№ 30 (346) 7 августа 2014 г.

7Н Т С

Людмила ЖАВОРОНКОВА: «Я ЕХАЛА ДОМОЙ»

БОЛЬНАЯ ТЕМА

Она прожила на Украине 16 лет, но продолжала оставаться российской подданной. Не смогла отказаться от российского гражданства, потому что всегда считала себя рус-

ской. В Донбассе в подавляющем большинстве русское население, поэтому никаких проблем на межнациональной почве там не возникало. Пока Майдан не взорвал Украину, поделив страну на своих и чужих. С русским паспортом оставаться в незалежной стало опасно, и она по настоянию мужа поехала домой – в Россию, в родной Дивногорск, где когда-то прожила 35 лет. С одной маленькой сумочкой. Впереди её ждала неизвестность, позади – ад кромешный…

БЕСЧЕЛОВЕЧНОСТЬ «ЧЕЛОВЕКОВ»

Семья Жаворонковых, как и тысячи жителей Донбасса, жила обычной обывательской жиз-нью в Харцызске. Муж работал на канатном заводе, Людмила, будучи первоклассной закрой-щицей, брала заказы на дом, они растили единственную дочь Ка-тю, держали хозяйство. Как го-ворится, все как у всех. Катюша, успешно окончив школу, посту-пила в Донецкий националь-ный университет, на филолога иностранных языков, чему ро-дители, конечно же, бесконечно радовались. Казалось, так и бу-дет всегда.

Они слышали про Майдан, но, как и многие вокруг, не при-дали ему должного значения, мах-нув рукой – каждый по-своему сходит с ума. Мир в одночасье рухнул, когда из украинских недр вдруг воскресли националисты и на киевских улицах стали кричать «Хайль Гитлер!». Не верилось, что это происходит в реальности – уж слишком смахивало на страш-ный сон или съемки очередного фильма о Великой Отечествен-ной. Пока не появились первые жертвы, пострадавшие от того, что носили на груди георгиевские ленточки. Пока не вздрогнул от предсмертных криков одес-ский Дом профсоюзов. Пока не ощетинился Славинск, который стали в прямом смысле сравни-вать с землей.

- Западенцы ненавидят нас, русских, лютой ненавистью, - говорит Жаворонкова. – Они считают, что это по нашей ви-не началась война. У них объ-явлена мобилизация в армию – призывают всех поголовно мужчин до 65 лет. А тех, кто не хочет служить, по закону воен-ного времени пускают в расход или гонят вперед заградотряды. Никто ни с кем не церемонит-ся. Украинским солдатам нече-го есть, из-за чего они отбирают продукты у местных жителей. Там раненых не спасают – их добивают, а род-ственникам гово-рят, что их сын, муж – дезертир. И теперь жители За-падной Украины, стоя на коленях, просят власти, чтобы их детей, необстрелянных юнцов, не посыла-ли на верную ги-бель.

В отличие от них все добро-вольцы, запи-сывающиеся в ополчение, про-ходят подготов-ку. У них опытные командиры, про-шедшие Афгани-стан, Чечню и другие «горячие точки». Там есть россияне, ка-дыровцы. Население для них ничего не жалеет, готово отдать последнее, лишь бы Донбасс за-щитили от карателей.

Не сдерживая слез, Людмила рассказывает о бесчеловечно-сти националистов, зарезавших 9 Мая беременную женщину с георгиевской ленточкой:

- Они ее окружили со всех сторон, ножами тыкали и сме-ялись, приговаривая: самка колорада корчится. А потом выложили видеосъемку в Ин-тернет. Это просто нелюди, у них нет ничего святого! Когда Славинск оставили ополченцы, в нем сразу начались зачистки. Украинцы сапогами дверь от-крывали, наказывая за связь с сепаратистами. Они не убива-ют, а ранят людей, вспарывают им животы, вынимают органы и отправляют их в Германию. Это уже ни для кого не секрет. Человеческие трупы горами ле-жат в кустах – их никто не хо-ронит, потому что люди боятся попасть на мину или в прицел снайпера. Я удивляюсь, как там до сих пор нет эпидемии…

БЕСПОЩАДНАЯ СПИРАЛЬ ИСТОРИИ

В марте со всех мобильных телефонов у жителей Украины сняли по пять гривен – на нужды армии. А потом эта армия двинулась на Дон-басс, уничтожая населения из всех видов ору-жия.

- Террито-рия Восточной Украины, где залежи сланцевого газа, про-дана американцам, - считает Людмила. – Там люди не нужны – это будет мертвая зона. Но-вые украинские власти дума-ли, что мы сами оттуда уедем, а Донбасс, вопреки предположе-ниям Яценюка, Коломойского и им подобных, восстал.

Недалеко от Харцызска, по-среди равнины, есть курган, на котором располагался ме-мориальный комплекс «Са-

ур-Могила», посвященный героизму советских воинов, взявших высоту ценой более двадцати тысяч солдат. Сейчас за этот курган вновь идут кро-вопролитные бои - разбитый

мемориал опять стал важной стратегической точкой. Кто бы мог подумать, что спираль истории так беспощадно вон-зится в тело и душу Украины!

