зависимости от того, каким образом светская власть,представляющая народ во всем его многообразии, призна-ет Христа и основанную им Церковь.

5. Приложение настоящего учения в католическом Граде

Учение, изложенное выше Святым Собором, можетприлагаться в полной мере исключительно в обществе,граждане которого не просто являются крещенными в ка-толическую веру, но и исповедуют ее. В этом случае сво-бодным выбором самих граждан является такой порядоксветской жизни, при котором она повинуется католиче-ским принципам, и, по словам святого Григория Великого,«открывает более широкий путь к Небесам» (Послание 65,к Маврикию).

Однако и в этих наилучших условиях светская властьне может каким-либо образом принуждать души к приня-тию веры, открытой Богом. Вера по сути своей являетсясвободной и не может быть объектом принуждения, какэто выражено в положении Церкви: «Пусть никто не будетпринуждаем к принятию католической веры против еговоли» (С. I. С, сап. 1351).

При этом светская власть должна обеспечивать интел-лектуальные, общественные и моральные условия, необхо-димые для того, чтобы верующие, даже наименее сведу-щие в науках, как можно легче приходили к усердию впринятой вере. Подобно тому как светская власть считаетсебя вправе охранять общественную нравственность, она,дабы защищать своих граждан от соблазнов заблуждения

340

и дабы поддерживать в Граде единство веры, каковое яв-ляется наивысшим благом и источником великой, хотя ивременной, пользы, может собственными силами регули-ровать и умерять публичное осуществление других рели-гий и защищать своих граждан от насаждения ложныхдоктрин, которые, по мнению Церкви, угрожают делу ихвечного спасения.

6. Религиозная терпимость в католическом Граде

В деле охранения истинной веры следует действоватьсогласно требованиям христианского милосердия и осто-рожности, чтобы меньшинства не удалялись от Церкви на-сильственно, но скорее привлекались к ней, и чтобы ниГрад, ни Церковь не подвергались никакому ущербу. По-этому следует всегда учитывать и общее благо Церкви, иобщее благо государства, ввиду которых светской властиможет в некоторых обстоятельствах быть полезна разум-ная терпимость, даже подкрепленная законами: с однойстороны, она может помочь избежать больших зол, как-тоскандал, гражданская война, препятствия обращению в ис-тинную веру и т. п.; а с другой стороны, она может принес-ти большое благо, как, например, гражданское сотрудни-чество и мирное сосуществование граждан различныхрелигий, большая свобода для Церкви, более действенноеосуществление ее сверхъестественной миссии и т. п. В этомвопросе нужно учитывать не только благо национальногопорядка, но также благо вселенской Церкви (равно каки светское благо для всего мира). В этой терпимости свет-ская власть католического Града следует образцу божест-венного Провидения, которое, мирясь со злом, извлекаетиз него большие блага. Особенно уместна эта терпимостьв странах, где издавна существуют некатолические об-щины.

341

7. Приложение настоящей доктрины в некатолическомГраде

В государствах, большинство граждан которых не ис-поведуют католическую веру или даже не знают о фактеОткровения, некатолическая светская власть должна в ре-лигиозной области следовать принципам естественногозакона. В таких условиях эта некатолическая власть долж-на предоставлять гражданскую свободу всем вероиспо-веданиям, не противоречащим естественной религии. Эта сво-бода не расходится с католическими принципами, посколь-ку в равной мерс служит благу Церкви и благу государст-ва. В странах, власти которых не исповедуют католическуюрелигию, граждане-католики в первую очередь обязаныдобиваться своими добродетелями и гражданскими дела-ми, содействуя вместе с согражданами общему благу свое-го государства, того, чтобы Церкви предоставлялась пол-ная свобода осуществления ее божественной миссии. Ведьот свободной деятельности Церкви некатолический Градне испытывает никакого ущерба и даже, напротив, получа-ст многие и значительные блага. Таким образом, гражда-не-католики должны способствовать тому, чтобы Церковьи светская власть, будучи юридически разделены, тем неменее оказывали друг другу благотворную взаимопомощь.

Дабы не повредить небрежением или неосмотритель-ным рвением либо Церкви, либо государству, граждане-ка-толики, отстаивая права Бога и Церкви, должны повинова-ться решениям духовной власти: именно ей надлежит су-дить о благе для Церкви в различных обстоятельствах инаправлять граждан-католиков к гражданской деятельно-сти на благо алтаря.

342

8. Заключение

Святой Собор предусматривает, что принципы взаи-моотношений между церковной и светской властями дол-жны применяться только согласно нормам, изложеннымвыше. Он не может допускать того, чтобы эти же самыепринципы искажались каким-либо ложным лаицизмом,хотя бы и под предлогом общего блага. В основе этихпринципов лежат абсолютно незыблемые законы Божий,неизменные строение и миссия Церкви, а также обществен-ная природа человека, которая, будучи всегда одной и тойже, из столетия в столетие определяет центральную цельсветского общества как такового, вне зависимости от раз-личий политического устройства и других случайностейистории.