Жаворонкова долго не хоте-ла покидать Харцызск, но бес-сонные ночи под обстрелом не оставили выбора. Кроме то-го, стало известно, что укра-инские власти под Донецком строят концлагеря – бара-ки, обнесенные колючей проволокой, куда после зачистки собираются за-гнать русскоязычное население Донбасса. Понимая, что ей может угрожать, муж насто-ял на отъезде Люд-милы в Россию, а сам на свой страх и риск остался, ведь бро-сать дом очень тяже-ло. Их дочь пока в Запорожье, где еще не знают, что такое война. В конце мая уехала с друзьями на несколько дней, да так и живет

там, мечтая воссоединиться с родителями и переживая за их судьбу.

- Более дальновидные давно покинули Донбасс, когда еще были гуманитарные коридо-ры, - говорит Людмила. – Мы же набились в автобус, как се-ледки в бочку, и пробирались до границы объездными до-рогами, по пшеничным полям, вдоль и поперек изъезженным танками. Нам удалось поки-

нуть Украину, а кому-то не по-везло: говорят, расстреляли целый автобус с детдомовски-ми ребятишками.

Когда пересекли границу, все плакали, не веря, что вы-

рвались из этой мясорубки – пограничники их, как могли, успокаивали. Она увидела па-латочные лагеря беженцев, где таких, как она – тысячи. Мно-гие уже не надеются на возвращение домой и гото-вы с нуля на-ч и н а т ь жизнь.

Это очень трудно сделать, когда у тебя нет даже зубной щетки.

Людмила решила ехать в Дивногорск, где прошло её дет-ство, юность, где живут друзья и знакомые. Здесь женщину помнят как Гудкову – она жи-ла на 18 квартале, работала за-кройщиком в Доме быта.

- Когда приехала сюда пол-торы недели назад, провела ладонями по траве и почув-ствовала запах родного горо-да, - признается Людмила. – Я была во многих местах от Пе-тропавловска-Камчатского до Калининграда, но красивее и лучше Дивногорска ничего не видела. Это лучший город на Земле! И все же очень хочется в Харцызск, ставший для ме-ня родным. Там мой дом, муж, дочь, которые сейчас не могут выехать с Украины, поскольку все коридоры закрыты. У меня вообще ничего нет – в чем бы-ла, в том и убежала. Здесь при-ютила соседка, с которой спим на одном диване. Вот, дали те-плую кофту, спортивный ко-стюм… Не за горами зима.

Нужен какой-то угол, работа – для меня все смутно. Не знаю, уйдет когда-нибудь этот страх. Где-то грохнул мусоропровод, а я уже готова бежать и пря-таться от бомбежки. Сейчас

смотрю: в Дивногорске дети бегают, прыгают, а у нас на Украине в подвалах сидят – ну, как такое могло прои-зойти?!

Мы тоже задаемся этим вопросом, но на другие мо-рального права не имеем не отвечать. Людмила еха-

ла домой – и Дивногорск должен принять ее,

как долгожданно-го члена семьи.

С любовью и понимани-

ем. Мы все рас-

с т р о -е н ы

с о -

бытиями, происходящими в Донбассе, нам бесконечно жаль русскоязычное населе-ние, уничтожаемое украински-ми властями. Так неужели мы с вами, имеющие и дом, и ра-боту, и стабильность в жиз-ни, останемся безучастными к человеку, лишенному все-го этого? Ее обожженная душа нуждается в нашей заботе.

Парадокс, но российское гражданство, которое Люд-мила так трепетно сохраняла, сегодня не дает ей возможно-сти рассчитывать на помощь, предусмотренную в нашей стране для украинских бе-женцев, ведь официально она – россиянка, вернувшаяся до-мой. Но будет ли дом госте-приимным, зависит только от нас – руководителей города, общественности, каждого че-ловека, не способного оста-ваться безучастным к судьбе соотечественницы, пострадав-шей от гражданской войны на Украине.

ВЕРА ВИНОГРАДОВАФото АНДРЕЯ ШИЛКА

по настоянию мужа поехала домой – в Россию, в родной Дивногорск, где когда-то прожила 35 лет. С одной маленькой сумочкой. Впереди её ждала неизвестность, позади – ад кромешный…

мемориал опять стал важной стратегической точкой. Кто бы мог подумать, что спираль истории так беспощадно вон-зится в тело и душу Украины!

Жаворонкова долго не хоте-ла покидать Харцызск, но бес-сонные ночи под обстрелом не оставили выбора. Кроме то-го, стало известно, что укра-инские власти под Донецком строят концлагеря – бара-ки, обнесенные колючей проволокой, куда после зачистки собираются за-гнать русскоязычное население Донбасса. Понимая, что ей может угрожать, муж насто-ял на отъезде Люд-

гие уже не надеются на возвращение домой и гото-вы с нуля на-ч и н а т ь жизнь.

таться от бомбежки. Сейчас смотрю: в Дивногорске дети

бегают, прыгают, а у нас на Украине в подвалах сидят – ну, как такое могло прои-зойти?!

Мы тоже задаемся этим вопросом, но на другие мо-рального права не имеем не отвечать. Людмила еха-

ла домой – и Дивногорск должен принять ее,

как долгожданно-го члена семьи.

С любовью и понимани-

ем. Мы все рас-

с т р о -е н ы

с о -

В марте со всех мобильных телефонов у жителей Украины сняли по пять гривен – на нужды армии. А потом эта армия двинулась на Дон-басс, уничтожая

на несколько дней, да так и живет

Л. Жаворонкова

Таким был мемориал «Саур-Могила»

Страшная реальность Украины