N. В. Мы опустили многочисленные ссылки, заключающиеэтот документ. Желающие ознакомиться с ними могут обрати-ться к оригинальной латинской версии.

ЛИТЕРАТУРА

I. ДОКУМЕНТЫ ПАП

Внутренний мир наций: Выступления понтификов / Со-ставление и комментарий монахов Солема. Paris: Desclee et Cie,1962.

II. ЛИБЕРАЛИЗМ

Кардинал Л. Бийо. De Ecclesia Christi. Т. II. Rome / Ed. Gre-gor. 1919.

К. Костаптен. Католический либерализм. DTC. Т. IX. Ст.506—629.

Аббат Джулио Мейнвьель. От Ламенне к Маритену. Paris:La Cite Catholique, 1956.

Жан Уссе. Пусть он царит. Paris: La Cite Catholique, 1959;переиздание: Paris, sans date (с письмом-предисловием монсень-opa Марселя Лефевра, архиепископа Дакарского).

Жак Плонкар д'Ассак. Захваченная Церковь. Paris: DPF, 1975.

Аббат А. Руссель. Либерализм и католицизм // Статьи в«Католической неделе». Ренн, 1926.

О. Теогтш де Сен-Жюст. Мирское царство Господа Наше-го Иисуса Христа, согласно кардиналу Пию. Paris: Beauchesne,1925 (2 издание).

344

III. СВЕТСКОЕ ПРАВО ЦЕРКВИ

Джованни Ло Грассо. Ecclesia et Status, Fontes selecti. Ro-mae: Univ. Greg., 1952.

Кардинал Альфредо Оттавиапи. Institutiones juris publicieclesiastici. Vatican: Imprimerie Polyglote, 1958—1960.

Кардинал Альфредо Оттавиапи. Церковь и Град. Vatican:Imprimerie Polyglote, 1963.

Аббат А. Руль. Католическая Церковь и обычное право.Доктрина и Истина. Paris: Casterman, 1931.

IV. РЕЛИГИОЗНАЯ СВОБОДАII ВАТИКАНСКОГО СОБОРА

Ф.-И. Андре-Венсан. Религиозная свобода как фундамен-тальное право. Paris, Tequi, 1976.

Римский курьер. № 157 (май 1967), 162 (октябрь 1976) —статьи Мишеля Мартена и Р. Теверанса.

Монсеньор Марсель Лефевр. Я обвиняю собор. Vartigny /Ed. Saint-Gabriel, 1976.

Мопсепьор Марсель Лефевр и Священная канцелярия //Маршруты. № 233, май 1979.

Монсеньор Марсель Лефевр. Открытое письмо к растерян-ным католикам. Paris: Albin Michel, 1985.

Свет и жизнь. № 69, июль — октябрь 1964: Религиознаясвобода — статьи А.-Ф. Карильо де Альборноса, Р.-К. Жере,Ж.-М.-М. Готтье и др.

345

Терпимость и человеческое общество. Paris: Casterman,1959. Статьи Роже Обера, Луи Буайе, Ива Конгара, Андре Мо-литора и др.

// Ватиканский собор. Религиозная свобода. Paris: Cerf,1967 (коллекция «Unam Sanctam», № 69). Статьи Джона КортниМюррея, Жерома Амера, Пьетро Павана и др.

СОДЕРЖАНИЕ

А. Шаргунов. Архиепископ Марсель Лефевр. Вступитель-ная статья 5

Вступление 41

Введение 44

Ч а с т ь I

ЛИБЕРАЛИЗМ, ЕГО ПРИНЦИПЫ И ПРИЛОЖЕНИЯ

Г л а в а I. Истоки либерализма 51

Г л а в а II. Естественный порядок и либерализм 62

Г л а в а III. Господь Наш Иисус Христос и либерализм . 71

Г л а в а IV. Сковывает ли закон свободу? 82

Г л а в а V. Благотворное принуждение 90

Г л а в а VI. Необходимое неравенство 95

Г л а в а VII. Иисус Христос — царь республик? 102

Г л а в а VIII. Либерализм, или Общество без Бога . . . . 112

Г л а в а IX. Свобода совести и вероисповеданий 120

Г л а в а X. Религиозная свобода в осуждении Пап . . . . 127

Г л а в а XI. Свобода прессы 140

Г л а в а XII. Свобода обучения 144

Г л а в а XIII. Существует ли публичное право Церкви? . 150

Г л а в а XIV. Как случилось, что они предали ИисусаХриста? 158

347

Ч а с т ь IIЛИБЕРАЛЬНЫЙ КАТОЛИЦИЗМ

Глава XV. Великая измена 169

Глава XVI. Католическо-либеральное мировоззрение . 173

Глава XVII. Папы и либеральный католицизм 180

Глава XVIII. Миф об исключительности свободы. ОтЛаменне до Санье 184

Глава XIX. Мираж плюрализма. От Жака Маритена кИву Конгару 191

Глава XX. Смысл истории 201

Ч а с т ь IIIЛИБЕРАЛЬНЫЙ ЗАГОВОР САТАНЫ ПРОТИВ ЦЕРКВИ И ПАП-

СТВА

Глава XXI. Заговор «Верховной венты» карбонариев . 211

Глава XXII. Папы раскрывают заговор сектантов . . . 217

Глава XXIII. Церковный переворот, осуществленныйСобором 224

Ч а с т ь IVРЕВОЛЮЦИЯ В ТИАРЕ И СУТАНЕ

Глава XXIV. Смута II Ватиканского Собора 231

Глава XXV. Дух Собора 239

Глава XXVI. Поиск и диалог. Конец миссионерскогодуха 244

Глава XXVII. II Ватиканский Собор в свете традиции . 252

Глава XXVIII. Религиозная свобода II Ватиканского Со-бора 259

Глава XXIX. Пацифистский Собор 290

Глава XXX. II Ватиканский Собор — триумф «католи-ческого» либерализма 296

348

Глава XXXI. Павел VI, либеральный Папа 301

Глава XXXII. Самоубийственный либерализм: постсо-борные реформы 310

Глава XXXIII. Средство против либерализма: «Восста-новить всё во Христе» 321

Г л а в а XXXIV. Возведем заново вселенский град. . . . 330

Приложение. Проект Конституции о Церкви, предложен-ный Теологической комиссией во главе с карди-налом А. Оттавиани 334

Литература 344

АрхиепископМарсель Лефевр

ОНИ ПРЕДАЛИ ЕГО

От либерализма к отступничеству

Редактор издательства О. В. Иванова

Подписано к печати 23.03.07. Формат 60X88 Vie- Бумага офсетная.Гарнитура Тайме. Печать офсетная. Усл. печ. л. 21.3. Уч.-изд. л. 16.3.

Заказ 4017

Издательство «Владимир Даль»193036, Санкт-Петербург, ул. 7-я Советская, д. 19

Отпечатано с готовых диапозитивовв ГУЛ Типография «Наука»

199034, Санкт-Петербург, 9-я линия, 12

ИЗДАТЕЛЬСТВО «ВЛАДИМИР ДАЛЬ»

ГОТОВИТ К ВЫПУСКУ

Эрнст Юнгер

РИВАРОЛЬ

Ярчайший представитель консервативного крыла французскойэмиграции, человек, осмелившийся с пером в руке выступить про-тив Революции, когда она только набирала силу, проницательныйкритик политической и социальной европейской действительности,денди и острослов, язвительно высмеивавший заносчивость и не-дальновидность «великих людей» своей эпохи, глубокий исследова-тель слова и стиля, всю жизнь трудившийся над созданием этимоло-гического «Французского словаря», мыслитель, умевший в сжатойформе фрагмента выразить неординарную идею с четко выделенны-ми смысловыми оттенками, — в пантеоне культуры Антуан де Рива-роль принадлежит к числу немногих одиночек, чья слава определя-ется не широтой воздействия на человеческие умы, а глубиной про-никновения в саму суть предмета.

Заслуга в придании фигуре Ривароля общеевропейской значимо-сти принадлежит Эрнсту Юнгеру, резюмировавшему духовный ас-пект жизни этого автора в кратком, но содержательном эссе и вы-полнившему перевод его афоризмов на немецкий язык. Примеча-тельно, что именно Юнгер, этот писатель-солдат, знавший толк и всловесности, и в военном искусстве, открывает отечественному чи-тателю еще одну, доселе незнакомую страницу истории духа. Послепрочтения книжки о Ривароле конгениальность, связывающая этидва ума, становится настолько очевидна, что их будто бы случайнаявстреча в пространстве культуры уже вовсе не кажется удивитель-ной.

Мартин Хайдеггер

ГЕРАКЛИТ

Издание, предлагаемое кругу специалистов и широкой читатель-ской публике, содержит два курса лекций по древнегреческой фило-софии, которые были прочитаны автором в летних семестрах 1943 и1944 гг. По своей форме оно представляет собой перевод на русскийязык 55-го тома Полного собрания сочинений Хайдеггера, выходя-щего в свет в издательстве Клостерманн.

Публикуемые лекции могут служить основанием для более глу-бокого прочтения всех остальных философских работ Хайдеггера.Центральным понятием в них, вокруг которых движется вся мысль,является понятие «логоса», а центральной фигурой — фигура Ге-раклита, в изречениях которого это понятие было впервые примене-но. В первом курсе лекций речь идет о происхождении, истории за-падноевропейской метафизики, рассматриваемой на опыте тогоуникального события, того «начала», в котором человеческое мыш-ление впервые распознает свою сущность в изначальном «при-мыс-ливании», домысливании сущего и сразу же безоглядно погружает-ся в использование этой своей сущности, в освоении окружающегомира. В лекциях 1944 г. исследованию подвергаются два значенияпривычного ныне термина «логика»: логика как руководство дляправильного мышления и как логика самих вещей, самого сущего.Внимание при этом сосредоточивается на лежащей в основе того идругого базовой и изначальной логике «мышления логоса», как оновпервые раскрывается в нелегких для понимания философских вы-сказываниях Гераклита.